Эта статья написана задолго до 9 мая, когда мы все вспоминаем про подвиг наших отцов и дедов. Дело в том, что я сейчас читаю и анализирую различные источники связанные со Сталиным. И наверное одна из главных страниц в его истории это роль руководителя советского государства во время Второй мировой войны. Есть расхожая фраза, что это была война моторов и это действительно так. Как только одна из сторон не могла на равных противостоять противнику хотя бы по одному из двух направлений, сразу следовало неминуемое поражение. Одно направление находится в небесах - это авиация, другое на земле - это танки. Не буду подробно раскрывать эту тему в данной статье, но поверьте, мне есть что сказать по этому поводу и я это обязательно сделаю, чуть позже, как говорится, всему свое время.
Надо отметить, что Сталин роль авиации в будущей войне понимал прекрасно. И даже когда конструкторы самолетов попадали в жернова репрессий их никто и не думал расстреливать или посылать в лагеря. Органы обеспечивали их условиями для работы и гордились вместе с авиастроителями ее успешными результатами. Если кого-то интересует эта тема и он ищет, что почитать очень рекомендую работу Д. А. Соболева "РЕПРЕССИИ В СОВЕТСКОЙ АВИАПРОМЫШЛЕННОСТИ".
А авиаконструкторов попавших в первую волну репрессий по делу о вредительстве из тюрьмы выпускали с орденами и с крупными денежными премиями. Да, много было удивительного в 30-х годах в истории советской власти.
Но вернемся от темы истории советской авиапромышленности к истории одного конкретного человека - моего деда Горелика С.А.
Отличное дело – интернет. Зашел, набрал в поиске интересующее тебя и смотри через мгновенье все, что есть в памяти всемирной сети. Вот и я набрал фамилию, имя и отчество деда и был приятно удивлен. Есть в интернете и статья о деде в газете Люберецкая правда, городе где он встретил войну будучи летчиком-истребителем. Это было очень приятно, но прочитав и обдумав ее, осталось у меня чувство какой-то недосказанности. Почему дед совершив 89 боевых вылетов, сбил всего один самолет, причем в первом же боевом вылете? Почему не написано, как и за что он из капитана, командира эскадрильи в 1941-м, стал в 1942-м в 28 лет подполковником и инспектором истребительной авиации наркомата обороны?
Находясь в истребительных частях ПВО первый бой, дед принял в ночь с 21 на 22 июля 1941 года во время одного из самых массовых налетов на Москву, когда 220 немецких бомбардировщиков рвались к целям в столице. Как известно из истории налет был неудачным, к Москве прорвались только отдельные самолеты, 22 из них были сбиты, а остальные сбросив бомбы улетели обратно. Один из 22 сбитых самолетов на счету моего деда. 24 июля он был награжден за это орденом "боевого Красного знамени". В сентябре 1941 года дед был направлен в составе 17-го истребительного авиационного полка ПВО на один из самых горячих и трагических участков фронта – оборону Ленинграда. Мало что говорит интернет о подробностях тех сентябрьских боев полка в небе над Ленинградом. 1 октября полк был уже отправлен в тыл на переформирование. Опытные люди знают, что части и соединения отводились на переформирование по двум поводам – или получение новой техники, или такие серьезные потери, что соединение практически создавалось из новых бойцов. Поскольку до конца 42-го года полк летал на тех же МиГ-3, значит причиной отвода в тыл были потери.
В моей семье сохранилась память, что полк дрался храбро, прикрывая наши войска, практически до последнего самолета. Но в условиях подавляющего превосходства немцев в воздухе, хватило полка ненадолго, тут уж не до сбитых вражеских самолетов, выжить уже чудо. Вот на этот сентябрьский период и пришлась основная часть боевых вылетов деда, поэтому я думаю и немного было у него шансов увеличить свой личный счет. На общем счету полка было всего 3 сбитых самолета, причем не только за Ленинградский период, но всего с начала войны. Мне кажется, на первый вопрос я себе смог ответить.
Дальше в послужном списке деда была служба в инспекции истребительной авиации наркомата обороны. Не много информации об этой инспекции в интернете. Смутно сообщается о ее первом начальнике, дважды герое СССР Якове Смушкевиче.
Смушкевич был еврей, и дед был еврей, может так он попал в инспекцию? Но Смушкевич был арестован еще за две недели до начала войны и расстрелян без суда и следствия в октябре 1941. Кто же тогда мог заметить и вызвать неизвестного летчика из разгромленного полка в инспекцию при высшем органе военной власти и его руководителе Иосифе Сталине. Я вспомнил, что бабушка мне рассказывала о дружбе деда с сыном вождя - летчиком Василием Сталиным. Якобы они служили вместе, и Василий даже достаточно долгое время жил у них с дедом на в квартире, поскольку был в то время холостой и квартира ему была не положена, только общежитие. Честно говоря, став взрослым, я стал скептически относится к этой истории. Поскольку ни в одном из фильмов или книг о сыне вождя мой дед не упоминается даже мельком, какая уж тут дружба? Но я решил еще раз проверить интернет, как источник информации и набрал в википедии «Василий Сталин». Есть там строчка в его биографии – «С сентября 1941 года — начальник инспекции Управления ВВС РККА». Вот и ответ на второй вопрос, вождь потеряв в июле своего первого сына, назначил второго на такую должность чтобы уже никак его не потерять. Так что не могу утверждать про дружбу, но назначил его на должность инспектора истребительной авиации - Василий.
Не знаю, что могли сделать «мальчишки» на таких должностях, с такой ответственностью, но хочется думать, что прямой выход на отца помогал им продвигать какие-то решения действительно нужные для летчиков, а уж что нужно для летчиков они понимали. Как бы там не было, но к концу 42 года у нас появились истребители не хуже немецких, а в начале 43-го советские истребители впервые их победили, завоевав господство в воздухе в битве над Кубанью. Но дед этого уже не застал, лично испытывая новый самолет, он разбился на нем в конце октября 1942 года.
На Донском кладбище Москвы, недалеко от вечного огня, находится могила летчика-подполковника Горелика Синая Анатольевича, моего деда. Многое поменялось вокруг, за те 50 лет, что я хожу на эту могилу, не меняется и не стареет только фотография этого улыбающегося молодого человека, отдавшего свою жизнь в самом ее расцвете за то, чтобы мы могли меняться и меняться так как мы этого хотим.