Бородино! В русском сердце и русской душе название этого небольшого селения под Москвой является символом непобедимости русского оружия, беспримерного мужества и героизма русских солдат, казаков, офицеров и генералов. Здесь Наполеон понял тщетность своих усилий разгромить русскую армию в генеральном сражении, которого он так домогался.
К моменту принятия Кутузовым главного командования над всеми русскими армиями до Москвы оставалось около 125 километров. Михаил Илларионович прекрасно понимал, что генеральное сражение должно состояться под Москвой, сдавать древнюю столицу без боя – значило не оправдать великих надежд армии и народа на успешную миссию нового главнокомандующего. Сражения у стен Москвы требовал император Александр и русское общественное мнение (впрочем, «глас народа – не всегда глас Божий», - заметил военный историк А.А.Керсновский,* автор четырехтомной «Истории русской армии»).
Выдающиеся историки и военные аналитики ХХ века по-разному оценили необходимость Бородинского сражения именно в конце августа.
Так, известный военный теоретик и историк Карл Клаузевиц, участник Бородинского сражения, в своей капитальной работе «1812 год» считал, что «Кутузов, наверное, не дал бы Бородинского сражения, в котором не ожидал одержать победу, если бы голоса двора, армии и всей России не принудили его к этому. Надо полагать, что он смотрел на это сражение как на неизбежное зло».1
Примерно такую же оценку дал и известный российский военный историк генерал Н.П.Михневич, который писал в своей монографии «Основы русского военного искусства»: «Бородинское сражение было, как известно, очистительной жертвой за оставление Москвы. Отдать московские святыни без боя было дело невозможное. Кутузов это понимал и, несмотря на то, что он был сторонником стратегии изнурения противника посредством постоянного уклонения от боя и отступления вглубь страны, все-таки решил дать оборонительное сражение на позиции у с.Бородина…».2
Как бы то ни было, Кутузов решился (или вынужден был решиться) на большое сражение перед Москвой, о чем он сообщает в письмах императору, в военное министерство, главнокомандующему Москвы графу Ростопчину. «Позиция, в которой я остановился при деревне Бородино, в 12 верстах вперед Можайска, одна из наилучших, которую только на плоских местах можно найти, - писал Кутузов Александру Первому. – Слабое место сей позиции, которое находится с левого фланга, постараюсь я исправить искусством. Желательно, чтобы неприятель атаковал нас в сей позиции; тогда имею я большую надежду к победе».3
Для укрепления выбранных позиций и построения армии в боевой порядок Кутузов велел объединенному арьергарду русской армии как можно дольше задерживать передовые корпуса стремительно наступающей армии Наполеона. Основной бой развернулся на высотах у Колоцкого монастыря, где русский арьергард Коновницына и Сиверса сразился с французским авангардом под командованием маршала Мюрата.
В бою у Колоцкого монастыря 23 августа приняли участие донские казачьи полки генерал-майоров Н.В.Иловайского и А.А.Карпова, подполковника И.И.Андрианова под общим командованием генерал-майора Ивана Казьмича Краснова. Бой закончился потерями и отступлением русских. Смертельную рану французским ядром в правую ногу в этом бою получил И.К.Краснов; его тело на присланной коляске отвезли в Москву и похоронили на кладбище Донского монастыря.1
Другая группа казаков в составе полков М.Г.Власова и В.Т.Денисова отступила от Колоцка по Новой Смоленской дороге к Бородино в составе арьергарда генерал-лейтенанта Петра Коновницына.2
Избранная Кутузовым позиция надежно прикрывала основные пути, ведущие в сердце России - Москву. Правый фланг русской армии, пересекая с севера на юг Новую Смоленскую дорогу, на всем протяжении располагался вдоль обрывистых берегов реки Колочи. Местами высота обрывов доходила до двадцати метров. Колоча впадала в Москву-реку, также имевшую обрывистые берега.
Левый фланг позиции в районе Старой Смоленской дороги прикрывался густым, местами заболоченным, Утицким лесом. Эти естественные преграды затрудняли обход позиции русской армии с флангов. С фронта местность также имела выгоды для русской армии. Атаки противника здесь осложнялись тем, что местность между Утицким лесом и Колочей постепенно повышалась с запада на восток.
Там, где природных укреплений русской позиции было недостаточно, Кутузов велел построить искусственные укрепления. На крайней оконечности правого фланга, там, где река Колоча сливалась с Москва-рекой, солдаты возвели группу укреплений – Масловские флеши. Вдоль берега Колочи было построено еще пять полевых укреплений.
У деревни Шевардино, перед левым флангом русской армии, саперы возвели редут на двенадцать орудий. На высотах юго-западнее деревни Семеновское возникли флеши, позже названные Багратионовскими. В короткое время сама деревня Семеновское, покинутая своими жителями, была снесена, а на ее западной окраине русские соорудили батарею.
В центре позиции, между Бородино и деревней Семеновское, на возвышенности, русские саперы возвели полевое укрепление – батарею Раевского. Грамотное сочетание искусственных и естественных преград значительно усилило оборону русской армии.
Замысел Кутузова состоял в том, чтобы путём активной обороны нанести французским войскам как можно большие потери, изменить соотношение сил, сохранить российские войска для дальнейших сражений и полного разгрома французской армии. В соответствии с этим замыслом был построен боевой порядок российских войск.1
Начальная позиция, выбранная Кутузовым, выглядела как прямая линия, идущая от Шевардинского редута на левом фланге через большую батарею на Красном холме, названную позднее батареей Раевского, село Бородино в центре, к деревне Маслово на правом фланге. Оставив после кровопролитного сражения Шевардинский редут, 2-я армия отогнула левый фланг за реку Каменку, и боевой порядок армии принял форму тупого угла. Оба фланга русской позиции занимали по четыре километра, но были неравнозначны. Правый фланг образовывала 1-я армия генерала от инфантерии Барклая де Толли в составе трех пехотных, трех кавалерийских корпусов и резервов (76 тысяч человек, 480 орудий), фронт его позиции прикрывала река Колоча. Левый фланг занимала меньшая по численности 2-я армия генерала от инфантерии Багратиона общей численностью в 34 тысячи человек при 156 орудиях. Кроме того, левый фланг не имел таких сильных естественных препятствий перед фронтом, как правый. После потери 24 августа Шевардинского редута позиция левого фланга стала ещё более уязвимой и опиралась только на три недостроенных флеши.
Таким образом, в центре и на правом фланге российской позиции Кутузов разместил семь пехотных корпусов из двенадцати, а также три регулярных кавалерийских корпуса и казачий корпус Платова. По замыслу Кутузова, такая мощная группировка войск надёжно прикрывала московское направление и одновременно позволяла при необходимости наносить удары во фланг и тыл французских войск. Боевой порядок российской армии был глубоким и позволял осуществлять широкие манёвры силами на поле сражения. Первую линию боевого порядка российских войск составляли пехотные корпуса, вторую линию - кавалерийские корпуса, а третью – резервы, в том числе и гвардия. Кутузов высоко оценивал роль резервов, указав в диспозиции на сражение: «Резервы должны быть оберегаемы сколь можно долее, ибо тот генерал, который сохранит ещё резерв, не побеждён».1
Оценки общей численности русской армии в Бородинском сражении, приводимые русскими и французскими источниками, разнятся между собой. Генерал-квартирмейстер Главной армии Кутузова генерал от инфантерии К.Ф.Толь* оценивал численность русской армии накануне Бородина в 112 тысяч человек: 95 тысяч регулярных войск, 7 тысяч казаков и 10 тысяч ополченцев.2
Военный историк, автор четырехтомной «Истории русской армии А.А.Керсновский определял общие силы русской армии при Бородино в 113 тысяч солдат и офицеров.3
Крупный военный историк Х1Х века М.И.Богданович в своем монументальном исследовании «История Отечественной войны 1812 года по достоверным источникам» утверждает, что русская армии на Бородинским позициях при 640 орудиях насчитывала в своем составе 120 тысяч человек: 72 тысячи пехоты, 17 тысяч кавалерии, 14 тысяч артиллеристов, 7 тысяч казаков и 10 тысяч ратников ополчения.1
Такие же данные о составе русской армии в Бородинском сражении дают и французские исследователи профессора Эрнест Лависс и Альфред Рамбо: 70 000 человек пехоты, 18 000 тысяч регулярной кавалерии, 7 000 казаков, 15 000 тысяч артиллерии и сапер, 10 000 ополченцев – всего 120 тысяч человек при 640 орудиях.2
Эти данные - 120 тысяч солдат, казаков и офицеров соединенной русской армии при 640 орудиях - признали и другие выдающиеся военные историки, например автор основательной монографии «Отечественная война 1812 года» генерал-майор П.А.Жилин, опиравшийся на материалы сессии военных академий Красной Армии, посвященной 200-летию М.И.Кутузова.3
Донские казачьи полки к началу Бородинского сражения располагались несколькими группами.
Около деревни Утицы, на крайнем левом фланге 2-й русской армии, находился мощный отряд донцов из восьми казачьих полков. Ими командовали заслуженные казачьи офицеры, закаленные в предшествующих многочисленных боях с турками и французами: генерал-майор Аким Акимович Карпов, полковники Осип Васильевич Иловайский 10-й, Тимофей Дмитриевич Иловайский 11-й, Андрей Иванович Быхалов, Василий Алексеевич Сысоев 3-й, войсковые старшины Иван Васильевич Греков 21-й, М.М.Комиссаров 1-й и Г.Г.Мельников 4-й. Ими командовал генерал-майор Аким Акимович Карпов.4 В задачу этого отряда входило наблюдение за Старой Смоленской дорогой в районе деревни Утицы и противодействие возможным попыткам 5-го (польского) корпуса Понятовского обойти крайний левый фланг 2-й русской армии.
Лейб-гвардии казачий полк графа, генерал-адьютанта Василия Васильевича Орлова-Денисова* был передан в состав 1-го кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта Федора Уварова. Кроме трех эскадронов донцов, в состав лейб-казаков входила гвардейская Черноморская сотня под командованием войскового старшины Афанасия Федоровича Бурсака 2-го.2Главные силы донцов под командованием атамана М.И.Платова располагались на правом фланге 1-й русской армии, в районе Масловской рощи, передислоцировавшись в ночь на 26 августа ближе к району обнаруженных бродов через реку Колочу. Платовский корпус состоял из четырех бригад.
В 1-ю бригаду входили казачьи полки подполковника Ивана Ивановича Андрианова 2-го, войскового старшины Михаила Григорьевича Чернозубова 8-го (бывший полк Ивана Краснова) и Перекопский конно-татарский полк подполковника Хункалова 1-го. Временно в состав этой бригады входил полк подполковника Максима Григорьевича Власова 3-го.** Он же и командовал всей бригадой, передав непосредственное командование своим полком есаулу С.В.Андронову 3-му.
Второй бригадой командовал генерал-майор Николай Васильевич Иловайский 5-й.*** В ее состав, кроме полка самого Н.В.Иловайского, входил казачий полк подполковника Тимофея Дмитриевич Греков 18-й
В состав 3-й бригады под командованием генерал-майора Василия Тимофеевича Денисова 7-го,* кроме его полка, входил еще полк войскового старшины Ивана Ивановича Жирова.
И в 5-ю** бригаду под командованием генерал-майора Дмитрия Ефимовича Кутейникова 2-го,*** кроме его полка входили полки подполковника Константина Ивановича Харитонова 7-го и Симферопольский конно-татарский полк во главе с полковником Балатуковым.
Кроме этих бригад в состав корпуса атамана Платова входили Атаманский полк во главе с полковником Степаном Федоровичем Балабиным,**** 1-й Башкирский конно-казачий полк, 1-й Бугский казачий полк есаула Жекула 1-го, 1-й Тептярский полк под командованием майора Темирова. В составе платовского корпуса находилась и Донская конно-артиллерийская рота № 2 под командованием войскового старшины Петра Васильевича Суворова.
Первая Донская конно-артиллерийская рота под командованием войскового старшины Петра Федоровича Тацина занимала позиции у южной флеши деревни Семеновской в составе Сводно-гренадерской дивизии генерал-майора М.С.Воронцова.1
Вечером 25 августа атаман Платов перевел пятьсот казаков из состава Атаманского полка С.Ф.Балабина на пятнадцать верст вправо от занимаемой первоначально позиции «для наблюдения за неприятельским движением, -как писал Платов Кутузову, - дабы он не мог зайти за фланг нашей армии».1 Командир 1-й бригады подполковник М.Г.Власов, находившийся в нижнем течении реки Колочи, получил приказ атамана «связываться постами с подполковником Балабиным и в случае надобности подкреплять его».2
Все это время казачьи разъезды вели разведку и наблюдение за противником в районе левого берега реки Колочи. Смельчаки время от времени небольшими партиями проникали в неприятельский тыл, добывая «языков». Удача часто сопутствовала им: 24 августа разведчики из полка Ивана Андрианова под командованием хорунжих Петра Антонова и Василия Барышникова привели в свой стан 21 французского кавалериста.3 Они обнаружили, что в районе села Бородина нет крупных сил неприятеля.
Готовился к долгожданному сражению и Наполеон, полагая, что это и будет то самое решающее сражение, в котором он, безусловно, разгромит русских и принудит императору Александра к заключению выгодного для себя мира.
Еще двадцать первого августа, когда Великая армия находилась на отдыхе в Гжатске, Французский император приказал начальнику главного штаба маршалу Бертье «устроить перекличку готовым к бою войскам». Подсчет, произведенный начальниками корпусов, показал, что император располагал 123 тысячами солдат и офицеров: 103 тысячами пехоты и 20-ю тысячами кавалеристов. Орудийный парк французской армии насчитывал 587 орудий.
Согласно данным маркиза Жоржа де Шамбре, перекличка, проведённая двадцать второго августа, показала наличие в составе французской армии 133 815 строевых чинов (за некоторых отставших солдат их товарищи отозвались «заочно», рассчитывая, что те догонят армию). Однако это число не учитывает 1.500 сабель кавалерийской бригады дивизионного генерала Клода-Пьера Пажоля, подошедших позже, и 3 тысячи строевых чинов Главной квартиры.1
Французские исследователи профессора Эрнест Лависс и Альфред Рамбо в многотомной «Истории Х1Х века» количество армии Наполеона на Бородинских полях определяют в 130 тысяч солдат и офицеров при 587 орудиях.2
Наполеон давно жаждал генерального сражения и был уверен, что непременно разгромит русских, хотя знал, что русская армия, русские солдаты и офицеры обладают высокими боевыми качествами. Накануне сражения французы захватили в плен повара атамана Платова и одного из казаков из его корпуса. Наполеон нашел время лично побеседовать с казаком, который сделал вид, что не узнал императора Франции и был весьма откровенен с ним.
- Если бы ваш император Наполеон имел в своей армии казаков, - говорил донец, - то он давно был бы уже китайским императором. Не будь в русской армии казаков, французы уже захватили бы Москву, Петербург и Казань. Именно мы, донские казаки, все время задерживаем их, - самоуверенно заключил донец.
Наполеон, выслушав хвалебную речь казака, улыбнулся краешком своих тонких губ.
- Кто из французских полководцев больше всех нравится казакам? – через переводчика спросил Наполеон пленника. Немного подумав, казак ответил:
- Маршал Мюрат, неаполитанский король!
Наполеон удивленно вскинул брови. Заметив это, донец пояснил:
- Король храбр, всегда первым кидается в бой. Мы видели это много раз и дали себе зарок не убивать его, а беспременно захватить в плен.1
Присутствовавший при этой беседе Арман де Коленкур записал понравившиеся ему рассуждения донского казака, отразив затем их в своих мемуарах.
Наполеон совершенно не случайно в этот ответственный момент накануне важнейшего сражения нашел время для беседы с простым казаком. Ведь и штаб французского императора и сам он всерьез подумывали об обращении донцов на службы французской империи. Наполеон располагал сведениями о якобы имеющихся сепаратистских настроениях на Дону. Об этом же писал в одном из своих посланий английский генерал Роберт Вильсон, представитель при русском штабе, говоря, что Наполеон «пришел произвести в самой России революцию и взбунтовать донцов, как народ, к которому он имеет особое уважение и благорасположения которого желает снискать лаской».2 Откуда мог знать штаб Наполеона о наличии сепаратистских тенденций на Дону, если таковые имелись? Подобные сведения, скорее всего, поступали к французам от иностранцев, посещавших казачьи земли, в частности, от Антония Людовика де Романо, несколько лет проведшего на Дону, а потом служившего Наполеону.
В 1808 году неизвестный француз-информатор сообщал из Петербурга в Париж: «Казаки терпеть не могут жителей Великороссии, почти так, как ирландцы – англичан».3 Два года спустя на Дон были отправлены два разведчика-француза «с целью проведения антирусской порпаганды, помимо сбора сведений».4 И уже в разгар войны 1812 года на Дону была выявлена разведывательная группа во главе с полковником А.Платтером, работавшая на Наполеона.1
Накануне вторжения Великой армии Наполеона в Россию специальные агенты получили от министра иностранных дел Франции Г.-Б.Маре задание «найти среди казаков какого-либо смелого, который бы отважился организовать восстание и повторить историю Пугачева».2
В атаманы к донским казакам набивался и маршал Мюрат. Но все это – и надежды на измену казачества России в решающий час испытаний и атаманство неаполитанского короля – все это было нелепо и несерьезно. А на атаманство Мюрата даже Наполеон смотрел весьма скептично. По свидетельству Сюгера, Наполеон, узнав о намерениях своего маршала стать атаманом донских казаков, воскликнул:
- Мюрат – король казаков?! Какое безумие!3
Впрочем, биограф Мюрата Ж.Тюлар утверждал, что шурин Наполеона всерьез мечтал «о создании отдельного казачьего царства по заключении мира» во главе с самим собой.4
Вечером двадцать пятого августа Наполеон в сопровождении свиты объехал позиции своих войск, побывал на всех редутах, несколько раз проехал по всей линии, чтобы по собственному впечатлению составить представление о позиции русских, о численности армии Кутузова в каждом пункте обороны. Затем он побывал в различных корпусах армии, беседовал с маршалами – сдержанно и сурово, с солдатами – ласково, по-отечески.
По общему мнению специалистов, Наполеон в совершенстве владел искусством оценки местности, точно и умело определял слабые и сильные пункты позиции, препятствия и выгоды, которые располагала местность. Блестящий артиллерист, он первым в истории войн стал применять массированный артиллерийский огонь, сосредоточивая на решающем направлении сотни орудий. На главном участке атаки он неизменно создавал подавляющий перевес в пехоте и кавалерии. Искусство Наполеона в этом отношении не имело себе равных в то время. Громадный опыт сражений почти безошибочно подсказывал ему, когда в ходе боя необходимо ввести главный резерв, чтобы разгромить противника, а затем беспощадным преследованием довершить разгром.
В своей богатой военной практике Наполеон часто применял обход позиции противника с флангов и тыла, предварительно сковав его силы с фронта. Или, прорвав фронт неприятеля в тактическом центре, он вводил в бой свой главный резерв. В любом случае это приводило к молниеносному и сокрушительному разгрому противника.
И вот теперь здесь, на Бородинском поле, тщательно изучив позицию русской армии, Наполеон нашел ее слабое место. Оно находилось в центре левого крыла на флешах у деревни Семеновское. Здесь Наполеон сосредоточил восемьдесят тысяч своих войск и четыреста орудий, тут он задумал прорвать фронт русской армии, обойдя ее главные силы, расположенные в центре и на правом фланге, прижать их к Москве-реке и Колоче и уничтожить или пленить. Одновременно с главной атакой на флеши Наполеон предполагал ударить и по правому крылу русской армии итальянским корпусом Евгения Богарне, а левый фланг обойти польским корпусом Юзефа Понятовского.
В ночь перед битвой донской атаман Платов не мог заснуть. Он медленно вышел из палатки и неторопливым шагом направился вдоль бивуачных костров своего корпуса. Дул легкий, еще по-летнему теплый ветерок, но уже по всему чувствовалось дыхание приближающейся осени. Платов подошел к костру, у которого вместе с казачьими офицерами сидел генерал-майор Иловайский 5-й. Все вскочили, приветствуя атамана. Матвей Иванович кивнул головой, приглашая садиться и сам присел на подстеленную кем-то из офицеров бурку. Минуту длилось молчание, только в костре хрустко потрескивал хворост.
- Как думаешь, Васильич, - обратился Платов к Иловайскому, - каково будет завтра?
- Силища против нас огромная, Матвей Иванович, но не дадим победы французам, - несколько с волнением, но также негромко ответил Иловайский. Офицеры сдержанным гулом поддержали своего командира. Завязался заинтересованный разговор. Кому-то придется завтра лечь на обширном поле Бородина вдали от родного Дона. Эта невеселая мысль незримо витала в воздухе, и Платов, уловив это, сказал: «Смерти не бойтесь, братцы: ее не минуешь, а бойтесь постыдной, да постылой жизни. Да, и опять-таки, и на том свете душа нужна; а кто присягал на одно, а делает другое, не будет прав и перед Богом. Видел, Васильич, как готовятся к сражению солдаты и казаки наши, надевая чистое белье, приготавливаясь достойно встретить смерть, коль суждено кому лечь завтра на поле сем!»
- Да! – отозвался Иловайский. – Видел, как по рядам армии в крестном ходе обносили чудотворную Смоленскую икону Божьей Матери, как служили молебны наши священники, как все солдаты, офицеры и генералы, от его светлости начиная, с трепетом душевным прикладывались к Чудотворной. Встретим басурмана достойно, верю!
…Побывав еще в расположении бригады генерала Дмитрия Кутейникова, Платов вернулся в свою палатку, но уснуть так и не смог. Он лежал с открытыми глазами, вспоминая минувшие сражения и прикидывая возможный ход завтрашней битвы, делясь своими предположениями с прикомандированным к его штабу свиты его императорского величества капитаном Тарасовым.1
В ту ночь не спал и Кутузов. В пустом, заброшенном хозяевами, доме в деревне Татариново он терпеливо дожидался утра. Все распоряжения уже давно были отданы, своих штабистов он отпустил отдыхать, а самому по-стариковски не спалось. Кутузов медленно ходил по комнате, иногда садился за стол, подвигал к себе карту, и дежурные генералы слышали за дверью его старческое кряхтение, покашливание и отрывистые восклицания:
- Так! Нет, не так!..
Кутузов строил свои предположения возможных действий Наполеона в предстоящей битве.
Не спал и Наполеон. Сражение, которого он так давно жаждал, должно было состояться завтра. Он ждал и боялся его. Император знал, что десятки тысяч его солдат и офицеров лягут на холмистом поле около никому не известной русской деревушки Бородино. Надо выиграть битву малой кровью, хотя Наполеон понимал, что это невозможно. Но теперь, в сотнях лье от Парижа, ему нужно было сохранить боеспособную армию, чтобы продиктовать «брату» Александру, императору российскому, свои условия мира.
Наполеон нервно прошелся по палатке, потом остановился и, ни к кому не обращаясь, пробурчал:
- Готовится великий день, наступит ужасная битва!
Затем, оборотясь к стоявшему рядом генералу Жанну Раппу, торопливо спросил:
- Генерал, верите ли вы в победу!?
- Без сомнения, сир! – встрепенулся Рапп.* – Но в победу кровавую…
Наполеон снова зашагал по палатке, что-то обдумывая, потом остановился и сказал:
- Я это знаю, но у меня восемьдесят тысяч человек, и я пойду в Москву с шестьюдесятью тысячами, отставшие, так же, как и сводные батальоны нас догонят, и мы будем сильнее, нежели теперь, перед битвой.
Вдруг ему начинал мерещиться шум отступающей армии русских, тогда он выбегал из палатки, долго вслушивался в шорохи огромного пространства, вглядываясь в огни русских бивуаков. Но там царила зловещая тишина, и Наполеон возвращался в палатку. С затаенной тревогой спрашивал он своего адъютанта: верит ли он в завтрашнюю победу, и, услышав в ответ: «Без сомнения, сир, хотя победа будет стоить дорого», - вдруг интересовался: выдана ли гвардии тройная порция риса и сухарей. Получив утвердительный ответ, устало уронил голову на руки, ненадолго забывшись в тревожном сне.
В пять часов утра к императору от маршала Нея прибыл офицер и сообщил, что «храбрейший из храбрых» видит перед собой русских и просит разрешения их атаковать. Наполеон встрепенулся, вышел из палатки и, оглядывая позиции русских войск, воскликнул: «Наконец они попались! Вперед! Идем открывать ворота Москвы!»
Заблестела заря. Наполеон, указывая на медленно поднимающееся солнце, с пафосом прокричал, обращаясь к своему окружению: «Вот оно, солнце Аустерлица!»1
В это время в полках Великой армии писари читали приказ Наполеона. Этот, как и все его приказы, отличался лаконичностью и был выдержан в энергичных тонах:
- Воины! Вот сражение, которого вы так желали. Победа в ваших руках: она нужна нам. Она доставит нам изобилие, хорошие зимние квартиры и скорое возвращение в Отечество! Действуйте так, как действовали вы под Аустерлицем, при Фридланде, Витебске и под Смоленском, и позднее потомство вспомнит о подвигах ваших в этот день и скажет о вас: он был в великой битве под стенами Москвы.2
Надо отметить, что Наполеон называл Бородинское сражение – «битвой на Москве-реке – bataille de la Moskova».1
Пятнадцать лет назад, став во главе французской армии в Италии, найдя ее голодной, полураздетой и деморализованной, молодой тогда еще генерал Бонапарт обещал солдатам: «Я поведу вас в самые плодородные страны…». И повел их в Италию, отдавая ее города на разграбление голодных и полураздетых людей. В день Бородинского сражения Наполеон, теперь уже император Франции и повелитель Европы, воздействовал на те же чувства солдат, что и в начале военной карьеры.
Двадцать шестого августа 1812 года, к рассвету, русская армия стала под ружье. Кутузов подъехал к селению Горки, на батарею, где остановился; при нем находилась вся Главная квартира. Солнце величественно поднималось из-под холма, исчезали длинные тени, светлая роса блестела еще на лугах и полях, которые через несколько часов должны были обагриться людской кровью. Давно уже пробили зорю, и русские в нетерпении ожидали начала битвы…
…С рассветом атаман Платов был уже на ногах. В утренней мгле гасли бивуачные костры, суетливо двигались казаки, ржали кони. Над рекой Колочей, клубясь, поднимался туман. Медленно рассеиваясь, он открывал поля с разноцветными пятнами войск, холмы, лесистые берега реки, избы и церковь села Бородина. В уже нарушенную казаками предрассветную тишину ворвался гулкий пушечный выстрел. Затем послышались лихорадочная частая стрельба и шум атаки. «Застонала земля, и пробудились… воины. Дрогнули поля, но сердца покойны были. Так началось беспримерное сражение Бородинское», - вспоминал его участник Федор Глинка.
…Битва началась в половине шестого утра 26 августа, когда более 100 французских орудий начали артиллерийский обстрел позиций левого фланга русских. Одновременно с началом обстрела на центр русской позиции, на село Бородино, под прикрытием утреннего тумана в отвлекающую атаку двинулась дивизия генерала А.Ж.Дельзона* из корпуса вице-короля Италии Евгения Богарне. Село оборонял гвардейский Егерский полк под командованием полковника Бистрома. Около получаса егеря отбивались от четырехкратно превосходящего противника, однако под угрозой обхода с фланга вынуждены были отступить за реку Колочу. Вслед за ними по мосту переправился и 106-й линейный полк французов.
Командующий 1-й Западной армией Барклай-де-Толли направил на помощь 1-й, 19-й и 40-й егерские полки, которые контратаковали французов, сбросили их в Колочу и сожгли мост через реку. В результате этого боя французский 106-й полк понёс тяжёлые потери.1 Тем не менее, ободрённые занятием села Бородина, французы бросились вслед за егерями и почти вместе с ними перешли по мосту, но гвардейские егеря, подкреплённые полками, пришедшими с полковниками Вуичем и Карпенковым почти полностью разгромили 106-й неприятельский полк, перешедший на русский берег.
Накануне сражения Багратионовы флеши были заняты 2-й сводно-гренадерской дивизией под командованием генерала М.С.Воронцова.2 В шестом часу утра после непродолжительной канонады началась атака французов на Багратионовы флеши. В первой атаке французские дивизии генералов Ж.М.Дессе* и Ж.Д.Компана,** преодолев сопротивление егерей, пробились через Утицкий лес, но, едва начав строиться на опушке напротив самой южной флеши, попали под картечный огонь и были опрокинуты фланговой атакой егерей. В восьмом часу утра французы повторили атаку и захватили южную флешь. На помощь 2-й сводно-гренадерской дивизии Багратион направил 27-ю пехотную дивизию генерала Д.П.Неверовского,* а также Ахтырских гусар и Новороссийских драгун для удара во фланг. Французы оставили флеши, понеся при этом большие потери. Были ранены оба дивизионных генерала Дессе и Компан, при падении с убитого коня контужен командир корпуса маршал Даву (Наполеону поторопились доложить, что Даву убит!), ранения получили практически все бригадные командиры. Для третьей атаки Наполеон усилил атакующие силы ещё тремя пехотными дивизиями из корпуса маршала Нея, тремя кавалерийскими корпусами маршала Мюрата и артиллерией, доведя её численность до 160 орудий.
Багратион, определив направление главного удара, выбранного Наполеоном, приказал генералу Н.Н.Раевскому,* занимавшему центральную батарею, немедленно передвинуть к флешам всю вторую линию войск его 7-го пехотного корпуса, а генерал-лейтенанту Н.А.Тучкову 1-му** - направить защитникам флешей 3-ю пехотную дивизию генерала П.П.Коновницына.*** Одновременно в ответ на требование подкреплений, Кутузов направил к Багратиону из резерва лейб-гвардии Литовский и Измайловский полки, 1-ю сводно-гренадерскую дивизию, 7 полков 3-го кавалерийского корпуса и 1-ю кирасирскую дивизию. Дополнительно с крайне правого на левый флаг начал перемещение 2-й пехотный корпус генерал-лейтенанта К.Ф.Багговута. После сильной артиллерийской подготовки французам удалось ворваться в южную флешь и в промежутки между флешами. В штыковом бою тяжело ранены и унесены с поля боя командир 27-й пехотной дивизии генерал Неверовский и командир 2-й гренадерской дивизии генерал Воронцов.
Французы были контратакованы тремя кирасирскими полками, причём маршал Мюрат чуть не попал русским кирасирам в плен, едва успев скрыться в рядах вюртембергской пехоты. Отдельные части французов вынуждены были отойти, но кирасиры, не поддержанные пехотой и контратакованные французской кавалерией, были отбиты. Около 10 часов утра флеши остались в руках неприятеля. Контратака подоспевшей 3-й пехотной дивизии Петра Коновницына исправила положение. В неравной схватке погиб генерал-майор А.А.Тучков 4-й, возглавивший атаку Ревельского и Муромского полков.*
Примерно в это же время через Утицкий лес в тыл флешей пробился французский 8-й корпус дивизионного генерала Жана Жюно. Положение спасла 1-я конная батарея капитана Захарова, которая в это время направлялась в район флешей. Захаров, увидев угрозу флешам с тыла, спешно развернул орудия и открыл огонь по врагу, строившемуся к атаке. Подоспевшие 4 пехотных полка 2-го корпуса Багговута оттеснили в Утицкий лес корпус Жюно, нанеся ему ощутимые потери. Впрочем, 8-й корпус Жюно участвовал в сражении до самого вечера.
К новой атаке в 11-м часу утра Наполеон сконцентрировал против флешей около 45 тысяч пехоты и кавалерии, и почти 400 орудий. Багратион, видя, что артиллерия флешей не может остановить движение французских колонн, возглавил всеобщую контратаку левого крыла, общая численность войск которого составляла приблизительно лишь 20 тысяч человек. Натиск первых рядов русских был остановлен и завязался жестокий рукопашный бой, продолжавшийся более часа. Перевес склонялся на сторону русских войск, но во время перехода в контратаку раненый осколком ядра в бедро Багратион упал с лошади и был вывезен с поля битвы. Весть о ранении командующего мгновенно пронеслась по рядам русских войск и оказала огромное воздействие на русских солдат. Обескураженные потерей любимого полководца войска стали отступать. Генерал Коновницын принял командование 2-й армией и вынужден был окончательно оставить флеши за французами. Остатки войск, почти потерявшие управление, были отведены через Семёновский овраг под прикрытие резервных батарей.
На другой стороне оврага находились нетронутые резервы - лейб-гвардии Литовский и Измайловский полки. Французы, увидев сплошную стену русских, не решились атаковать с ходу. Направление главного удара французов сместилось с левого фланга в центр, на батарею Раевского. В то же время Наполеон не прекратил атаку левого фланга русской армии. Южнее села Семёновского выдвигался 1-й резервный кавалерийский корпус Нансути,* севернее – 4-й кавалерийский корпус Латур-Мобура,** в то время как с фронта на Семёновское бросилась 2-я пехотная дивизия генерала Фриана.*** В это время Кутузов назначил командира 6-го корпуса генерала от инфантерии Д.С.Дохтурова**** начальником войск всего левого фланга вместо генерал-лейтенанта Коновницына. Лейб-гвардия выстроилась в каре и в течение нескольких часов отбивала атаки «железных всадников» Наполеона. На помощь гвардии были посланы на юге кирасирская дивизия Дуки, на севере кирасирская бригада Н.М.Бороздина и 4-й кавалерийский корпус генерал-майора К.К.Сиверса. Кровопролитная схватка завершилась поражением французских войск, отброшенных за овраг Семёновского ручья. Наступление французских войск на левом крыле было окончательно остановлено.
Французы сражались в боях за флеши ожесточённо, но все их атаки, кроме последней, отражались значительно меньшими силами русских. Концентрацией сил на правом фланге Наполеон обеспечил 2—3-кратное численное превосходство в боях за флеши, благодаря чему, а также вследствие ранения Багратиона, французам всё же удалось отодвинуть левое крыло русской армии на расстояние около 1 км. Этот успех не привёл к тому решительному результату, на который рассчитывал Наполеон.
…Наступил черед боя за Утицкий курган…
Накануне сражения 25 августа по приказу Кутузова в район Старой Смоленской дороги был направлен 3-й пехотный корпус генерала Н.А.Тучкова 1-го и до 10 тысяч ратников Московского и Смоленского ополчений. В этот же день к войскам присоединились ещё 2 казачьих полка А.А.Карпова 2-го. Для связи с флешами в Утицком лесу заняли позицию егерские полки генерал-майора И.Л.Шаховского.
По замыслу Кутузова, корпус Н.А.Тучкова должен был внезапно из засады атаковать фланг и тыл неприятеля, ведущего бой за Багратионовы флеши. Однако ранним утром начальник штаба Л.Л.Беннигсен выдвинул отряд генерала Н.А.Тучкова из засады.
26 августа 5-й корпус французской армии, состоявший из поляков под командованием генерала Понятовского, двинулся в обход левого фланга русской позиции. Войска встретились перед Утицей около 8 часов утра, в тот момент, когда генерал Тучков 1-й по приказу Багратиона уже отправил в его распоряжение дивизию Коновницына. Неприятель, выйдя из леса и оттеснив русских егерей от деревни Утицы, оказался на высотах. Установив на них 24 орудия, противник открыл ураганный огонь. Тучков 1-й вынужден был отойти к Утицкому кургану - более выгодному для себя рубежу. Попытки Понятовского продвинуться и захватить курган успеха не имели.
Около 11 часов утра Понятовский, получив слева поддержку от 8-го пехотного корпуса Жюно, сосредоточил огонь из 40 орудий против Утицкого кургана и захватил его штурмом. Это дало ему возможность действовать в обход русской позиции.
Генерал-лейтенант Тучков 1-й, стремясь ликвидировать опасность, принял решительные меры к возвращению кургана. Он лично организовал контратаку во главе полка Павловских гренадер. Курган был возвращён, но сам Николай Алексеевич Тучков 1-й получил смертельную рану. Его заменил генерал-лейтенант К.Ф.Багговут,* командир 2-го пехотного корпуса. Багговут оставил Утицкий курган лишь около часа дня, когда падение Багратионовых флешей сделало его позицию уязвимой для фланговых атак. Он отступил к новой линии 2-й армии.
Корпус атамана Платова, имевший в своем составе 13 полков и Атаманский полк, при двенадцати орудиях Донской конной артиллерии, до времени скрывался в лесу.1 Надо заметить, что казачьи полки, первоначально имевшие в своем составе по 500 человек, а Атаманский полк - 1 тысячу, к этому времени значительно поредели. К 24 августа 1812 года в донских полках числилось: «в Атаманском полку - 670 человек, в двух донских конно-артиллерийских ротах примерно 360 человек, в полках Власова 3-го, Иловайского 5-го, Грекова 18-го, Харитонова 7-го, Денисова 7-го, Жирова, Краснова 1-го, Андрианова 2-го, Комиссарова 1-го, Грекова 21-го, Мельникова 4-го, Сысоева 3-го, Карпова 2-го, Иловайского 10-го, Иловайского 11-го и Быхалова 1-го … в каждом по 270 человек».2 С учетом входивший в состав платовского корпуса Перекопского конно-татарского, Симферопольского конно-татарского, Башкирского конно-казачьего, Бугского казачьего и Тептярского полков общая численность корпуса Платова составляла 6700 человек, из них примерно 5350 казаков.1
Известно, что накануне сражения казачья разведка, захватившая в плен два десятка французских кавалеристов, установила, что у Бородина поздним утром 26 августа оставалось весьма немного французских войск. Кроме того, казакам Платова удалось найти броды через реку Колочу и установить, что за ней находятся огромные обозы «Великой армии» Наполеона.
Платов решил воспользоваться этим, и в восемь часов направил принца Эрнеста Гессен-Филипстальского, служившего волонтером в его корпуса, к Кутузову с заманчивым предложением ударить по этому малозащищенному флангу армии Наполеона. Находившийся в штабе Кутузова полковник Толь, которому непосредственно докладывал принц, сразу же оценил смелость этого предложения атамана, и предложил «свое дополнение к этому проекту – направить вслед за генералом Платовым и весь 1-й резервный кавалерийский корпус генерал-лейтенанта Уварова с тем, чтобы действовать на левый фланг войск вице-короля Итальянского».2 Выслушав полковника Толя, главнокомандующий велел пока ждать…
И вот, когда накал битвы достиг апогея, Кутузов приказал Уварову и Платову «атаковать неприятельский левый фланг, с тем, чтобы хотя несколько оттянуть силы, которые столь сильно стремились атаковать Вторую нашу армию».3 Адъютант Кутузова А.И.Михайловский-Данилевский, присутствовавший при отдаче приказа, отмечал, что главнокомандующий приказал «Платову с казаками и Уварову с 1-м кавалерийским корпусом переправиться вброд через Колочу… и атаковать левое крыло неприятеля. Сим движением князь Кутузов надеялся отвлечь внимание Наполеона и оттянуть часть сил его от нашего левого крыла».1
В двенадцатом часу семь казачьих полков (из тринадцати) - Н.В.Иловайского 5-го, Т.Д.Грекова 18-го, К.И.Харитонова 7-го, В.Т.Денисова 7-го, М.Г.Власова 3-го, И.И.Жирова, Симферопольский конно-татарский и часть Атаманского полка2 - во главе с Платовым на лошадях преодолели глубокий овраг, вброд перешли реку с илистым дном, поднялись на холм и лавиной обрушились на позиции французской армии. Здесь, как раз, располагались экипажи Главной квартиры Наполеона, личное имущество маршалов, их экипажи, канцелярии министров, подвижные госпитали, артиллерийские парки, пекарни, огромные обозы с разного рода припасами.
Участник кавалерийского рейда в составе корпуса Уварова Карл Клаузевиц, будущий выдающийся военный теоретик и историк, вспоминал: «Внезапно на той стороне ручья на левом фланге французов в растущей там заросли поднялась сильная стрельба, и вскоре пришло известие, что Платов…нашел переправу и со своими казаками находится на той стороне в перестрелке…Неприятельские части, находившиеся против нас, боясь оказаться защемленными в болото, отошли несколько в сторону. Тут лейб-гвардии Казачий полк не мог более выдержать; как ракета с длинным хвостом понеслись казаки к плотине, молниеносно оказались на другой стороне и присоединились к своим собратьям».3
Продвигаясь по левому флангу, Платов выше деревни Беззубово вброд переправился через реку Войну, велев командирам казачьих полков «принять направление частью во фланг, а частью в тыл за помянутый лес и сделать стремительный в дротики удар на неприятеля».4 Вечером, вспоминая этот момент, атаман Платов писал в донесении Кутузову: «Неприятель, за лесом находившийся, был опрокинут стремительным ударом тех полков с сильным поражением, оставив убитыми на месте немало. После сильных поражений сих неприятель, хотя и делал наступление, но был прогоняем неоднократно с поражением до самой ночи». По воспоминаниям участника Бородинской битвы капитана Дмитрия Болговского, Платов «исполнил атаку с такою точностью и спокойствием, что был замечен неприятелем только при выходе из дефиле в удалении приблизительно версты от его крайнего фланга».1
Федор Глинка, также наблюдавший эту атаку казаков, писал: «Вся луговая равнина Колочи запестрела вдруг донцами. Они начали по своему давать круги и щеголять разными проделками. Передовые французские пикеты всполохнулись и дали тыл. Казаки сели им на плечи! Напрасно отмахивались французы и немцы длинными палашами и шпорили тяжелых коней своих: донцы, припав к седлу, на сухопарых лошадках мчались стрелами, кружили, подлетали и жалили дротиками, как сердитые осы. Это сначала походило на заячью травлю. Солдаты русские, стоявшие на высоте Горок и вблизи Дохтуровой Батареи, завидя удальство придонское, развеселились: махали руками, хохотали и громко кричали: «Вот пошли! Вот пошли! Хорошо, казак! Браво, казак! Не жалей француза!»2
Лейб-гвардии казачий полк Василия Орлова-Денисова, находившийся в составе 1-го кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта Ф.П.Уварова, в это время опрокинул кавалерию генерала Ф.А.Орнано.* 84-й пехотный полк французов, построившись в плотное каре, ружейным и артиллерийским огнем отразил атаку казаков Орлова-Денисова. Генерал Уваров приказал артиллерии разрушить неприятельское каре, после чего те отступили за плотину через реку Войну.3
А Наполеон в этот момент был занят героическими остатками 2-й армии Багратиона. Весь правый фланг французов навис над армией князя, но сил и средств довершить победу у маршалов не было, они истощали их в бою. И маршалы снова и снова слали к императору гонцов, прося его бросить в бой гвардию, неподвижно и грозно стоявшую недалеко от Главной квартиры Наполеона. Ней послал генерала О.Д.Бельяра,* который волнуясь, сообщил, что французам уже видна Можайская дорога, проходящая в тылу позиции русской армии у деревни Семеновской. Нужен один только натиск, чтобы окончательно решить исход сражения в свою пользу. Нею вторил Мюрат, который головой ручался перед императором за успех и тоже требовал двинуть на русских гвардию.
Наполеон, насупясь, размышлял. Сейчас, когда пали флеши и в центре держалась только Курганная батарея, когда кризис обороны русских достиг высшей точки, император решил, что наконец наступил единственный и неповторимый момент сражения, когда сильный и неожиданный удар решит исход битвы. Он решил двинуть в бой свою Молодую гвардию, всю гвардейскую артиллерию и резервную кавалерию при сорока конных орудиях.1 «Тактический расчет императора Наполеона был как нельзя более верен, - оценивал этот момент известный дореволюционный историк Николай Поликарпов, - потому что, в момент объявления им распоряжения для прорыва, войска центра нашей армии были сильно расстроены жаркими боями при дер. Семеновской и при нашем центральном укреплении (батарея Раевского), а назначенные для подкрепления этих войск 4-й пехотный и 2-й резервный кавалерийские корпуса не успели еще подойти с правого фланга нашей Бородинской позиции. Осуществление распоряжений императора Наполеона могло бы повлечь за собой весьма пагубные последствия для армии князя Кутузова…».1
Наполеон очень любил момент и свою знаменитую фразу: «Гвардию – в огонь!», когда он отправлял гвардейцев в решающий прорыв. Он наслаждался минутами, когда подчиняясь его воле, мимо него сомкнутыми рядами, могучая и монолитная, двигалась в атаку гвардейская пехота. Сокрушая все на своем пути, гренадеры врывались в ряды противника, сея ужас, панику, смерть. Карьером шла в атаку гвардейская кавалерия, скрываясь в дыму и пыли, сокрушала, уничтожала и гнала противника, ибо не было в мире силы, способной противостоять гвардейцам Наполеона.
И вот она наступает эта единственная и неповторимая минута. Уже поднята рука императора, чтобы бросить гвардию в бой. И вдруг…
- Казаки! Казаки! Казаки!..
Это слово с ужасом произносят примчавшиеся на взмыленных конях адъютанты. Штаб Наполеона в тревоге, встревожен и сам император, хотя внешне он спокоен. Из сбивчивых рассказов посыльных, Наполеон уяснил, что на левом фланге, угрожая тылу, севернее Бородина появились тучи казаков и русской регулярной кавалерии. Находившиеся на фланге войска генералов Орнано и Дельзона отошли. Вице-король Италии Евгений Богарне, остановив атаки на батарею, повел итальянскую гвардию на защиту левого фланга. Попав под сильную атаку казаков и кавалерии Уварова, гвардейцы вынуждены были отойти. Сам Богарне отступил, укрывшись в плотном каре своей гвардии, ощетинившейся ружьями с примкнутыми штыками. Это каре многократно, но безуспешно атаковали лейб-гвардии казака В.В.Орлова-Денисова. При этих атаках под вице-королем была убита лошадь, погиб один из его адъютантов. Богарне вынужден был приостановить перевод свежих резервов 4-го пехотного корпуса к деревням Захарьино и Бородино.
Паника охватывала войска и особенно тылы французов. Наполеон приостановил атаки на позиции армии Багратиона, лично появившись на позициях у Богарне. Он хотел удостовериться не является ли атака Платова и Уварова предвестником мощной атаки «лиса Кутузова» крупными силами кавалерии и пехоты правого фланга 1-й русской армии. Почти два часа потребовалось Наполеону, чтобы убедиться, что сильной атаки русских ожидать здесь не приходиться. Поэтому император приказал Евгению Богарне ликвидировать прорыв Платова и Уварова своими силами, а сам уехал организовывать решающую атаку на Багратионовы флеши. «Но уже время было упущено, - писал находившийся в свите Наполеона генерал-квартирмейстер при Главном штабе Филипп де Сегюр. – Нечего было думать о захвате всей русской армии и, быть может, целой России; оставалось лишь удержать за собой поле битвы. Кутузову дали время опомниться, он укрепился на оставшихся у него малодоступных высотах и покрыл всю долину своей кавалерией».1
В это время и Кутузов велел Уварову и Платову вернуться в свой лагерь. Да и сами генералы, столкнувшись с нарастающим сопротивлением превосходящих сил противника, особенно со стороны пехотной дивизии генерала Дельзона, понимали, что достигнуть большего своими малочисленными корпусами они не сумеют, а могут быть уничтожены превосходящими силами корпуса Евгения Богарне. Платов и Уваров, получив приказ князя Кутузова «перейти на позицию», покинули поле боя не сразу с получением приказа, «а после произведенных ими, некоторого рода демонстраций – «как еще видели средство держаться на том месте, давая вид неприятелю своими движениями, что будто бы предпринимают его еще атаковать, то держались, несмотря на превосходное число неприятеля».2
За время рейда казаков Платова и кавалерии Уварова Кутузов сумел укрепить центр армии. Он подтянул с правого фланга к центру сначала 4-й корпус генерал-лейтенанта А.И.Остермана-Толстого,* 2-й резервный кавалерийский корпус генерал-майора Ф.К.Корфа,** потом два гвардейских полка и успел сосредоточить здесь около сотни орудий из резерва.
Одним из важных результатов рейд казаков Платова и кавалерии Уварова было то, что Наполеон не решился ввести в сражение гвардию. Начальник Главного штаба Великой армии Бертье, другие маршалы и приближенные Наполеона, тихо посовещавшись между собой, решили «нажать» на императора. Генерал Пьер Дарю,*** генерал-квартирмейстер Великой армии, государственный канцлер и член Государственного совета Франции, один из самых близких Наполеону людей, вежливо, но твердо передал императору, что все считают необходимым бросить в бой старую гвардию. Насупившись, Наполеон молча выслушал просьбу. Лицо его выражало досаду, он казался больным и непривычно нерешительным.
Дарю настаивал. Вдруг знакомое всем выражение бешеного гнева и крайнего раздражения залило лицо Наполеона. Голосом тихим, но полным внутренней ярости и тревоги, он сказал:
- Если завтра будет сражение, скажите, Дарю, кто будет драться с русскими?! - В этой яростной фразе – выражение всех планов, мыслей, чувств и тревог, обуревавших этого человека с первых неудачных атак и достигших апогея после удачной атаки казаков и регулярной русской кавалерии на его левый фланг. - За восемьсот лье* от Франции не жертвуют последним резервом! – раздраженно заключил Наполеон, видя недовольное лицо Дарю.
Рейд казаков Платова и кавалерии Уварова был удачным. Это признают все, кто участвовал в Бородинском сражении.
Генерал Ермолов, защищавший батарею Раевского во время этого рейда, свидетельствовал как они, защитники батареи, ощутили на себе благотворные результаты рейда. «Внезапное их (казаков – М.А.) появление, - вспоминал Алексей Петрович, - произвело общее в лагере французов движение: стремительно собиралась пехота, выдвигалась артиллерия, со многих позиций направлены в помощь отряды. По всей линии действия неприятеля были менее настойчивы, и многим из нас казалось это время отдохновением».
Многие дореволюционные историки высоко оценили действия казаков Платова и кавалерии Уварова, считая, что если бы не этот маневр, то, как писал известный историк, и сам участник Бородинского сражения, адъютант Кутузова А.И. Михайловский-Данилевский, «поражение нашей армии было бы весьма вероятно», и что результаты рейда «имели чрезвычайно важное влияние на участь сражения и вполне оправдали ожидания князя Кутузова».1
«Этот маневр Платова решил участь русской армии, - считал Дмитрий Болговский, - потому что Наполеон, извещенный о происходившем на его левом фланге, приведенный в сильное раздражение этой помехой, направил на его поддержку возможно поспешнее колонну в двадцать три тысячи человек – диверсия, которая лишила его остальную часть средств воспользоваться успехами, одержанными его правым флангом».1
Известный военный историк П.А.Жилин, оценивая итоги рейда, писал: «Особенно важным был маневр русской конницы против левого фланга и тыла противника. Внезапные действия русской конницы вынудили Наполеона приостановить удар в центре позиции на два часа и оттянуть силы от главного направления на второстепенные. В то же время это маневр позволил русским перегруппировать свои войска и сдержать атаки».2
Впрочем, есть и другие мнения… Командующий 1-й армией генерал Барклай де Толли, ожидавший значительно больших результатов рейда, писал: «…Есть ли б сие нападение исполнилось с большею твердостию, не ограничиваясь одним утомлением неприятеля, то последствие оного было б блистательно».3 Правда, Михаил Богданович не мог сказать, за счет каких же сил и средств можно было достичь больших результатов рейда, ведь численность войск Уварова и Платова была ничтожна по сравнению с войсками Евгения Богарне, противостоящими им. Хорошо, что этого не знал Наполеон, а то он не придал бы такого большого значения рейду!
Да и сам М.И.Кутузов, позже отвечая на запрос императора Александра 1: почему за Бородино не представлен к награждению генерал Ф.П.Уваров (которого он лично знал), ответил, что «в сражении 26 августа» войска Уварова не могли «что-либо важное предпринять», потому что «казаки, кои вместе с кавалерийским корпусом должны были действовать и без коих не можно было приступить к делу, так сказать, не действовали».4 Стало быть, задача, которую ставил Кутузов Уварову «атаковать неприятельский левый фланг, с тем, чтобы хотя несколько оттянуть силы, которые столь сильно стремились атаковать Вторую нашу армию», была, по оценке Кутузова, не вполне выполнена.5 Впрочем, адъютант Кутузова, свидетель рейда Платова и Уварова А.И.Михайловский, написавший потом книгу «Описание Отечественной войны 1812 года» несколько по-иному, чем его начальник, оценивал рейд. «Тем, кто находился в Бородинском сражении, конечно, памятна та минута, когда по всей линии неприятеля уменьшилось упорство атак, огонь видимо стал слабее, и нам, как кто-то справедливо заметил, можно было свободнее вздохнуть», - писал он.1
Безусловная успешность рейда казаков Платова и кавалерии Уварова подтверждается еще и тем фактом, что из одной тысячи пленных французов, захваченных всей русской армией в Бородинском сражении, около пятисот человек приходится на долю казаков Платова. А ведь Наполеон подчеркивал, что одним из главных показателей успеха сражения является количеством пленных, захваченных в нем.2 Где же тут можно разглядеть неудачу платовского рейда?!
Около трех часов дня, когда завершилась активная фаза рейда Платова и Уварова, французы открыли перекрёстный огонь с фронта и флешей из 150 орудий по батарее Раевского и начали атаку. Для атаки против 24-й дивизии были сосредоточены 34 кавалерийских полка. Первым пошёл в атаку 2-й кавалерийский корпус под командованием дивизионного генерала Огюста Коленкура (командир корпуса дивизионный генерал Монбрен к этому времени был убит). Коленкур прорвался сквозь адский огонь, обошёл слева Курганную высоту и кинулся на батарею Раевского. Встреченные с фронта, флангов и тыла упорным огнём оборонявшихся, кирасиры были отброшены с огромными потерями (батарея Раевского за эти потери получила от французов прозвище «могила французской кавалерии»). Генерал Огюст Коленкур, как и многие его соратники, нашёл смерть на склонах кургана.
Тем временем войска вице-короля Италии Евгения Богарне, воспользовавшись атакой Коленкура, сковавшей действия 24-й дивизии генерал-майора П.Г.Лихачева, ворвались на батарею с фронта и фланга. На батарее произошёл кровопролитнейший бой. Израненый Лихачёв был взят в плен. В четвертом часу дня батарея Раевского пала.
Получив известие о падении батареи Раевского, в семнадцать часов Наполеон двинулся к центру русской армии и пришёл к выводу, что её центр, несмотря на отступление и вопреки уверениям свиты, не поколеблен. После этого он ответил отказом на просьбы ввести в сражение гвардию. Наступление французов на центр русской армии прекратилось.
По состоянию на шесть часов вечера российская армия по-прежнему прочно располагалась на бородинской позиции, а французским войскам ни на одном из направлений не удалось достигнуть решительного успеха. Наполеон, считавший, что «генерал, который будет сохранять свежие войска к следующему за сражением дню, будет почти всегда бит», так и не ввёл в сражение свою гвардию. Наполеон, как правило, вводил в сражение гвардию в самый последний момент, когда победа была подготовлена другими его войсками и когда нужно было нанести по неприятелю последний мощный удар. Однако, оценивая обстановку к концу Бородинского сражения, Наполеон не видел признаков победы, поэтому не пошёл на риск ввода в бой своего последнего резерва.1
После занятия французскими войсками батареи Раевского битва стала затихать. На левом фланге дивизионный генерал Понятовский проводил безрезультатные атаки против 2-й армии под командованием генерала Дохтурова, сменившего раненного Багратиона. В центре и на правом фланге дело ограничивалось артиллерийской перестрелкой до 7 часов вечера. Отойдя к Горкам, где оставалось ещё одно укрепление, русские начали готовиться к новому сражению. Однако в двенадцать часов ночи прибыл приказ Кутузова, отменявший приготовления к бою, намеченному на следующий день. Главнокомандующий русской армии решил отвести армию за Можайск с тем, чтобы восполнить людские потери и лучше подготовиться к новым сражениям. Наполеон, столкнувшийся со стойкостью противника, был в тревожном расположении духа.
«Император много раз повторял, - писал адъютант Наполеона Арман де Коленкур, - что он не может понять, каким образом редуты и позиции, которые были захвачены с такой отвагой и которые мы так упорно защищали, дали нам лишь небольшое число пленных. Он много раз спрашивал у офицеров, прибывших с донесениями, где пленные, которых должны были взять. Он посылал даже в соответствующие пункты удостовериться, не были ли взяты ещё другие пленные. Эти успехи без пленных, без трофеев не удовлетворяли его… Неприятель унёс подавляющее большинство своих раненых, и нам достались только те пленные, о которых я уже говорил, 12 орудий редута… и три или четыре других, взятых при первых атаках».1
Бородинское сражение стало одним из самых кровопролитных сражений XIX века и наиболее кровопролитным изо всех, бывших до него. По самым скромным оценкам совокупных потерь, каждый час на поле погибало 2 500 человек. Некоторые дивизии потеряли до 80% состава. Со стороны французов было сделано 60 тысяч пушечных и почти полтора миллиона ружейных выстрелов.
Кроме казаков корпуса Платова и лейб-гвардии казаков Орлова-Денисова в Бородинском сражении участвовали и донские артиллеристы. 1-я Донская конно-артиллерийская рота под командованием войскового старшины Петра Федоровича Тацина, находясь в составе 2-й сводно-гренадерской дивизии генерал-майора М.С.Воронцова, занимала позиции у деревни Семеновское. С возрастающим напором и упорством ее атаковали 4-я и 5-я пехотные дивизии генералов Дэзе и Компана, а чуть позже 10-я, 11-я, 25-я пехотные дивизии корпуса маршала Нея. Каждую атаку французов донские артиллеристы Тацина встречали разящими картечными залпами, уничтожив и ранив сотни солдат и офицеров противника.
В Бородинской битве отличились и казаки генерал-майора Акима Акимовича Карпова, сражавшиеся на левом фланге 2-й русской армии в районе Утицкого леса и Утицкого кургана, который атаковали и захватили солдаты 5-го (польского) корпуса Юзефа Понятовского. После этого русские войска отошли на линию Семеновского оврага, а на Старой Смоленской дороге остались только казаки А.А.Карпова. Они вели разведку местности и намерений противника, доложив командованию, что вечером поляки Понятовского отошли на исходные позиции.1
Характеризуя действия своих казаков и офицеров, А.А.Карпов писал: «Казаки действовали с неустрашимою и отличною храбростью; поражали противника пиками, расстраивали тыл его и брали довольно в плен. Командиры полков, командуя вверенными им полками, несмотря на сильные пушечные и оружейные выстрелы, находились всегда впереди оных и воочию подавали подчиненным своим пример, …сами много раз бросались в колонны неприятельские, своеручно поражали оного. Младшие офицеры полков были всегда впереди всех, врезались в колонны неприятельские с неустрашимой их личной храбростью, своеручно поражали наездников оного, подавали пример как к отражению неприятеля, так равно и прогнанию с занятых им нужных для нашей армии мест».2 Отличившиеся в сражении казаки и офицеров из отряда А.А.Карпова - всего 167 человек - получили различные награды.3
Умелым руководителем проявил себя в Бородинской битве командир группировки из четырех донских казачьих полков полковник Максим Григорьевич Власов, занимавший позиции в нижнем течении реки Колочи. В дальнейшем он получил Золотую саблю «за храбрость».
Русская армия в Бородинском сражении развеяла мечты Наполеона о победе в генеральном сражении. Французы вынуждены были отойти на исходные позиции, оставив батарею Раевского, деревню Семеновская, Утицкий курган.
В этом беспримерном сражении русские войска, имевшие в своем составе много ополченцев и малоподготовленных рекрутов, сражались против лучших, испытанных в многочисленных боях войск всей Европы. Очень точно это отметил в своем стихотворении, посвященном Бородинской битве, ее участник Федор Глинка:
Кто вам опишет эту сечу,
Тот гром орудий, стон долин?
Со всей Европой* эту встречу
Мог русский выдержать один!
И он не отстоял отчизны,
Но поле битвы отстоял,
И, весь в крови, - без укоризны –
К Москве священной отступал!..
Когда совершенно смерклось, Наполеон, опасаясь ночной атаки, отступил на исходные позиции. Поле битвы осталось за русскими. Всю ночь казаки Платова тревожили наполеоновскую армию, подъезжая к аванпостам французов. Появление донцов заставляло целые дивизии неприятеля из опасения нападения становиться в ружье. Во время одной из таких тревог гвардия Наполеона торопливо построила каре вокруг шатра императора. Лагерь французов мало походил на стан победителей, каким объявил свои войска Наполеон. Солдаты Великой армии провели холодную ночь без огней, посреди павших соратников, терпя недостаток в пище и постоянно тревожимые казаками Платова.
Вспоминая ту жуткую ночь, офицер корпуса Евгения Богарне Цезарь Ложье писал: «Бородино. 8 сентября (нового стиля - М.А.). Еще одна ужасная ночь! Проведя предыдущую в грязи, истребив, несмотря на нашу бережливость, весь провиант до последней крохи, мы остались без продовольствия, нечего есть, нечего пить. Колоча, куда многие кинулись, чтобы избегнуть резни, запружена трупами, вода окрашена кровью. Нам пришлось расположиться среди мертвецов, стонущих раненых и умирающих. Усталые и изнуренные мы не можем им помочь. Наконец, погода, прекрасная в течение всего дня, с наступлением ночи стала сырой и холодной. Большинство полков осталось без огня; его разрешили зажечь только в полночь, когда усталым людям, умирающим от голода, не оставалось другого средства от страданий, как согреться! …Какое грустное зрелище представляло поле битвы! Никакое бедствие, никакое проигранное сражение не сравнится по ужасам с Бородинским полем, на котором мы остались победителями. Все потрясены и подавлены. Армия неподвижна; она теперь больше походит на авангард. Решительно ни на одном поле сражения я не видел до сих пор такого ужасного зрелища. Куда ни посмотришь, везде трупы людей, лошадей, умирающие, стонущие и плачущие раненые, лужи крови, кучи покинутого оружия, то здесь, то там сгоревшие или разрушенные дома. Огромная площадь трех редутов взрыта ядрами, на ней виднеются тела, оторванные части тела, глубокие ямы, вырытые снарядами, с погребенными на дне трупами… В некоторых местах битва была столь ожесточенной, что трупы нагромождены там кучами. …Пасмурное небо гармонирует с полем битвы. Идет мелкий дождь, дует резкий однообразный ветер, и тяжелые черные тучи тянутся за горизонт. Всюду угрюмое уныние».1
Цезарю Ложье вторит генерал Филипп Сегюр: «Безмолвные бивуаки, ни пения, ни говора; даже вокруг императора не слышно обычной лести. Суровая тишина. Солдаты поражены количеством убитых и раненых и ничтожным количеством пленных, а ведь только ими определяется успех. Убитые говорят о храбрости противника, а не о победе над ним. Если он отошел в таком блестящем порядке, что значит для нас приобретение какого-то поля битвы? Контуженный русский раненый встает и идет к своим, и никто его не останавливает».2
Численность потерь русской армии неоднократно пересматривалась историками. Разные источники дают разные числа: от 38 до 45 тысяч человек, в том числе 23 генерала. Надпись: «45 тысяч» - выбита на Главном монументе на Бородинском поле, возведённом в 1839 году, также указана на 15-й стене Галереи воинской славы храма Христа Спасителя.3
Цифры в 58 тысяч убитыми и ранеными, до 1000 пленными приводятся в исследованиях российских историков А.И.Михайловского-Данилевского и М.И.Богдановича, с которыми соглашается, и приводит в своем исследовании «Нашествие Наполеона на Россию», академик Е.В.Тарле.
Дореволюционный историк С.П.Михеев в своей «Истории русской армии» указывает 42.500 человек в качестве потерь русской армии.4 Современный историк Н.А.Троицкий, используя данные Военно-учёного архива Главного штаба оценивает русские потери в Бородинской битве в 45600 человек.5 Военный историк П.А.Жилин считал, что в Бородинском сражении русские потери составили 44 тысячи человек.6 Автор монографии «Отечественная война 1812 года» Л.Г.Бескровный русские потери в Бородинской битве оценивал в 38506 солдат и офицеров и 22 генерала.1
Оценка потерь французов чрезвычайно затруднительна по той причине, что большая часть документации Великой армии погибла при отступлении. Вопрос об общих потерях французской армии остаётся открытым.
Наиболее распространённое во французской историографии число потерь наполеоновской армии в 30 тысяч основывается на подсчётах французского офицера Антуана Денье, служившего инспектором при Главном штабе Наполеона, который определил общие потери французов за три дня сражения при Бородине в 49 генералов, 37 полковников и 28 тысяч нижних чинов, из них 6 550 убитых и 21 450 раненых. Эти цифры были засекречены по приказу маршала Бертье вследствие несоответствия с данными бюллетеня Наполеона о потерях в 8-10 тысяч и опубликованы впервые в 1842 году. Приводимая в литературе цифра 30 тысяч получена округлением данных А.Денье.2
Но позднейшие исследования показали, что данные А.Денье сильно занижены. Так, А.Денье приводит число 269 убитых офицеров Великой армии. Однако в 1899 году французский историк А.Мартиньен на основе сохранившихся документов установил, что было убито не менее 460 офицеров, известных пофамильно.3 Последующие исследования увеличили это число до 480. Участник Бородинской битвы, наполеоновский генерал в отставке Филипп Сегюр определял потери французов при Бородине в 40 тысяч солдат и офицеров.
В российской литературе часто приводилось число французских потерь 58.478 человек. Это число основано на непроверенных сведениях перебежчика Александра Шмидта, якобы служившего в канцелярии маршала Бертье.1 В дальнейшем эта цифра была подхвачена патриотическими исследователями, указана в храме Христа Спасителя на Главном монументе.2
Для современной французской историографии традиционная оценка французских потерь - 30 тысяч при 9-10 тысяч убитыми. Потери генералитета сторон убитыми и ранеными составили у французов - 49 генералов, в том числе 8 убитых: 2 дивизионных (Огюст Коленкур и Монбрен) и 6 бригадных. У русских выбыло из строя 23 генерала, однако следует отметить, что в сражении участвовало 70 французских генералов против 43 русских (французский бригадный генерал по статусу ближе к русскому полковнику, чем к генерал-майору).3
Известный военный историк Л.Г.Бескровный считал, что в Бородинской битве французы потеряли 58578 солдат и офицеров, в том числе 49 генералов.4 Современный историк В.Н.Земцов оценил французские потери за 5-7 сентября 1812 года в 38,5 тысяч человек.5 По данным военного историка П.А.Жилина, Великая армия потеряла в этой грандиозной битве более 50 тысяч человек или 43 процента своего состава. Около 16 тысяч прославленной на всю Европу французской кавалерии навсегда осталась лежать на кровавом поле Бородина, что составило больше половины французской армии. Сорок семь генералов Наполеона нашли смерть в огне Бородинского сражения.6
Следует отметить, что к нескольким тысячам убитых следует прибавить умерших от ран, а их число было огромно. В Колоцком монастыре, где находился главный военный госпиталь французской армии, по свидетельству капитана 30-го линейного полка Ш.Франсуа, за десять последовавших за сражением дней скончалось три четверти раненых. Французские энциклопедии считают, что среди 30 тысяч жертв Бородина погибло и умерло от ран 20500 человек.1
Число погибших, считая умерших от ран, было гораздо выше, чем официальное число убитых на поле боя; к жертвам сражения следует отнести и раненых, позднее погибших. Осенью 1812 года русские сожгли и похоронили остававшиеся непогребёнными тела на поле. Согласно военному историку генералу Михайловскому-Данилевскому, всего было захоронено и сожжено 58 521 тел убитых. Русские историки и, в частности, сотрудники музея-заповедника на Бородинском поле, оценивают число захороненных на поле в 48-50 тысяч человек.2 Согласно данным историка А.Суханова, на Бородинском поле и в окрестных сёлах (без включения сюда французских захоронений в Колоцком монастыре) было захоронено 49 887 погибших.
Сразу после Бородинской битвы Наполеон никак не оценил ее результаты, во всяком случае, подлинных документов на этот счет нет.
Много лет спустя, уже находясь в ссылке на острове Святой Елены, Наполеон писал: «Из всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой. Французы в нем показали себя достойными одерживать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми. …Из пятидесяти сражений, мною данных, в битве под Москвой выказано (французами) наиболее доблести и одержан наименьший успех».3
В своих мемуарах, продиктованных в 1816 году на острове Святой Елены, Наполеон отмечал: «Московская битва - моё самое великое сражение: это схватка гигантов. Русские имели под ружьём 170 тысяч человек; они имели за собой все преимущества: численное превосходство в пехоте, кавалерии, артиллерии, прекрасную позицию. Они были побеждены!» Через год, в 1817 году, Наполеон следующим образом описывал Бородинское сражение: «С 80 000 армией я устремился на русских, состоявших в 250 000, вооружённых до зубов и разбил их…».
Выдающиеся французские исследователи профессора Эрнест Лависс и Альфред Рамбо в своей многотомной «Истории Х1Х века» отмечали: «Конечно, французы одержали решительную победу. …И все-таки зрелище поля битвы, усеянного 30 000 мертвых и 60 000 раненых (с обеих сторон -М.А.) омрачало победу».1 При этом они не оспаривали того факта, что русская армия сохранила моральный дух и боеспособность. Эту оценку французов поддержали некоторые российские историки (например, Н.А.Троицкий).2
М.И.Кутузов в своей реляции императору Александру I писал: «Баталия 26 числа бывшая, была самая кровопролитнейшая из всех тех, которые в новейших временах известны. Место баталии нами одержано совершенно, и неприятель ретировался тогда в ту позицию, в которой пришёл нас атаковать».
В частном же письме он сообщал об итогах битвы: «Войска сражались с неимоверной храбростью. Батареи переходили из рук в руки, и кончилось тем, что неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли со всеми превосходящими силами».3 Своей жене старый фельдмаршал сообщал: «Я, слава Богу, здоров, мой друг, и не побит, а выиграл баталию над Бонапартием».
Донесение Кутузова императору Александру об итогах Бородинского сражения прибыло в Петербург в день тезоименитства царя. Он велел публично объявить о победе русской армии, чтобы поддержать в народе надежду на успешное окончание всей войны. Князь Кутузов был произведён в генерал-фельдмаршалы с пожалованием 100 тысяч рублей. Всем бывшим в сражении нижним чинам императорским указом было пожаловано по пять рублей на каждого.
Тысячи донцов отличились в Бородинском сражении, сотни из них были отмечены боевыми орденами, золотыми саблями, знаками отличия, повышениями в чинах, золотыми табакерками, «высочайшими благоволениями» и другими наградами. Полковник Лейб-гвардии казачьего полка И.Е.Ефремов за Бородино получил орден Святой Анны 2 степени с алмазами, корнеты С.С.Николаев, А.М.Каменов, С.С.Кутейников – ордена Святой Анны 3 степени, полковник Д.Д.Комиссаров и есаул В.Гердов – ордена Святого Владимира 3 степени, поручики Лейб-гвардии казачьего полка С.А.Леонов, А.И.Андрианов, П.Б.Греков, Е.А.Коньков,* сотник Номикосов – Золотые сабли с надписью «за храбрость».1 Командир 1-й Донской конно-артиллерийской роты войсковой старшина П.Ф.Тацин получил чин подполковника русской армии, а в дальнейшем он стал Георгиевским кавалером и генералом. Отличившийся в битве есаул Салтысов был награжден орденом Святого Владимира 4 степени, а трое героев-казаков 1-й Донской конно-артиллерийской роты получили Знаки Отличия Военного ордена («солдатские Георгии», введенные императорским указом в 1807 году). В Бородинской битве отличился поручик Донской конной артиллерии Поздеев, адъютант начальника артиллерии российской армии генерал-майора А.И.Кутайсова.
Характерно, что предводитель донских казаков атаман Матвей Иванович Платов за Бородинское сражение не получил никакой награды. По данным некоторых историков, «причиной этого было недовольство Кутузова лично Платовым малым результатом, с его точки зрения, достигнутого нападением».2 Обойден был наградой и другой руководитель знаменитого рейда – генерал-лейтенант Ф.П.Уваров. М.И.Кутузов, позже отвечая на запрос императора Александра Первого: почему за Бородино не представлен был к награждению генерал Ф.П.Уваров, в рапорте от 22 ноября, то есть уже после изгнания Наполеона из России, писал: «Говоря о 1-м кавалерийском корпусе, я имею долг присовокупить Вашему императорскому Величеству, что генерал-лейтенант Уваров по усердию своему к службе Вашего Величества сколько не жалел в сражении 26 августа при Бородине что-либо важное предпринять с порученным ему корпусом, но не мог совершить того, как бы ему желалось, потому что казаки, кои вместе с кавалерийским корпусом должны были действовать и без коих не можно ему было приступить к делу, в сей день, так сказать, не действовали».1
Между тем это утверждение М.И.Кутузова, что «казаки в сей день…не действовали» опровергается документами и исследованиями историков. Один из них, дореволюционный историк Николай Поликарпов, документально проанализировав весь ход рейда казаков Платова и кавалерии Уварова, писал: «…Очевидно, что утверждение князя Кутузова в рапорте …Александру 1 о том, что «казаки в сей день, так сказать, не действовали и что вследствие бездействия казаков, генерал-лейтенанту Уварову «не можно было приступить к делу» не подтверждается.1.) 1-й резервный кавалерийский корпус не только приступил к делу, но и завершил его, в пределах возможности, при содействии казаков Платова прорвался через плотину у дер.Беззубовой, атаковал несколько раз крайний левый фланг французской армии между этой деревней и с.Бородиным и произвел совместно с платовцами не малый переполох во французскй армии. 2) Казачьи полки, участвовавшие с атаманом Платовым в налете 26 августа, понесли довольно значительные потери, которых они избежали бы, если бы «в сей день не действовали бы». …Князь Кутузов не знал истинного хода дел в районе боевых действий атамана Платова и генерала Уварова – иначе нельзя ничем объяснить его неверную фразу в своем рапорте, что «казаки в сей день, так сказать, не действовали». При этом надо принять во внимание и то, что князь Кутузов писал свой рапорт 22 ноября 1812 года, когда многие подробности из действий наших войск в сражении при селе Бородино были уже забыты основательно».1
О потерях казачьего корпуса Платова в Бородинском сражении сохранились неполные сведения, в частности: «Донского казачьего подполковника Грекова 18-го ранены есаул Ильин, сотники Данилов и Малчевский. Донского казачьего войскового старшины Жирова полка: смертельно ранен и умер от ран сотник Попов; ранен войсковой старшина Жиров, есаул Власов, сотники Боровков, Грицыхин, Наумов и Платов. Донского казачьего ген.-майора Иловайского 5-го полка: убиты 20 казаков; ранены сотники Любимов и Пимонов. Донского казачьего подполковника Харитонова 7-го полка ранены 25 казаков. Войсковой старшина Жиров был ранен тяжело и в командование его полком вступил есаул донского Атаманского полка Пантелеев».2
Пройдет немного времени и появится народная песня об участии донского казачества в Бородинском сражении:
Мы гуляли во лужках, забавлялись во кружках,
Мы гуляли, цветы рвали, мы веночки совивали,
Совивали, совивали, на головку надевали,
На головку надевали, нову песню запевали,
Как мы в армии живали, ничего горя не знали,
Как мы начали палить, дым-ат с сажею валит:
Каково есть красно солнушко – и не видно во дыму!
Не ясен сокол летает, граф-ат Платов разъезжает,
Он на крутой на горе, сам на вороном коне;
Он поехал, засвистал своим донским казакам:
Гей, вы братцы, вы ребята, вы товарищи мои!
Вы не пейте, ребята, зеленого вина,
Пожалейте, ребята, государевой казны!»
Уж как в поле пыль пылит, во дубраве лес шумит,
Во дубраве лес шумит – француз с армией валит,
Он поближе подходил, генералам пригрозил;
Генералы испугались, слезно плакали-рыдали
Платком слезы утирали, три словечушка сказали:
«Не видать вору-французу нашей каменной Москвы,
Золотых наших крестов, белых каменных мостов». 1
Известный советский военный историк, генерал-майор П.А.Жилин в своей монографии «Отечественная война 1812 года» писал: «При оценке Бородинского сражения следует подчеркнуть, по крайней мере, три главных результата. В о - п е р в ы х, наполеоновской армии не удалось сломить сопротивление русских, разгромить их и открыть себе свободный путь к Москве. В о - в т о р ы х, русская армия вывела у противника из строя почти половину его войск. И, наконец, в - т р е т ь и х, на Бородинском поле французская армия понесла невосполнимый моральный ущерб, в то время как у русских войск возросла уверенность в победе над противником».2
Выдающийся русский военный историк Антон Антонович Керсновский, автор фундаментальной «Истории русской армии» в 4 томах писал: «Бородинское сражение оказалось преждевременным. С ним поторопились на два месяца. Его следовало дать не в конце августа, а в конце октября, когда французская армия была в достаточной степени подточена изнутри. Имей Кутузов тогда в строю те десятки тысяч, что погибли бесцельно в бородинском бою, будь жив Багратион – генеральное сражение было бы дано где-нибудь под Вязьмой – и тогда не ушел бы ни один француз, а Наполеон отдал бы свою шпагу Платову…
…Но Кутузов так же не ответственен за Бородино, как не ответственен и за Аустерлиц. Этого сражения он не желал, понимая его бесцельность и риск – оно было ему навязано, 60 000 жизней было принесено в жертву Молоху общественного мнения».1 Оценивая прямые итоги Бородинской битвы, Керсновский писал: «Вечером французы очистили поле сражения, так что побоище разыгралось вничью».2
В целом можно сказать, главным достижением Бородинского сражения стало то, что Наполеон не сумел разгромить русскую армию, а в объективных условиях всей Русской кампании 1812 года отсутствие решающей победы предопределило конечное поражение Наполеона. Бородинское сражение ознаменовало собой кризис французской стратегии решающего генерального сражения. Французам в ходе сражения не удалось уничтожить российскую армию, вынудить капитулировать Россию и продиктовать условия мира. Российские же войска нанесли существенный урон армии противника и смогли сохранить силы для грядущих сражений».3
Прошло много лет после Бородинского сражения. Умирали, уходя в небытие, участники этой грандиозной битвы. Последним его участником из состава Великой армии Наполеона стал лейтенант Жан-Батист Николя Савен, в русском плену принявший имя Николая Андреевича Савина. Он скончался в возрасте 126 лет и 7 месяцев в Саратове.
Последним участником Бородинской битвы с русской стороны посчастливилось стать Акиму Винтанюку (Винтонюку). Он дожил до 100-летней годовщины Бородинского сражения: в 1912 году ему было 122 года! Проживал он в это время в Кишиневе, имел знак отличия Военного ордена Святого Георгия за Отечественную войну 1812 года. После Севастопольской кампании 1855 года в чине фельдфебеля ушел в отставку. Лишённый средств к существованию, Винтанюк жил на средства своей 90-летней жены, зарабатывавшей на жизнь стиркой белья. Офицеры 53-го Волынского пехотного полка, узнав о нищенском существовании ветерана Бородина, собрали и отправили Винтанюку 41 рубль 50 копеек.1
24 августа Аким Винтанюк был доставлен из Кишинева, в сопровождении городового Кишиневской полиции Кушнерева, на Бородинское поле для участия в торжествах по поводу столетнего юбилея знаменитой битвы. Здесь его поджидали другие участники и свидетели событий Отечественной войны 1812 года: 120-летний Максим Пятаченков из Тамбовской губернии, 118-летний Петр Лаптев из Виленской губернии, 112-летний Гордей Громов из Могилевской губернии, 110-летний Степан Жук из Витебской губернии и 110-летняя Мария Желтякова из Московской губернии. 25 августа они были удостоены беседы с императором Николаем Вторым, который по воспоминаниям московского губернатора В.Ф.Джунковского «удостоил стариков-ветеранов беседы, расспрашивая о прежней их службе и жизни. Во внимание к преклонным летам инвалидов кго величество приказал им сидеть. Это всех очень тронуло, старики сидели, а император и великие князья стояли. Каждый из стариков вставал, когда государь непосредственно к нему обращался».2
Общая фотография последних участников и свидетелей Отечественной войны 1812 года была опубликована в ростовском журнале «Приазовский край» за 2 сентября 1912 года.3
Столетняя годовщина Бородинской битвы отмечалась в России на государственном уровне: широко, торжественно, с непритворно-мощным патриотическим подъемом, с участием императора Николая Второго.4
К 1912 году на средства русских солдат и офицеров на Бородинском поле и в его окрестностях было открыто 34 памятника русским героям этого сражения.5 Здесь продолжал действовать Спасо-Бородинский женский монастырь, основанный в 1818-1820 годах вдовой погибшего на Бородинском поле генерала А.А.Тучкова 4-го (на месте его гибели была сооружена Спасская церковь) Маргаритой Михайловной (игуменьей Марией).1 На Багратионовых флешах еще в 1839 году был сооружен чугунный монумент-часовня, в склепе которой нашел последнее упокоение П.И.Багратион.*
В августе 1912 года французы, тогдашние наши союзники, с разрешения русского правительства, воздвигли, на средства, собранные по подписке среди населения Французской республики, близ Шевардинского редута, где во время битвы находилась ставка Наполеона, гранитный монумент погибшим на Бородинском поле солдатам, офицерам и генералам под названием «Мертвым Великой Армии». Автором проекта был известный парижский архитектор А.-Л. Бесвильвальд **
Здесь же была воспроизведена земляная батарея корпуса Евгения Богарне.2 15 октября 1975 года Бородинское поле посетил президент Франции Валери Жискар д,Эстен, возложивший венок к монументу «Мертвым Великой Армии».3 Это был первый глава Франции, побывавший на месте Бородинской битвы. Характерно, что президент Франции «попросил показать на местности, где был нанесен удар казаков Платова и кавалеристов Уварова по левому флангу и тылу французской армии – удар, по мнению многих западных историков, лишивший в тот день Наполеона блестящей победы».4
Ныне на месте битвы действует Государственный Бородинский Военно-исторический музей-заповедник, основанный в 1839 году. Это один из старейших музеев мира, созданных на полях сражений. В 1961 году он преобразован в музей-заповедник. В 1995 году музей был включён в «Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации».
В 1962 году в Москве был открыт Музей-панорама «Бородинская битва», центром экспозиции которого стала панорама «Бородино», написанная Францем Алексеевичем Рубо в 1912 году и обновленная к 200-летнему юбилею великого сражения.
200-летие Бородинской битвы было мощно отпраздновано в 2012 году на государственном и общественном уровнях, как выдающееся событие в истории государства Российского.
* Керсновский Антон Антонович (1907-1944) – военный историк, специалист в области дипломатии и языков. Автор книг «История русской армии» в 4 томах, «Философия войны», «Военное дело» и др.
1 Клаузевиц К. 1812 год. М.,1937. С.90. Карл Филипп Готлиб фон Клаузевиц (1780-1831) – генерал и военный теоретик Пруссии. С 1812 г. в качестве офицера находился на русской службе. Участник Отечественной войны 1812 года. Награжден орденом Святого Георгия 4 степени и Золотым оружием «за храбрость».
2 Михневич Н.П. Основы русского военного искусства. СПб.,1898. С.125. Николай Петрович Михневич (1849-1927) – генерал от инфантерии, военный теоретик и писатель. Начальник Военной академии, начальник Главного штаба императорской русской армии. Автор множества трудов по военной теории и истории.
3 Кутузов М.И. Сб. документов. Т.4. Ч.1. М.,1955. С.129.
1 Краснов П. Донцы и Платов. М.,1912. С.23.
1 Дюпюи Р.Э., Дюпюи Т.Н. Всемирная история войн. Кн.3. С.135.
1 Дюпюи Р.Э., Дюпюи Т.Н. Всемирная история войн. Кн.3. С.135-138.
* Толь Карл Федорович (Карл Вильгельм Толль) (1777-1842) – генерал от инфантерии, генерал-квартирмейстер Главной армии. Граф (1824 г.).
2 Тарле Е.В. Нашествие Наполеона на Россию. М.,1943. С.162.
3 Керсновский А.А. История русской армии. Т.1. М.,1992. С.256.
1 Богданович М.И. История Отечественной войны 1812 года по достоверным источникам. Т.2. СПб., 1859. С.162. Богданович Модест Иванович (1805-1882) – генерал-лейтенант, русский военный историк и писатель.
2 История Х1Х века под ред. профессоров Э.Лависса и А.Рамбо. Т.2. М.,1938. С.263.
3 Жилин П.А. Отечественная война 1812 года . С.155.
4 Коршиков Н. Донские казаки в Бородинском сражении. С.153.Карпов Аким Акимович (1767(или 1763)-1837)- военный деятель. Родился в г. Черкасске Земли Войска Донского. В период Отечественной войны 1812 г. командовал десятью казачьими полками, отличившись в Бородинской битве, сражениях при Тарутино, Малоярославце, Борисове. Подробнее см. в Приложении 1.
*Орлов-Денисов Василий Васильевич (17 -1844) – военный деятель. Родился в семье будущего войскового атамана В. П. Орлова.. Приходился внуком первому графу из донских казаков Ф. П. Денисову. В 1812 г., при вторжении армии Наполеона в Россию, храбро и умело сражался с неприятелем у Поречья, Лубина, в Смоленском сражении. Участник Бородинской битвы 26 августа 1812 г. В период контрнаступления русских войск осенью 1812 г. провел ряд блестящих операций против французов. Подробнее см. в Приложении 1.
2 Коршиков Н. Указ. соч. С. 153.
**Власов Максим Григорьевич (1767 - 1848) родился в станице Раздорской-на-Дону Земли Войска Донского. Во главе донского казачьего полка встретил на Западной границе французов в июне 1812 года. Отличился в арьергардных боях при Ольшанах, Камене, у Молева Болота, Мире, Романове, Смоленске, в Бородинском сражении. Награжден Золотой саблей «за храбрость».
***Иловайский 5-й Николай Васильевич (1772-1838) родился в Черкасске Земли Войска Донского. Активный участник Отечественной войны 1812 г., отличившись в боях у Мира, Романове (ранен пулей в
ногу), Смоленске, Бородино, Малоярославце, Духовщины, Красного, Березины, Вильно. Подробнее смотри в Приложении 1.
* Денисов 7-й Василий Тимофеевич (1771-1822) родился в станице Пятиизбянской Земли Войска Донского. В период Отечественной войны 1812 г. отличился в боях при Ольшанах, Молевом Болоте, Борисове, Вильно, Ковно.
** Четвертая казачья бригада, которой командовал генерал-майор Иван Дмитриевич Иловайский 4-й в это время находилась в составе крупного партизанского отряда генерал-лейтенанта (потом генерала от кавалерии) Ф.Ф.Винценгероде.
***Кутейников Дмитрий Ефимович (1767-1844) родился в г.Черкасске Земли Войска Донского. Во главе донской казачьей бригады активно участвовал в Отечественной войне 1812 г. Отличился в сражениях у Мира, Романова, Смоленска, Колоцкого монастыря, Орши, под Вязьмой, у Борисова и Вильны.
**** Балабин Степан Федорович (1763-1818) родился в станице Раздорская-на-Дону Земли Войска Донского. В период Отечественной войны 1812 г., командуя казачьим полком, сражался при Мире, Романове, Молевом Болоте, в Бородинской битве, Тарутино.
1 Коршиков Н. Донские казаки в Бородинском сражении. С.153..
2 «Бородино. Документы, письма, воспоминания». М., 1962. С.99.
3 1812 год. М.,1912. № 15-16. С.504.
1 Земцов В.Н. Битва при Москве-реке. М..2001. С.260-261.
1 «История Х1Х века». Под ред. профессоров Э.Лависса и А.Рамбо. Т.2. М.,1937. С.263 (около 130 тысяч человек и 587 орудий).
2 Тарле Е. Соглядатай Наполеона 1 о русском обществе 1808 г. // «Современный мир». 1910. № 12. С.56.
3 Безотосный В.М. Донской генералитет и атаман Платов в 1812 году. С.89.
4 Безотосный В.М. Разведка Наполеона в России перед 1812 г. // «Вопросы истории». 1982. № 10. С.92.
1 Безотосный В.М. Разведка Наполеона в России перед 1812 г. // «Вопросы истории». 1982. № 10. С.92.
2 Там же.
3 Коленкур Арман, де. Мемуары. С.128.
4 Тарле Е. Соглядатай Наполеона 1 о русском обществе 1808 г. // «Современный мир». 1910. № 12. С.56;Безотосный В.М. Разведка Наполеона в России перед 1812 г. С.92.
1 Поликарпов Н. Боевые действия и подвиги казачьих полков и Донской конной артиллерии в сражении 26 августа (7 сентября) 1812 года при селе Бородине. // «1812 год». 1912 год. №15-16. С.501.
* Рапп Жан (1772-1821) – дивизионный генерал, граф, кавалер ордена Почетного Легиона. В Бородинском сражении был ранен.
1 Россия и Наполеон. С.133 (воспоминания Ф. Сегюра). «В утро Бородина светило «солнце Аустерлица», но освещало оно совсем не тактику Аустерлица…», - точно заметил русский военный историк А.А.Керсновский (Керсновский А.А. История русской армии. Т.1. М.,1992. С.267.
2 Правила, мысли и мнения Наполеона о военном искусстве. Ч.2. СПб.,1844. С.112.
1 История Х1Х века». Под редакцией профессоров Э.Лависса и А.Рамбо. Т.2. М., 1938. С.262.
* Дельзон Алексис Жозеф (1775-1812) – в данный момент дивизионный генерал, начальник 13-й дивизии 4-го пехотного корпуса. Кавалер ордена Почетного Легиона.
1 Дюпюи Р.Э., Дюпюи Т.Н. Всемирная история войн. Кн.3. С.138-139.
2 Воронцов Михаил Семенович (1782-1856) – тогда генерал-майор, начальник 2-й сводно-гренадерской дивизии. С конца 1812 г. – начальник авангарде 3-й Западной армии. Участник Заграничных походов русской армии 1813-1814 гг. Начальник Оккупационного корпуса русской армии во Франции (1814-1818). Князь (1845). Наместник на Кавказе (1844-1854). Генерал-фельдмаршал (1856).
* Дессе Жозеф Мари (1764-1834) – дивизионный генерал, граф Французской империи. Кавалер ордена Почетного Легиона. В Бородинском сражении ранен в руку, передав командование дивизией Ж.Раппу. Наполеон назвал его – «Неустрашимый»
** Компан Жан Доминик (1769-1845) – дивизионный генерал, граф Французской империи. Кавалер ордена Почетного Легиона. Пэр Франции (1815). В Бородинском сражении был ранен.
* Неверовский Дмитрий Петрович (1771-1813) – в это время генерал-лейтенант и начальник 27-й пехотной дивизии. Георгиевский кавалер. Смертельно ранен в «битве народов» под Лейпцигом в 4 октября (умер 21 октября) 1813 г., где командовал 13-м пехотным корпусом.
**Тучков 1-й Николай Алексеевич (1761-1812) – генерал-лейтенант, в Бородинском сражении командовал 3-м корпусом и был смертельно ранен. Скончался через три недели в Ярославле, похоронен в Толгском монастыре. На стене Спасского храма, поставленного на месте гибели его брата А.А.Тучкова его вдовой, в 1990 г. установлена мемориальная доска Н.А.Тучкову.
***Коновницын Петр Петрович (1764-1822)- в данный момент генерал-лейтенант, командир 3-го пехотного корпуса, потом дежурный генерал при главнокомандующем Кутузове. В дальнейшем участвовал в Заграничных походах русской армии 1813-1814 гг, отличился в битвах при Люцене, Лейпциге. Член Государственного совета, сенатор, военный министр.
* На месте гибели на Бородинском поле генерала А.А.Тучкова 4-го, тело которого так и не было найдено и опознано, его вдовой Маргаритой Михайловной (игуменьей Марией) в 1820 г. была сооружена Спасская церковь.
* Нансути Этьен-Антуан-Мари (1768-1815) – в данный момент командир 1-го резервного кавалерийского корпуса. В Бородинском сражении был ранен. В 1813-1814 гг – командующий кавалерией гвардии Наполеона. Граф.
** Латур-Мобур Виктор-Николя (1768-1850) – дивизионный генерал, в Бородинском сражении командовал 4-м кавалерийским корпусом, был ранен. В 1813-1814 гг. – командир 1-го кавалерийского корпуса. С 1819 по 1821 гг. - военный министр Франции. Пэр Франции.
***Фриан Луи (1758-1829) – дивизионный генерал. В Бородинском сражении командовал 2-й пехотной дивизией, получил ранения в ногу и грудь. В 1813-1814 гг. командовал дивизиями Старой и Молодой гвардии Наполеона. Пэр и граф Французской империи
****Дохтуров Дмитрий Сергеевич (1756-1816) – генерал от инфантерии, в Бородинском сражении командовал 6-м пехотным корпусам и центром русской позиции, а после ранения П.И.Багратиона – 2-й армией. В дальнейшем участвовал во всех крупных сражениях Заграничных походов русской армии в 1813-1814 гг.
* Багговут Карл Федорович (1761-1812) – в это время генерал-лейтенант, в Бородинской битве командовал 2-м пехотным корпусом. Убит ядром в сражении при Тарутино 6 октября 1812 г.
1 Коршиков Н. Донские казаки в Бородинском сражении. // «Дон». № 9.1987. С.157.
2 Захаревич А. Малоизвестные страницы Бородинского сражения. Почему среди награжденных не оказалось атамана Платова? // «Мелиоратор Дона» (Ростов-на-Дону). 31 октября 1990 года.
1 Захаревич А. Малоизвестные страницы Бородинского сражения. Почему среди награжденных не оказалось атамана Платова? // «Мелиоратор Дона» (Ростов-на-Дону). 31 октября 1990 года.
2 Поликарпов Н. Указ. соч. С.504.
3 Бородино. Документы, письма, воспоминания. С.150.
1 «Бородино. 1812». М.,1989. С.185.
2 Бородино. Документы, письма, воспоминания. С.99; Донские казачи в 1812 году. Сб. док. С.160-161.
3 Клаузевиц К. 1812 год. М.,1937. С.107-110. За отличия в сражениях Отечественной войны 1812 года Клаузевиц был награжден орденом Святого Георгия 4 степени и Золотой шашкой «за храбрость»
4 Бородино. Документы, письма, воспоминания. С.99.
1Бородино. Документы, письма, воспоминания. С. 341.
2 Глинка Ф. Очерки Бородинского сражения. М.,1839. С.83-84.
* Орнано Филипп Антуан (1784-1863) – в Бородинском сражении в чине дивизионного генерала командовал авангардом 14-й пехотной дивизии 4-го корпуса (после Бородина – всей 14-й дивизией). В 1813 г. командовал гвардейскими драгунами, а в 1814-м – всей гвардией Наполеона. Пэр (1832), сенатор (1854) и маршал (1861) Франции.
3 Коршиков Н. Указ. соч. С.156.
*Бельяр Огюстен Даниэль (1769-1832) – в данные период дивизионный генерал и начальник штаба маршала Мюрата. В Бородинском сражении ему ядром оторвало руку, а осколком повредило ногу. В дальнейшем командовал дивизией, защищал Париж в марте 1814 г. Граф и пэр Франции, был послом Франции в Бельгии.
1 Поликарпов Н. Боевые действия и подвиги казачьих полков и Донской конной артиллерии в сражении 26 августа (7 сентября) 1812 года при селе Бородине. // «1812 год». 1912 год. №15-16. С.503.
1 Поликарпов Н. Боевые действия и подвиги казачьих полков и Донской конной артиллерии в сражении 26 августа (7 сентября) 1812 года при селе Бородине. // «1812 год». 1912 год. №15-16. С.503.
1 Поход в Москву в 1812 году: Мемуары участника, французского генерала графа де Сегюра. М.,1911. С.37. Французские исследователи Э.Лависс и А.Рамбо также отмечали, что рейд Платова и Уварова сорвал решающую атаку на батарею Раевского и Багратионовы флеши, когда «битва могла быть решена» в пользу французов. – «История Х1Х века» под ред. проф. Э.Лависса и А.Рамбо. Т.2. С.263, 264.
2 Бородино. Документы, письма, воспоминания. С.151; Поликарпов Н. Указ. соч. С.507.
* Остерман-Толстой Александр Иванович (1770-1857) – в данное время генерал-лейтенант и командир 4-го пехотного корпуса. Был контужен, но вернулся в строй. В дальнейшем участник Заграничных походов русской армии 1813-1814 гг. В бою под Кульмом потерял левую руку. Генерал от инфантерии. Граф.
** Корф Федор Карлович (1774-1826) – в Бородинском сражении в чине генерал-майора командовал 2-м резервным кавалерийским корпусом. За отличия в этом сражение получил чин генерал-лейтенанта. Участник Заграничных походов русской армии 1813-1814 гг, дошел до Парижа.
*** Дарю Пьер-Антуан-Ноэль-Матье (1767-1829) – в тот момент являлся главным интендантом Великой армии, государственным канцлером Франции, членом Государственного совета. В дальнейшем являлся министром военного снабжения и премьер-министром во время «Ста дней» Наполеона, пэром Франции при Бурбонах. Его имя высечено на Триумфальной арке в Париже.
* Лье (льё - lieue) – единица длины во Франции: сухопутное лье равно 4 км. 444 м.; морское лье равно 5 км 556 м. – Словарь иностранных слов. 18-е издание. М. «Русский язык»,1989.С.292.
1 Михайловский -Дапнилевский А.И. Описание Отечественной войны. СПб.,1840. С.238. Михайловский-Данилевский Александр Иванович (1790-1848) – генерал-лейтенант, сенатор, известный военный писатель, историк. Действительный член Императорской Российской академии, ординарный академик Императорской Академии наук по Отделению Русского языка и словесности. В 1812 г. избран начальником Петербургского ополчения и был назначен адъютантом М.И.Кутузова. Вел журнал военных действий русской армии и иностранную переписку. Участник Бородинского сражения, награжден орденом Св.Анны 4 ст. После тяжелого ранения под Тарутино лечился, вернувшись в армию лишь в 1813 г. В 1816 г. стал флигель-адъютантом Александра 1 и секретарем начальника Главного штаба. Написал ряд монументальных исследований: «Описание Отечественной войны 1812 года» в 4 частях; «Описание похода во Францию в 1814 году», «Описание войны 1813 года» и др.
1 Бородино. Документы, письма, воспоминания. М.,1962. с.341.
2 Жилин П.А. Отечественная война 1812 года. С.173.
3Абалихин Б.С., Дунаевский В.А. Новое в изучении истории Отечественной войны 1812 года. М., «Знание»., 1983. С.28.
4 Там же. С.28.
5 Бородино. Документы, письма, воспоминания. С.150. Может, это была эмоциональная оценка рейда.
1 Бородино. Документы, письма, воспоминания. М.,1962. С.99-101.
2 Адъютант Наполеона Арман де Коленкур вспоминал, что после Бородинской битвы «император много раз повторял, что он не может понять, каким образом редуты и позиции, которые были захвачены с такой отвагой и которые мы так упорно защищали, дали нам лишь небольшое число пленных. …Он посылал даже в соответствующие пункты удостовериться, не были ли взяты ещё другие пленные. Эти успехи без пленных, без трофеев не удовлетворяли его…». (Коленкур Арман, де. Поход Наполеона в Россию. Гл..3).
1 Дюпюи Р.Э., Дюпюи Т.Н. Всемирная история войн. Кн.3. С.140-141.
1 Коленкур Арман, де. Поход Наполеона в Россию. Гл.3.
1 Афанасьев В.А. Подлинные документы о Бородинском сражении 26 августа 1812 года. М.,1912. С.26.
2 ЦГВИА (РГВИА). Ф.103. Оп.208а. Св.0. Д.4. Ч.1. Лл.120-121.
3 Коршиков Н. Донские казаки в Бородинском сражении. С.154.
* Курсив самого Ф.Н.Глинки.
1 Ложье Цезарь. Дневник офицера Великой армии. М.,1912. С.149, 150, 151. Цезарь Ложье де Белленкур (1789-1871) являлся офицером легкоконного полка 4-го корпуса Евгения Богарне, старшим адъютантом полка королевских велитов итальянской гвардии.
2 Цит. по Брагин М. Полководец Кутузов. С.126-127.
3 Надпись на Главном монументе. Грань Вторая.
4 Михеев С.П. История русской армии. М.,1911. С.60.
5 Троицкий Н.А. Александр 1 и Наполеон. М.,»Высшая школа»., 1994. С.210.
6 Жилин П.А. Отечественная война 1812 года. С.170.
1 Бескровный Л.Г. Отечественная война 1812 года. М.,1962. С.396.
2 Васильев А. Бородино: потери армии Наполеона. // «Родина». № 6-7. 1992. С.34.
3 Martinien A. Tableaux par corps et par batailles des officiers tues et blesses pendant les guerres de l’Empire (1805-1815). P., 1899.
1 Martinien A. Tableaux par corps et par batailles des officiers tues et blesses pendant les guerres de l’Empire (1805-1815). P., 1899.
2 6-я грань Главного монумента.
3 Васильев А. Бородино: потери армии Наполеона. // «Родина». № 6-7. 1992. С.
4 Бескровный Л.Г. Отечественная война 1812 года. С.396.
5 Земцов В.Н. « Битва при Москве-реке». М.,2001. С.260-261.
6 Жилин П.А. Отечественная война 1812 года. С.170.
1 Юлин Б.В. Бородинская битва. М., Яуза-Эксмо. 2008. С.117.
2 // «Родина». № 2. 2005 г.
3 Статья историка Н.П.Михневича в сборнике «Отечественная война 1812 года». Эта цитата сформулирована им из вольного перевода устных высказываний Наполеона, ибо первоисточники не передают подобной фразы Наполеона именно в таком виде.
1 История Х1Х века. Под ред. профессоров Э.Лависса и А.Рамбо. Т.2. М.,1938. С.265.
2 Троицкий Н.А. Чья победа? - // «Родина». № 6-7. 1992. С.72-74 (обсуждение историков).
3 М.И.Кутузов. Сб. документов. Т.4. Ч.1. С.154.
* Коньков Емельян Антонович (?-1882) потом дослужился до генерал-лейтенанта.
1 Агафонов А.И. Донские казаки. Грудь в крестах… (Из истории пожалований, наград и знаков отличия донского казачества. ХУ1-начало ХХ веков). С.319.
2 Захаревич А. Указ. соч. // «Мелиоратор Дона» (Ростов-на-Дону). 23.10.1990 г.
1 Поликарпов Н. Боевые действия и подвиги казачьих полков…в сражении…при Бородине. С.505.
1 Поликарпов Н. Боевые действия и подвиги казачьих полков…в сражении…при Бородине. С.506-507.
2 Поликарпов Н. Указ. соч. С.508-509.
1 Исторические песни Х1Х века. С.60.
2 Жилин П.А. Отечественная война 1812 года. М., 1988. С.171. Курсив П.А.Жилина.
1 Керсновский А.А. История русской армии. Т.1. М., «Голос», 1992. С.265.
2 Там же.
3 Дюпюи Р. Э., Дюпюи Т. Н. «Всемирная история войн», Книга 3. С.141.
1 Павленко В. «Для вящей духовной и патриотической связи…». // «Родина». № 6.2012. С.122.
2 Джунковский В.Ф. Воспоминания. Т.2. М.,1997. С.25.
3 //«Приазовский край» (Ростов-на-Дону). 2 сентября 1912 года.
4 См. журнал «Родина». 2004 год. № 7. С.56-60.
5 Там же. С.56-60.
1 Кружков В.Д. «Скажи-ка, дядя, ведь недаром…». // «Наши вести» (Санта-Роза. США). Июнь 1994 (№ 435). С.15.
* В 1932 году чугунный монумент-часовня вместе с останками П.И.Багратиона был взорван большевиками. В 1962 году было принято решение о его восстановлении, которое осуществилось через 20 лет. Останки П.И.Багратиона были упокоены под этим монументом.
** На лицевой грани памятника, обращенной к востоку, в сторону расположения русских войск, в верхней части высечен латинский крест - символ бессмертия. Под ним надпись по-французски: «Мёртвым Великой армии». Ниже приведены даты: «5-7 сентября 1812 года» (даты приведены по Григорианскому календарю, принятому во всех странах Западной Европы Европе с XVI в.).
2 Плешаков Л. Поле вечной славы. // «Огонек». № 36 (сентябрь) 1987. С.16.
3 Там же.
4 Там же.
Михаил Астапенко, историк, член Союза писателей России.