В 2022 году Петербург примет сразу 2 масштабных события в области энергетики. В апреле состоится энергетический саммит, а в октябре Мировой энергетический форум.
Об этом сообщила бессменный председатель экологического пресс-клуба «Последняя среда» Татьяна Артемова, открывая очередное заседание, в рамках которого обсудили две темы: сохранение климата путем создания альтернативной энергетики и ввоз урановых отходов в Россию.
Ветряки спасут Россию
По первой теме выступил сопредседатель РСоЭС, эксперт климатической программы, общественный наблюдатель нескольких сессий климатических переговоров ООН в разные годы Александр Федоров. Подчеркнув, что Россия отказалась исполнять Парижские соглашения по климату, он сосредоточился на возможностях альтернативной энергетики в России. По его мнению, к 2050 году Россия могла бы достичь углеродной нейтральности гораздо раньше Европы, просто перейдя на альтернативные источники энергии, так как обладает огромным потенциалом в этой области. Взять хотя бы ветер. В европейской части и на западе Сибири на высоте 200 м его порывы таковы, что способны создавать энергию для электропотребления в 50 раз больше, чем сейчас потребляет вся страна. Несколько ниже возможности востока страны. Но там солнечный потенциал дополняет недостающий ветровой. Иными словами, в целом по стране в настоящий момент технический потенциал солнечных электростанций в 2,5 раза больше, чем требуется, а ветровой – в 30 раз больше.
«При этом не стоит забывать, что Россия потребляет тепловой энергии в 2,5 раза больше, чем электрической, - подчеркнул Александр Федоров. – Также большой проблемой является нестабильность выработки энергии». Еще одна альтернатива – накопление синтетических газов. «Немцы приняли решение запасать энергию посредством гидроаккумуляторных устройств, - сообщил он. – Россия же может запасать зеленые водород и метан». Согласно водородной директиве Евросоюза, Россия способна достигнуть углеродной нейтральности к 2060 году благодаря своим лесам, которые поглощают углерод в больших количествах. Но на деле ситуация год от года ухудшается, так как лесные пожары уничтожают сибирскую тайгу. В связи с этим России необходимо строить ветряные и солнечные электростанции.
Урановые хвосты и регенерированный уран
По второй теме последовало два альтернативных выступления. Представитель Общественного совета Росатома Олег Муратов акцентировал внимание на том, что «говоря о ввозе «урановых хвостов» экологи путают их с регенерированным ураном, подлежащим переработке». По его словам, в Россию ввозят именно регенерированный уран, который может использоваться повторно после переработки. «Это чистое ядерное сырье используется для ядерного топлива, - утверждает он. – регенерированный уран полезен, ежегодно его потребление составляет 67500 т. А добыча урана снижается: в 2020 году - 47731 т, в 2021 – 43600». Он подчеркнул, что регенерированный уран может обогащаться альтернативными элементами, например, плутонием.
Завершил он свое выступление информацией об использовании регенерированного урана в других странах: в Великобритании – 16 тысяч тонн в год, во Франции – 8000 т, в других странах – Германии, Бельгии, Швейцарии, Индии, Японии – объемы меньше. Он также отметил, что переработкой регенерированного урана занимается и Франция. Она завозит его из Японии. «В химии нет отходов, есть только неиспользованное сырье» привел он в заключение цитату Дмитрия Ивановича Менделеева.
Опасным объектам – общественный вердикт
По проблемах размещения ядерных отходов в России рассказал руководитель Общественного совета южного берега Финского залива Олег Бодров. «Главная проблема в том, - начал он, что ввозимые в Россию ядерные отходы – не перерабатываются. Их везут в Сибирь, где и складируют, не слишком заботясь о безопасности». По его информации, в России нарушают свои же стандарты. К примеру, АЭС не должна располагаться ближе 100 км к жилым кварталам. А она даже от Петербурга находится всего в 68 км по прямой, что уж говорить о прочих населенных пунктах. «Сосновоборцы, например, пьют воду из реки Систы, загрязненную еще во время аварии на Чернобыльской АЭС, - констатирует он. – А цитогенетические повреждения сосен рядом С ЛАЭС в 3 раза выше, чем в Сосновом бору и в 2 раза выше, чем около Петербурга. Экосистема получает двойную тепловую нагрузку, нарушается воспроизводство природных ресурсов».
Олег Бодров считает, что строительство опасных объектов либо захоронений опасных отходов должно сопровождаться информированием населения и обязательными общественными слушаниями. «Такой закон в настоящее время разрабатывается комиссией по экологии парламента Ленинградской области», - сообщил депутат в Законодательного собрания региона Николай Кузьмин. Также по его информации, удалось отбиться от строительства ядерного могильника – 5 километровых тоннелей под Сосновым Бором - на 250 000 т отработанного ядерного топлива, который планировали заполнить за 5 лет. «Действующий могильник ЛАЭС за 62 года заполнен 50000 т, - напомнил он. – То есть товарищи из Росатома планировали везти в густонаселенную Ленинградскую область с расположенным рядом мегаполисом Санкт-Петербургом отработанное топливо других стран. Они утверждали, что это абсолютно безопасно. Мы предложили им построить «безопасный» ядерный могильник под Росатомом в Москве. Видимо, это их отрезвило».