Наверное, каждый из нас помнит "литературных" гувернёров: незадачливого мосье Бопре из "Капитанской дочки", налегавшего на горячительные напитки, в то время, как его питомец "прилаживал мочальный хвост" к воздушному змею, сделанному из географической карты, или ментора юного Онегина, который в воспитательных целях его лишь " слегка за шалости бранил и в Летний сад гулять водил".
На самом деле судьба гувернёров и особенно гувернанток в России никогда не была особенно благополучной. Вспомним потрясающую картину В. Перова "Приезд гувернантки в купеческий дом". Тут и говорить-то ничего не нужно: хрупкая фигурка девушки со склоненной головой перед сытым купцом и его чадами и домочадцами производит сильнейшее впечатление.
В большинстве своем гувернеры были малообразованными людьми, подобно упомянутому выше Бопре, однако бывали и счастливые исключения. У юного Пушкина воспитателем был французский эмигрант граф Монфор, прекрасный музыкант и художник, эрудированный и воспитанный человек.
Но вернемся к знаменитым "наставникам". Конечно, любой был бы не прочь иметь их в качестве гувернёров.
Михаил Врубель
Будучи гувернером , знаменитый художник приобрел не только выгодные знакомства и денежные средства, но и привычки, усугубившие его болезнь. Благодаря занятиям с отпрысками богатых семейств, Врубель посетил со своими воспитанниками Европу. В 1875 году еще юный, 19-летний Михаил стал учителем 15-летнего Николая Бера и его братьев. Он всё лето жил в имении сенатора в Смоленской губернии.
Однако речь идет не о живописи, а вернее, не только о ней. Михаил Врубель прекрасно знал латынь и пять лет был репетитором у однокурсника Владимира Пампеля. С этой семьей связано много прекрасных воспоминаний, ибо все её члены относились к художнику очень хорошо. А. Иванов вспоминал: "У Папмелей Врубель жил, как родной: зимою ездил с ними в оперу, летом переселялся со всеми на дачу в Петергоф. Папмели ни в чём себе не отказывали, и всё у них было не похоже на строгий и скромный уклад в семье самого Врубеля; дом был полной чашей, даже в излишне буквальном смысле, и именно у Папмелей обнаружилась во Врубеле впервые склонность к вину, в котором здесь никогда не было недостатка".
Так что великий живописец мог себя назвать и учителем в широком смысле этого слова, так как был весьма эрудированным человеком.
Шарлотта Бронте
Безусловно, без этого имени список гувернёров немыслим. Горькие воспоминания об этом этапе жизни легли в основу знаменитой книги "Джен Эйр". Вот только судьба самой писательницы была далека от хэппи-энда.
Летом 1839 года мисс Бронте поступила гувернанткой в семью Седжвиков, но грубое и пренебрежительное отношение вынудило её уйти.
В 1841 году она была гувернанткой детей мистера Уайта.
Спустя год, Шарлотта и Эмили едут в Брюссель и поступают в пансион Эже. Через полгода они начинают там работать буквально за кров и еду, а точнее, за возможность продолжать обучение: Шарлотта преподает английский, Эмили-музыку.
Василий Жуковский
Василия Андреевича можно назвать "главным гувернёром царской России". Ну, судите сами.
В 1805 году 22-летний Жуковский занимался со своими племянницами, одной из которых была Мария Протасова. Влюбленность в 12-летнюю девочку не только послужила толчком к созданию множества стихов, но и изрядно измучила как самого поэта, так и Протасовых. Однако к репетиторству Жуковский подошел крайне серьезно. В отличие от упрощенного подхода к образованию барышень ( танцы да рукоделие) он занимался с девочками историей, философией, эстетикой и литературой.
В 1817 году знаменитый писатель становится учителем русского языка супруги великого князя Николая , прусской принцессы Фредерики. Жуковский ликовал и в письмах к друзьям отмечал:" Обязанность моя соединена будет с совершенною независимостью. Это главное!.. Это не работа наёмника, а занятие благородное… Здесь много пищи для энтузиазма, для авторского таланта". Однако сама "ученица" не выражала восторга от методов учителя. Много позже она вспоминала, что «человек он был слишком поэтичный, чтобы оказаться хорошим учителем <…>. Поэтому русский язык я постигала плохо <…> в продолжение многих лет не имела духу произносить на нём цельных фраз".
Наконец в 1825 году Жуковский был назначен воспитателем будущего императора Александра II. Насколько удались педагогические опыты поэта каждый может судить, опираясь на знание отечественной истории. Система обучения цесаревича базировалась на методике Песталоцци. В письме ко вдовствующей императрице поэт писал: " В воспитании и обучении есть три основных срока, которые нужно с ясностью различать и отделять четкими границами: ребёнок — мужчина — государь. Ребёнок должен быть счастлив. Мужчина должен учиться и быть деятельным. Государь должен иметь великие замыслы, прекрасный идеал, возвышенный взгляд на его предназначение, ничего несбыточного, но естественный результат всего, что предшествовало." Прекрасные идеалы романтика!
Завершая разговор о знаменитых гувернерах и гувернантках, можно вспомнить, например, баронессу Прайзель, знавшую в совершенстве 8 языков, или Клер Клермонт ( сводную сестру английской писательницы Мери Шелли), оставившую чудесные эпистолярные воспоминания о своей службе. Конечно, нельзя забывать и о том, что многие нанимали гувернеров по принципу "числом поболее, ценою подешевле". И уж чему учили эти "педагоги" хорошо показал, скажем, Д. И. Фонвизин в бессмертном "Недоросле".
Были и совсем вопиющие случаи, вроде шевалье де Бельвиля, который , по воспоминаниям Ф.Вигеля, "начал ... заводить со мною нескромные речи и рассказывать самые непристойные, даже отвратительные анекдоты…"
В результате "очаровательный шевалье" развратил не только юного Вигеля, но и сыновей князя Голицына, в доме которого был гувернером.
Но это уже совсем другая история...
