Распространение дезинформации стало основной политической защитой. Некоторые официальные объяснения падения стоимости турецкой лиры граничат с абсурдом. Во время недавнего интервью в прямом эфире CNN Turk министр финансов Турции Нуреддин Небати использовал теорию заговора, чтобы объяснить экономические проблемы страны. По словам Небати, лира потеряла почти 40% своей стоимости по отношению к доллару США, потому что «ФРС не независимое учреждение», а «управляется пятью большими семьями».
Несмотря на абсурдность, теории заговора, подобные заявлению набирают популярность среди турецких лидеров. Распространение дезинформации о других - от Германии до ЦРУ и организации Фетхуллаха Гюлена - стало основной политической защитой, и на то есть веская причина: турки - восприимчивая аудитория. Еще в апреле 2018 года, когда турецкая валюта достигла рекордно низкого уровня в 4,5 лиры за доллар, социологическая компания Metropoll из Анкары обнаружила, что 42% турок считают, что «падение лиры было заговором иностранных держав». Семь месяцев спустя социологическая компания KONDA сообщила, что 48% турок считают, что «миром правят пять больших семей», тогда как только 23% считают это утверждение ложным.
Поскольку эти тенденции сохранились, неудивительно, что нынешние лидеры продолжают поддерживать этот фарс. Не помогает и то, что президент Реджеп Тайип Эрдоган сам снисходительно относится к ораторскому искусству постправды. Например, виновником внутренних проблем Эрдогана является «лоббирование процентных ставок», которое, по его словам, активно (и единолично) готовило экономический упадок Турции. Эта идея впервые была популяризирована во время протестов в парке Гези в 2013 году.
Затем есть ust akıl (вдохновитель), термин, который лидеры используют для обозначения вездесущей группы, выступающей против того, что они называют неизбежным подъемом Турции. В 2015 году проправительственная телекомпания A Haber даже выпустила документальный фильм под названием «Вдохновитель» или «Ковчег Завета». Опять бредовые разговоры. Но хотя проправительственные СМИ, такие как A Haber и государственная сеть TRT, имеют мизерные баллы в международных рейтингах объективности, они остаются одними из немногих новостных каналов, которые смотрят сторонники Партии справедливости и развития (ПСР), которая составляет базу Эрдогана.
Более того, президент обвинил независимые новостные организации и платформы социальных сетей в пропаганде лжи и угрозе демократии, что еще больше подрывает аполитичные источники информации в стране. Учитывая окружающую среду, неудивительно, что недоверие к СМИ находится на рекордно высоком уровне. В 2018 году отчет Reuters Digital News Report показал, что 40% турок не доверяют новостям, тогда как только 38% верят тому, что сообщают журналисты. Более того, 66% участников заявили, что полагались на социальные сети для получения новостей.
Эти тенденции сохранились. В настоящее время Турция занимает 31-е место из 35 в Индексе медиаграмотности Фонда «Открытое общество» из-за ее «низкого потенциала для борьбы с последствиями фейковых новостей и дезинформации, главным образом из-за неудовлетворительных результатов в области свободы СМИ и образования». Идеи «постправды» свободно распространялись в Турции задолго до того, как в 2016 году Оксфордский словарь назвал этот термин «словом года». концепция «глубинного государства» антидемократических сил внутри политического истеблишмента пленила турок на протяжении десятилетий.
Другими словами, нет ничего нового в том, что турецкие политики искажают слова и дают обещания, которые не могут выполнить. Однако большой объем поддерживаемой государством дезинформации в сочетании с сильным влиянием ПСР на СМИ выдвинул на первый план заговоры. Умение Эрдогана стирать границы между политическими устремлениями и дезинформацией породило тип политики, лишенной правды и направленной только на продвижение его повестки дня.
Например, сторонники ПСР часто ссылаются на «истечение» Лозаннского договора 1923 года в 2023 году как на начало «золотого века» Турции - заблуждение, которое продвигает Эрдоган. «Мы полны решимости войти в 2023 год как более сильная, более независимая и более процветающая страна в экономическом, военном, политическом и дипломатическом отношении», - заявил Эрдоган в июле прошлого года, - «Мы продолжаем пресекать предательские амбиции против единства и целостности нашей страны, мира и благополучия нашей нации». И все же у договора нет даты истечения срока действия, нет скрытых пунктов, которые должны быть обнародованы в июле следующего года, в чем может убедиться любой человек, имеющий подключение к Интернету.
Не все теории заговора так безобидны, как Лозаннский мирный договор. Некоторые имеют реальные последствия. Возьмем, к примеру, навязчивую идею Эрдогана очернить Джорджа Сороса, основателя Фонда «Открытое общество», как «того еврея, который финансирует протесты в парке Гези». Эта инвектива привела к закрытию турецких офисов OSF в 2018 году, но не раньше, чем председатель OSF в Турции Хакан Алтынай и 13 его коллег были задержаны и обвинены в попытке свержения правительства.Филантроп Осман Кавала, которого Эрдоган назвал «остатком Сороса», также находится в заключении более четырех лет.
Наглое использование теорий заговора для защиты собственных неудач слишком долго было хлебом насущным для турецких политиков. Но в отсутствие надежных источников и открытого доступа к информации рост теорий заговора среди политической элиты Турции не остановить. Как предупреждает журналист Мустафа Акьол, «заговорщическое мышление стало национальной проблемой», и образованные и начитанные люди не в силах изменить ход событий. В современной Турции, где факты политизированы, содержательный обмен мнениями практически невозможен.
АЛЕКСАНДРА ДЕ КРАМЕР, ближневосточный корреспондент газеты Milliyet, представлена в журналах Monocle, Courier Magazine, Maison Francaise и Istanbul Art News