ПОСЛЕДНИЙ ВЕТЕРАН "ВЕЛИКОЙ АРМИИ" НАПОЛЕОНА.
В морозные ноябрьские дни 1812 года, беспрерывно преследуемые русскими войсками, остатки некогда действительно Великой армии Наполеона подошли к реке Березине, сравнительно крупной естественной преграде. Здесь русское командование предприняло попытку пленить Наполеона с остатками его армии. Для этой цели фельдмаршал М.И.Кутузов подтянул к Березине корпуса адмирала П.В. Чичагова и генерала П.Х. Витгенштейна. Заняв выгодный рубеж, Витгенштейн нависал над противником с севера и закрывал ему в этом направлении все пути движения. Армия Чичагова заняла Борисов и правый берег Березина от Зембина до Уши, закрыв путь отступления французам на запад и юго-запад. Донской атаман Платов теснил Наполеона с востока. Таким образом, создался своеобразный «мешок», в который мудрый Кутузов загонял остатки французской армии для нанесения, как он писал, «сильного и, может быть, и последнего, удара неприятелю».
Наполеону удалось, перехитрить адмирала Чичагова, убедительно наладив ложную переправу в одном месте, а реальную переправу – в другом. Таким образом император переправился сам со своим штабом. Но тут русские разведчики обнаружили истинное место переправы французских обозов и войск. Началась атака на них со стороны корпусов Платова, Ермолова и Витгенштейна. Спасаясь от возможного преследования, Наполеон приказал поджечь мост, и его повеление тут же было исполнено. Многие из не успевших переправиться французов бросились на лед, но проваливались в воду и гибли там. Иные, обезумев от перспективы попасть в руки к русским, бросались в огонь, пожиравший мост, и гибли мучительной смертью. Женщины, дети, грудные младенцы лежали на льду мертвыми. Отчаянные крики носились над Березиной, завывание ветра с метелью вторило душераздирающим крикам погибающих французов. Березина до такой степени наполнилась трупами людей и лошадей, что по ней в некоторых местах можно было перебраться на противоположный берег, но некому уже было это сделать...
Все было кончено. Остатки французской армии: солдаты, офицеры, мужчины и женщины, в рубищах, с отмороженными ушами, носами, руками, дрожа от невыносимой стужи, умоляли солдат и казаков дать им какую-нибудь одежду и кусок хлеба или сухарей. Сердобольные россияне, кто сколько мог, делились с недавними врагами сухарями, давая окоченевшим французам по глотку вина. Сраженные великодушием казаков и русских солдат, французы бросались на колени, целовали благородным победителям руки, совали дрожащими от холода и волнения руками деньги, дорогие перстни вконец смущенным казакам.
По иронии судьбы, три дня спустя после катастрофической переправы французов через Березину, она прочно оделась в ледяной панцирь, по которому можно было легко перейти и переехать на противоположный берег.
Среди пленных, захваченных казаками атамана Платова при переправе через Березину, был лейтенант 2-го гусарского полка 3-го корпуса маршала Нея Жан-Батист Николя Савен. Судьба этого человека, прожившего 126 лет и 7 месяцев, исключительно любопытна.
Он родился 17 апреля 1768 года в Руане в семье полковника королевской гвардии Андре Савена.1 Окончил иезуитский колледж в городе Тур, а возвратившись в 1789 году в Париж, записался в Академию живописи, где обучался живописи в мастерской знаменитого художника Жака Луи Давида, став профессиональным художником.1 Потеряв в результате революционного террора своих родителей, живших при Версальском королевском дворе, Жан-Батист Савен в 1798 году поступил на военную службу во 2-й гусарский полк. С ним он прошел практически все главные военные кампании под руководством обожаемого им Наполеона. Савен сражался во время Египетского похода 1798 года у пирамид, бился в победоносных сражениях под Аустерлицем в 1805 году, при Иене в 1806-м, штурмовал Сарагосу в 1809 году.
А потом был поход в Россию в составе 3-го корпуса Великой армии Наполеона. Савен участвовал во всех крупных сражениях войны 1812 года, в том числе и в Бородинской битве, за храбрость был награжден орденом Почетного Легиона. Затем в ноябре 1812 года он вместе с остатками армии отступил к рубежу реки Березины. То, что произошло дальше, Жан-Батист Савен помнил всю свою долгую жизнь. Спустя 80 лет после трагических для него событий у Березины уже не Жан-Батист Николя Савен, лейтенант 3-го корпуса Великой армии Наполеона, а уважаемый гражданин города Саратова Михаил Андреевич Савин, доверительно рассказывал историку и дипломату Константину Военскому: «Когда мы подошли к Березине, все части нашей армии собрались близ села Студянка. Мы искали возможности переправиться на другой берег вместе с остатками наполеоновской гвардии. С лихорадочной поспешностью стали строить два моста: один - для войск, другой - для артиллерии и обоза. Верные долгу понтонеры возводили опоры, стоя по пояс в воде, где плавали куски льда. Нужно было спешить – неприятель гнался за нами по пятам. Но перебраться на другой берег, куда уже переправилась часть наших солдат, я не успел. Маршал Ней поручил мне охранять повозки с ценным грузом, принадлежащих штабу армии (четыре миллиона в золотых слитках) – их следовало препроводить по мосту, предназначенному для артиллерии. Я возразил, что это опасно, но маршал повторил свое распоряжение, и мне пришлось исполнять приказ. На мост я взошел одним из последних, с арьергардом корпуса маршала Виктора. Все наши маршалы уже собрались на том берегу. В панике никто не слушал приказа командиров, и тяжелая артиллерия двинулась на мост вместе с нами. В этот момент вдалеке показался казачий разъезд. На мосту сделалось невообразимое столпотворение; наш обоз не успел преодолеть и половину пути, как мост рухнул под тяжестью пушек и ящиков с зарядами; лошади и люди оказались в воде».1
Оказавшись в ледяной воде, окоченевший от холода Савен сумел выбраться на берег, где его окружили донские казаки на взмыленных конях. Может быть и прикончили бы они никому неизвестного лейтенанта Савена, если бы на его счастье не появился атаман Платов, велевший донцам оставить пленника. Чарка водки, преподнесенная Савену от имени донского атамана, окончательно вернула его к жизни.2
В числе других пленников Савена отправили в город Ярославль, откуда в феврале 1813 года распоряжением высшего начальства его перевели в Саратов. На городской окраине Саратова, за Немецкой слободой, с сентября 1812 года находился огороженный лагерь, где в деревянных бараках проживали пленные офицеры и генералы Великой армии Наполеона. Столовую, баню, медицинский пункт, склады, конюшню и отхожие места пленники соорудили себе сами. К своему удивлению Савен встретил здесь и высокопоставленных персон – генерала Сен-Жени и принца Гогенлоэ.3 Помещенный с обмороженными ногами в военный лазарет Александровской городской больницы, Савен провел здесь долгих девять месяцев и где русские врачи спасли ему от ампутации ступни ног.
Осенью 1813 года, когда в Западной Европе войска под командованием его обожаемого полководца Наполеона одну за другой одерживали победы над союзными войсками русских, австрийцев и пруссаков, Савен вышел из больницы вполне здоровым. Его взору, привыкшему к роскошным городским пейзажам Парижа, Вены, Берлина, Варшавы, предстал «незнакомый город с редкими деревянными домиками на сером покатом косогоре, пожухлой листвой полуосыпавшихся тополей и разбитой пыльной дорогой, по которой тащилась одинокая крестьянская телега. Высохший бурьян на канаве, сорока на расшатанной изгороди, пасущаяся неподалеку черная коза. Глушь, запустение, тоскливая тишина».1 Савен, с тоской душевной глядя на все это, понял, что в этой глуши ему придется отныне жить, а может быть, и умереть…
Устроиться в новой жизни ему помог случай… Находясь в военном лазарете, он познакомился с саратовским генерал-губернатором Алексеем Давыдовичем Панцулидзевым, который инспектировал это лечебное учреждение и которому запомнился французский лейтенант Савен, отличный фехтовальщик, с мужественным обликом, безукоризненными манерами, прекрасным французским выговором, тонким длинным носом. Именно Панчулидзев помог Савену, после успешно выдержанного им экзамена, получить место преподавателя французского языка в Благородном пансионе при Саратовской гимназии. Да и сам губернатор доверил новоиспеченному преподавателю обучение французскому языку своих детей. Савен стал получать приличное жалование, устроившись на жительство в недавно отстроенной загородной резиденции генерал-губернатора. Следуя примеру своего начальника, саратовские дворяне также стали приглашать к своим детям в качестве учителя безотказного Савена.
После победы над Наполеоном и возвращении на французский престол Бурбонов русское правительство летом 1814 года приняло решение о возвращении французских пленников на родину. Однако Савен, успевший стать состоятельным и уважаемым саратовцем, решил не возвращаться в далекий Руан, где его никто не ждал и где в свои 45 лет ему все надо было начинать сначала.
Вот тогда-то он переменил свое пространное французское имя Жан-Батист Николя Савен на короткое русское – Николай Андреевич Савин. Впрочем, католической религии предков он остался верен до конца своих дней, став прилежным прихожанином собора Святого Климентия в Немецкой слободе Саратова. Он прекрасно освоил русский язык и женился на купеческой дочери Прасковье Сергеевой, с которой имел четверых детей.1 На заработанные от преподавательства деньги Савен приобрел домик с садом на улице Грошовой (по другим данным – Гороховой, а ныне улица Дзержинского), где занимался живописью, принимал почитателей и любопытствующих, ухаживал за цветами.2 Кстати, в 1999 году на этом доме была установлена мемориальная плита в честь Савена, в открытии которой участвовал посол Франции в России Юбер Колен де Вердьер.3
В течение 60 лет Михаил Андреевич Савин преподавал в гимназии французский язык, привив знания этого, в то время международного дипломатического, языка трем поколениям саратовцев. В числе его учеников был знаменитый в будущем публицист-революционер Николай Гаврилович Чернышевский.4
Как художник-профессионал, Савин преподает батальную, портретную и пейзажную живопись для талантливых гимназистов, часть которых – А.С.Годин, А.М.Фролов и другие – стали первыми известными профессиональными художниками Саратова. Николай Андреевич был частым гостем популярного саратовского салона известного художника Г.Баракки. В эти годы Савин написал несколько живописных работ, которые поместил в своей комнате: портрет своего кумира императора Наполеона, себя в форме лейтенанта 2-го гусарского полка и эпизод из Египетского похода 1798 года.1
Значительную часть своего времени Савин посвящает изучению истории Саратова. В поисках документов он многие часы проводит в архивах, участвует в археологических раскопках. Дабы читать документы на арабском и татарском языках, он изучает эти языки, проявив незаурядные лингвистические способности.2 Результатом его работы была первая истории Саратова, написанная Савиным в период с 1823 по 1830 годы. Одновременно он работал над мемуарами о походах своего кумира императора Наполеона, в которых сам принимал непосредственное участие.
Как гражданин Саратова, Савин жил радостями и горестями своего, теперь уже родного, города. Он участвовал в освящении Нового собора, построенного «память жертв народной войны 1812 года», с любопытством наблюдал швартовку к саратовской пристани первого парохода. Радовался Николай Андреевич и выходу в свет первого номера газеты «Саратовские губернские ведомости», открытию каменного городского театра, появлению городского водопровода, начале работы Радищевского музея.3
Шли годы. Все дальше в историю отходили события войны 1812 года, все меньше оставалось французских участников и современников тех судьбоносных баталий, наконец, остался последний и им был Михаил Андреевич Савин. В 1893 году Савина посетил внук его первого саратовского покровителя генерал-губернатора А.Д.Панчулидзева Константин Адамович Военский, дипломат в отставке, известный историк Отечественной войны 1812 года, оставивший интересные «Передо мной был ветеран «Великой армии», - писал Военский. - …Вглядываясь в морщинистое лицо старца, в эти как бы застывшие под влиянием времени черты, я невольно провел параллель между прошедшим и настоящим: я перенесся мыслями в ту достопамятную эпоху «войны и мира», когда 82 года тому назад этот удрученный годами ветеран – в то время бравый офицер – вступал в числе «двунадесяти язык», как враг, в пределы той самой России, которая теперь стала ему вторым отечеством и которую он любит не менее Франции.
Я подошел к старику и назвал его по имени, извиняясь за непрошенное посещение, вызванное глубоким удивлением и желанием увидеть и побеседовать с представителем знаменитой эпохи, служившим под начальством величайшего из полководцев. Старик ласково протянул мне руку и сказал: «Вы заговорили о человеке, которому я посвятил лучшие годы своей жизни и память о котором для меня священна, - будьте же дорогим гостем и войдите в мой дом.
…Комната Николая Андреевича (старик особенно любил, чтобы его называли по-русски) представляла миниатюрный, но в высшей степени своеобразный уголок, где все говорило о временах давно минувших. Здесь он жил воспоминаниями о славном и величественном прошлом, о своем императоре, глядевшем на него из рамки большого акварельного портрета и небольшой бронзовой статуэтки, стоявшей на столике у окна. Это был культ Наполеона, восторженный и трогательный, преданность глубокая, в буквальном смысле «до гроба». Портрет Наполеона написан самим Савеном через 25 лет по прибытии в Россию. Тут же неподалеку портрет, изображающий бравого кавалерийского офицера в мундире наполеоновских войск – это сам Николай Андреевич. С удивлением внимал я словам старца, пораженный невероятною в столь преклонные годы памятью. Оказалось, что теперь ему шел 126 год».1
После опубликования в санкт - петербургской газете «Новое время» пространной статьи Константина Военского «Последний из ветеранов «Великой армии»1 имя Савена-Савина приобретает всероссийскую известность. К уникальному свидетелю великих событий французской революции, эпохи наполеоновских войн зачастили любознательные гости. Знаменитый петербургский художник-гравер К.Адт, посетивший Николая Андреевича Савина, написал его портрет.
Вспоминают о нем и на родине – во Франции. Последнему ветерану «Великой армии» Наполеона стали поступать письма от главы Петербургской французской общины Леона Кастийона, послания из далекой Франции. А молодой французский бакалавр литературы Эдуард Пикар, приехавший в Саратов изучать русский язык, многократно наносил визиты «нашему дорогому старику, почтившему меня самой теплой дружбой».2
О последнем солдате Наполеона становится известно послу Франции в России графу де Монтебелло, который обратился к своему правительству почтить Савена, наградив его медалью Святой Елены. Ее вместе с диплом Николаю Андреевичу Савину вручил саратовский губернатор князь Мещерский – девятнадцатый глава губернии на памяти Савина. В дипломе было написано: «ДОКУМЕНТ. Канцлер Национального ордена Почетного Легиона сим удостоверяет, что помянутая медаль Святой Елены выдана ЖАНУ-БАТИСТУ НИКОЛЯ САВЭНУ, бывшему лейтенанту 2-го гусарского полка, прослужившему во Французской армии с 1797 по 1812 годы».3 Уже ослепшему от старости Савину слова, выгравированные на тяжелой бронзовой медали, зачитал князь Мещерский:«Napoleon, ases compagnons de gioire sa derniere pensee! 21.05.1821». («Последняя дума Наполеона - о его сподвижниках славы!» И дата смерти Бонапарта.). Эта медаль давала Савену право именоваться «сподвижником славы Наполеона», подчеркивая его военные заслуги перед Францией. Вместе с медалью пришло уведомление от французского военного министерства, за подписью военного министра Франции генерала Мерсье, о назначении Савену ежегодной пенсии...1
За два месяца до смерти ослепший Николай Андреевич Савен – Жан-Батист Николя Савен ощутил состояние высшего счастье – его помнили и в России, и во Франции.
Скончался последний солдат Наполеона 29 ноября 1894 года в своем саратовском доме. Постоянно навещавший его Эдуард Пикар писал, что «он умер или, лучше сказать, уснул вечным сном без малейших страданий…в седьмом часу вечера в возрасте 126 лет, 7 месяцев и 12 дней. Последний взор его был обращен на того, кто стал кумиром всей его жизни, - он глядел на портрет великого императора, написанный его собственной рукой и висящий у него над кроватью».2 В скорбные минуты ухода Савина из жизни рядом с ним находились его младшая дочь Евдокия и настоятель римско-католической церкви, саратовский декан граф Шембек.3
Хоронили Михаила Андревича Савина – Жана-Батиста Николя Савена торжественно. Как вспоминал тот же Эдуард Пикар, церковь, где отпевали последнего ветерана Наполеона «была богато убрана, панихиду служил архиерей в присутствии всего духовного училища. Роскошный катафалк возвышался посреди храма. Похороны прошли с большой пышностью: губернатор князь Мещерский, дивизионный генерал Меткевич, городской голова г-н Епифанов, представители военного и гражданского ведомств, все в парадных мундирах, своим присутствием придавали церемонии небывалую торжественность. В церкви собралось множество народу. От дома усопшего до церкви и от церкви до кладбища офицеры городского гарнизона, как то принято у военных, несли на плечах гроб почтеннейшего старца. Идущий впереди офицер держал в руках бархатную подушечку с наградами покойного. Это было величественное зрелище, наводящее на размышления: старого француза, в прошлом врага России, сегодня с почестями провожают офицеры русской армии, той самой армии, против которой ему некогда пришлось сражаться».1
Некоторое время спустя, совместными усилиями Санкт-Петербургской французской общины во главе с Леоном Кастийоном и саратовского общества на могиле Савена-Савина было уставлено приличное надгробие. В настоящее время на месте старого кладбища, где упокоился последний солдат Наполеона, шумит многоголосием современной жизни жилой квартал города Саратова.2
…До самой смерти с благодарностью помнил Савен донских казаков и их знаменитого атамана Платова, которые взяли его в плен, обогрели, накормили, не дав погибнуть в глубоких снегах России…
В этой связи интересно вспомнить, что русские участники и свидетели событий войны 1812 года намного пережили Савена, дожив до столетнего юбилея Бородинской битвы. В частности, ростовская газета «Приазовский край» в номере от 2 сентября 1912 года опубликовала снимок, на котором изображены ветераны Отечественной войны 1812 года: 122-летний Аким Винтанюк – участник Бородинского сражения, 120-летний Максим Пяточенков, наблюдавший отступление французов в городе Кирсанов, 118-летний Петр Лаптев – очевидец бегства Великой армии Наполеона, Гордей Громов (112 лет), Степан Жук (110 лет). В этой славной кампании очевидцев событий войны 1812 года почетное место заняла и 107-летняя старуха, имя и фамилия которой для истории, увы, не сохранились.3
Михаил Астапенко, историк. член Союза писателей России.
1 Гуро Жан-Луи. Последний гусар Наполеона. // «Независимая газета». 30 ноября 1994 года. Перевод с французского В.П.Гайдамак.
1 Гуро Жан-Луи. Последний гусар Наполеона. // «Независимая газета». 30 ноября 1994 года. Перевод с французского В.П.Гайдамак.
1 Военский К.А. Последний из ветеранов «Великой армии». Приложение к газете «Новое время» (Спб). 28 мая (9 июня) 1894 года. Он же. Из воспоминаний о последнем офицере армии Наполеона 1. // «Русская старина». 1896. № 4.
2 Медельцов Александр. Последний солдат армии Наполеона. Сайт «Борисовское благочиние Минской епархии». 2011 год. С.2.
3 Сайт «Молодежный информационный центр. Центральная городская библиотека г.Саратова».
1 Цит. по сайту ««Молодежный информационный центр. Центральная городская библиотека г.Саратова».
1 Горшкова Елена. Последний «шаромыжник». Сайт «АиФ Саратов». 52 (630).
2 Гуро Жан-Луи. Указ. соч. и Горшкова Е. Указ. соч.
3 Горшкова Елена. Указ. соч.
4 Там же.
1 Сайт «Молодежный информационный центр. Центральная городская библиотека г.Саратова».
2 Гуро Жан-Луи. Указ. соч. С.8.
3 Сайт «Молодежный информационный центр. Центральная городская библиотека г.Саратова».
1 Военский К.А. Последний из ветеранов «Великой армии». Приложение к газете «Новое время» (Спб). 28 мая (9 июня) 1894 года. Он же. Из воспоминаний о последнем офицере армии Наполеона 1. // «Русская старина». 1896. № 4
1 Военский К.А. Последний из ветеранов «Великой армии». Приложение к газете «Новое время» (Спб). 28 мая (9 июня) 1894 года.
2Гуро Жан-Луи. Указ. соч. С.8.
3 Сайт «Молодежный информационный центр. Центральная городская библиотека г.Саратова».
1 Сайт «Молодежный информационный центр. Центральная городская библиотека г.Саратова».
2 Гуро Жан-Луи. Последний гусар Наполеона. С.8.
3 Сайт «Молодежный информационный центр. Центральная городская библиотека г.Саратова».
1 Гуро Жан-Луи. Последний гусар Наполеона. С.8.
2 Сайт «Молодежный информационный центр. Центральная городская библиотека г.Саратова».
3 // «Приазовский край» (Ростов-на-Дону»). 2 сентября 1912 года.