Во время Великой Отечественной войны, как раз тогда, когда Православная Церковь празднует Собор Богоматери, появился еще один образ, известный во всем западном христианском мире как «Сталинградская Мадонна». Он был написан капелланом фашистской армии именно перед праздником Рождества Христова и стал символом покаяния немецкого народа перед Творцом за то, что позволил вовлечь себя в одну из самых омерзительных и кровавых войн в истории человечества, развязанную нацистской идеологией.
«Немцы и их союзники – румыны, итальянцы, венгры, хорваты и многие другие – пришли к Сталинграду с убеждением, что они спасают Россию от безбожников-коммунистов. Мало кому из них могло быть известно письмо руководителя партийной канцелярии Мартина Бормана, разосланное всем гауляйтерам Третьего рейха за 13 дней до нападения Германии на СССР, где были такие слова: "Национал-социалистическое и христианское мировоззрения несовместимы… Национал-социализм признает силы природы как "всемогущество" или "Бога" и отвергает персонифицированного Бога". И, уж конечно, они не ведали о словах, сказанных на совещании "по церковному вопросу" 22–23 сентября 1941 года в Главном управлении имперской безопасности шефом гестапо Мюллером. Он разъяснил, что надо выступить против церковных организаций сомкнутым фронтом: "Группенфюрер [Гиммлер] окончательно принял решение, что в будущем должно последовать полное подавление органами государственной полиции самого опасного из всех опасных врагов [Церковь]"».[1]
В праздник Собора Пресвятой Богородицы хочется сказать об образе «Сталинградская Мадонна» как свидетельстве очередного прозрения «двунадесят языков» о том, что русский народ чтит Бога и поэтому непобедим.
Его автор Курт Ройбер (1906–1944) родился в 1906 году в лютеранской семье. Обучался теологии в Марбурге, стал священником в деревенской церкви в Вихмансхаузе. Жизнь свела его с известным мыслителем, музыкантом, врачом и миссионером Альбертом Швейцером. По его совету Ройбер стал изучать медицину, получил степень доктора. Увлекался вопросами этики и истории культуры. Перед самой войной у него открылись способности художника. Как пастор в своих проповедях Ройбер открыто критиковал национал-социализм. Каким образом он избежал участи многих священников – концлагеря, – неизвестно.
Когда 22 ноября 1942 года немецкие протестанты отмечали день поминовения усопших, в 6-й армии Паулюса уже знали об окружении их советскими войсками. Капеллан Ройбер находился в Сталинграде и назвал эту дату днем «сомнений, смятения и ужаса».
Накануне католического Рождества, когда рядом в бункере однополчане умирали от голода и ран, он решил нарисовать им в подарок святочную открытку на оборотной стороне трофейной русской карты. И совершилось чудо, на свет появилось изображение Богоматери, которое через много лет стало известно как «Сталинградская Мадонна».
Богоматерь, склонившись над безмятежно спящим Младенцем, с нежностью держит Его на руках. Несмотря на то, что рисовал человек западной культуры, в этом изображение есть иконографический аскетизм, присущий православной иконе. Омофор, покрывающий Богоматерь и Ее Божественного Сына, напоминает Вифлеемскую пещеру, защищающую их от ужасов жизни и смерти. Вся картина несет на себе отсвет Рождества. Надпись, сделанная вокруг нее, гласит: «Рождество. 1942. Ночь в котле. Крепость Сталинград. Свет, жизнь, любовь».
Возможно, решение нарисовать именно этот образ был навеяно немецкому капеллану чудом явления Богородицы, произошедшем в ноябре высоко в небе над Сталинградом. Русские солдаты свидетельствовали, что и немцы видели Царицу Небесную, Заступницу Руси, явившуюся в небе в полный рост на помощь нашим воинам, державшим оборону на узкой полоске земли вдоль крутого берега Волги. Один из защитников Сталинграда, видевший явление Божией Матери […] рассказывал об этом чуде: «Как увидел в небе Божию Матерь, душа была в возвышенном состоянии. Мне сразу стало ясно, что не погибну и живым вернусь домой. Уверенность в победе больше не покидала. Видение Божией Матери в рост в осеннем небе Сталинграда как щит пронес через всю войну».[2] Воины, видевшие это явление, сохранили память о нем до конца своих дней.
Для немцев это знамение свыше стало роковым. В сам праздник жилище капеллана выглядело словно рождественский вертеп. Как напишет после войны в своей книге о Сталинграде британский историк Энтони Бивор: «Каждый, кто входил в землянку, восхищенно замирал на пороге. Многие начинали плакать. К величайшему смущению Ройбера, его блиндаж в Рождество превратился в место паломничества, куда солдаты приходили молиться перед нарисованным им образом Мадонны». Но именно 25 декабря кольцо вокруг немецких войск сомкнулось намертво.
В сталинградском музее сохранились неотправленные письма немецких солдат. Это отчаянные размышления о Боге, жизни и смерти: «Иногда я молюсь, иногда думаю о своей судьбе. При этом все представляется мне бессмысленным и бесцельным. Когда и как придет избавление? И что это будет: смерть от бомбы или граната? Или болезнь? К тому же мучительная мысль о доме, тоска по Родине стали уже болезнью. Как все это может вынести человек? Или все эти страдания – наказание Божие?»
Ройбер и на Восточном фронте оставался самим собой и рисовал русских женщин, стариков, детей. «Каждое лицо для него было прозрачным…» – скажет потом его жена, до которой дошли сто пятьдесят изображений «людей Востока». Еще он оказывал помощь советским военнопленным, лечил гражданских жителей. И в своих письмах с удивлением рассказывал, как горячо молились простые русские люди в разрушенном Сталинграде.
А для немцев, по словам Курта Ройбера, были лишь «страх, страх, страх без конца… Атаки и контратаки, грохот танков и орудий, вой "катюш", автоматы, гранаты – и все это лицом к лицу… Около меня лежал солдат с оторванной рукой и без носа, у которого хватило сил сказать, что ему теперь не потребуется носовой платок. Я спросил его, что бы он сделал, если бы мог плакать? В ответ – все мы здесь никогда не будем плакать, нас будут оплакивать другие…»
На одном из последних самолетов, вырвавшихся из Сталинградского котла, раненый офицер по просьбе Ройбера вывез Мадонну в подарок его жене. В письме к ней, полном покаяния и стыда за то, что творили немцы в России, он писал: «Вряд ли у нас есть хоть какая-то надежда».
Курт Ройбер скончался в Елабуге в лагере для немецких военнопленных 20 января 1944 года в возрасте тридцати восьми лет. Копии «Сталинградской Мадонны» разошлись по всему западному миру. А оригинал находится в кирхе кайзера Вильгельма в центре Берлина.
Хотелось бы верить, что немецкий народ помнит об ошибках прошлого.
[1] Прозрение капелланов // Фарберов А. И. Спаси и сохрани. М., 2015. С. 342–343.
[2] Там же. С. 305–306.
На сайте: https://monastery.ru/zhurnal/tserkov/sobor-bogomateri/
Подать записку о здравии и об упокоении
ВКонтакте / YouTube / Телеграм
© Московский Сретенский монастырь, 2022 г.