Рассказав о комсомольской и врачебной группах людиновского подполья, было бы несправедливо умолчать об еще одной его группе, церковной. Группа называлась так, поскольку третьей подпольной группой в городе Людиново руководил священник Русской Православной Церкви протоиерей Викторин Зарецкий (позывной «Ясный»). Активное участие в борьбе с оккупантами принимала его семья - жена и дочь Нина.
Отец Викторин не просто передавал нужные сведения и продукты партизанам, он рисковал самым дорогим, отправив работать переводчицей к оккупантам единственную дочь Нину, которой было всего 16 лет. Но давайте обо всем по порядку.
Викторин Александрович Зарецкий родился в 1898 году, то есть к началу войны ему было 43 года. Это был, как тогда бы сказали, представительный мужчина, темноволосый, с характерным умным лицом русского провинциального интеллигента, с маленькой "чеховской" бородкой.
После окончания Калужской духовной семинарии он служил псаломщиком вместе со своим отцом (как выяснила спустя многие годы его дочери Нине, ее отец был священником в восьмом поколении). Викторин Зарецкий в 1925 году женится по любви на Круглашовой Полине Антоновне После вступления в брак был рукоположен в 1925 году во диакона, а затем получил священнический сан.
Через год, 9 мая 1926 года у них родилась дочка, которую они назвали Ниной.
Получив хорошее воспитание в семье, будучи всесторонне развитым человеком, о. Викторин хорошо разбирался в литературе, обладал даром красноречия, музыкальным слухом, прекрасным тенором. Он неплохо играл на скрипке, виртуозно играл на гитаре, увлекался живописью.
Вот один из его рисунков, судите сами:
В 1934 году Викторин Зарецкий был назначен настоятелем Людиновского СвятоЛазаревского храма, служил и в Казанском соборе города. Отец Викторин возведен в сан протоиерея.
Все таланты молодого батюшки, а главное его доброжелательное и чуткое отношение к людям по достоинству оценили прихожане села Огорь Жиздринского района, в котором он служил, так что даже после перевода в 1934 году в г.Людиново они продолжали приезжать к нему как к «своему батюшке».
Не надо, наверное, объяснять, насколько непростыми было то время для верующих, а тем более для священников. На фотографии следующей фотографии, снятой 14 февраля 1930 года — закрытие Казанского храма.
Дело было так: +12 марта 1929 года на заседании Людиновского городского совета ставится вопрос о закрытии Казанского храма на основании письма рабочих Песоченского чугунно-литейного завода и фаянсовой фабрики. 21 марта 1929 года еженедельная газета Людиновского завода «Грохот станков» писала:
«Особенно бурно, с большим подъемом, громовыми аплодисментами и возгласами «ура» была принята резолюция о немедленном закрытии церкви и передачи ее для Дворца культуры, а имеющуюся церковь на кладбище использовать для верующих».
Необходимость закрытия храма мотивировалась тем, что в поселке Людиново два храма, верующих всего 728 человек из 12 000 населения и «имеется острый недостаток в культпросветучреждениях». Верующие людиновцы долго сопротивлялись закрытию и даже организовали в храме круглосуточное дежурство по 10-15 человек. Местная Людиновская милиция брать штурмом храм не решалась. Тогда администрация пригласила солдат из полка латышских стрелков, и 14 февраля 1930 года, под праздник Сретения Господня, храм был занят военными.
К всенощной собралось множество людиновцев, но в храм их не пустили. Этот момент запечатлен на фото, сделанном тайно с чердака рабочего клуба, бывшего при Мальцове Народного дома. Несколько человек из борцов за «новую жизнь» залезли на купол и колокольню и сбросили кресты. Также были сброшены колокола. Полотно «Тайной вечери»солдаты вырезали из рамы и на глазах верующих разорвали на куски и сожгли, несмотря на уговоры людей, которые, предлагая деньги, просили отдать полотно им [3].
Здание храма было отдано под склады Центрального рабочего кооператива и райплодсоюза ( и где же тут забота о "недостатоке в культпросветучреждениях" ??) . Ценности были изъяты и переданы Госбанку, часть, видимо, просто была разграблена и уничтожена, только часть икон верующие смогли спасти, укрыв их на чердаках и в сараях. Уникальный хрустальный иконостас в 1930-х годах был утрачен.
Я специально привела здесь эту историю, чтоб стали понятнее и уверенность гитлеровцев в полной поддержке со стороны священнослужителей, и величие души о. Викторина - несмотря на такие поступки власти, Родина, служение своему народу остались для него на первом месте. И люди ценили это. Вот так говорил об отце Викторине бывший командир партизанского отряда Василий Золотухин:
"Его не любить нельзя. Один раз повстречаешь - всегда будешь кланяться".
Жизнь продолжалась. В 1934 году небольшая церковь святителя Лазаря, епископа Китийского, на старом людиновском кладбище, лишилась своего иерея, и прихожане уговорили протоиерея Викторина Зарецкого занять его место. Он все время тосковал по своей пастве и это приглашение с благодарностью принял. До наших дней эта церковь не сохранилась, оставшись только на рисунке о. Викторина, сделанном в 1933 году:
Его проповеди отличались очень большой силой внушения. По воспоминаниям дочери:
"Отец готовился ночами, делал наброски, перечитывая множество книг. Когда выходил на амвон, как ручей текла речь, настолько убедительные были слова, доходящие до каждого верующего. На службу к о. Викторину приезжали и из Фаянсовой, Дятьково, жители с. Огорь привозили крестить своих детей в Людиново, считая, что отец Викторин является еще их священником."
В конце 1939 года в связи с многократным повышением налога на церковь (а служили они вдвоем с о. Николаем, который не имел духовного образования) – о. Викторин решается закончить курсы бухгалтеров и со скорбью временно оставляет служение, чтобы семья о. Николая не осталась без куска хлеба. Это обстоятельство видимо и спасло его от ареста.
Семья Зарецких жила скромно, сам о. Викторин был человеком строгих правил, любил во всем порядок, терпеть не мог лжи, пустословия, разболтанности, хвастовства, лести. Дочь Нина получала частные уроки, в том числе немецкого языка, что очень потом пригодилось, жена Полина занималась шитьем на дому, а после смерти родителей к брату переехала его младшая сестра Олимпиада, которая стала работать медицинской сестрой в Людиновской больнице (во время оккупации Олимпиада Зарецкая как и брат помогала партизанам и подпольщикам, по сути выполняя функции связной между церковной и медицинской группами подполья.
Началась Великая Отечественная война. Уже готовясь к эвакуации накануне прихода оккупантов, о.Викторин получил предложение от Василия Ивановича Золотухина (будущего командира Людиновского партизанского отряда) остаться в городе и помогать партизанам и советской разведке.
Как позднее вспоминал Василии Золотухин, на его вопрос, сможет ли он помогать партизанам, отец Викторин ответил так:
"Я не воевал никогда, но если надо - буду воевать".
Отец Викторин, понимая всю опасность, которой в результате его решения будет подвергаться и он сам, и его родные, согласился стать одним из резидентов отряда и сам выбрал себе позывной "Ясный".
Золотоухин насколько смог оперативно обучил отца Викторина тонкостям профессиональной работы в условиях подполья. Как вспоминал Золотухин, педантичный, скрупулезно точный, никогда не опаздывающий, Викторин Александрович был весьма способным учеником.
Зарецкий и Золотухин подготовили обращение к оккупационным властям с просьбой о недопущении закрытия в городе Лазаревского храма. Оккупационные власти с лета 1942 года разрешили совершать богослужения в Казанском соборе. но 14 февраля 1943 года восточная часть храма сгорела. Отец Викторин, будучи настоятелем Лазаревского храма, сообщал партизанам сведения о карательных экспедициях, передислокации немецких соединений. "Ясный" переправлял свои донесения через Клавдию Азарову или свою сестру Олимпиаду, работавших в местной больнице.
О. Викторин как только мог помогал партизанам - в частности, когда городская управа обложила неимоверным налогом семьи, подозревавшиеся в связи с партизанами, он вместе с церковным старостой передал Клавдии Азаровой церковные деньги в партизанские семьи.
О. Викторин не раз говорил:
«Быть полезным своей Родине можно под любой личиной».
У батюшки было много преимуществ для сбора информации в оккупированном городе. О.Викторин имел пропуск для прохода к прихожанам даже после наступления комендантского часа, он мог свободно перемещаться для совершения треб у прихожан на дому днем. К тому же он имел возможность для встречи со связными даже в храме под видом исповеди. Его вклад не только молитва о победе, но и его проповеди, которые вселяли надежду, и ради которых многие приходили в храм, чтобы подкрепиться духом, хотя и предупреждали о. Викторина быть поосторожней. Многие людиновские семьи помнят и сейчас его помощь, – которая спасла их от голодной смерти в годы войны.
Трудно переоценить помощь о. Викторина партизанам. Из воспоминаний командира Людиновского партизанского отряда В.И. Золотухина:
«… если очень коротко, то мы получали от отца Викторина всю информацию упреждающего характера о проведении карательных экспедиций против партизан и партизанских семей с участием полицейских; приметах, засылаемых в партизанский отряд вражеских агентов, передислокации и наличии на территории Людиновского района немецко-фашистских соединений; мероприятиях и сроках по угону советских граждан в Германию; об акциях по конфискации скота для нужд немецко-фашистских войск; пособниках и изменниках; помогал партизанскому отряду, посылая продукты, сухари, табак».
Тут невозможно не упомянуть роль Полины Зарецкой - матушки Пелагеи, «Поленьки» как с любовью называл ее отец Викторин, которая зная болезненность о. Викторина, особенно врожденный порок сердца, всячески оберегала его от хозяйственных забот по дому, заботилась о его здоровье как Ангел-Хранитель. Кроме того ее умение хорошо шить, матушка была «белошвейкой», не только давало возможность приработка, но и благодаря заказам на пошив была возможность принимать связных в доме. Либо она сама отправлялась по указанному о. Викторином адресу с поручением или посылкой продуктов.
Большую помощь и поддержку имел о. Викторин и со стороны своей родной сестры Олимпиады Александровны Зарецкой, которая тоже помогала подполью. Через нее или через ее коллегу и подругу К.А. Азарову, тоже медсестру о. Викторин пересылал свои донесения в партизанский отряд или получал поручения оттуда. Кроме того, Олимпиада Александровна старалась «добыть» лекарства, хотя они и были под «строжайшим» учетом.
Но самым главным информатором, что называется «из первых рук» стала для семьи Зарецких их дочь Нина. Её о. Викторин с согласия командира партизанского отряда устроил в самое «логово», к самому Бенкендорфу – коменданту города Людиново.
Отец Викторин, терзаемый страхом за единственную дочь, хорошо понимал, какие возможности могут открыться в дальнейшем в случае его согласия на работу дочери переводчиком, поэтому и написал в партизанский отряд записку:
«Столпин упорно настаивает, чтобы устроить Нину переводчицей немецкого языка в комендатуру. Полагаю, что можно будет извлечь пользу для общего дела. “Ясный”».
Вскоре от командира партизанского отряда В.И. Золотухина пришёл положительный ответ, и Нина Зарецкая была устроена переводчиком в комендатуру. Но она прекрасно владела немецким языком благодаря домашнему обучению у старой учительницы гимназии Фивейской Ольги Павловны.
И отец Викторин, и матушка Пелагея очень боялись за дочку. А Ниночка вечером подробно пересказывала отцу все что узнала в комендатуре, либо, сопровождая офицеров в качестве переводчика при размещении их на квартире, наблюдала за всем что происходит на улицах, сколько прибыло офицеров и т.д. Кроме того ухитрялась добывать пропуска под надуманными предлогами для прохода в деревню людей «то хлеб выменять на вещи, то навестить человека при смерти, то скотина убежала» и т.д.
Как вспоминала потом сама Нина, отец никогда не упоминал о помощи партизанам, просто говорил "надо помочь". И Нина помогала - например, ей удавалось добыть и подписанные чистые бланки, для этого выбирала время перед отъездом коменданта и веером раскладывала бланки пропусков, среди которых один – два незаполненных как — бы случайно.
"Трудно ей было, слез пролила, разве легко смотреть, как людей мучают",
- так говорил Василий Золотухи о Нине Зарецкоц спустя много лет после войны.
Все семейство Зарецких проживавших в Людинове оказалось так или иначе вовлеченным в подпольную антифашистскую деятельность.
И, несмотря на доверие супруги коменданта Бенкердорфа Магды, которая считала, что действующие храмы станут одной из опор оккупационной власти и, таким образом, невольно помогала в нелегальной деятельности священнику, и даже некоторое покровительство самого Бенкендорфа, каждый день в оккупации подрывал здоровье о. Викторина. Особенно тяжело вся семья пережила мученическую смерть подруги и соратницы Олимпиады Зарецкой - Клавдии Азаровой, арестованной по случайной оплошности.
На их счастье Кладия Азарова не назвала ни одной фамилии, стойко выдержав страшные пытки. Благодаря стойкости и мужеству этой женщины семья отца Викторина осталась жива, и немцы не узнали об их подпольной деятельности.
«Дожить бы до Победы!»
— много раз говаривал о. Викторин. Но до Победы дожить не получилось, а вот освобождения родного города он дождался. Это произошло 9 сентября 1943 года. После освобождения его включилши в комиссию по определению ущерба, нанесенного в период фашистской оккупации в городе и районе – это был прямой акт доверия власти священнику, который, по сути, якобы «сотрудничал с немцами». Тяготы жизни в оккупации не прошли даром - особенно тяжело заболел о. Викторин в июне 1944 г. С июля он уже не служил в храме.15 августа 1944 года в 9 часов 45 минут он скончался, будучи в полном сознании.
Когда в 1957 году стала известно о Людиновском подполье, и герои получили свои заслуженные награды, об отце Викторине и его семье (кроме сестры Олимпиады) предпочли промолчать. И хотя это было время «хрущевской оттепели» — о награде священнику и его дочери даже и не думали, тем более, что его уже много лет не было на этом свете.
А матушка отца Викторина, Полина Антоновна, хотя и не отмечена наградой человеческой, но зато на ней исполнилось обетование за исполнение 5 заповеди, говорящей о любви к своим родителям, а через них, и к своему Отечеству – «да благо ти будет и да долголетен будеши на земли». Она прожила 103 года!
Замечательной души человек, Нина Викториновна Зарецкая прожила долгую и достойную жизнь (ее не стало 16 июня 2014 года), став заслуженным учителем Российской Федерации, воспитала не одно поколение молодёжи.
Нина Викториновна, несмотря на 86 лет, до самого конца оставалась остроумной и обаятельной, а еще по-учительски категоричной.
5 мая 2007 года, ровно через 50 лет после первого награждения подпольщиков Людиново о. Викторин Зарецкий и Ольга Мартынова (первая погибшая от рук фашистов подпольщица, о ней я тоже писала на этом канале) были награждены медалями «За Отвагу» (посмертно).
23 февраля 2008 года медалью «За Отвагу» была награждена Нина Викториновна Зарецкая, что на мой взгляд, более чем справедливо.
За антифашистскую деятельность в годы Великой Отечественной войны и в связи с 80 – летием Нина Викториновна награждена медалью Русской Православной Церкви – св. преп. Сергия Радонежского I степени (2006).
Фактически протоирей Викторин Зарецкий в период, когда в храме совершались богослужения, создал приходскую антифашистскую подпольную группу, в которую входили члены семьи священника и некоторые доверенные прихожане. Отец Викторин стал реальным духовным ядром всей антифашистской борьбы на Людиновской земле, так как был всегда на виду у всех (и у своих, и у чужих), а своими проповедями вдохновлял сограждан и вселял надежду на победу. В антифашистскую деятельность была включена и приходская община, иначе было невозможно.
Об отце Викторине и его семье обозревателем ГТРК «Калуга» Аллой Григорьевой (монахиней Агриппиной) был создан также телевизионный фильм «Воин Христов». Он занял первое место на Первом Тарусском фестивале телевизионных фильмов и программ «Берега», посвященном 60-летию Победы в Великой Отечественной войне в номинации «Военно-исторический фильм».
Будем же помнить всех их, и вспоминать их подвиг не только один раз в году.
С уважением,
@maksina
При подготовке публикации использованы материалы 1, 2, 3 , приношу искреннюю благодарность их авторам.
