Сегодня мне захотелось порадовать вас интересным, необычным и неоднозначным материалом, который, я надеюсь, сгладит впечатление от моего более чем недельного отсутствия.
А расскажу вам о самом злачном и опасном районе Антальи - Зейтинкёй (перевод с турецкого вполне невинный, кстати - "оливковая деревня"), чья недобрая слава уже пару десятков лет гремит далеко за пределами не только самого района, но даже города. Вкратце я уже упоминала о нём в одной из предыдущих статей:
Дело в том, что живём мы в непосредственной близости от этого места. Наш район Кызыларык отделяют от Зейтинкёй всего лишь несколько улиц и с каждым годом он теснит "нехорошую" деревню примерно на одну улицу. Район расположен близко к аэропорту и центру города, поэтому ушлые застройщики не дремлют. Даже отель уже отгрохали на перекрёстке.
Основной контингент проживающих в Зейтинкёй - турецкие цыгане, к которым в последние годы прибились самостоятельные беженцы из Сирии и Афганистана, ну и прочие разномастные бродяги, дамы очень мутного полусвета, зависимые и неприкаянные. Занимаются местные цыгане всем тем, чем им обычно и положено. Разница лишь в том, что здесь многие крепкие мужчины помимо прочих нехороших дел занимаются настоящим трудом - сбором и сортировкой мусора. Начиная с раннего утра, в любую погоду они пешком (реже - на мотороллере с прицепом) обходят городские районы, собирая картон, пластик, стекло и прочее материально полезное вторсырьё.
Раньше некоторые из них ещё и катали туристов в запряжённых лошадьми разноцветных повозках на площади в Старом городе, но несколько лет назад это сомнительное развлечение запретили.
Лингвистическая справка: турецкое слово Çingene (чингене), означающее "цыган", считается обидным и просторечным. Вместо него лучше использовать нейтральное Roman.
Несмотря на то, что словом "Зейтинкёй" в Анталье пугают детей, а ушлые риэлторы стращают "новоприбывших", я бы не сказала, что такое соседство на протяжении почти 10 лет как-то влияло на качество нашей жизни. Это не лукавство. Ни мы, ни наше имущество, ни душевный покой от жизни рядом с цыганами и зависимыми никогда не страдали. И это при том, что живём мы не в охраняемом комплексе-сите, а в обычном жилом доме на 20 квартир с никогда не закрывающейся калиткой сада. Я много раз ходила на работу или по делам рано утром и возвращалась поздно вечером в полном безлюдье, мы выходили ночью в тайно работающие маркеты за сигаретами или минералкой - совершенно без приключений. Ночью и по утрам, кстати, у нас всегда абсолютная тишина, даже машины редко проезжают.
Соседство, от которого мы действительно страдали, не имело ничего общего с цыганами:
Может быть, это своеобразная "ошибка выжившего", я не знаю. Но я склонна думать, что люди, имеющие злой умысел или промышляющие этим, предпочитают не совершать преступления в непосредственной близости от места своей постоянной дислокации. Ну и полицейские патрули тут частые гости, чего уж там. Регулярно объезжают владения, опрашивают подозрительных личностей, следят за порядком, оперативно приезжают на любой сигнал. Иногда проводят масштабные облавы и задержания в самой деревне.
Последние полгода мы начали замечать, что атмосфера "на раёне" несколько поменялась. Я привычно виню во всём экономику. Потому что когда ресурсы, доходы и способы заработка у населения уменьшаются, нищие нищают ещё больше, а общее благосостояние снижается, на поверхность жизни из подворотен и катакомб вылезает всякая нечисть.
На улицах стало больше мусора (но это сейчас общая беда по всей Турции), а также в разы больше сомнительных личностей, как цыган, так и беженцев, и разных бродяг, среди которых много зависимых. Они оккупируют мусорные баки, разводят костерки на пустырях, там же тусуются и ночуют. Они не агрессивные и особо не отсвечивают, но долго ли продлится этот безмолвный зомбиленд?
А замечаю я это, потому что почти каждый день хожу встречать мужа с работы. Забирают его утром от остановки недалеко от дома, а вот на обратном пути высаживают с другой стороны трассы у надземного перехода как раз напротив Зейтинкёй. До дома идти минут 15 бодрым шагом по краю гетто. Изначально я ходила туда, чтобы размяться после рабочего дня и многочасового сидения у компа. Хочется поскорее увидеть мужа, чтобы потом вместе прогуляться до парка и обменяться новостями. Романтика же! В любую погоду ноги будто сами в пять часов несут меня туда. Обычно я жду его на мосту и машу рукой, когда он высаживается из автобуса. Если на дорогах пробки и он задерживается, гуляю вокруг и смотрю по сторонам.
Тогда-то и зародилась во мне идея сделать настоящий репортаж о Зейтинкёй, подкреплённый фотографиями. А то легенд и страшилок много, а в реальности мало кто здесь был и что-нибудь конкретное видел. И я стала фотографировать окрестности по дороге и в процессе ожидания мужа.
Однако спустя пару дней прогулок по окраинам адреналина мне стало не хватать. Видимо, лавры известных блогеров Варламова, Анашкевича и Пашковского не давали мне покоя и журналистский азарт требовал сенсаций. Я вышла из дома пораньше и зашла в деревню с другой стороны. Хотела пофотографировать трущобы "с краешку" и вернуться на улицу, но моё внимание привлекла одинокая бабуля на пустыре, потом, какой-то разрушенный дом неподалёку, и вот шаг за шагом и я уже в самой деревне...
Оказалось, что узкие улочки там не особо ровные, проложены хаотично и часто ведут во дворы, поэтому стараясь по-быстрому выйти обратно, я очень быстро углубилась и заблудилась. Дальше меня несла лёгкая паника и инстинкт самосохранения, натренированный за детские и юношеские годы, проведённые в рабочем районе промышленного города в 90-х и 2000-х. Возможно поэтому ничего особо пугающего или из ряда вон я в этой экспедиции не заметила. В моём родном городе было в разы опаснее, а контингент - намного колоритнее.
В таких местах чужака всегда видно за версту и он сразу привлекает внимание, и хотя внешне я выглядела максимально обычно (серые спортивные штаны, бесформенная куртка-аляска, ботинки, шапка), меня сразу "засекли". Когда я проходила мимо, замирали и подозрительно провожали глазами, а какая-то дородная цыганка всю дорогу шла за мной вдалеке и пару раз окликала. Потом кто-то резко бросил на дорогу передо мной бутылку с водой. Не уверена, в меня ли целились и не видела, кто это сделал. Разбираться и оглядываться я не стала. Обывателей, случайных людей и праздных прохожих там вообще не бывает, поэтому я шла быстрым, но не слишком торопливым, шагом, по сторонам не глазела, в лица никому не смотрела, вид имела спокойный и целенаправленный (старалась, по крайней мере).
Моим единственным ориентиром был минарет строящейся рядом с надземным переходом мечети, куда мне и нужно было попасть. Благодаря этому я успешно выбралась на их главную улицу и вышла из деревни к переходу прямо навстречу недоумённому мужу, который был просто в ужасе, увидев, как я бодро шагаю к нему из недр цыганской деревни.
Каким-то чудом я успела тайком на ходу сделать несколько фотографий. Видео не сняла, уж не обессудьте. Но если вам интересна эта тема, на Netflix недавно вышла криминальная драма Beni Çok Sev (Love me instead), где Анталья и Зейтинкёй - основное место действия. Снимали её у нас здесь в прошлом году. Даже те же самые локации засветились.