Орала дурными голосами публика в зале, свистела по-разбойничьи и топала как конница. Потом шум чуть-чуть притихал, но лишь для того, чтоб фанаты «Сектора» успели сделать вдох и ... вновь уровень гама и гвалата резко, по синусоиде, уходил вверх. Шумели крепко, митинговали надрывно - протестовали против задержки концерта. Виноваты, каюсь, в опоздании «газовиков» были мы - редакция «Вятского презента».
Первый свой день рождения отмечала газета совместно с «Сектором Газа»: за сей прекрасный подарок мы от души благодарим директора Кировского цирка Владимира Филипповича Воробьева. Приехавшие из Москвы гости поздравили газету с днем рождения, вручили подарки, сказали много теплых слов - примите нашу признательность, но пора было начинать «Сектору».
Стремительно откинув кулису вышел Хой - похудевший, постройневший, как всегда в черном. В первые мгновения появления Хоя, ор в зале можно было сравнить, разве что, с ревом двигателя взлетающего реактивного самолета. Юра прошел на арену, взял микрофон, глянул в него, как в микроскоп, покрутил в руках. Расставив ноги пошире, невидяще смотрел вниз, покачиваясь с носка на пятку, ждал, когда утихнут... Рев начал стихать, Хой поднял глаза: «Поперли!» - отрывисто сказал (новое словечко в его лексиконе), и зал оглох от первых низких аккордов.
Больше всего на концертах «Сектора» мне нравиться наблюдать, как чужие, в общем-то, друг другу люди превращаются в один офанатевший, поющий и радующийся организм: хор из полутора тысяч голосов так слаженно и самозабвенно наяривал: «Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты...», что, казалось, рухнут стены Кировского цирка. Не удержавшись, некоторые начинали в тесном междурядье, многие, покинув нагревшие кресла, выходили на лестницы, лихо подпрыгивали и размахивали в лад руками, напоминая при этом джунгли в бурю, рискуя ежесекундно свалиться вниз с крутых ступенек. Такой всенародной активности я, пожалуй, не встречала больше не на одном концерте. После выступления минут двадцать-тридцать не расходилась публика, пытаясь уговорить «Сектор газа» спеть хотя бы еще разок.
Мы стояли тесной кучей в фойе цирка:
Корр: - Все собрались?
- Все! - дружно выдохнула редакция.
Корр: - Ну тогда поехали! - в ресторане «Теремок», благодаря спонсорам, нас ждали накрытые столы.
Корр: - Стойте, стойте, что-то нас маловато, - всполошилась я. - Ну, ё-мое, мы же «газовиков» забыли. - Через толпу пробралась к служебному входу. Юра сидел на диване в гримерке и что-то вдохновенно говорил. Мой осторожный приход он не заметил.
Корр: - Привет ! - громко сказала я. Хой договорил, глянул, глазами спросил: «Чего надо?» - Ребята, мы вас ждем... На лицах появилась удивление:
- Где?
Корр: - В автобусе.
Удивление обозначилось сильнее. Вдруг директор группы Костя Ляхов, хлопнув себя по лбу, воскликнул: «Забыли же... В ресторан едем!»
Юрий: - Погоди пять минут, со сцены всё уберем - сказал Юра. - Э-э, погоди, так я ведь тебя знаю...
Корр: - Точно, - засмеялась я, - год назад мы о тебе передачу делали.
Клинских надел курточку, легко поднялся: «Погнали!». На стремительно идущего по фойе Хоя вначале не обратили внимания. Потом голоса с боку и сзади стали уточнять: «Хой - не Хой?» Мы были уже в дверях, когда крик: «Это же Хой» - будто толкнул толпу вслед за нами. Вопль узнавшего подхватили на улице, сотни голов и тел быстро развернулись в нашу сторону. Толпа надвигалась грозно, стало неуютно...
В подвернувшуюся открытую дверь армейского автобуса группа залетела одним махом. Фанаты окружали, наседали - дверь не поддавалась.
Добирались до ресторана с трудом, но добрались...
Первый тост сказал Е.Т.Деришев: все обрадовались, звенели хрусталем. Хой наклонился: «Давай я с тобой чокнусь компотом».
Корр: - Давай, - согласилась я, — Только чего ж, компотом-то?
Юрий: - Я не пью, - с непонятной интонацией констатировал Юрий. Наши бокалы звякнули. — Чтоб у тебя все стояло, - брякнул Хой.
Запутавшись в мыслях и эмоциях, я не сразу, но переспросила:
Корр: - Неужели так плохо выгляжу?
Хой засмеялся и хлебнул компотика:
Юрий: - Да не, все нормально.
Большая мужская рука легла ему на плечо. «Хорошо поешь, Юра!» произнес голос и перед нами материализовалась бутылка водки. Клинских кивнул и налег на салат. Расправившись с салатом, он спросил:
Юрий: - А ты думала, мы приедем все пьяные в это…
Корр: - Ничего я не думала, лучше съешь еще чего-нибудь.
Юрий: - Я много не ем, давай лучше еще чокнемся.
Чокнулись. Еще не очень далеко уплыл хрустальный звон, как Хой сказал задумчиво:
Юрий: - В Кирове есть памятник Кирову… Да ну! Ну, так, где же в Бухаре Памятник Бухарину? Частушка, Тебе.
Мы поаплодировали. Растрогались, выпили.
Юрий: - Слушай, тут говорили, что редакцию обокрали: как вы теперь?
Корр: - Никак. Давай о грустном не будем.
Юрий: - Знаешь, - задумчиво глядя в потолок, сказал Юрий, — жить, наверное, лучше, не имея ничего… Ты становишься свободен, как зверь, как птица… Небо… Много времени на творчество…
Корр: - Слушай, а каким зверем бы зверем ты прожил жизнь?
Юрий: - Львом, - не задумываясь ответил Хой.
Корр: - Почему?
Юрий: - Ну, он свободен, силен, никого не боится. Львицы у него. Убил антилопу – слопал.
Корр: - Да никого он не убил, его львицы кормят, - безжалостно содрала я корону с царя зверей.
Юрий: - Во! Тогда точно львом, - засмеялся Хой.
Веселье набирало мощь - мы-то пили не компот. Кавалеры приглашали дам, дамы, осмелев, приглашали кавалеров и постреливали глазками в сторону звезды.
Корр: - Слушай, Юр, а если тебя сейчас пригласят, пойдешь танцевать?
Юрий: - Ну-у, я вначале посмотрю, тогда решу: пойду я или нет… Ты мне лучше скажи, вот в Чечне так страшно, как рассказывают? Тут задумалась я.
Корр: - Знаешь, одно скажу, лучше бы этого не знать никому. А лично для меня самым страшным, если честно, было посещение туалета.
Юрий: - Почему?
Корр: - Почему, почему, - начала краснеть я, — когда очень много мужчин и почти нет женщин, удобства, как правило, для мужчин и делают. А если еще и часовой в метре стоит – вообще беда.
- Провожай гостей, Овчинникова, - за моей спиной выросла фигура директора Цирка.
Проводив, возвратилась.
Юрий: - Знаешь, - как-то очень по-детски сказал Хой, наклонившись ко мне. — Пока ты ходила, меня потанцевать приглашали, во!
Корр: - А чего не пошел? Не понравилась?
Юрий: - Да, ничего, хорошенькая. Только я подумал, к чему? Мы уже домой собираемся ехать. Сама понимаешь: с дороги, концерт, устали немного.
Корр: - Мне тебя учить что ли? Надо было говорить: «Я с тобой потанцую, а потом ко мне в гости…»
Юрий: - Вот я подумал… - огорченно сказал Хой. Его горячая ладонь легла на мою… — Пошли нас провожать.
Корр: - Пошли.
Юрий: - Ты приходи завтра в гостиницу, поговорим…
Утром в гостинице сидел на кроватях в трусах, попивал пивко и покуривал «LM» «Сектор Газа».
Корр: - Привет, а где Юра? – зашла я в комнату.
- Хой еще спит. Может, не будем его будить: мы до шести утра проговорили, а он поспать любит.
Корр: - Ладно, пускай спит, - огорчилась я.
- Ничего, не горюй, мы еще приедем – вы только позовите .
Из очерка Елены Овчинниковой - корреспондентки газеты "Вятский презент", март 1999 год.
