Здравствуйте, Елена.
Хочу вернуться к гаражу железному. Пролетел дихлофос мимо моего лица, костер погас, Жека по полу катается от смеха. Но этот эпизод кончился довольно быстро.
Полезли мы с ним на этот антиатомный гараж, там они стояли рядами. Попрыгали по крышам, стало неинтересно. Решили спуститься по-нормальному, то есть по лестнице. Полез вниз первый, не доходя несколько ступеней, решил спрыгнуть, ускорить спуск. Спрыгивая с лестницы гаража, приземлился, как кошка, на руки и на ноги, но вот несчастье! Лежала на земле разбитая бутылка, донышком вниз, битой частью к моей руке была направлена. В левую руку впилось стекло в районе запястья, кровь хлынула ручьем. Увидев это, крепко сжал левую руку правой – и бегом домой. Бежал, молчал, двигался целенаправленно в свой любимый дом, в квартиру. Мама была дома, было приятное северное лето.
Подлетаю к квартире своей родной, стучу судорожно в дверь, кровь ручьем. Мама открывает дверь, и тут я начинаю рыдать. Мама быстро сориентировалась, перебинтовала, мазь Вишневского вонючую наложила. Сколько ходил с перебинтованной рукой, не помню. Шрам до сих пор на руке. Может, с тех пор боюсь своей и чужой крови. Плохо становится, дурно...
А что было с Жекой после моего прыжка, не помню, наверное, за мной побежал. Не помню точно, но он меня в беде не бросал никогда. Завтра продолжу про него.
