Сергей Сергеевич Самострелов звезд с неба не хватал. Вернее, он бы и рад схватить, и самую яркую, но всё время в решающий момент на его пути возникали непонятные преграды, как буд-то Кто-то ему этого не позволял сделать... В ответственные и ключевые моменты его жизни его постоянно опережали, задвигали, не оценивали достаточным образом или просто не замечали. Со временем он смирился со второй ролью. Принял её, как объективную неизбежность. Вечно был замом, правда, из породы серых кардиналов. Интриги, подковерная борьба - были его второй сущностью.
Сергей Сергеевич имел базовый набор необходимых для простого обывательского счастья вещей: жену, двух сыновей, трехкомнатную квартиру с хорошим ремонтом, дорогую машину и коттедж за городом. Семья считалась образцовой: послушные сыновья хорошо учились, миловидная супруга с блеском выполняла роль прекрасной хозяйки и заботливой жены. Казалось бы, что еще нужно для счастья?
Когда в отдел, где работает Сергей Сергеевич, приняли нового сотрудника, ему он как-то сразу не понравился. “Какой подхалим, - подумал Самострелов, оценивающе разглядывая новичка, - лебезит перед всеми, заискивает, хочет понравится... Скользкий тип. Карьерист, не иначе.”
И постоянно наблюдая за ним, Самострелов всё больше и больше проникался глубокой антипатией к молодому сотруднику: “Услужливый, везде лезет со своей инициативой и помощью, к начальнику подход нашел. Да, а парень-то метит в дамки...”
И он не ошибся: так, шаг за шагом, Павел Валентинович Чадов органично влился в коллектив, приобрел единомышленников и просто хороших знакомых. Его работоспособность, усердие и инициативы были оценены руководством. Поэтому мало кого удивило, когда через пол-года во время своего очередного отпуска директор назначил исполняющим свои обязанности на время его отсутствия именно Чадова, а не Самострелова, как это всегда было. В ту минуту, когда директор озвучивал на планерке перед собравшимися имя своего зама, многие оглянулись, чтобы посмотреть на реакцию Сергея Сергеевича. Ни один мускул не дрогнул на лице вечно второго, разве что был он бледнее обычного.
Работая под началом молодого и энергичного Павла Валентиновича, Самострелов внутренне насмехался над ним, периодически открыто саботировал и высмеивал его указания, подшучивал за спиной. И в один из дней на планёрке за подобное поведение, а так же срыв заказа Сергей Сергеевич получил от Павла Валентиновича выговор. Чадов перебил Самострелова, с вальяжным видом преподносящего собственные оправдательные аргументы, сухо, холодно, заявив так же, что рассмотрит вопрос о лишении премии. Самострелов усмехнулся, откинулся на спинку кресла и больше в спор не вступал, но именно в этот момент в его душе ли, голове сработал какой-то тумблер, развязавший ему руки и оправдывающий в его собственных глазах все его последующие поступки. Именно тогда в его сердце зашло желание мести, а холодный и расчетливый ум ответил согласием и стал разрабатывать план действий.
И самым первым в этом плане стоял пунктик отвлечь от себя подозрения. То есть взаимную неприязнь коллеги, конечно же, не могли не заметить. Следовательно, надо постараться, чтобы убедить их в обратном. Сергей Сергеевич прекратил саботирующее поведение, ни открыто, ни за спиной он больше не выступал против молодого зама. Где-то старался лишний раз похвалить в кругу коллег. И хоть присутствующим, знакомым с мстительным и злопамятным характером задвинутого зама, казались происходящие перемены в поведении Самострелова маловероятными, он усердно и терпеливо продолжал играть эту роль.
А тут и случай помог. Через неделю Сергей Сергеевич вдруг заслужил похвалу от молодого зама. Павел Валентинович при всех отметил, что именно благодаря самоотверженной работе Самострелова им удалось получить какой-то крупный заказ. Все улыбнулись и выдохнули, надеясь, что взаимное напряжение наконец-то спадет и мир будет восстановлен. Улыбнулся и Сергей Сергеевич, насколько он мог наиграть радушие. Надо отметить, плохо у него получилось. Рот растянулся, а глаза остались такими же холодными и внимательными.
Но этот переломный момент так же не мог не отметить в своих пунктиках Самострелов. Мир восстановлен, он прощён, сам - простил, насколько он смог за это время своим поведением убедить людей. Что же ему мешает преступить к реализации практического этапа мести?
А практический этап заключался именно в том, что своими руками выполнять его Сергей Сергеевич не намеревался. Зачем марать руки, навлекая на себя подозрения? Недолго быть узнанным и опознанным. А попадать в поле зрения правоохранительных органов Сергей Сергеевич желания в себе не чувствовал. Следовательно, необходимо разыскать исполнителей. И желательно - среди людей, его совершенно не знающих. Поэтому на этом этапе Самострелов приобрел новую не типичного для себя стиля одежду (специально ездил для этого в соседнюю область), и в темных, скрывающих глаза, очках подошел к неизвестной ему весёлой компании. Он отозвал для разговора крупного молодого человека и попросил его об услуге: хорошенько отметелить одного барыгу, подсадившего его единственную и горячо любимую дочь на наркотики. Историю эту он тщательно продумал с тем, чтоб вызвать в исполнителях естественное желание набить морду Чадову безо всякого сочувствия и рассуждения. Но молодого человека слабо интересовал моральный облик будущей жертвы. Его больше воодушевила купюра, извлечённая из кармана пальто, в качестве аванса, ну и озвученная сумма оплаты конечного результата также замотивировала.
Из компании были тут же вычленены еще два надежных (по просьбе Самострелова) человека, и разговор продолжился в посадках, без свидетелей. Сергей Сергеевич обсуждал детали нападения, как, чем и куда, по его мнению, следовало бить. Вопрос о том, оставлять ли в живых, не стоял. Задача стояла - отметелить. Да и мог ли Самострелов быть уверенным, что отметелив, Чадова при этом не убьют? Глупый вопрос. Ведь за аккуратное и осторожное отметеливание деньги он платить не собирался. А сказать “Убейте” - что-то внутри всё же удерживало и мешало. Да, он холодный, жестокий и расчетливый человек. Но не убийца. Поэтому - как получится.
Раздав молодым людям фотографии своего личного врага, указав координаты места жительства и работы, а так же сообщив ещё несколько мест, где Чадова можно было встретить вечером, Самострелов удалился. Свои контакты он не оставил. Заверил лишь, что будет ждать их через неделю ровно в это же время на этом же месте. Ну и, конечно же, в том, что он - человек честный и порядочный и слово своё держит.
Неделя на исполнение. Где и как угодно, лишь бы не попасться самим. Ну а результат работы будет, как говорится, на лице, его отдельно и демонстрировать не надо. Найдёт он повод убедиться в добросовестном исполнении заказа, навестив пациента в палате, а если повезёт - передав передачку с пожеланиями скорейшего выздоровления в отделение реанимации.
И поручение было выполнено. Причем, раньше оговорённого срока, а если быть точнее - на следующий день. Они избили, но совершенно другого человека. И когда горе-исполнители пришли чрез неделю на означенное место за обещанной суммой, туда же явился раздосадованный Сергей Сергеевич. Они просили своё, он уверял их, что избили они совершенно другого человека. Обескураженные подвыпившие молодые люди, заподозрив, что их пытаются кинуть, принялись методично отметеливать своего заказчика, по его же методике и рекомендациям. И, по мнению Самострелова, даже более усердно, нежели он просил их в случае с Чадовым. Кости трещали одна за другой.
Попал-таки Сергей Сергеевич в реанимацию, следом - в отделение травматологии, где его с букетом цветов и коробкой конфет, а так же с пожеланиями скорейшего выздоровления навестил тот самый, Кем-то хранимый Павел Валентинович.