Добрый день, дорогой читатель.
Многие, наверное, еще помнят песню со словами:
Хотят ли русские войны?
Спросите вы у тишины
над ширью пашен и полей
и у берез и тополей.
Написал ее Евгений Евтушенко, а первый исполнитель, для которого собственно она и была написана – Марк Бернес. Всегда во мне данная песня вызывала двоякие мысли, конечно, думал я, русские не хотят кровопролитных войн, человеческих трагедий, хаоса и крови, что-то есть в этой песне, мне кажется, о слабости, о нежелании вести бой. Но как же быть со словами Христа, сказавшего: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч...» То есть, как же можно примириться со злом? Как можно не идти войной на злонамеренность, каждый день? Разве война за справедливость не требует нашей самоотдачи? У мусульман, есть такое понятие как «джихад» это «священная война», война в первую очередь с собой, с ложью, обманом, развращенностью, изначально это понятие не подразумевало кровопролития, большой джихад это борьба духовная. Разве это не перекликается с большой русской мечтой о борьбе с несправедливостью? Большой русской мечтой о построении Царствия Небесного на земли? Поэтому слова Василия Ивановича Лебедева-Кумача мне во сто крат милее и ближе чем Евтушенко:
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна, —
Идёт война народная,
Священная война!
Здесь есть и русский жар и русская мечта борьбы против всемирного зла, невиданного доселе, того, что может уничтожить, умертвить все доброе и хорошее до чего способно дотянутся. Русским, я думаю, невозможно жить рядом со злом и улыбаться, не замечая его. Русским претит проживать свою жизнь, им скучно. Кто-то из нас стал понимать, что деньги это еще не все. Тридцать лет прошло с краха Советского Союза, но мы все так же хотим невиданного проекта нуждающегося в каждом из нас, требующего всех наших сил и умений, нашего упорства и борьбы. А сейчас, к сожалению, отчетливо оформлена отчужденность государства от человека и наоборот. В каждом повороте головы и брошенном слове чиновника чувствуется ненужность человека для государства и мира. Это новая традиция убивает все живое и трепетное в человеке, все его мечты и желания. Хуже всего, что это приводит к такой степени отчужденности, что человека ничего больше не интересует, кроме сна и еды. Но как говорил король Лир: "Что человек, когда его желанья — еда да сон? Животное, не боле".
Сквозь пелену слишком долгого мрачного сна, сквозь усталое: «отстаньте от меня, мне никто и ничто не нужно», я слышу как биение сердца, как весеннюю капель, запрос на борьбу за Царствие Небесное на Земли.
Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами
Степную даль.
В степном дыму блеснет святое знамя
И ханской сабли сталь...
И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль...
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль...