Карл Маркс отрицал и "бессовестную свободу торговли", без которой массовое товарное производство попросту существовать не может. Вместо коммерческих организаций, в которых постоянно совершаются бесчисленные акты купли-продажи товаров, основоположник "научного коммунизма" предполагал создать единую централизованную систему распределения продукции. По его мнению, на месте традиционных торговых предприятий в социалистическом хозяйстве должны были появиться базы - распределители. В их обязанность должно будет входить складирование и выдача всей произведенной продукции потребителям по квитанциям, выдаваемых им предприятиями, на которых они в данный момент трудились. В этих квитанциях должно быть указано количество отработанных часов, подлежащих отовариванию
Собственно говоря, именно эта система и была внедрена как в советских колхозах ("трудодни"), так и в целом ряде учреждений, прикрепленных к системе государственного распределения. При всей ее громоздкости и нерентабельности эта система просуществовала практически вплоть до конца советской власти в СССР. В определенном смысле она оказалась вполне соответствовавшей представлениям Маркса о товарно-денежных отношениях при социализме. Он полагал, что паллиативная практика "квитанций" (трудодней, талонов, удостоверений) постепенно подготовит массы к полностью безденежному обращению "по потребностям".
На практике, однако, эта система сыграла совершенно иную роль. Во-первых, она стала прообразом той карточной системы, которая регулярно вводилась государственным аппаратом СССР в периоды реального голода и острого товарного дефицита, не так уж редко наступавших в СССР.
Во-вторых, она позволила создать и поддерживать двухуровневую модель снабжения населения, с помощью спецраспределителей избавив номенклатуру от массы неприятностей, связанных с хроническим дефицитом продуктов питания и товаров народного потребления. Данная особенность, по существу, и определила двуликость социализма. Подобно легендарному Янусу, люди видели его совершенно по-разному. Дети, выросшие в благополучных семьях, воспринимали социализм и до сих пор вспоминают о нем иначе, чем дети, помогавшие родителям и потому часами простаивавшие в очередях за хлебом, за колбасой, за сахаром и другими дефицитными продуктами.
Марксистская система распределения представляется если и не совсем безумной, то не очень вменяемой. Ее главный дефект - полное отсутствие объективных критериев оценки трудового участия конкретных граждан в создании меновой стоимости различных видов продукции, не считая чисто временного параметра типа "трудочас", "трудодень" и т. д. Каким образом в реальности соотносятся трудодни нейрохирурга, уборщицы, нефтяника, железнодорожника, педагога, милиционера, киноактера, балерины, эстрадной звезды, фотомодели и пр. ? Маркс полагал, что все можно легко обсчитать с помощью такой категории, как "общественно необходимый труд". Простые профессии рассчитываются по среднему количеству времени, необходимому среднему человеку для оказания того или иного вида услуги или на изготовление того или иного конкретного предмета. При более более сложном сопоставлении уровня требуемого мастерства Маркс вводил даже повышающий коэффициент: один час работы ювелира, например, стоит у него 1,5-2 часа работы кузнеца или слесаря.
Все бы ничего, да вот незадача: такой подход вообще лишен всякой экономической объективности, а, следовательно, и какой бы то ни было экономической справедливости. "Хочешь жни, а хочешь куй..." На выходе получается не более или менее свободный рынок, где люди по своему собственному усмотрению, добровольно приобретают необходимые им товары по приемлемым для них ценам, а принудительная свобода одного-единственного выбора: хочешь бери, не хочешь не бери то, что имеется в наличии.
Для установления единой тарифной сетки зарплат работников и единого прейскуранта цен на всей территории страны в СССР были созданы особые учреждения, сотрудники которых высчитывали и определяли эти величины, спуская их по бухгалтериям государственных предприятий. Фиксированные цены, устанавливаемые на годы вперед, должны были промышленным образом наноситься на сами изделия. У нас в буфете до сих пор хранятся ложки, у которых на обратной стороне ручек выбито
"1 руб. 19 коп." Нет ничего удивительного в том, что подобная система хозяйства развалилась сама собой. Гораздо более удивительно то, что она смогла так долго продержаться.