Никита Скворцов отвечал за равновесие. Не в глобальном смысле, когда судьбы мира лежат на чашах весов, не-а. Вот уже три года он числился балансировщиком возможных событий ближайшего вероятного времени. Да, вот такая нехитрая на первый взгляд работа, от которой зависело очень многое. Если быть точным, то ровно три года должно было стукнуть через месяц и неделю. И пока он работал хорошо, нареканий у администрации к нему не было.
Основной обязанностью Никиты было уравновешивать происходящие события, не допуская сильных перекосов. То, что многие неграмотно называют “кармой”, забывая, что “карма” — это не ответочка, а совокупность всех наших действий и их последствий.
Днём Никита учился на журфаке, а вечером подрабатывал на ленте одного из информационных порталов столицы. Тут и доступ к новостям и событиям, и полный карт-бланш на вмешательство.
Вообще эта работа была почти ювелирной и называлась коррекцией реальности, но начальство не любило пафосных слов и не любило хвалить персонал без повода. Поэтому Никитина должность называлась просто "балансир". Просто, зато ёмко.
В четверг двадцать шестого октября Никита проснулся, пробежался по основным новостным лентам. День был неплохой, три землетрясения, восемьсот двадцать четыре аварии, смерти, смерти, смерти, наводнения, бракоразводные процессы, аресты, митинги, индексы и скачки курсов...
Необратимых вещей было много, но с другой стороны, он работал не один, можно было без фанатизма. Никита по-быстрому компенсировал несколько аварий и два потенциальных самоубийства, вытащил собаку из-под колес мчащегося грузовика и побежал на учебу не позавтракав.
С лекций его вытащил звонок шефа.
— Никита, что за херня у тебя происходит? Почему помехи в ментальном поле? С утра уже накосячил?
— Никак нет, Ураган Тимофеевич, — рявкнул Никита бодро, хорошо зная, что шеф осведомлен о своем прозвище и оно ему нравится. — Кони стоят запряженные, хлопцы... Ну, в общем, всё в пределах допустимого. Два попрыгунчика не прыгнули, пятерым лихачам компенсировал ущерб выплатами по страховке с запасом. И собачку спас.
— С собачкой это ты молодец, — Ваган Тимофеевич вкрадчиво понизил голос до ласкового. — Только попрыгунчик один передумал и снова ищет приключений на свою задницу. И пошли колебания ноосферы. Ты там случаем не Буратино прозевал? Займись прямо сейчас.
Никита не любил, когда шеф звонил вот так напрямую. Это обычно означало, что проблема больше, чем просто косяк.
Он укрылся от посторонних глаз в туалете универа и достал планшет.
Флюктуации нейтронного поля зашкаливали, и все действительно шло от попрыгунчика номер два, который снова влез в причинно-следственный узел. На этот раз на объекте наблюдения сходились авария, несчастный случай и какая-то жутко агрессивная бабуля, которую можно было смело приравнять к стихийному бедствию. И все это в одном месте и почти одновременно.
"Тоже мне "Пункт назначения", — подумал Никита, разминая пальцы.
Всю перемену и половину пары Никита потратил, чтобы развести сходящиеся шкалы и синусоиды. Взмок и даже в висках застучало, когда он наконец вывел попрыгунчика в нейтральную последовательность. Это была хорошая, плотная работа, которой можно было бы гордиться, если бы не висела над всем этим тень Вагана Великого и Ужасного.
Никита некоторое время ещё посидел на унитазе, растирая затекшие ноги и немного жалея себя. Потом отправил шефу отчёт, спрятал планшет и побежал извиняться перед преподом за проигноренную половину пары. Телефон он на всякий случай убрал в рюкзак.
За всё время Никитиной работы Буратин было трое, и всеми занимался не он, только помогал. "Буратинами" в управлении компенсаций называли ключевого персонажа, который замыкал на себе много мировых причинно-следственных связей. Появлялись они нечасто, и возни с ними было всегда много. Энтропия, мать её...
"Всюду тебе Буратины мерещатся, — бурчал про себя Никита, машинально записывая лекции и нисколько в них не вдумываясь, — свет на них клином сошёлся. Давай будем в каждом встречном типе с мизерной линией жизни Буратино искать…"
Гром грянул через полтора часа, когда балансир сидел в столовой и употреблял макароны с серой котлетой. Закололо в ухе болезненными толчками экстренной связи, и Никита вспомнил, что телефон оставил в рюкзаке в аудитории.
— Да, — холодея, прошептал он, прижав ухо ладонью.
— *****! — в рифму рявкнул в барабанную перепонку нервный фальцет шефа, — что происходит у тебя в сфере, младший балансировщик Скворцов?
Никита от волнения даже не понял, что шеф только что понизил его в должности на две ступени.
— Я все исправил, — быстро заговорил он, пытаясь выиграть время, пока вставал и выбегал из столовой в сторону рюкзака с планшетом. — узел был плотный, но я развел все по схеме Лавуазье, нейтраль держалась как стальная, шеф! С гарантией!
Он вдруг понял, что разговаривает с пустотой и его уже никто не слушает. Руки тряслись, когда он доставал планшет из рюкзака.
Всё было плохо. Попрыгунчик не просто снова запутался в последовательностях, но и будто наматывал их на себя. В этой части города сейчас царила полная неразбериха причинно-следственных связей, а в центре всего этого хаоса красно-зеленых нитей плавала ярко-оранжевая пульсирующая запятая. Запятая, а совсем не точка!
Никита протестировал её по бета-шкале и поднял с пола челюсть. Буратино был во всей своей красе, разве что самолёты с неба не тянул, только почему-то система его не помечала. А колебания шли уже просто дикие.
И сейчас он, а вернее — она (оранжевое поле в спектре почти всегда давали девицы), танцующей походкой двигалась навстречу сразу пяти своим потенциальным смертям, даже не зная об этом. Вернее, как двигалась… Она-то как раз сидела в автобусе, выходить собиралась через пять остановок, возле торгового центра, и уже вот там… Никита насчитал три аварии по дороге, восемь средних резонансов вокруг торгового центра, два больших рядом — драку и взрыв газа в ларьке с шаурмой. И всё из-за её появления. Дальше, если её не заденет, она попытается убежать в метро, а там споткнётся и налетит в переходе на…
Никита всмотрелся в спектральный след, вытащил из трея изображение и нахмурился. Да ладно? Кепка, благообразное лицо, тусклый взгляд, квадратный подбородок и синяя куртка. Это же тот самый Каширский маньяк, которого будут ловить полгода и который положит два десятка человек. Мишка Никаноров из отдела нейтрализации месяц убил на то, чтобы перестроить вокруг него ноосферу и изменить триггеры и связи. Ему ещё премию дали “за сокращение поголовья маньяков”. Столкновение с Буратино не то, что собьет настройки, как бы хуже не стало! Шлейф возможных последствий от всех этих событий, которые ещё не произошли, смазанным облаком накрывал полгорода.
Никита вспомнил, что ещё утром закинул девчонке несколько мыслей о жизни и счастье, и о том, что все проходит и всё ещё будет хорошо. Теперь он видел, что послание она не получила. А то, что он распутал два часа назад, запуталось ещё сильнее. Теперь она продолжала стягивать на себя линии чужих последовательностей. Помирать ей было никак нельзя, и нужно было срочно утрясать проблемы, пока не началась чехарда по всем осям реальности.
Сейчас с планшета он даже не мог ничего поправить. Разум девчонки был закрыт, корректировка не срабатывала. Понятно, что Ваган начал нервничать и орать. Наверное всех уже по тревоге подняли.
До торгового центра на Каширке Никита добрался на метро, наскоро организовав пробку для автобуса. Интернет в метро ловил так себе и работать в полную руку не получилось. Автобус уже подруливал к остановке. Возле шаурмячной бородатые парни сгружали с “Газели” газовые баллоны. Поодаль бодрый инвалид уже ругался с какими-то хамоватыми шкетами, которые его задирали.
Двери автобуса открылись, одновременно хлопнуло и посыпалось стекло в большом панорамном окне ТЦ. Закричали люди. От автобуса как в замедленной съёмке через переход шагала тонкая рыжая девушка, а вокруг, закручиваясь только Никите видимыми дрожащими потоками, искажали воздух силовые линии.
В автобус сзади влетела “Ауди”. Бахнул, лопаясь, фонарь над переходом. Сзади у крыльца пацаны накинулись на инвалида. Их попытался оттащить какой-то мужчина, которого тут же уронили и принялись топтать. Один из кавказцев кинулся в свалку, второй не удержал и уронил газовый баллон. Рыжая девчонка шла по переходу, словно не замечая ничего вокруг. Никита отшвырнул бесполезный планшет и бросился к ней, понимая, что ещё несколько секунд и будет полный и безоговорочный коллапс. Для корректировки нужен был зрительный контакт. Когда сзади ахнул взрыв, Никиту швырнуло прямо на девчонку. Он обнял её, прикрывая собой, и они покатились по асфальту.
“Конопатая! Да ещё и рыжая!”. Именно такие мысли мелькнули в голове, когда он упал на спину. Она ошарашенно смотрела ему в глаза, словно только проснулась, и коленка её больно упиралась не в самое удобное место Никиты. “И глаза зеленые...”
Корректировать уже ничего не нужно было. Зато в одну секунду Никита понял, почему колебалось как безумное нейтринное поле, почему орал шеф, почему разум этой зеленоглазой был закрыт для ментального входа. А ещё он утонул в этих глазах и по неосознанной, но сильной ответной ментальной волне понял, что вляпался в историю.
"Ты чего натворила-то? — спросил он без слов. — Неужели не видишь что вокруг происходит?"
"С утра очень хотелось, чтобы кто-то спас, понимаешь? — вдруг ответила она так же не раскрывая рта. —Так сильно захотелось... В такие моменты ты и мир — это вещи одного порядка. На них наплевать..."
"Понятно. Про силу свою ты, конечно, не знаешь... Пошли пить кофе и болтать. Первое свидание. Я, соответственно, приглашаю..."
Орали сирены, от шаурмячной валил дым и слышались крики. Инвалид приложил костылём одного из шкетов и тот пустился бежать. Из торгового центра тоже кто-то выбегал, и вообще на улице стало неожиданно людно. Никита подобрал планшет, схватил девушку за руку и они вместе помчались к метро. На ступеньках лестницы он вдруг ловко обнял её и, притиснув к стене, поцеловал. За его спиной пробежал наверх мужчина в синей куртке и кепке.
Так Никита, сам того не зная, спас мир от катастрофы и изменил историю реальности. Наверное, круто было спасать мир и даже найти ещё более сильного балансира, чем он сам, но ему почему-то запомнились от той первой их встречи только улыбка, веснушки, тёмное короткое пальто с болтающейся на нитке верхней пуговицей, и загорелые коленки.
Все истории автора - Смотритель маяка