Совесть. Помните, во второй главе мы с вами договорились, что совесть – это важно? Ну, может не совсем договорились, но речь про это была. (Заметьте – как у нас плавно из одной главы проистекает следующая – красота, да ведь? К сожалению, дальше будет не так красиво и плавно, поэтому, пока не поздно, акцентирую ваше внимание на этом.) Так вот, попробуем разобраться сейчас с совестью. На редкость ускользающая от понимания величина, хотя про нее разве что совсем ленивый классик не упомянул или даже не посвятил ей целые произведения.
Обратимся для начала к Большой Советской Энциклопедии.
Совесть — категория этики, характеризующая способность личности осуществлять нравственный самоконтроль, самостоятельно формулировать для себя нравственные обязанности, требовать от себя их выполнения и производить самооценку совершаемых поступков. одно из выражений нравственного самосознания личности.
Чувствуете серьезность момента? В основе определения – самоконтроль. Самостоятельность. И здесь – первый парадокс. Если совесть – это что-то самоконтролируемое и самооцениваемое, то казалось бы, нет ничего проще, чем договорится с самим собой. Ну не враги же мы сами себе, верно? Но почему тогда вот это все: угрызения совести, муки совести, и все прочее. Опять же, про сон что-то такое было, что, мол, только у кого совесть чиста, тот хорошо спит… Я ни в коем случае (боже упаси!) не хочу оспаривать Большую Советскую Энциклопедию (даже название настолько фундаментально, что оторопь берет), но некоторые ремарки себе все-таки робко позволю.
Итак, попробуем по порядку. Совесть, как описывают ее писатели, это какой-то голос внутри нас, который постоянно говорит нам: «Одумайся, не делай этого, не воруй у родителей деньги из кошелька – потом всю жизнь я тебя мучить буду». Ну, или что-то подобное. По собственному опыту скажу – совесть иногда напоминает какое-то маленькое, но очень бдительное существо, которое сидит в голове и не спит – днем, чтобы следить за тобой и остановить, а ночью (если остановить не удалось) – чтобы терзать. И как-то уговорить не получается, не успокаивается.
Причем, даже если ты что-то сделал нехорошее, и никто этого не видел и точно не увидит в ближайшие несколько лет – совесть все равно просыпается и начинает терзать. И ничего с этим не поделаешь – ни уговорить, ни договориться не получится. Этакий внутренний голос, который, кажется, живет сам по себе. (Кстати, о внутренних голосах – у нас их там целая компашка: интуиция, совесть, страх, еще кто-то… ) Откуда же он, зараза, берется?
Первое – конечно, воспитание. Базовые понятия закладывают нам родители. Именно базовые – что-то вроде десяти заповедей. Они просты, как бетонные блоки в фундаменте, но также прочны и незыблемы. И воспитание совести – не только увещевания родителей, типа, врать не хорошо, воровать отвратительно и тому подобное. Мы просто смотрим на них, что и как они делают, говорят и постепенно сами начинаем понимать – вот это папа сделал прекрасно, а вот тут мама чуть – чуть накосячила.
Второе – это социальная среда. Никто, конечно, не подходит к нам и не объясняет, но именно социум на своем примере дает понятия о том, что такое хорошо, а что такое плохо. Здесь же и какие-то религиозные понятия. Можно быть хоть эталоном атеизма, но вырастая именно в этой среде, мы невольно черпаем какие-то основные понятия. Ребенок – чистый лист. Это так природой устроено, чтобы он самообучался, глядя по сторонам. Почему, кстати, дети жестоки порой настолько, что сам доктор Геббельс бы всплакнул? Да потому, что эти ячейки их сознания еще не заполнены – дети не жестоки, у них просто отсутствует понятие жестокости (удобно, правда?). Да и с совестью у детей не все хорошо. Зачастую базовые понятия доходят до них весьма ощутимо – через пятую точку, посредством ремня. Но доходит. И вот так, постепенно, по кирпичикам, строится этот монолит, который нам потом не дает покоя.
Третье – это результат анализа и сопоставления, то есть, личный опыт. Причем это происходит без нашего участия, оно формируется как-то само собой, постепенно, пока не завершается строительство. Опять же, случай из личного опыта. Точнее, два. Они очень хорошо иллюстрируют, как происходит формирование совести. В раннем детстве у меня был очень классный игрушечный вертолет. Красный. С пропеллером, который крутился, когда вертолет катился по полу, при этом он громко тарахтел, как положено настоящему вертолету. Жили мы тогда в городе Воркута, в краю полярного лета и леммингов. Лемминги – это такие специальные тундровые хомяки, которые периодически, по непонятной причине, самоубиваются, толпами бросаясь в Северный Ледовитый Океан. Так вот, отец принес мне из тундры лемминга. Хомяк был не очень шустрый (возможно, он готовился к великому походу в никуда) и однажды попал под колеса вертолета. Вертолет, конечно, не катился сам, катил его я. Лемминг тут же приказал всем долго жить и помер. Родителям я объяснил, что тот не успел перебежать дорогу. Так вот, за этот случай совесть не мучает. На момент гибели несчастного лемминга от моей руки я был настолько мал, что не то что совесть, а вообще, сами понятия «хорошо-плохо» только-только начали появляться в моей голове. Прошло сколько-то лет. И у нас появился другой хомяк, обычный, без генетической программы к самовыпиливанию, белый и пушистый. И однажды мой младший брат (тот был совсем маленький), на моих глазах жахнул его дверью так (нечаянно, конечно, просто животина периодически свободно гуляла по квартире), что чуть не перерубил его пополам. Мало того, что я это видел, я мог спокойно предотвратить катастрофу. Но, в силу детского извращенного любопытства, не стал этого делать. Хомяка с почестями похоронили, а ночью вдруг проснулся во мне вот этот самый голос и начал бубнить, что я поступил отвратительно, что если бы не я, хомяк сейчас бы ползал, как обычно, по шторам или скребся в своей клетке. Это был шок. Мой детский разум не был к такому готов – мне не понравился такой расклад – родители не наругали, не наказали, даже пожалели и обещали нового хомяка, белее и пушистее прежнего. А тут – здравствуйте! Эта пытка продолжалась почти всю ночь. И это было мое первое осознанное знакомство с совестью. И тогда я понял, что если хочешь спокойно спать, нужно стараться предотвратить гибель хомяка. И до сих пор, нет-нет, да кольнет что-то… (Кстати, хочу пояснить: больше по моей вине в этом мире не погиб ни один хомяк, а то может сложиться впечатление, что я с раннего малолетства только и делал, что мочил этих милых грызунов).
Четвертое – это опыт поколений. Понятно, что каждый из нас не может подключиться к этому источнику. Но, слава богу, придуманы книги. И именно из книг мы (особенно в детстве и ранней юности) черпаем то, с чем в реальной жизни не всегда есть возможность столкнуться) Помните, как у великого Владимира Семеновича (процитирую полностью, так как это именно то произведение, из которого ничего выбросить не получится):
Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от мелких своих катастроф.
Детям вечно досаден
Их возраст и быт —
И дрались мы до ссадин,
До смертных обид,
Но одежды латали
Нам матери в срок,
Мы же книги глотали,
Пьянея от строк.
Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой сладко от фраз,
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших слетая на нас.
И пытались постичь
Мы, не знавшие войн,
За воинственный клич
Принимавшие вой, —
Тайну слова «приказ»,
Назначенье границ,
Смысл атаки и лязг
Боевых колесниц.
А в кипящих котлах прежних боен и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов!
Мы на роли предателей, трусов, иуд
В детских играх своих назначали врагов.
И злодея следам
Не давали остыть,
И прекраснейших дам
Обещали любить;
И, друзей успокоив
И ближних любя,
Мы на роли героев
Вводили себя.
Только в грёзы нельзя насовсем убежать:
Краткий век у забав — столько боли вокруг!
Попытайся ладони у мёртвых разжать
И оружье принять из натруженных рук.
Испытай, завладев
Ещё тёплым мечом
И доспехи надев, —
Что почём, что почём!
Разберись, кто ты: трус
Иль избранник судьбы,
И попробуй на вкус
Настоящей борьбы.
И когда рядом рухнет израненный друг
И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,
И когда ты без кожи останешься вдруг
Оттого, что убили его — не тебя, —
Ты поймёшь, что узнал,
Отличил, отыскал
По оскалу забрал —
Это смерти оскал!
Ложь и зло — погляди,
Как их лица грубы,
И всегда позади
Вороньё и гробы!
Если мяса с ножа
Ты не ел ни куска,
Если руки сложа
Наблюдал свысока,
И в борьбу не вступил
С подлецом, с палачом, —
Значит, в жизни ты был
Ни при чём, ни при чём!
Если путь прорубая отцовским мечом,
Ты солёные слёзы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал что почём, —
Значит, нужные книги ты в детстве читал!
Именно из книг мы берем многие знания о правде, чести, предательстве, долге и прочих нужных вещах. Мы, так сказать, начинаем понимать, как это выглядит – ведь впоследствии, став взрослыми, мы можем столкнуться с этими вещами, а некоторыми – пользоваться. Именно книги, как источник знания поколений, как некий источник материала, во многом формируют в нас вот эту способность – самому определить, хорошо ты делаешь или плохо. И это – очень важно. Книги – они как гантели, только для мозга, для души, если угодно, для тренировки нравственных и моральных мышц.
Итак, переходим к главному. И попробуем подытожить.
Мы, кажется, определились, что совесть – это умение идентифицировать свои мысли и поступки по системе «хорошо-плохо». А также – это умение прогнозировать последствия своих поступков. Это самый мощный сдерживающий фактор от действительно низких и подлых вещей, от которых могут пострадать окружающие. Человек, увы, слаб по своей природе и эгоистичен – и совесть придумана именно для того, чтобы мы не превращались в животных.
Еще один момент – это сделки с совестью. Конечно, ее можно уговорить. Но, каждый раз, переступая через совесть (по сути – через себя), мы теряем часть себя. Как бы мы не уговаривали, как бы не обманывали, совесть берет плату за этот договор – частичку нашей души. И так, шаг за шагом, мы теряем себя. И где-то там, в глубине, мы все-таки понимаем, что мы не такие замечательные. И все больше перестаем уважать себя. Любить себя. И вот здесь – главное, пожалуй, наказание – мы не можем уважать и любить вообще никого. Потому что человек относится к окружающим именно так, как относится к себе. Каждый меряет всех по себе. И если в глубине души вы осознаете, что вы, по сути, мягко говоря, какашка, то и все вокруг будут для вас таковыми. И, как результат – неудовлетворенность собой, окружающими и самой жизнью. Ведь совесть есть у всех. Даже самые отъявленные негодяи понимают, что они негодяи. Единственное исключение – люди с психическими отклонениями, но это уже диагноз, это мы рассматривать не будем – пусть про это пишут психиатры.
Подводя итог: совесть (нет, давайте писать с большой буквы, вот так – Совесть) – это то, что отличает человека от животного. Ничего не имею против животных, даже очень люблю их (кто-то скажет сейчас – «Ага, любишь, с детства хомяков умертвячивал»), но человек должен, черт возьми, звучать гордо. Совесть – это основа основ, монолит, на котором покоятся остальные морально-этические наши понятия, нормы, правила. Именно уникальность Совести, как контролирующего органа, позволяет нам оставаться людьми.
Для чего человеку Совесть? И вообще, как она появилась? Здесь без метафизики не обойтись – ведь если рассуждать логически – без Совести было бы гораздо проще. Захотел жилище побольше – пошел и выгнал того, кто слабее, а то и вообще, башку ему проломил, чтоб потом не ныл под порогом – и всего делов. Красота, мечта любого адепта теории о сверхчеловеке – выживет в таком мире сильнейший, слабакам не место, эволюция и естественный отбор в чистом виде – как в древней Спарте – слабак – в пропасть! И никаких мучений моральных. Но нет, именно благодаря Совести каждый из нас получает вот такое вот неспящее альтер-эго, которое не дает спать, постоянно шепчет (а иногда и орет) нам, как нужно и как ненужно, помогает нам изо всех сил оставаться людьми. Именно Совесть, во многом, помимо материальной, биологической жизни, создает жизнь духовную, моральную, ту часть нашего существования, которую не измерить, не потрогать, не съесть, не выпить невозможно, но которая нам так необходима. И именно перед Совестью мы будем отвечать в тот час, когда песок в наших часах закончится. И знаете – вот это и будет ад, когда, осознав, что многое мы сделали не так, многим принесли зло, мы одновременно с этим осознаем, что исправить ничего нельзя. Именно в этот час и придет к нам преисподняя – понимание того, что, по сути, были мы «не при чем». И, конечно, если Совесть скажет нам в этот момент: «Ты прожил не зря. За тобой след, в котором хорошего и доброго значительно больше, чем проступков.», то это будет такое преддверие рая на земле – понимание, что существование было небесполезным… Что будет там, за границей света и тьмы – никто не знает. Но что будет здесь…
Поэтому, наверное, нам в душу и помещена эта система саморегуляции, поэтому, наверное, мы так часто обращаемся к Совести, так много поговорок, пословиц, про Совесть. Жить по Совести – это, по сути, жить в гармонии со своим альтер-эго, в гармонии с собой, в гармонии, в конце концов, с этим миром. Все так просто. И так сложно…
И, заканчивая главу, хочу обратиться к тем, кто разочаровался в ее содержании. Но я же предупреждал – готовых формул не будет. Это лишь материал, толчок к размышлениям. Да и вообще, ценно для человека только то, до чего он дошел сам, своим умом, своими силами. А я лишь слегка унавозил, надеюсь, плодородную почву для ваших размышлений. Так или иначе, в этом смысле, совесть моя чиста…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ