И не каких-то надуманно-местечковых страданий "всеми отвергнутых или непонятых талантов", а реальных жертв.
Для создания музыкальных инструментов человечество традиционно и широко использовало умерщвлённых представителей флоры и фауны.
В апреле прошлого года на канале выходила статья о том, как массовое производство смычков и дирижёрских палочек поставило под угрозу полного исчезновения из природы цезальпинии шиповатой (фернамбука). Но кто считается с расходом каких-то растений в повседневной жизни?
О них вообще не думают как о живых организмах. Они для нас в первую очередь еда, строительный материал, сырьё для бумаги и одежды, доступное топливо и прочее.
- А что они ещё и живые?
- Руби - не отвлекайся. От Венской филармонии поступил заказ на одиннадцать контрабасов.
Впрочем ... с животными также особо не церемонятся. Разные их части использовались (используются) в процессе изготовления разных инструментов.
И кого только люди не натягивали на барабаны.
В интОрнетах пишут, что индейцы майя убивали для этих целей бедных обезьянок, инки сушили кожу ламы, а для особых случаев - пумы. Рыбки, скаты, козочки, телятки, ягнятки, змейки, лошадки, антилопы и другая живность отдают свою кожу ради людской забавы и удовольствия.
Многие музыканты с теплотой отзываются о "тёплом" тоне струн, изготовленных только из чистой кишки животного, без разного рода примесей в виде бездушных стали или нейлона.
Для получения идеальной струны внутренности должны были вытягиваться из жертвы обязательно тёплыми. Затем кишки несколько дней вымачивались в воде и очищались от остатков мяса. Потом их вытягивали, скручивали и переплетали. Для скрипичной струны «МИ» требовалось три кишки, для «СОЛЬ» - семь, а на струну для контрабаса из Венской филармонии - сто двадцать.
Основным недостатком таких струн была их недолговечность. Через пару недель они высыхали и рвались. Ну и что? Домашние животные всегда готовы поделиться своими внутренностями во имя музыкального искусства.
Да и кто их будет спрашивать? Коровы, свиньи, овцы и прочие бараны были одомашнены человечеством именно в качестве подручного расходного материала.
- Смотри, овечка бежит. Давай снимем с неё шкуру.
- Зачем?
- Из неё может получится весьма занятный инструмент.
Homo sapiens (человек разумный) - доминирующий вид на планете и его духовные музыкальные потребности должны удовлетворяться природой в полном объёме.
При игре на фортепиано пот, стекающий с пальцев пианиста, делает клавиши скользкими и липкими. Это может сказаться на качестве исполнения, например, бессмертных мазурок Фредерика Шопена. Но оказывается, что небольшая пористость клавиш помогает избегать досадных фальшивых нот и неверного темпа.
Эй, слон! Кажется, твои бивни больше всего подходят для этого.
Клавиши из слоновой кости получались твёрдыми, лёгкими, износостойкими и пленяющими эстетической привлекательностью своего перламутрового оттенка. Только для этого надо принести в жертву миллионы животных.
В 1956 году компания Steinway и другие американские производители фортепиано наконец согласились отказаться от слоновой кости в пользу пластмассы.
Однако полного прекращения производства клавиш из бивней до сих пор не произошло. По-прежнему находятся в эксплуатации сотни инструментов, которым периодически требуется реставрация и свежие косточки.
В 2013 году в честь своего 160-летия компания Bechstein получила разрешение использовать слоновую кость при изготовлении реплики рояля Bechstein Louis XV, сделанного в XIX веке для королевы Виктории.
Представители компании назвали этот апофеоз безвкусицы "уникальным произведением искусства".
Людям нужны слоны ... и искусство по одной и той же причине: они фактически бесполезны, но необходимы нам духовно.
Ромен Гари.
Подписывайтесь на канал и сохраняйте себе ссылку на полный КАТАЛОГ публикаций. Рекомендую к прочтению:
Скрипачам и дирижёрам в угоду уничтожим родную природу
Над какой музыкой насмехается маргинал из французского фильма
Три примера абьюзинга в музыкальной культуре
Искалеченная классика в "Ну, погоди!"
По традиции несмешная байка:
Однажды контрабасиста Венской филармонии Людвига Штрайхера спросили о его планах на будущее, на что он с улыбкой ответил:
- Надеюсь, что я ещё долго смогу играть на контрабасе, потому как многие, у кого не получается с инструментом, становятся дирижёрами!