Что-то заскучали мои читатели без обзоров околовоенного трэша! Так и быть, подкину немножко материала, пока 3/4 читателей где-то гуляет, согласно моей личной статистике.
Сегодня на разделочном столе четырёхсерийный украино-российский минисериал "Паршивые овцы". Приступим!
Сентябрь 41-го, в лагерь приезжает новый начальник, суровый майор НКВД. Он с ходу спрашивает заключённых, не желает ли кто-нибудь, как говорится, искупить кровью? Однако, необразованные зэки ещё не смотрели сериала «Штрафбат», поэтому все нерешительно мнутся и на фронт никто не стремится.
Один из заключённых презрительно сплёвывает и бормочет что-то про сдачу Киева. Майор без излишних расшаркиваний убивает его прямо в строю.
Помощник начальника лагеря, трус и подхалим, говорит, что в лагере остались одни уголовники, политических там нет, поэтому - легче. Уголовники не подозревают, что с ними легче, поэтому планируют побег. Бежать собираются самые отъявленные бандиты, которые решают взять с собой худосочного Пикассо, прозванного так за то, что тот красил бараки. Пикассо обещает приютить всех на местном хуторе, где у него живёт тётка и печёт блины.
В это время приходят тревожные вести: враг скоро будет уже здесь. Начальник лагеря распоряжается, чтобы выделили несколько зэков для того, чтобы вывезти оружие со складов и закопать в условленном месте. Помощник начальника лагеря, вместо того, чтобы назначить десяток работяг, раболепно ползёт к пахану: «Нужна помощь, помоги, пожалуйста!»
Пахан решает ехать сам, прихватив с собой корешей и Пикассо впридачу, раз уж у того такая тётка многофункциональная. Это ни у кого не вызывает подозрения, мало ли, может, старик с друзьями решили ударным трудом искупить свою вину перед Родиной.
Зэки садятся в грузовик и едут к месту следования.
Солдатики-вертухаи цинично глумятся над ними и рассказывают о способах массового умерщвления заключённых при помощи взрывчатки.
Тут вдруг зэкам нисходит благодать небесная в виде люфтваффе. Немецкие асы метко стреляют из пулемётов, не трогая зэков и убивая мерзких вертухаев. Парочка «краснопёрых» остаётся в живых, но родоначальники движения «АУЕ» их безжалостно мочат, наверное, в назидание другим, чтобы взяток не брали, и наряжаются в их форму, причём не грязно-кроваво-дырявую, а новенькую, словно только что из костюмерной «Мосфильма».
Тут вдруг майор-начальник спохватывается, что в лагере должен был с какой-то радости остаться единственный «политический» Пикассо, и горит желанием его расстрелять. Но выясняется, что паршивец ушёл вместе с остальными! Майор немедленно пускается в погоню, начисто забыв про склад и оружие, которое так никто и не спрятал.
Убив, как полагается, вертухаев, наши друзья двинулись на хутор за тёткиными блинами. Только один из них, старый зэк по кличке Зёма пошёл в другую сторону, и уже вскоре вышел к немцам. «О, хайль Гитлер!» - радостно кричит Зёма почти без акцента. «Швайне!» - кричат немцы.
«Это что, свинья что ли?» - расстраивается Зёма и достаёт ножик. Немцы при виде ножика тоже расстраиваются и убивают Зёму.
Такие познания в немецком в начале войны объясняются либо тем, что Зёма в минуты лагерного досуга Шиллера читал без словаря, либо тем, что он, как и мы с вами, вырос на фильмах о войне.
Тётки в деревне друзья не находят, зато тёткин погреб набит немецкими консервами и динамитом. Свастика на банках тушёнки ребят не смущает, а на динамит они вообще не обращают внимания, поэтому никто не задаётся вопросом, что вся эта хрень делает в деревенском погребе.
Пикассо встречается с дедушкой-ясновидцем, которого играет Шариков, он же Хоттабыч, он же актёр Владимир Толоконников.
Хоттабыч предсказывает, что грядёт кровавая баня.
Тут подошли бабы из числа местных и накрыли поляну «разведчикам», как те скромно представились (в ту пору шансон не слушали и аббревиатура «АУЕ» была не очень популярна). В общем, обосновались друзья на хуторе, женщинами обзавелись, и стали жить-поживать, да добра наживать. Их злобные НКВДшники по окрестным деревням ищут, в ста метрах от хутора немцы Зёму застрелили, а им – хоть бы хны, и в ус не дуют. А верхом презрения к войне и вертухаям стала свадьба, которую зэки организовали на третий день своего проживания на хуторе.
Но не всё было так безоблачно. Ночью после свадьбы на деревню с неба спрыгнули немецкие парашютисты! (Почему бы им было просто не прийти пешком – ума не приложу, территория всё равно уже была захвачена немцами). Спрыгнули и сразу в погреб: «Кто сидел на ящике с динамитом и сдвинул его с места? Кто открывал нашу тушёнку и всю её съел?» Такие странные, я балдею. Придумали оставить продукты питания прямо под носом у проклятых русских! Сопрут – неужели сразу не было ясно?!
Спрятались наши герои в подполе у Хоттабыча, немцы зашли и строго спросили: а нет ли тут солдат? Им ответили - мол, нет, конечно. Особо и врать не пришлось - ну какие из зэков солдаты? Ну, нет, так нет. Ганса Ланды среди немцев не оказалось, поэтому доверчивые немцы пожали плечами и ушли.
Но, тем не менее, назревал конфликт. В итоге, зэки замочили одного из немцев, генеральского сынка с синеньким скромным платочком на шее, за то, что пытался овладеть селянкой в исполнении Олеси Жураковской (ну, помните, в "Железной сотне" она с Мииишей и автоматом тешилась).
Немцы подумали на местного однорукого дедушку и повесили его. За это зэки ночью замочили ещё двоих, а в качестве морального давления на противника к утру вырыли десять могил, в две из которых сложили свежепреставившихся – мол, остальных чуть позже.
Ну, молодцы, что тут сказать, креативно к вопросу подошли. Правда, подобное я уже видел в ужастике «Оно» по Стивену Кингу, где злобный мистический клоун вырыл пять могилок для борцов со злом, а рядом была одна, уже зарытая. Но клоуну-то не привыкать могилы рыть, а зэки-то сначала стремались даже дрова рубить, не то, чтобы землю впустую лопатить - молодцы, одним словом, хорошо потрудились.
С этим разве что сравнится одинокий трудолюбивый немец-копач из "Заставы Жилина", в одиночку выкопавший котлован для того, чтобы схоронить шестерых советских бойцов.
Немецкий лейтенант решает перебить всё местное население, но гауптман возражает, так как у них есть задание, не терпящее отлагательств. После чего лейтенант зачем-то стреляет гауптману в лоб, наверное, для того, чтобы тот красиво упал в могилу, на краю которой он как раз стоял по счастливой случайности. Да, пошаливала дисциплинка в рядах вермахта.
В общем, дальше всё было по сценарию «Великолепной семёрки»: несколько храбрецов встали на защиту деревни от негодяев. Почти все геройски погибли, но победили.
А Пикассо, подслушав невнятный вражеский план о какой-то непонятной якобы отступающей советской колонне, которую нужно взорвать, для чего было зачем-то необходимо встретиться в условленном месте с какими-то предателями, выдвинулся к тому самому месту и перестрелял всех предателей, оказавшись на поверку репрессированным разведчиком. Там-то и настиг его майор НКВД с упорством жидкого терминатора. «Ты разведчик, ты должен был предупредить Сталина, что немцы нападут!» - кричал майор, размахивая револьвером.
«Да я ж писал, а Сталин не поверил! За это меня и посадили!» - заорал в ответ Пикассо. Подумал-подумал майор, понял, что погорячился да и пошёл по своим майорским делам. Тут и сказке конец.
Выводы. Будь это фильм о подвиге группы солдат, сбежавших из немецкого плена – получился бы вполне сносный отечественный ремейк «Семи самураев». А так – фильм вредный, поощряющий убийство органов власти. Вдобавок, необходимо было бы продумать многие ключевые моменты: немного определиться с линией фронта, с задачами диверсионной немецкой группы и с мотивами, движущими майора по лесам вслед за Пикассо.
Вердикт: идеология – 1/10, смотрибельность – 6/10. Смотреть только морально подготовленным зрителям.
Бонус: постер другого фильма. Что-то напоминает, правда?
Каталог всех кинообзоров (здесь интересно!)
Постеры взяты с сайта kinopoisk.ru, также статья содержит кадры из фильма «Паршивые овцы» (2010).
#кино #кино и немцы #фильмы о войне #галопом по кино #циничный пересказ