Ненависть — месть труса за испытанный страх.
Б. Шоу
02 июля 1995 года. 02:35
Ненависть давно уже стала для сержанта Волкова родным и знакомым чувством. Являясь по своей сути мизантропом, он жил и наслаждался отвращением, злобой ко всему и вся, кто или что бы его не окружало. Мало того, он просто не мог существовать без этих, накатывающих и накрывающих с головой эмоций, словно безнадежный "торчок" не мыслящий жизни без вожделенной дозы. В очень редкие минуты душевного равновесия, он начинал чувствовать себя не комфортно, и не заметно для себя включал в душе скрытые механизмы, позволяющие вернуться в привычное и понятное для себя состояние. Иногда ему казалось, что некто призрачный и нереальный, по его команде запускает огромный компрессор, набивая объем его естества, омерзением и враждой, и тогда он даже физически ощущал треск, разрываемой критическим давлением, оболочки души и тела. После чего, неминуемо происходил подрыв "предохранительного клапана", и большая часть сжатого в грязный, зловонный ком негатива, изливался на обреченную, попавшую под горячую руку сержанта, жертву. В эти минуты выплеск зла приносил Волкову ощущение огромного удовлетворения и радости, причем чем хуже было жертве, тем уютней становилось ему. Если в подростковом возрасте, в силу давления со стороны отца и преподавателей, изредка приходило понимание о ненормальности своего психического и психологического состояния, то попав в экстремальную атмосферу послеперестроечной армии он абсолютно уверовал в свою исключительность.
Максим еще перед отбоем услышав возню возле каптерки и мелодичный перезвон стеклотары понял, будет "весело". Тревога, окопавшись в районе грудной клетки напрочь выбила сон. Страха не было, было лишь опасение того, насколько далеко может зайти и к чему приведет конфликт родившийся несколько дней назад на ровном месте. Иллюзии о дипломатическом решении инцидента он откинул еще в первый день, понимая, что неминуемая сатисфакция, всего лишь вопрос времени.
Три дня назад, стоя в кабинете замполита, он сразу попал под психологический пресс капитана. Трегубенко со знанием дела прощупывал Максима, используя массу психологических приемов, начиная от заискивания до прямых угроз. Ивлев понимал к чему приводят задушевные кабинетные разговоры, и остановив взгляд на кулаках булыжниках боевого офицера, отвечал односложно, совершенно отказавшись идти на контакт. Капитан оценил выдержку и самообладание парня, даже более того, этот боец стал ему даже симпатичен. Решив для себя, что нужно на досуге еще раз внимательно изучить личное дело бойца, спрятав за сложенными кулаками добрую улыбку, кивнул Ивлеву на выход.
Услышав рядом слабый шорох , Макс буквально выпрыгнул со шконки. Узнав в полумраке ночного освещения тщедушного и напуганного дневального он с облегчением выдохнул. Золотухин держась за щеку словно унимая зубную боль, шепотом произнес:
-Там Волк бухой, в каптерку тебя зовет.
-Ну вот, пошла вода в хату - горестно подумал Максим и молча потянулся за штанами. Чуть подумав, придвинул к себе и ремень. Через пару минут он отрешенно наматывал портянки и натягивал сапоги, так как тапочки при известном развитии событий могли сыграть с ним злую шутку.
Подмигнув Золотухину, который продолжал растирать ушибленные места, Макс произнес сквозь зубы:
-Ну что ж, сейчас и посмотрим кто от куда призывался, - откинув в сторону все опасения Максим уверенно шагнул к двери.
Судя по заплетающейся речи, да пьяному, истеричному хохоту, сабантуй в каптерке был в полном разгаре. Макс выдохнул и смело постучал в дверь.
Воровато скрипнув не смазанными навесами приотворилась щелочка, явив взору Макса, нетрезвый глаз верного вассала Волкова, младшего сержанта Николая Деркача. Комично, по-страусиному высунув голову в центральный проход, он деловито осмотрелся, потом зачем-то показал сжатый кулак Золотухину, и схватив за ремень Максима, затянул его в каптерку.
Кладовая для хранения имущества роты, являлась неформальной, излюбленной комнатой досуга для сержантского состава, а так же особо приближенных к ним. Одновременно, это тесное помещение могло стать и баром, пыточной, допросной, в зависимости от многочисленных целей и задач исходящих от венценосца, держащего в руках авторитет или власть.
Накрытый плащ-палаткой стол упирался в подоконник единственного окна в помещении. Бесполезная форточка едва справлялась с витающими "ароматами", не в силах пробиться через толщу одеял, прибитых к раме в целях светомаскировки. С обоих сторон, вдоль стен стояли стеллажи из грубых досок, на которых аккуратными стопками было сложено вещевое имущество роты.
Вальяжно разместившись в глубине стеллажа, всегда задумчивый, младший сержант Клепаков, невысокий, смахивающий на ворона парень, старательно и меланхолично, набивал папиросную гильзу дальневосточными "прелестями". Во главе стола, на импровизированном троне из бушлатов и подушек, поджав под себя босые ступни, восседал тиран, гроза и страх призывников, отмороженный сержант Волков. Деркач, высокий и худой как оглобля, вечно улыбающийся добряка, весельчак, встал у дверей исключая преждевременный побег жертвы.
Судя по двум пустым бутылкам стоящих под столом, можно было прикинуть и понять состояние "командиров", хотя достаточно было просто мельком взглянуть на прожигающий взгляд Волкова, что бы откинуть все сомнения.
-Ты бессмертный или дурачок?- начислив себе внушительную порцию "палёнки", не глядя в глаза Максиму, вдруг произнес самодержец-сержант. - Или здоровья вагон?-продолжал он, пытаясь насадить на вилку внушительный кусок тушенного мяса, разогретого на утюге.
Максим молча слушал монолог, наслаждающегося своей значимостью сержанта. Армейская майка не могла скрыть огромные плечи и превосходно развитые бицепсы Волкова. Мозоли на костяшках пальцев, говорили о постоянной практике и отработке навыка ударов на подчиненных. Клепаков с Деркачем ловили каждое слово своего лидера, заливаясь веселым смехом, переводя любую глупую фразу, в вышей степени остроумную шутку.
-Ну, если ты дурачек, то вылечим, а если стукачок, конечно же накажем, - выпив содержимое своей кружки подвел итог сержант. Мясо соскользнув с вилки приземлилось на майку уже довольно нетрезвого Волкова, оставив безобразное жирное пятно. Этот казус, в мгновение превратил сержанта в разъяренное животное. Опрокинув на пол котелок с тушенкой, Волков сжимая кулаки двинулся на Макса.
Неожиданно, стоящий позади Деркач, подло накинул на голову Максиму простынь, и яркая резкая вспышка потушила свет в его глазах.
Продолжение следует...
Уважаемый читатель, если Вам по душе мое творчество, будьте добры, поддержите начинающего автора лайком, это мне очень необходимо. Пишите комментарии, с радостью отвечу на каждый. Огромная признательность за внимание к моему произведению.
Подписывайтесь на канал. С Вас лайк и подписка, с моей стороны интересный контент.
С уважением, Муромский Елисей.