-«Папа, да ты всё не так понял, не дразнятся они. Просто мы с девчонками у нас дома «Трёх мушкетёров» смотрели, а я в это время юбку Юле дошивала, там только низ подрубить оставалось, она в фильме слово -белошвейка услышала, ну и сказала – ты у нас тоже прямо королевская белошвейка, такие вещи замечательные шьёшь. А потом новенький препод по английскому Вилен Вазгенович мою фамилию неправильно прочитал не Ку/зина, а Кузи/на, вот так вот и получилось» - покраснев сказала Ира.
Начало здесь -
-«Ну, вот чего ты тень на плетень наводишь, не дразнит её никто! Ребятишки, наоборот, Ирочкино умение прекрасно шить подчёркивают, что ж тут зазорного?» - вступилась бабушка.
«Во-первых, не препод, а преподаватель! Во-вторых, она из-за этого вашего шитья учебу совсем забросила! Ей лекции учить надо, я ее в люди вывести хочу, в перспективе вместо себя завкафедрой планирую оставить, а она на машинке строчит!» - рассердился отец.
«Папа, ну не хочу я эти ваши тезисы зубрить!» - громко выкрикнула Ирина, выбегая из комнаты.
В пол гулко забарабанили, затем задолбили по батарее.
«Вот, пожалуйста, и чего вы добились? Снова эта бабка из двадцать шестой квартиры орать,как больная, будет» - зять гневно смотрел на Ольгу Алексеевну.
Бабка из двадцать шестой квартиры жила этажом ниже. Она громко орала и скандалила по любому поводу, а поводы эти бабка умудрялась находить, даже там где их не было. Она гоняла молодёжь из подъезда, всё про всех знала, следила, что бы все жители дома обязательно выходили на субботник, что бы ни свои, ни чужие не рвали цветы с клумб, раздавала советы в приказной форме и строго бдела за графиком уборки подъездов.
Соседей она держала в чёрном теле, никто не смел, шуметь и топать, особенно после 23-00. Доставалось всем и справа, и слева, и сверху, и снизу. Особенно она невзлюбила нас – верхних соседей. При любом малейшем шуме она долбила табуреткой в потолок – к нам в пол, получается, стучала по батарее и вызывала участкового.
Участковый Андрей Дементьев – молодой спортивный парень неполных тридцати лет, по воле злого рока, жил в нашем доме, двумя этажами выше, поэтому на бабкины жалобы ему приходилось реагировать очень быстро. Мы застелили пол паласами, ходили по дому в мягких тапочках, почти не повышали голоса, никогда не включали громко музыку и телевизор, и все, равно едва завидев нас во дворе или в подъезде бабка взахлёб вопила – «Ишь, вырядились, размордели на чужом горбу, кровопийцы поганые! Работяги на заводе день и ночь пашут и пешком ходят, а эти задницу в консерваториях да театрах просиживают и на машине ездят, прослойка гнилая! Я вам покажу Кузькину мать, научу вас свободу любить, интеллигенция вшивая».
Особенно бабке почему-то нравилось слово узурпаторы, она видимо слабо представляла, что это слово означает на самом деле, но рьяно использовала его в своих обличительных тирадах. Папа пару раз, приняв важный профессорский вид, попытался поставить вопящего «божьего одуванчика» на место, но быстро понял, что гораздо полезнее для душевного здоровья будет просто как можно скорее скрыться из поля зрения бабки и лишний раз не отсвечивать.
Дорогие читатели, если Вам понравился рассказ подписывайтесь на мой канал. Всем большое спасибо за лайки и комментарии
Продолжение здесь -