Всего у нас 10 округов. Находимся все в разных условиях. Наш открыли самым последним. Поэтому он и нулевой. Откуда мы это знаем? Просмотр сводки дня является обязательным. Каждый божий день нам твердят о том, что живём мы шикарно. Именно потому, что ЖИВЁМ. Рассказывают историю округов по четвергам. Пропускать сводки нельзя никому. Камера, встроенная в экран, сканирует лица и выявляет отсутствующих, если таковые имеются. Информация передаётся в центр, и в этот рум является конвой. Всё это происходит за считанные секунды.
Так чем же мы занимаемся? Мы ходим в школу, где нас учат грамоте, счету и чтению. Мама ходит на работу. Бабушка ходит не каждый день, а только половину недели. В основном женщины округа 0 заняты на переработке мусора. Они идут на свалку, что оставили нам люди до, во время и после вируса, перебирают и сортируют отходы. Работы и на мой век хватит. Ведь пластик никуда не денется. Мы уйдём, а он останется Столько приборов там погребено. Но брать с собой в рум со свалки ничего нельзя. За это отправишься на зону.
Говорят, в округе 2 все заняты на производстве корма. Они находятся южнее и могут позволить себе выращивать растения. Из которых в округе 4 на заводе его и производят.
Основной транспорт - это наши ноги. А корм например перемещается между округами на поездах. Людям запрещено покидать округа и ездить на поездах.
Кстати говоря, все книги никогда не выбрасывались на общую свалку. Их собирали в отдельную кучу и сжигали. Как и музыку. Всё это было уничтожено.
- В какой-то момент власти вместо борьбы с вирусом стали заниматься борьбой с людьми - снова заговорила бабушка. Они вводили одни ограничения за другими, словно издеваясь над нами.
Все по началу делалось якобы во благо. Дабы не распространить вирус. Уберечься от очередной смертоносной мутации. Нам запретили встречи. Все электронные счета были арестованы. А наличные деньги потеряли силу. Их попросту нигде не принимали, на них ничего нельзя было купить. Помню, пришла я в магазин. Но так ничего и не смогла купить. Сотовую связь заблокировали, интернет пропал. Выходить из дома запретили. Ввели локдаун. Чтобы народ не возмущался, ему предложили продуктовую корзину раз в неделю. Месяца на 3 их хватило
Люди пытались бунтовать, но их пачками сажали на зону. А оттуда ещё пока никто не вернулся. Люди были настолько запуганы, что потом принимали все новые дурацкие постановления как данность. Сначала все личные вещи забрали. Под предлогом обработки. Одежда, телефоны, документы. Всех начали выселять из домов, обещая, что после дезинфекции можно будет вернуться. А на самом деле - возвращаться было некуда.
Сначала нас загнали в какие-то загоны - в десятый раз начала рассказывать бабушка, - раздели донага. Облили, обстригли волосы. Всей толпой. До чего противно это было. Потом выдали эти чёртовы шмотки, и отправили пешком сюда. Со всеми недовольными разговор был короткий. Точнее, его вообще не было. Просто стреляли в них. Самое непонятное для меня - это как на такую жестокость способна женщина? И знаешь, что я поняла? У жестокости нет пола.
С этими словами бабушка отвернулась лицом к стене. Каждый раз одно и тоже. Что за манера у стариков без конца всё повторять? Я понимаю, с памятью беда. Но у меня-то всё отлично.
Школьные дни похожи друг на друга, как наша одежда. Нас учат счету, истории происхождения округов
И урок по сортировке. Здесь мы учимся определять пластик по номерам, потому что у каждого вида сырья своя переработка. Но этим занимается округ 4. У них есть заводы. А наш округ располагался рядом с полигоном, куда годами сваливали мусор.
Здесь есть и старая техника, которой пользовались дома, шприцы, иглы от больниц, и даже детские пластиковые игрушки. Все они, конечно, выглядят ужасно. Я не понимаю, как ими можно было играть. Но мама помнит, что её игрушки были красивые. Хоть и была тогда совсем мала.