10 февраля 1920 года его Величеств король Георг V в ходе своей речи с трона заявил:
Однако для того, чтобы обеспечить Европе все блага мира и процветания, крайне важно, чтобы в Восточной Европе и в России был восстановлен не только мир, но и нормальные условия экономической жизни. До тех пор, пока эти обширные регионы не внесут свой полный вклад в запасы товаров, доступных для общего потребления, стоимость жизни вряд ли может быть снижена или общее благосостояние восстановлено в мире.
Премьер-министр, г-н Ллойд Джордж, в ходе своей речи указал, что все усилия по свержению Советского правительства потерпели неудачу, что иностранное вооруженное вмешательство в большем масштабе еще больше сплотило бы русский народ вокруг Советов, что не существует опасности нападения Красной Армии на соседние государства, что объединенные правительства еще не готовы признать новый режим, но что в интересах мировой торговли и процветания необходимо открыть торговлю с Россией. Он добавил:
Европе нужно то, что может дать Россия. Интересно, снабдили ли себя уважаемые члены Совета цифрами того, что Россия дала остальной Европе до войны. Если это так, то Палата представителей должна была бы понять, как уход России с рынков поставок способствует высоким ценам, высокой стоимости жизни, а также дефициту и голоду. Россия поставляла до войны четвертую часть всей экспортной пшеницы в мире - 4 000 000 тонн. Четыре пятых льна — это почти невероятно — выращиваемого в мире, было произведено в России. Около трети от общего объема поставок импортного сливочного масла в Великобританию поступало прямо или косвенно из российских источников.Производство зерна и муки всех видов в России — кукурузы, ячменя, овса и т.д. — составило почти 9 000 000 тонн. Цифры поразительны во всех направлениях. Мир нуждается в этом.
Премьер-министр завершил серьезным предупреждением Палате общин и стране:
Условия в Европе очень серьезные. Уважаемые члены совета могут видеть, как были использованы высокие цены. Это использовалось для разжигания вражды, подозрений и зависти к существующим институтам по всей стране. Опасности не в России, они здесь, дома. Я говорю со знанием дела, с опасением и ответственностью, и я предупреждаю Палату Представителей перед лицом того, что может произойти, что мы должны использовать все законные средства для борьбы с этими вещами, и есть только один способ — мы должны бороться с хаосом за изобилие.
(Times, 11.02.1920)
Поддержка политики мира и торговли с советским правительством пришла с несколько неожиданной и, безусловно, необычной стороны.
Следующий документ (он настолько важен, что мы цитируем его полностью) появился в прессе 23 февраля 1920 года:
Подписанты не считают, что преступления, совершенные российским правительством в прошлом, следует рассматривать как препятствие для признания его(правительства) сейчас. Они не верят, что не большевистские правительства Сибири и Юга показали, что они превосходят своих врагов в человечности, в то время как в энергии, единстве и потенциале они показали себя слабее. Если западные державы находятся под влиянием страха перед революционной пропагандой и прецедентом, созданным для прямых действий благодаря успеху Советского правительства, подписанты предполагают, что никакая защитная мера не будет столь эффективной, как открытие России для торговли, общения и наблюдения. Силы сдерживания в России были бы консолидированы, проявились бы фундаментальные различия в характере, образовании и экономической структуре между Россией и Европой, и нищета, в которую превратились огромные территории, если бы однажды была раскрыта, стала бы самым впечатляющим предупреждением против поспешных и насильственных социальных изменений.
С каждым днем становится все яснее, что стабильность Европы зависит главным образом от того, будут ли государства Центральной Европы надлежащим образом обеспечены в течение предстоящего года, и невозможно понять, из какого источника они могут быть обеспечены, кроме как из России. По мере продвижения российского зерна на запад опасность голода и его последствий исчезнет.
Но без всеобщего мира ресурсы России не могут быть доступны. Без сотрудничества российского правительства и большой концентрации иностранного капитала не может быть производства продукции в масштабах, соразмерных потребностям Европы.
В частности, кооперативный проект не освобождает держателей довоенных облигаций и не дает им никаких стимулов для оказания помощи в восстановлении России. Тем не менее считается, что российское правительство готово, когда отношения возобновятся, рассмотреть их требования, и очевидно, что ни один класс общества не может быть более заинтересован в возрождении российского производства.
Если российские поставки не будут предоставлены и в каком-либо регионе к востоку от Рейна возникнет несогласованный голод, несомненно, возникнут беспорядки и, возможно, вспышки такого рода, которые отмечены ранними фазами большевизма в России.
Чем дольше откладывается заключение мира, тем более очевидным становится то, что немецкое влияние будет восстановлено в России и что российская политика, как экономическая, так и дипломатическая, неизбежно примет характер антагонизма по отношению к нашей стране. В то время, когда мы будем одновременно искать новые рынки и управлять Индией и Ближним Востоком в самый трудный переходный период, мы не можем позволить себе видеть конкурента, находящегося в привилегированном положении и работающего над тем, чтобы каждая точка соприкосновения между Англией и Россией также была точкой трения. Однажды они могут распространиться за пределы района своего зарождения. Трудно предположить, что российское правительство, если оно все еще находится в состоянии войны со всем миром, упустит столь прекрасную возможность распространить свои принципы. Его естественной политикой было бы повсюду вмешиваться на стороне революции; имея в своем распоряжении победоносную и закаленную армию, она могла бы эффективно вмешиваться, доставляя пищу по мере продвижения.
Перед лицом альтернатив мы считаем, что мир с Россией необходим, как по экономическим, так и по политическим соображениям, чтобы спасти континент Европы от катастрофы. Но если мир вообще должен наступить, он должен наступить скоро, до того, как голод даст о себе знать; и если он должен наступить скоро, он должен прийти из Англии. Оставаясь без нации, более подверженной революционной инфекции, чем континентальные силы, мы можем мыслить с меньшим пылом; имея равную с ними заботу о благополучии Европы и особую заботу о мире в Азии, мы говорим с большим правом.
Подписавшие этот документ:
- Полковник Ф.Г. Марш, британский военный агент, Кавказ, 1915-17, командовал бригадой на Мурманском фронте и был начальником штаба генерала Гофа;
- Дж. Спенсер-Смит, подполковник, Мурманские силы;
- Ф. Ламберт, бывший британский контролер снабжения и политический офицер в Мурманске;
- Э. М. Харви, бывший финансовый советник правительства Северной России и Верховного комиссара Рейна;
- Д. Спринг Райс, бывший финансовый советник Британской миссии в России;
- Г. М. Янг, бывший финансовый советник правительства Северной России.
Все они в разное время в течение предыдущих двух лет “выполняли официальные обязанности в России. Этот документ, широко цитируемый в прессе, произвел сенсацию и оказал огромное влияние на страну.
Документ подвергся резким нападкам со стороны таких людей, как г-н Эйлмер Мод и их “белые” российские протеже, которые утверждали, что группа “Деникин-Колчак”, а не Советы, была поддержана русским народом; на что сэр Хьюберт Гоф ответил, указав:
когда белые генералы казались наиболее успешными и владели обширными участками российской территории (тем самым, как было сказано, освобождая народ от большевистской тирании), в их тылу постоянно происходили народные восстания, вызывавшие поспешные отставки, которые, насколько я мог видеть, не были оправданы чисто военной ситуацией.
Дело в том, что составившие документ знали, о чем говорили, и последующие события убедительно доказали, что они имели точное представление о существовавших в то время реалиях. 24 февраля, на следующий день после публикации документа, Высший совет союзников, собравшийся в Лондоне, пришел к следующим выводам:
Если бы группы населения, которые граничат с границами Советской России и независимость или фактическую автономию которых они признали, обратились к ним за советом относительно того, какую позицию им следует занять в отношении Советской России, объединенные правительства ответили бы, что они не могут принять на себя ответственность за то, чтобы советовать им продолжать войну, которая может нанести ущерб их собственным интересам.
Еще меньше они посоветовали бы им проводить политику агрессии по отношению к России. Однако, если Советская Россия нападет на них внутри их законных границ, союзники окажут им всю возможную поддержку.
Союзники не могут вступать в дипломатические отношения с Советским правительством ввиду своего прошлого опыта, пока они не придут к убеждению, что большевистским ужасам пришел конец и что правительство Москвы готово соответствовать методам и дипломатическому поведению всех цивилизованных правительств.
Торговля между Россией и остальной Европой, которая так необходима для улучшения экономических условий не только в России, но и во всем остальном мире, будет поощряться в максимально возможной степени без ослабления описанного выше отношения.
В 1920 году Великобритания вывела свои войска и 16 марта 1921 года заключено Советско-английское торговое соглашение.
Источник информации книга "A HISTORY OF ANGLO-SOVIET RELATIONS", Лондон, 1945 год.
Подписывайтесь на канал и читайте →