Воскресное чтение
Записки взрослого ребёнка
Даже не знаю, как сказать. В общем, я обкакался. Я догадываюсь, о чём вы сейчас подумали, но очень прошу войти в моё положение. Всё было как обычно: садик, солнечный день, мама. Через десять минут после того, как мы ушли из садика я пукнул и понял, что ровно через минуту я обосрусь.
Мы стояли на перекрёстке в ожидании зелёного сигнала светофора. До садика было далеко, до дома ещё дальше. Пара жиденьких деревьев на городской площади совсем не были похожи на достойный туалет. Я сделал вид что мне надо поправить застёжку на сандальке, присел и упёрся пяткой в попу. Выглянувшая было из попы какашка снова спряталась как минимум ещё на одну минуту, и это внушало определённые надежды.
За перекрёстком мама увидела очередь в магазин и заторопилась туда. Пока мы стояли в очереди, я давил какашку пятками, о поребрик, об дерево, кулаками, и успешно справлялся с ней до того момента как мы подошли к прилавку.
- Вам повезло. Последняя, - продавец бухнул что-то на прилавок. Мне стало интересно, что же там покупает мама и я подпрыгнул, чтобы увидеть. Какашка этого только и ждала.
- Беру! Господи, кошелёк-то где?
- Мама, я обкакался.
- Что?
Ну, наверняка вы знаете, что бывает потом. Многократные насильственные действия при извлечении какашки из штанов, мучительное мытьё попы то слишком холодной, то слишком горячей водой, и обещания заткнуть жопу пробкой кого угодно повергнут в состояние лёгкой депрессии.
На следующий день, прежде чем забрать меня из садика, мама усадила меня на горшок.
- Сри! – категорично приказала она и начала прохаживаться возле окна, нервно поглядывая на часы.
- Ну? – спросила она через пять минут. Я пожал плечами. Мама подняла меня с горшка и заглянула внутрь. Горшок был девственно чист. – Захочешь срать – скажешь!
Мама очень торопилась в какую-то организацию за справкой. До конца приёма оставалось полчаса, и мы поспешили на автобусную остановку. Какашка притаилась и делала вид, что её не существует. Когда в конце улицы показался автобус, я решил её проверить, чтобы избежать недоразумения в самый неподходящий момент. Я поднатужился, как я обычно делаю, когда сижу на горшке и хочу покакать, и…. И вдруг понял, что ровно через минуту я обосрусь.
Когда подъехавший автобус гостеприимно распахнул двери, я был предельно краток.
- Мама, я хочу покакать.
Я многое не понял из того, что сказала мне мама, но по всей видимости она предусмотрела подобное развитие событий, потому что уверенно тащила меня куда-то вдоль по улице. Дело в том, что борьба с какашкой не терпит суеты и торопливости. Я сражался с какашкой как мог: давил её булками, затыкал попу кулачком, пытался сдвигать ноги крестиком, но мама шла по улице слишком быстро, поэтому к тому моменту, когда она поставила меня перед унитазом, какашка уже пару минут болталась в моих штанах.
Пытка, связанная с ликвидацией последствий, оказалась ещё хуже предыдущей. Это обстоятельство вынудило меня искать помощь извне. В помощники я выбрал Кольку и Володьку, и на утренней прогулке в садике коротко объяснил им суть проблемы. Как я и ожидал, у Кольки на всё было готовое решение.
- А ты ничего не говори.
- Это как?
- Если обкакаешься ещё раз – просто ничего не говори. Я всегда так делаю.
В тот же день я так и сделал. Мама по-прежнему хотела забрать справку и для этого надо было ехать на автобусе. Какашка была немного более агрессивной, а я, воодушевленный Колькиным советом, немного более расслабленным, поэтому к моменту появления автобуса какашка уже остывала в моих штанах.
В автобусе было полно пассажиров. Мама протиснулась в середину, и какой-то дяденька уступил мне своё место. Мама усадила меня и принялась искать в сумочке мелочь для оплаты проезда. Откуда-то с конца автобуса к нам приближалась толстая тётка-кондуктор.
- Так, граждане, оплачиваем кто не оплатил! Проходим, проходим вперёд! Девушка, это вы тут насрали? – Мама не сразу поняла, что кондуктор обращается именно к ней. Кондукторша сморщила нос и укоризненно покачала головой. – Такая молодая, а уже пердит! Хоть бы форточку приоткрыла! Ни стыда, ни совести… Так, а тут кто вошёл? Готовим без сдачи!
Мама перестала искать мелочь и вопросительно посмотрела на меня. Я смотрел в окно, делал вид, что я тут абсолютно не при чём, и старался не думать о размазанной по жопе какашке.
В ванной мама была сурова, спокойна и сосредоточенна. Она не сказала ничего, кроме того, что твёрдо пообещала в следующий раз эти штаны с говном надеть мне на голову.
На утреннем консилиуме в садике вопрос с какашкой был поставлен очень остро.
- Надо её обмануть, - Колька протёр очки и подслеповато прищурился.
- Маму?
- Нет. Какашку. Маму ты вряд ли обманешь.
- А как?
- Володька однажды на даче ягод объелся, а потом каждые полчаса жидкой кашицей какал. От садика до дома как раз полчаса идти. Должно хватить. Когда мама за тобой придёт, тяни время, пока не обосрёшься. Мама только рада будет. Только потом нигде задерживаться нельзя, а то опять не успеешь.
Ягоды мы нашли за верандой соседней группы. Большие кусты с гроздьями ярко-красных ягод. Мы сделали вид что играем в прятки и по очереди исчезли за верандой. Ягод было очень много, они были кисленькими на вкус и вполне съедобными.
- Самое главное – хорошо прожевать ягоды, чтобы они до попы быстрее добрались. Мммм…. Вкусно! – Колька с Володькой тоже попробовали ягоды и им понравилось.
Когда мы обобрали четыре ветки, Володька жидко обосрался. Колька присел, чтобы помочь ему вытереть попу и тоже обосрался. Надо было что-то делать. Я пошёл к нянечкам за помощью. Когда нянечка увидела стекающее по моим ногам жидкое говно, она всё поняла без слов и мгновенно организовала спасательную операцию.
Забирала меня мама уже из медпункта, куда она принесла чистые шортики. Выглядела мама чуть менее напуганной чем врач, заведующая и воспитательницы. Нас никто не ругал, наоборот, все говорили тихо и ласково. Врач заставила вытошнить все ягоды, накормила таблетками, а нянечки обмыли нас тёплой водой в душе. До прихода мамы мы валялись в кроватях и кидались бумажными шариками из туалетной бумаги.
Мама не стала говорить со мной об этом случае, но с тех пор не ругала меня за то, что я хочу какать, а какашка поняла, что я теперь знаю как с ней бороться, и никогда уже больше меня не подводила.