Ситуация в Казахстане остается по-прежнему очень напряженная. Подготовленные радикалы громят магазины, сжигают машины, уже есть погибшие среди сил правопорядка. Беспорядки в Казахстане также оставили свой след: разрушены административные здания, разгромлены банкоматы, торговые центры... На данный момент главы ОДКБ по просьбе президента Токаева направили миротворческие войска для усмирения протестующих. МЛЫН.BY задал не(простые) вопросы политологу Андрею Лазуткину о ситуации в стране.
— Что стало формальной причиной протеста?
— Поскольку мировые цены на газ резко выросли с лета, в республике применяли схему с закупкой газа в Туркменистане для внутренних нужд, в то время как собственная газовая добыча шла на экспорт. Газ из Туркмении хуже по качеству, в нем больше примесей, а населению он продавался по стоимости казахского. Вместе с тем, цена для населения после подорожания почти в два раза составила примерно 50 белорусских копеек за литр газа. Это самая низкая стоимость в СНГ в принципе. При этом обратите внимание, что протест поддерживали в столице и в крупных добывающих центрах, где доходы у людей высокие, и подорожание газа никак бы не сказалось на уровне жизни.
С точки зрения экономики, ущерб, который нанесен простоем предприятий, не говоря о сожженных административных зданиях и уничтоженной технике, разграбленных магазинах, боестолкновениях в городах — уже кратно превосходит любое подорожание газа. Для ВВП это потеря нескольких процентов по итогам года и миллиарды долларов прямых и косвенных убытков. И все это в случае, если ситуация быстро нормализуется, не говоря о варианте затяжной гражданской войны по типу Сирии.
— Означает ли это, что протест не имеет реальных предпосылок?
— И да, и нет. Политические требования, которые выставлены через сеть телеграм-каналов, связаны с отставкой Назарбаева. Якобы общество устало от его многолетнего правления и требует перемен, примерно по белорусской схеме. Как и здесь, координаторы не предлагают никакой программы, а пытаются объединить протестные группы общим лозунгом «Шал кет!» («Дед, уходи!»), и выставляют для этих же целей зарубежную диаспору на пикеты. То есть для внешнего наблюдателя это выглядит как шаблонный протест против очередного «диктатора» в СНГ.
В реальности причина поддержки протеста, по крайней мере, в мирных формах — это социально-экономическое положение в республике и на конкретных предприятиях.
В свою очередь, это результат многолетних системных действий, связанных с приватизацией. Так, в начале 2000-х годов Назарбаев пошел по пути приватизации добывающих комбинатов и рудников, нефтеперебатывающих заводов и ценных месторождений. Добывать все это самостоятельно Казахстан не имел возможности, так как ранее разработка оплачивалась из союзного бюджета СССР. Чтобы продолжить добычу, активы были проданы иностранным инвесторам, в основном британским, американским, корейским, японским концернам.
В страну пошли деньги, заработали предприятия, и на какой-то момент это быстро повысило уровень жизни в республике и показало наглядный успех нового лидера, которого стали называть «отцом нации». Вместе с тем, с годами появился обратный эффект, когда прибыль от ископаемых начали выкачивать за рубеж, советская инфраструктура в шахтерских и нефтяных городах постепенно деградировала, а иностранный частник не стал в нее вкладываться и, наоборот, начал сокращать издержки. Разумеется, это вызвало недовольство людей.
При этом, в отличие от Беларуси, у правительства почти нет возможности повлиять на уровень зарплат и на социальную политику в конкретном регионе, если там ее определяет крупное частное предприятие. Условно, представьте себе ситуацию, если бы наш «Беларуськалий» был частным иностранным концерном. Это означало бы, что от его руководства полностью зависит социальная ситуация в Солигорске и городах-спутниках, потому что они дают людям работу, платят зарплату и ремонтируют социальную инфраструктуру, создают занятость в смежных сферах. Даже если при этом вы контролируете милицию, армию, городскую администрацию, коммунальное хозяйство — реальная ситуация в регионе полностью зависит от иностранного концерна, а не от вас.
А теперь представьте, что таких концернов — несколько десятков по всей стране. И они разбросаны друг от друга на тысячи километров, а вы не можете просто так перекачивать силы и средства из одного региона в другой.
Конечно, до пандемии это имело меньшее значение, но ковид, выросшая смертность и локдауны обострили многие социальные процессы. И за несколько лет на предприятиях была сформирована недовольная масса, которая вполне искренне выходила на митинги. Другой вопрос, что социальная ситуация была правильно просчитана, протест — направлен и организован через координаторов, был создан одномоментный повод в масштабах страны. И если бы протест не имел внешней организации, он бы, во-первых, ограничился социальными требованиям, во-вторых, не перерос бы в боестолкновения.
— Почему западные СМИ говорят, что ввод войск ОДКБ — это российская оккупация?
— Это попытка играть на национальной теме, спровоцировать в стране этническую чистку против русских. К примеру, Алмата, как бывшая столица, выбрана в качестве протестного центра в том числе из-за сложной этнической картины. Относительно большой процент русских, еще с советских времен, там сочетается с большим количеством южных казахов, которые сейчас проявляют себя достаточно агрессивно. Соответственно, это удобная точка не просто для масштабных городских боев с жертвами, по типу Грозного в Чечне, но и возможность запустить самостоятельные процессы, когда население начнет резать друг друга по этническому признаку, избавляясь от «русских оккупантов», так как это было в Чечне, Таджикистане, Оше и других горячих точках. Скажем мягко, для наших западных партнеров такое развитие событий очень желательно.
Кроме того, в Казахстане есть исламистские сети, для которых русские являются главным врагом после ликвидации ИГИЛ в Сирии. Секты салафитов, которые составляют социальную базу для террористических групп, воспитывают своих членов не только в ненависти к традиционному исламу, но и к «неверным», в первую очередь, к русским. А с учетом того, что более 70% казахов — мусульмане, среди них так или иначе будут распространены исламские секты, которые в кризисный момент максимально себя проявят. Поэтому заявления о «русской оккупации» имеют цель подогреть ситуацию не только внутри страны, но и являются, по сути, призывом для иностранных боевиков присоединиться к войне против кафиров. К сожалению, для Средней Азии это опасная и реальная тенденция. Как отмечал Президент, там существует целый класс профессиональных «революционеров», то есть боевиков-исламистов, которых успешно задействуют для государственных переворотов в регионе.
— Получается, что в Казахстане государственный переворот? Или «цветная революция», как в Беларуси, только успешная?
— Эти процессы у нас понимают очень упрощенно. Да, можно раздать людям деньги и инструкции, и они пойдут грабить и жечь отделы милиции, если это лица с криминальным прошлым, бывшие заключенные и иной уголовный элемент. Но такая схема работает недолго, пару дней. А если вам нужны идейные «солдаты революции» и затяжной конфликт — то сторонники сект, мистики, исламисты — это лучший расходный материал.
Самое опасное, что может случиться — когда условная «цветная революция», то есть якобы мирные митинги с относительно широкой поддержкой населения будут поставлены под контроль исламистов. Как это было, к примеру, в Египте, где на волне светских протестов к власти пришли радикальные мусульманские формирования.
Более того, мы видим, что ставка была изначально сделана не на концерты, митинги, пение песен — все это тоже присутствует, но оно выступает декорацией для действий боевых групп, которые точечно отрабатывают нужные им регионы. Кроме того, хорошо видна координация по разным удаленным друг от друга областям, чего никак не могло быть при спонтанных политических процессах.
Но что настораживает больше всего — что нет никаких заявлений США о признании некоего правительства, лидера или правящей группы в качестве своих ставленников, как это было, к примеру, у нас. Это значит, что к власти там ведут именно боевые группы и исламских радикалов, с которыми США не могут иметь никакой формальной связи, наоборот, они будут ее отрицать, как в случае с ИГИЛ. Соответственно, для США нет задачи легализовать новую власть, показать, что она пользуется поддержкой населения — именно для таких целей и нужны девочки с цветами, пение, шествия, то есть красивая картинка. Нет, их задача обеспечить быстрый захват транспортных узлов, гарнизонов, тяжелой техники, как это было в САР, а затем укрепиться в нескольких городах на границе, как это было в случае с группировкой ИГИЛ и вести затяжные бои. То есть речь не идет о приведении к власти некоего «законного» правительства, как во время «цветной революции» – это попытка создать для региона террористическую угрозу и втянуть силы правопорядка, армию и контингент ОДКБ в кровопролитные боевые действия.
Что их может сдержать? На мой взгляд, только угроза национализации промышленных предприятий и месторождений, если ситуация окончательно выйдет из-под контроля. Деньги и активы на миллиарды долларов — это единственная возможность надавить на действия США, которые координируют подрывные сети.
Автор статьи: Диана Шибковская
Автор фото: tengrinews и из открытых интернет-источников в качестве иллюстраций
Также на МЛЫН.BY:
Беларусь-2020 = Казахстан-2022? Что на самом деле происходит у казахов
«Выиграем битву за Казахстан – выиграем войну с Западом» – Уваров