«Колымские рассказы» — это цикл пронзительных и страшных очерков, описывающих жизнь заключенных в советских трудовых лагерях. В его основу лег трагический опыт автора. Варлам Шаламов 16 лет провел в лагерях и описал увиденное не как сочинитель, а как строгий документалист, не склонный романтизировать жизнь на Колыме. «Лагерь — это место, куда человеку лучше не попадать ни на минуту, никаких положительных аспектов это не несет, никакой пользы для души оттуда извлечь нельзя», — писал Шаламов Александру Солженицыну.
При жизни писателя ни один из «Колымских рассказов» не был «обнародован» в России. Их брались печатать только эмигрантские журналы и европейские издатели. Из-за публикаций за рубежом Варлама Шаламова на родине подвергли жестокой критике, вследствие чего в 1972 году писатель отрекся от них, считая, что рассказы о сталинских лагерях должны быть напечатаны только в России. Первое полное российское издание «Колымских рассказов» вышло в 1989 году.
Варлам Шаламов родился в 1907 году в семье священника. В юности он был убеждённым большевиком, но отклонялся от генеральной линии партии — и в 1929 году был впервые арестован и получил три года лагерей за связь с так называемой левой оппозицией. По возвращении в Москву Шаламов начинает писать рассказы и стихотворения, но в 1937 году вновь оказывается арестован и получает второй, а затем и третий срок. В общей сложности он провёл в лагерях более 15 лет. Писатель возвращается из заключения в середине 1950-х и начинает работать над «Колымскими рассказами». Ни один из них при жизни автора не был опубликован на родине. Последние годы жизни Шаламов проводит в доме престарелых, почти потеряв зрение и слух.
Работу над «Колымскими рассказами» Шаламов начал вскоре после возвращения с Колымы, где после освобождения писатель вынужден был провести ещё три года. Шаламов начал писать рассказы в 1954 году, работая мастером на торфоразработках в Калининской области, и продолжил уже в Москве, куда смог вернуться после реабилитации в 1956 году. «Колымские рассказы» — первый сборник цикла — завершены в 1962 году. К этому времени писатель уже работает внештатным корреспондентом журнала «Москва», стихи из его объёмных «Колымских тетрадей» публикуются в «Знамени», а в 1961 году выходит первый стихотворный сборник «Огниво».
Подобно философу Теодору Адорно, говорившему, что нельзя писать стихи после Освенцима, Шаламов не верил в возможность художественной литературы после Колымы: там человек сталкивается с условиями невозможными и непредставимыми, перед ними блекнет любой вымысел. «Сегодняшний читатель спорит только с документом и убеждается только документом», — писал Шаламов. Однако собственные его рассказы — явление именно художественное. Шаламов ищет слова для такого человеческого опыта, который никогда не был описан в литературе, пишет документальную прозу о реальности, которая оказывается фантастичнее любой антиутопии.
Писательница Фрида Вигдорова, прочитав «Колымские рассказы» в самиздате, писала о них автору: «Они самые жестокие из всех, которые я читала. Самые горькие и беспощадные. Там люди без прошлого, без биографии, без воспоминаний. Там говорится, что беда не объединяет людей, человек думает только о том, чтоб выжить. Но почему же закрываешь рукопись с верой в честь, добро, человеческое достоинство?» Шаламов отвечал на это: «Я пытался посмотреть на своих героев со стороны. Мне кажется, дело тут в силе душевного сопротивления тем силам зла, в той великой нравственной пробе, которая неожиданно, случайно для автора и его героев оказывается положительной пробой». В этой великой пробе, как писал он в заметке «Что я видел и понял в лагере», Шаламов оказался крепче, чем сам ожидал: «Никого не продал, никого не послал на смерть, на срок, ни на кого не написал доноса».
Персонажи автора зачастую невымышленные люди: Шаламов утверждал, что все убийцы в его рассказах названы настоящими именами. Сложнее обстоит дело с жертвами. Хотя Шаламов описывает реальные события, которые происходили с ним или которым он был свидетелем, герои в этих эпизодах как будто произвольные.
«В моих рассказах нет сюжета, нет так называемых характеров. На чём они держатся? На информации о редко наблюдаемом состоянии души…» — писал Шаламов. Он выжил случайно и говорит из братской могилы от имени всех погибших, описывает не биографию конкретного человека, а коллективную память, хотя и использует при этом реальные воспоминания. Поэтому повествование у него ведётся то от первого лица, то в третьем; рассказчика зовут то Андреев, то Голубев, то Крист, а одни и те же ситуации, видоизменяясь, кочуют из рассказа в рассказ.
Шаламов прямым текстом в своих произведениях утверждал, что на Колыме невозможна доброта: «Все человеческие чувства — любовь, дружба, зависть, человеколюбие, милосердие, жажда славы, честность — ушли от нас с тем мясом, которого мы лишились за время своего продолжительного голодания». Но внимательное чтение «Колымских рассказов» этого не подтверждает. Напротив, в центре многих рассказов стоят именно акты человеческой доброты. Они ещё ярче закрепляются в памяти именно на фоне окружающего ада — но, по мысли Шаламова, на них нельзя рассчитывать ни в других, ни в себе, нет никакого гарантированного способа сохранить в себе добросердечие, всякий попавший в ГУЛАГ должен прежде всего оставить надежду.
«Природа на Севере не безразлична, не равнодушна — она в сговоре с теми, кто послал нас сюда». Северная природа красива, но Шаламов не любуется пейзажем; зато он везде пишет про мороз, который пробирает до костей и даже хуже голода. В рассказе «Плотники» герой притворяется, что владеет ремеслом, чтобы попасть с общих работ в мастерскую, — он знает, что скоро будет разоблачён, но даже два дня в тепле становятся вопросом выживания: «Послезавтра мороз упал сразу до тридцати градусов — зима уже кончилась».
Человек, замечает Шаламов, умудряется жить в условиях, в которых лошади не протягивают и месяца. Не благодаря надежде (её нет), а только благодаря физической цепкости: «Человек стал человеком не потому, что он божье создание, и не потому, что у него удивительный большой палец на каждой руке. А потому, что он был физически крепче, выносливее всех животных, а позднее потому, что заставил своё духовное начало успешно служить началу физическому».
«Колымские рассказы» — безжалостное и талантливое свидетельство обстоятельств, в которых человек перестаёт быть человеком. Возможно, лучшая художественная проза о ГУЛАГе…
Почаще читайте и перечитывайте книги, используя портал НЭБ и мобильное приложение «НЭБ Свет». Это — интересно! А еще — это не скучно! Надеемся, что и сайт, и приложение вам понравятся и станут вашими верными и незаменимыми помощниками. Ведь это не просто компактные библиотеки, но ваши путеводители и консультанты в литературе, музыке, киноискусстве.