За первую неделю 2022 года в мире произошло много значимых событий, но особое внимание приковано к диалогу Россия — США, который начнется вечером 9 января консультациями военных и дипломатических делегаций, а 10 января продолжится полномасштабными переговорами.
От первого этапа переговорного процесса каких-либо серьезных решений и договоров, а тем более прорывов, ждать не стоит. Это только начало выстраивания новой конфигурации безопасности в Европе и мире. Прошлые подобные переговоры происходили с конца 1960-х годов и закончились подписанием «Заключительного акта по безопасности и сотрудничеству в Европе» в 1975 г., а также серией советско-американских договоров, аналог которых предстоит не один год разрабатывать не только России с США, но и с государствами Евросоюза и, возможно, с Китаем. Но это вопросы будущего. А что же произойдет уже завтра?
Здесь многое зависит от того, с чем приехала в Женеву делегация США во главе с первым заместителем госскретаря Уэнди Шерман. Требования России были представлены всему мировому сообществу 17 декабря минувшего года, а партнеры России по переговорам предоставляют только заявления для прессы, которые носят противоречивый характер: от тактики давления на Россию (угроза новыми, невиданными доселе, санкциями) до возможных значительных уступок (остановки продвижения НАТО на восток и неразмещения войск и вооружений в Европе).
Попытаемся оценить, по каким вопросам повестки дня переговоров (если они будут подняты) возможно достижение договоренностей.
В первую очередь, это достаточно обще- и обтекаемо прописанный Россией пункт о том, что «Стороны не предпринимают действий и не осуществляют мероприятий, затрагивающих безопасность другой Стороны, не участвуют в них и не поддерживают их. Не осуществляют меры в области безопасности, принимаемые каждой Стороной индивидуально либо в рамках международной организации, военного союза или коалиции, которые подрывали бы коренные интересы безопасности другой Стороны». Здесь не понятно, что имеется в виду под «коренными интересами безопасности другой Стороны», поэтому американцами будет принята эта расплывчатая формулировка, на мой взгляд, безоговорочно, как совершенно ни к чему не обязывающая.
Требование, что Штаты не должны «создавать военные базы на территории государств, раннее входивших в Союз Советских Социалистических Республик и не являющихся членами Организации Североатлантического договора, использовать их инфраструктуру для ведения любой военной деятельности, а также развивать с ними двухстороннее военное сотрудничество» может быть принято, потому что постсоветское пространство не является в настоящее время приоритетным для США. Что касается государств Средней Азии, то туда уже США опоздали, первые находятся под влиянием России, Турции и Китая.
Своим предложением к партнерам к отказу то размещения «ракет средней и меньшей дальности наземного базирования вне национальной территории, а также в тех районах своей национальной территории, из которых такие вооружения способны поражать цели на национальной территории другой Стороны» россияне предлагают США вернуться в «Договор о ракетах средней и меньшей дальности», из которого вышла администрация Трампа, что может быть принято администрацией Байдена.
Пункт «В целях исключения возникновения инцидентов Российская Федерация и Участники, являющиеся государствами-членами Организации Североатлантического договора, не проводят военных учений и других мероприятий военной деятельности свыше бригадного уровня в полосе согласованной ширины и конфигурации с каждой стороны от линии границы Российской Федерации и государств, состоявших с ней в военном союзе, а также Участников, являющихся государствами-членами Организации Североатлантического договора» является вполне приемлемым, потому что такие действия носят преимущественно демонстративный характер, а не характер прямой военной угрозы.
Теперь остановимся на заведомо невыполнимых условиях, предложенных Россией.
Американцы точно не согласятся отказаться от размещения ядерного оружия вне национальных территорий, потому что это подразумевает отказ от уже созданной системы обороны в Европе и Восточной Азии, а терять ее точно не хотелось бы.
Несогласие касается и предложения отказа «от размещения своих вооруженных сил и вооружений, в том числе в рамках международных организаций, военных союзов или коалиций в районах, где такое развертывание воспринималась бы другой Стороной как угроза своей национальной безопасности, за исключением такого развёртывания в пределах национальных территорий Сторон», что вообще лишит США возможности даже думать о возрождении однополярного мирового порядка.
Пункт о выводе войск США и других членов альянса с территории новых восточноевропейских членов НАТО (тех, кто вошел в НАТО после 1997 г.) вообще не реален, ибо подрывает саму основу безопасности Организации Североатлантического договора и требует огромных уступок со стороны России и ОДКБ в случае его принятия.
Что же касается вопроса о непринятии Украины в НАТО, то он не может быть принят США из чисто имиджевых потерь: в этом случае получается, что Россия продиктует Вашингтону собственную повестку дня, а это не так могут истолковать в мире, не говоря о союзниках по альянсу.
Имиджевые потери грозят Вашингтону и в случае согласия с предложением «отказаться от ведения любой военной деятельности на территории Украины, а также другие государства Восточной Европы, Закавказья и Центральной Азии».
Зачем тогда Россия выдвигает такие жесткие требования, которые на Западе считают ультиматумом? На мой взгляд, Российская Федерация руководствуется принципом «Требуй невозможного и получишь максимум». А что может быть дороже собственной безопасности и безопасности всего мира?
Автор статьи: Александр Черный