—Я никогда не верила, что те, кто умер могут общаться с нами. Мне всегда казалось, что после кончины тела, душа отказывается от привязанностей к этому миру, к людям, ко всему, что она пережила. Теперь она живет в другом мире, где нет личности, в чистом пространстве, проживая бесконечные мгновения любви и покоя, созерцания, творения, и им просто нет смысла общаться с нами, с теми, кто еще проживает свою жизнь.
Так начала свой рассказ моя подруга. Год назад у нее скончалась мама. Весь этот год мы общались, но горе было на столько сильным, что смириться с ним было достаточно сложно. Она была вся в себе. В горе. Потом в принятии. Потом в смирении. Но это все еще было горе. И вот прошел год. И сейчас она решила рассказать мне кое-что чего до этого не говорила.
—Знаешь, мой маме всегда снились люди, которые ушли. Умерли. Она могла просто вспомнить о них, подумать и они тут же снились ей. Говорили с ней. Иногда эти сны она рассказывала мне. Видимо у неё был какой-то дар, я не знаю. Я никогда не воспринимала эти рассказы всерьез. Теперь мамы нет. Уже год, как ее нет. И с ее уходом мне стали снится люди: родственники, просто знакомые, люди которых я даже не знаю, но я знаю, что они умерли. Каждый раз во сне я пытаюсь сказать им, что их нет, они - мертвы, но все они только улыбались и говорили, что они-то как раз живы.
По моей спине пробежал холодок, я знаю, она говорит правду. Чаще всего именно горе открывает в нас новые способности, видения, понимание.
—Помню свой первый сон, когда скончалась мама, не прошло и 40 дней. Я была в нашем доме, там, где я выросла. Все сны с мамой происходили именно там. Мама стояла на кухне и в большом казане смотрела, как жарятся кости. Она смотрела в казан. Я оглянулась по сторонам и увидела в стене маленькое окошечко. Оно было очень глубоким и крошечным. Сквозь это окно я увидела своего отца, сестру. Мама обернулась и улыбнулась мне. Она была молода, красива и спокойна.
Прошло полгода. Круглые даты с момента смерти близких, переживаются очень тяжело. В один из таких дней я снова видела свою маму. Она стояла возле нашего дома во дворе, перекапывала землю и очень усердно ее ровняла. Вся-вся земля была вскопана и разровнена. Рядом с мамой была умершая тетка моего отца. Она подошла ко мне, улыбнулась и сказала, что они все живы.
Прошел год с ее смерти. Я была в доме одна, стояла в своей детской комнате. Было тепло. У окна слегка колыхались светлые шторки, окно было отворено. Я подошла к нему. За окном был необычайно красивый закат, солнце дарило тепло, в воздухе был приятный теплый ветерок. Но за окном не было знакомого мне пейзажа, за окном был огромный океан, и золотой диск солнца едва касался его глади. Океан, что я видела, был золотистого цвета. Он переливался, завораживал. Все было очень красиво. Мне было очень спокойно. Слёзы наполнили мои глаза. На берегу этого моря сидела мама. Она смотрела куда-то вдаль. Туда, где был диск огромного солнца. Она была прекрасна, что то в ней было так знакомо, но внешность уже не была той, какой она была при жизни. Ее душа нашла покой.
Мне стало легче. Каждый сон, что я видела с ней словно показывал мне то, через что она проходит. Кости, оставленные ею, словно принятие смерти физической. Земля перекопанная и разровнённая — это принятие всего своего жизненного опыта, все что было, принято. Все пережито. Все ровно. Отпущено.
Золотой залив там, где царит безмятежность, это ее нынешнее состояние, форма, место, что бы я поняла, что ей хорошо.
Они уходят от нас, наши любимые и близкие, но наша любовь притягивает их назад. Не для того, чтобы быть с нами — это уже невозможно, но что бы мы могли понять, пережить, принять и жить дальше. Мама не может вернутся, но она приходит ко мне во сне, что бы я смогла принять ее уход. И отпустить. Ведь она уже отпустила нас.
—Ты все правильно поняла, подруга. Любовь — это то, что не измерить, не остановить, не изменить. Твоя мама очень любила тебя, и покинув этот мир, пройдя все трансформации, связанные со смертью, она продолжает любить тебя. Не как твоя мама, но как душа. Ваша любовь не закончилась, она продолжает существовать. И именно эта любовь помогает ей общаться с тобой, ведь для этого чувства нет ни времени, ни пространства. Она заботится о тебе, показывая тот путь, что проходит. Ей не ведомо сейчас страдание и боль, она в вечном. И ей не хочется, чтобы ты страдала по ней. Не стоит. Теперь с этим остается лишь жить.
Мы обнялись. Я любила ее, как и она меня. Мы были знакомы уже много лет. И когда в душе боль, ничего так не помогает, как физическое ощущение того, что ты не одинок. И что ты любим.
—Я так понимаю, что мама передала тебе свой дар. Ты начинаешь общаться с теми, кто за пеленой бытия? Тебя это не пугает?
—По началу было страшно. Но сейчас я чувствую, наверное, что понятие жизнь для меня стало чем-то большим. Горизонт этой самой жизни так расширился, что стал просто неосязаем и бесконечен.
Она улыбнулась.
—А еще мама передала мне любовь к вязанию. Я только что закончила свой первый носок.
Мы засмеялись.
Не стоит думать, что смерть разделяет Вас с теми, кого вы любили, или с теми, кто любил Вас. Мы продолжаем любить тех, кто умер так же, как и они продолжают любить нас.
