В тот год ближе к Рождеству я уже начала приходить в себя и поэтому на службу собиралась всерьез. В сочельник, спозаранку я стояла в храме, слушая Царские часы, после обеда отправилась ко всенощной и только улыбнулась, увидев глаза священника, обходящего храм с кадилом. «Да, батюшка, дома мне делать абсолютно нечего, выть от тоски надоело, хватит, буду радоваться со всеми приближению светлого праздника!»
Ближе к полуночи снова оделась в длинное и с платком, закрыла дом и тихонько пошла в третий раз. Улица была пустынной, тихой и снежной. На черном небе ни одной звездочки, только месяц.
Дорога в храм шла по железнодорожному путепроводу в гору, этот район так и назывался, «гора». Можно было идти по проезжей части — за весь путь ни одной машины не встретилось. Но меня не покидало какое-то странное чувство, мне казалось, что сейчас должно что-то произойти…
И, когда увидела спускавшуюся мне навстречу фигуру, сразу поняла: вот оно, мое Рождество, приплыли, что называется. Я смело сделала шаг навстречу и, подойдя ближе, поняла, что передо мной старушка. Она оживилась, увидев меня, и быстро, торопясь начала объяснять, что сегодня электричкой выехала в гости к дочке, но, как это частенько с ней случается, уснула в вагоне, и проспала до тех пор, пока состав не отправился в депо. Тут только бабуКлаву разбудили и выставили на свежий воздух. Дочка осталась далеко позади…
— Дочка-то волнуется за Вас, наверное?
— Да со мной такое не впервой, я всегда просыпаю свою станцию…
— Что же мне с Вами делать? Может в храм вместе пойдем, тут недалеко, Вы в уголочке посидите, а утром снова на вокзал пойдете?!
И мы даже сделали шаг по направлению к храму. Но как только бабаКлава поняла, что ей придется снова идти в гору, она запричитала:
— Нет-нет, я туда не пойду, я устала!
По-нят-но… Я, сказав коротко: «Пойдемте!», пошла домой. Рядом со мной послушно семенила бабаКлава. В моей душе переворачивалось все. Я спятила? Я веду домой незнакомого человека. Что я с ней буду делать?
Мы пришли домой. Кажется, я даже чем-то накормила свою гостью. Почему я в этом сомневаюсь, да потому что шли последние часы рождественского поста и в моем холодильнике даже мышь не висела)
Постелив ей, я поняла, что сама уснуть не смогу, так и просидела всю ночь. Скучно не было, соседка, ведьмина невестка, прискакала с новостью об очередном преставлении ведьмы. Так и сидели с ней на кухне, болтая и прислушиваясь к шебуршанию за стенкой старушки. Ей, наверное, тоже не спалось, может в вагоне выспалась?
Рано утром я, вскипятив и заварив свежий чай, выгребла на стол праздничные запасы и пошла будить бабуКлаву. Та, ужасно смущаясь, вытащила из своей авоськи буханку хлеба, а когда я отказалась ее резать, послушно убрала назад. Больше ничего у нее не было.
Позавтракав, мы пошли к троллейбусу. Как смогла, объяснила, на какой остановке вокзал (в моем городе два вокзала, до одного пешком, до другого чуть дальше, но с обоих можно уехать на любой пригородной электричке). Вот и троллейбус, распрощались как родные.
Бегом домой, приводить себя в порядок. В первую очередь дом, потом мысли и эмоции.
Дома пахло чужим. Это не беда. Раскрыв все настежь, впустила в свое жилище студеный рождественский воздух. Он как будто очистил не только комнаты, он очистил меня. «Ну вот и праздник пришел, с Рождеством меня!»
В тот же день ко мне заглянула кузина с детьми. Я как на духу пересказала ей все ночное происшествие… Моя тезка сказала только одно: «Ты об этом никому из наших не рассказывай, не поймут!»
Ладно, Катя, не буду, чтобы не прослыть ненормальной, впускающей ночью в дом не пойми кого…
Но сейчас, спустя много лет, мне уже не страшно, что подумают обо мне другие люди, поэтому и рассказываю. Эта история стала первой здесь, на веранде, за ней последуют другие, необязательно в хронологическом порядке)
#знаешь веру мою
