Без долгих вступлений сразу по сути.
В 90-е годы, когда учителям не платили зарплаты, они находились на уровне выживания (реально, моя соседка по коммуналке летом собирала грибы и ягоды, солила, сушила, мариновала. Варила варенье. Ее сестра, работавшая в общепите, списывала для нее муку мешками, подсолнечное масло ящиками. Директор нашей сельской школы разрешил учителям посадить картошку на пришкольной территории, для того, чтобы было, что есть зимой). Да и потом, позднее, когда с учителями уже вроде бы расплатились, очень долго в сентябре одну субботу отменяли занятия для того, чтобы всем массово выехать за клюквой, а еще одну субботу – для копки картошки. Сразу оговорюсь, я не собирала ни грибы, ни ягоды, не сажала картошку. У меня была возможность заработать репетиторством – английский язык, знаете ли, он и в Африке, английский. Так что, тот, кто хочет по мне за это пройтись в комментариях – пожалуйста, - я не голодала вместе с остальными, выбивалась, так сказать, из коллектива. Только в скобках замечу, что осталась я тогда с малолетним ребенком на руках, так как «муж объелся груш», и первые свои частные уроки проводила с малышом-грудничком в коляске (слава Богу, он хорошо спал), а потом наняла няню и работала по 10 часов в сутки.
Так вот, закончу мысль: как ни странно, находясь вот на таком уровне существования, учителя сохраняли систему образования, вели уроки как говорится, на высоком методическом уровне. Я вам даже больше скажу, продолжались эксперименты, целью которых было создание более комфортной среды для обучения в рамках учебного заведения и поиск таких форматов обучения, чтобы дети развивались гармонично, всесторонне (подчеркиваю – всесторонне) и с интересом и желанием. Объем изучаемой ими информации при этом не уменьшался.
Очень разные методики прорабатывались в то время – например, на уроках географии (пусть никто не удивляется. В то время всех специалистов готовили по двум специальностям. Моя профессия учитель, а специальности две – география и английский язык) я пробовала метод группового обучения. Парты сдвигались по две, и ученики рассаживались по 4 человека лицом друг к другу. Это методика годилась только для изучения нового. Ребята должны были читать смысловые части в параграфе и тут же одни должны были задавать вопросы по только что прочитанному, а вторые отвечать. Потом менялись местами. Я ходила между группами и корректировала их работу. Это, скажем так, вносило оживление в систему обучения. Проверить качество я всегда могла достаточно быстро, система заданий для проверки знаний была разработана хорошо. Если я видела, что что-то не усвоилось, объясняла еще раз. Нет, конечно, все уроки так проводить было нельзя, но какую-то часть можно и нужно, чтобы поддержать интерес. Прошу обратить внимание на то, что методика была направлена на РАЗВИТИЕ КОММУНИКАТИВНЫХ УМЕНИЙ, на ЛОГИЧЕСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ только что прочитанного и на ТВОРЧЕСКУЮ ПЕРЕРАБОТКУ СВЕЖИХ ЗНАНИЙ, так как задать грамотный вопрос, это очень непростое умение, сложно дающееся тем, кто обучается.
Проведение таких уроков – лишняя нагрузка на учителя. Результата добиться тяжело, но, когда дети привыкают так работать, то самое главное, что ты достигаешь – это умение детей не бояться высказываться на тему предмета и вершина – умение формулировать вопросы.
Так же, в 80-90-е очень много задумывались о полном дне ребенка в школе и даже уже строились «пилотные проекты» или переделывались школы так, чтобы, помимо класса, у младших школьников обязательно присутствовала бы игровая комната, которая могла бы превращаться в спальню.
Составлялось «научное» расписание занятий, на эту тему были защищены диссертации. Что это такое? Ну, вот психологи установили, что смена деятельности, особенно такая, когда задействуются поочередно разные полушария мозга, ведет к меньшей усталости и к лучшему запоминанию и усвоению материала. Например, первым уроком у вас математика (логика, левое полушарие), вторым уроком ИЗО (рисование) – это образы, правое полушарие. Потом русский язык (речь, письмо. Опять левое полушарие), потом физкультура – физическая нагрузка, мозг в целом расслабляется. И тому подобное. Надеюсь, принцип понятен.
Кроме этого, существовали полузакрытые школы на подобие интернатов, где дети обучались совсем непохожими на советскую систему методами. Авторы этой методики считали, что мы очень растягиваем обучение и неэффективно используем время на уроке, так как вынуждены сбавлять темп, ориентируясь прежде всего на некоего среднего ученика, тогда как слабые ученики все равно плохо усваивают, а умным скучно. Поэтому в этих интернатах обучение строилось совсем иначе: Обучение велось в группах (по типу как я описывала выше), только не поурочно, а попредметно. Другими словами, две недели дети изучают курс географии 5-го класса, потом отчитываются за него. Потом, например, 3 недели или месяц, курс математики. И так далее. В итоге вычленяются более сильные ученики, которые за полгода проходят все предметы 5-го класса и берутся за следующий класс. Те, кто послабее, двигаются в своем темпе. В свободное время дети занимаются творчеством – рисованием, музыкой, прикладным искусством – кому что ближе. Эти школы существовали на спонсорскую поддержку, туда отдавали своих детей наша творческая элита и те бизнесмены, которые проникались этой идеей.
Повторюсь, все это происходило в 90-е и в самые первые годы нулевых, когда на уровне самого высокого руководства страны об образовании просто забыли. Нам повезло (это я сейчас понимаю). У нас было очень «правильное» ГОРОНО (Комитет по образованию позднее) и Санэпидемстанция. Просто люди там так подобрались. ГОРОНО «драло» три шкуры с учителей и постоянно следило за качеством уроков. Я еще с той поры запомнила их «заветы»: «Вы учителя. Вы получили специальное образование, вы отвечаете и за качество, и за уровень знаний. Если у вас на уроках скучно, вы виноваты, если дети не усваивают – вы виноваты. Не смейте нам даже заикаться, что родители не занимаются дома с детьми. Родителям некогда, они заняты выживанием и зарабатыванием денег. И, кроме того, они не специалисты. Это вы специалисты и обязаны научить их детей». А Санэпидемстанция просто «зверствовала» в плане санитарного состояния всех школьных помещений. Особенно кухни и столовой. Как это все было правильно в то время! Только сейчас это осознаешь.
Я это все к тому, что труд учителя не ясен и не понятен, и для многих кажется халявным и простым. Но это все потому, что сами не пробовали встать перед классом и провести хотя бы беседу, я уж не говорю – урок, в результате которого ребенок должен усвоить новый материал.
У меня был начальник (это на другой работе, когда я уже ушла из школы), который на полном серьезе считал, что, если учитель стоит и читает лекцию весь урок школьникам, то они обязаны научиться и все запомнить. И он искренне не понимал, что сложного в тупом учительском труде – на одном уроке прочитал лекцию, на другом спросил и поставил оценку. Что такого?
Вся беда в том. что большинство людей не понимает, включая и министров, что все вопросы и задания после параграфа, все формы опроса усвоенных знаний, это есть плод многолетнего кропотливого труда психологов, методистов, предметников для того, чтобы достичь главного – научить ребенка мыслить и обучить определенным навыкам ( это умение, доведенное до автоматизма), по каждому предмету своим. И по большому счету, все обучение ведется не для того, чтобы ребенок запомнил большие объемы информации. Суть всего обучения, это развитие вашего мозга, формирование устойчивых нейронных связей. Суть в том, чтобы вы вышли из школы человеком думающим, которого «не проведешь на мякине», а также умеющим сравнивать, задавать сложные вопросы.
Конечно, в 90 –е была масса школ, которые деградировали. Зарплату то не платили, семьи кормить надо было не только родителям учащихся, но и самим учителям. Поэтому многие профессионалы ушли из школы куда глаза глядят, зарабатывать деньги.
Но, как оказалось, это были далеко не все беды, которые свалились на наши головы.
В 1998 году в Сорбонне министры образования четырех стран-основательниц Германии, Италии, Франции и Англии подписали Болонскую конвенцию (Болонской ее назвали потому, что в основу легло воззвание Болонского университета к аналогичным заведениям Европы принять Великую Хартию университетов еще в 1986 году).
Суть этой конвенции унификация программ Университетов с тем, чтобы легче было признавать дипломы друг друга. Там, конечно много красивых слов об улучшении качества образования, но для нашей системы, это точно оказалось шагом назад. То, что для Европы было прогрессом, мы давно уже опережали в своей образовательной системе. Только чинуши – непрофессионалы этого не знали. В то время они все еще восхищались всем западным и считали, что нам надо долго расти до их уровня образования. Хочется сказать, что непрофессионалы из министерства образования до сих пор пребывают в полном восхищении от всего заграничного. Что было для нас нового в этой конвенции? Глобальная цель, которая ставилась в этой конвенции: «вести и организовать дистанционные формы обучения». Другими словами, обучение по интернету. На тот момент компьютеры то были у нас редким явлением, а уж интернет и подавно. Ну, разумеется, перевести высшее образование со специалитета (пятилетнее образование), на бакалавриат (4 года обучения) и магистратуру (еще 2 года). Ну, и разумеется, новая форма выпускных экзаменов из школы – ЕГЭ,
Россия присоединилась к этой конвенции (внимание!) в 2003 году. Это для тех, кто считает, что все плохое у нас проходило исключительно при Ельцине. После этого присоединения пошло планомерное разрушение системы нашего школьного образования, как системы, готовящей к поступлению в университеты.
Но я точно знаю, что готовиться к принятию вышеупомянутого документа мы начали заранее, после прихода новой власти в 2000 году (если вы помните, нынешний президент был впервые избран именно в том году). Досрочно, до подписания конвенции ввели эксперимент с ЕГЭ в некоторых регионах, а также начали менять пятилетнюю программу обучения в вузах на бакалавриат и магистратуру, наскоро переделывая программу обучения.
Сразу же были запрещены все старые экспериментальные программы в школах, в том числе, о которых я писала.
На педагогов свалилась новая напасть – ввели категории и разряды. Раньше зарплата увеличивалась в зависимости от стажа работы в школе, что было логично, учитывая то, что педагог проходил регулярную переподготовку и за качеством его уроков следили все, начиная от завуча школы, заканчивая ГОРОНО. Отработав 10 лет в учебном заведении ты просто при всем желании уже не мог не быть профессионалом. Те, кто работали, скажут тоже самое. Так вот, чтобы защитить категорию и подтвердить разряд, учитель должен был обязательно отучиться на курсах повышения квалификации и написать чуть ли не диссертацию. А администрация школ была занята совершенно новым для нее процессом лицензирования, аттестации и аккредитации. И тут было много нюансов. Многие школы после разрухи 90-х «дышали» на ладан и в плане отсутствия ремонта длительное время, и в плане того, что не хватало кадров, и в плане того, что в 90-е годы мало рождалось детей и была низкая наполняемость классов. А ведь у нас запретили все эксперименты, и если раньше можно было доказать, что у меня эксперимент, и он не подразумевает 25 человек в классе, а только 12-15 человек, то сейчас это не проходило. Все вели к полной унификации.
Очень много маленьких сельских школ тогда закрыли именно из-за низкой наполняемости классов. Зато потом, те большие школы, куда перевели этих детей должны были работать в 3 смены. А сейчас, я знаю, вынуждены достраивать новые корпуса взамен закрытых в начале нулевых и проданных коммерсантам за три копейки. Вот такая арифметика и такая экономия.
То есть, педагогический и административный состав был по полной программе отвлечен от основного действия, которое в то время разворачивалось, а именно, набирающий обороты эксперимент с введением нового формата экзамена - ЕГЭ. Это сейчас понятно, а тогда все силы были брошены на другое – на борьбу за то, чтобы школа в принципе выжила и ее не закрыли. Прошляпили, короче учителя введение этого ЕГЭ. Ну, или были мастерски и иезуитски отвлечены.
А потом вдруг ни шатко, ни валко тянущийся эксперимент был объявлен успешным и ЕГЭ введен окончательно и бесповоротно. Когда учителя попробовали возразить, с ними никто уже не разговаривал, а просто достаточно резко и грубо затыкали рот. Я это знаю, так как общалась с очень многими педагогами. Московские учителя мне рассказывали, как с ними разговаривали на семинарах и курсах по проведению ЕГЭ представители комитетов по образованию. Например, учитель задает вопрос о том, зачем надо делать те или иные действия, зачем вообще нужен этот ЕГЭ. Методист комитета по образованию говорит: «Встаньте». Учитель встает. «Ваша фамилия», - продолжает методист. Учитель называет. «Из какой вы школы?» Звучит ответ. «Покиньте заседание, вам строгий выговор. Вашему директору тоже.» (Для тех, кто не знает – «строгий выговор» означает лишение премии). Другие учителя, все еще не веря в происходящее, начинают роптать тоже. По отношению к ним начинают звучать точно такие же вопросы. Все замолкают, потупив взор.
Я могу сказать со знанием ситуации, ни один учитель, выученный и успевший получить достаточный опыт до «эры» ЕГЭ, не приветствовал его введение и не поддерживает до сих пор. К сожалению, педагоги под страхом увольнения не имеют права его публично осуждать, ровно также как сейчас запретили врачам высказываться против профилактики нового заболевания посредством известной двухразовой процедуры. Вы не думайте, я не забыла названия и слова. Дело в том, что в статьях на Дзен тоже не рекомендуется употреблять правильные названия всего этого процесса, чтобы статью не заблокировали. Приходится использовать «эзопов язык».
Но вернемся к ЕГЭ. К сожалению, следует отметить, что за 10 лет его существования выучилось поколение молодых педагогов, которые не знают другой системы и подросло поколение учеников, которые свято верят, что ЕГЭ – это единственный возможный правильный и объективный экзамен. Человек – очень внушаемое существо. Чтобы не быть внушаемым, надо много знать и иметь опыт. Легче всего обработать неопытную молодежь.
Ну, а, давайте вспомним, какая информационная обличительная кампания проводилась перед введением данного экзамена – урода, которая нами, смотревшими сюжеты по ТВ, тогда напрямую не связывалось с ЕГЭ. Тогда по ЦТ прошла серия репортажей о работниках – коррупционерах из Приемных комиссий разных ВУЗов. Казалось бы, какая связь? А нам потом мощно и опять же со всех каналов ЦТ раскрыли основную подоплеку введения ЕГЭ – борьба со взяточничеством в Приемных комиссиях. Серьезно? Именно так надо было бороться? И взяточничество при поступлении в ВУЗ – это единственная глобальная проблема в нашей стране? Как много нам на протяжении нескольких лет вкладывали в мозг, что это самая наисправедливейшая и объективная система проверки знаний. Только хочется спросить, откуда берется столько 100-бальников ЕГЭ из пресловутого и навязшего на зубах Дагестана и других Северокавказских республик? А потом эти 100-бальники за взятки сдают сессию за сессией и посмеиваются над нашими московскими или калужскими, или ижевскими ребятами, которые своим трудом сдают экзамены. Все на полном серьезе считают, что коррупция в ВУЗах побеждена с вводом ЕГЭ? И система стала справедливее?
Я уже писала в другой статье, но буду это повторять столько, сколько хватит сил – ЕГЭ – это экзамен, убивающий образование. Даже для тех предметов, для которых он подходит – например, алгебра или частично геометрия, частично химия и физика (частично – потому что в последних трех упомянутых предметах есть еще доказательная часть, которую не облечь в формулы. Да и способов решения может быть множество), так вот, даже для этих предметов он вреден. Когда мы писали контрольные на листах со штампом школы, мы еще попутно учились выражать и оформлять свои мысли правильно и хоть какому-то умению располагать текст и цифры на бумаге.
Ну, и самый главный обман с введением этого ЕГЭ заключается в том, что только с этим экзаменом бедный ребенок из провинции сможет поступить в столичный ВУЗ. Правда, с определенного момента обществу не стали напоминать, что всегда существовали ВУЗы, которые не пользовались большой популярностью. Туда легко было поступить и до введения этого «волшебного» экзамена.
С другой стороны, всегда были ВУЗы с бешеной популярностью. Коррупцию в основном усматривали там. Так вот, ваш ЕГЭ позволит вам быть допущенным всего лишь к конкурсному экзамену, КОТОРЫЙ РАЗРЕШИЛИ ИМЕТЬ ВСЕМ ПОПУЛЯРНЫМ ВУЗам. То есть, вы все равно будете сдавать дополнительный экзамен уже с теми вопросами, которые сформулирует сам ВУЗ, чтобы проверить ваши знания. Это во –первых. А во-вторых, если вы даже 100-бально сдали ЕГЭ и поступили на бесплатное обучение, будучи из глубокой провинции, то скажите пожалуйста, а вы жить в крупном городе на какие деньги собираетесь? Одеваться, питаться, оплачивать проживание и прочее и тому подобное?
Собственно говоря, если вы даже не были отличным учеником и кое-как сдали ЕГЭ на проходные балы в ВУЗ и у вашей семьи полно денег, еще же надо удержаться и не вылететь. Сессии каждые полгода. Система обучения в ВУЗе совсем иная, нежели в школе. Ну, это касается тех, кто собирается учиться своим умом, а не за взятки.
Этот экзамен мало что изменил в отношении поступления и обучения в Университетах (изменения чисто формальные, а по сути в элитные ВУЗы все равно не пробиться), а вот школьное образование изуродовал.
Раньше перед учителем стояла цель обучить ребенка по Программе своему предмету, а теперь – сдать ЕГЭ любой ценой. Это вот совершенно не стыкующиеся цели.
Доказательство – да вот, пожалуйста, это семья Тепляковых, которую кому-то сейчас надо сделать известной, скорее всего какому-то высокопоставленному должностному лицу. Девятилетняя девочка Алиса совершенно не готова к обучению в ВУЗе. Но формально она кое-как на проходные баллы сдала ЕГЭ (это лишний раз подчеркивает уровень данного экзамена). Естественно, ее могли не брать в МГУ на психологический факультет, так как ребенок просто не готов еще изучать такие разделы данной науки, как сексология, например. Но ее берут. Как это можно осуществить без «звонка сверху» (ведь это же психфак, там как никто все преподаватели и руководство понимает, что обучение девятилетней Алисы на данном факультете без ущерба ее психике невозможно)? Семья везде показывается, как бедная и выживающая на гроши, но кто-то заплатил за ее обучение на платном отделении. Везде говорят, что они все живут в однушке (я уж и не помню сколько точно там детей - 5 или 6), но потом оказывается, что они снимают квартиру. Кто оплачивает ее? Правда, тут вот папа совсем неожиданно выходит из - под контроля и начинает, с одной стороны, бегать по ТВ-шоу, таская за собой ребенка и раскрывая тем самым психологическую незрелость своей девочки, которая воочию видна с большого экрана, а, с другой стороны, набрасывается на преподавателей МГУ, когда у него самого не выдерживают нервы и тем самым, уже ставится под сомнение его психическая составляющая. Что это за дикий эксперимент с неуравновешенным папашей и незрелым ребенком, которого, благодаря ЕГЭ запихнули в элитный вуз? Очень похоже на то, что кто-то из верхних эшелонов задумал полностью дискредитировать существующее образование и подвести общество к идее того, что нужно еще раз все в корне поменять и сделать, как предлагает Греф.
Про идеи данного руководителя СБЕРБАНКА в образовании я расскажу в следующей статье, а сейчас еще раз о несостоятельности ЕГЭ.
Собственно говоря, когда учился мой сын (он заканчивал школу в 2011 году), только-только ввели обязательный ЕГЭ. Я в свое время, когда он в 5-м классе выбирал иностранный язык для обучения, намеренно решила не давить на него и позволила выбрать самостоятельно. Он захотел учить немецкий. Но к выпускному классу стало понятно, что знания у него слабоватые, а поступать он решил в РГГУ на филологию (сейчас он программист, если что, но тогда я тоже решила не давить и дать возможность наделать свои ошибки). Так вот, нужно было для поступления обязательно сдавать иностранный язык. Я могла ему помочь только в английском языке. Ну, собственно, вот об этом и речь. О том, что ЕГЭ – это экзамен-урод, не дающий никакой истинной картины о знаниях и умениях ученика. Я как тогда неуважительно относилась к этому экзамену, так и сейчас отношусь все с тем же презрением. Своего собственного ребенка я «натаскала» на сдачу ЕГЭ по английскому с полного нуля, или даже минуса, на тот результат, который нам был достаточен для прохождения на платное отделение. Дело в том, что на тех специальностях, куда он поступал, бесплатных мест всего было 3 или 5, то есть, чтобы туда поступить бесплатно, надо было и в олимпиадах участвовать, и готовиться сильно заранее. У нас задача была проще, нам достаточно было 65-70 баллов, и он по совокупности с другими предметами, проходил. Ну, цель была достигнута. При этом я сама открыто говорю – он на момент сдачи ЕГЭ по английскому языку за курс средней школы знал его скорее всего где-то на уровне 6-7 класса. Этого было достаточно, чтобы сдать с таким результатом. Чтобы совсем поставить точку, скажу, что одна наша знакомая выпускница того же года, которая училась в спецшколе и знала язык достаточно бегло, посещала отдельные курсы по сдаче ЕГЭ, сдала его ровно на такие же баллы. О чем это говорит? О том, что это никуда не годная проверка знаний, которая не проверяет их, но на которую надо натаскивать отдельно, по другой логике. И эта система в итоге ведет к оглуплению, профанации результатов и искаженной системе координат.
На учителей сейчас оказывается такое давление в связи ожидаемыми результатами ЕГЭ, которые ставятся в зависимость от зарплаты, что они либо вынуждены не вести уроки как следует и весь год натаскивать детей на ЕГЭ (еще раз напомню – это совсем другая логика и другой набор знаний и умений, более низкий, чем наши школьные программы по предметам) или ввести коррупционную составляющую (обязать посещать платно их же отдельные занятия по подготовке к ЕГЭ). Так какую коррупцию то победил этот экзамен?
И привожу ссылки на другие мои статьи, касающиеся образования. А про идеи Грефа скоро опубликую следующую статью.
Образование, которое мы потеряли и печальные перспективы
Как учителя писали письмо в администрацию президента, или как разбиваются иллюзии