Жена моя, пока я из неё человека не сделал, от людей, а тем более родственников новоявленных, кроме как культурностей, ничего не ждала. Думала, раз она — смотрящая (в смысле, смотрит за тем, что говорит), так и все такими быть должны. Поэтому знакомиться с моими родственниками, которые в тьму-таракани жили, поехала с довольствием. Надеялась, что с культурой какой самобытной познакомится, обычаями там древнетаёжными...
И очень она там дяде моему понравилась, мужику хоть и не молодому (он привычку имел, как жена доставать начнет, на какую-нибудь войну уходить), но крепкому и любвеобильному. А так как он кроме жены, да санитарок военных не видел никого, то перед городской невесткой гоголем ходил. А уж как медовухи лишканул, да душа песен запроси-
ла...
В общем, пристал он к моей жене: споём, да споём. У бедной мозги закипели, что бы такое «безобидное» придумать, чтобы дядюшка (ещё тот матерщинник), вольностей никаких не допустил.
Долго думала, и наконец-то на «Калинке» остановилась. Уж такая безобидная песня, такая душевная. И дядюшка её за такой выбор правильный зауважал.
Встал перед невесткой, в грудь воздуха набрал, и выдал:
"Ой ты, брате, растудыт твою мать (матом было), оженился ни кола ни дворааа! Калинка-малинка моя, в саду ягода малинка мояя!!!"
Долго ещё жена моя, как «Калинку» услышит, вздрагивала да испариной покрывалась. А дядюшку, всё равно с теплотой вспоминала, уж больно ей манеры его понравились.
Написано по рассказу читателя Алексея