Ольга открыла глаза.
Самолет взлетал. В иллюминаторе виднелись огни Новосибирска. Стоянка была не долгой. Ольга даже не вставала со своего кресла.
Пассажиров было мало. Это немного удивило Ольгу. Последние два ряда в салоне вообще пустовали, поэтому Ольга с разрешения стюардессы еще в начале полета пересела туда. Здесь было тихо и спокойно, никто не оглядывал с головы до ног, не заглядывал через плечо и спросил автографов.
Прошедшие пять лет были сказкой, иногда переходящей в кошмар, но так устроена наша память, что самое страшное со временем стирается, а боль притупляется.
Кстати, о боли. Виски начинало разламывать от боли. Головная боль для Ольги была не редкостью, и Ольга списала ее на усталость и перенапряжение.
Время шло, но становилось все хуже и хуже. Ольга достала из сумочки обезболивающее, и попыталась открыть бутылочку с минералкой. Это удалось сделать только с третьей попытки. Руки стали ватными и плохо слушались.
Обессиленная, она натянула плед до подбородка, и, отвернувшись к окну, попыталась задремать.
Полет подходил к концу. Оставалось несколько минут до посадки, бортпроводница обходила пассажиров, и напоминала о необходимости пристегнуть посадочные ремни.
- Будьте добры, пристегните ремень. – Она остановилась напротив Ольги. – Посадка будет через несколько минут.
Ольга не шевелилась. Бортпроводница решила разбудить пассажирку и легонько толкнула ее в плечо. Ответа не последовала. Бортпроводница повторила толчок, но на этот раз немного сильнее. Ольгина голова безвольно откинулась и сейчас девушка заметила, что из носа пассажирки тоненькой струйкой течет кровь.
Девушка опешила. На первый взгляд других повреждений не было. Согласно инструкции она прижала указательный палец к сонной артерии. Пульс еле прослушивался.
«Этого только не хватало».
Старясь не привлекать внимание, она отправилась к переговорному устройству с кабиной пилотов.
- Командир. У нас чрезвычайная ситуация. Пассажирка первого класса без сознания, у нее носовое кровотечение и нитевидный пульс. Что делать?
- Кровотечение сильное?
- Нет, не очень.
- Осторожно поспрашивайте среди пассажиров, может, есть врач или медсестра, а я запрошу у диспетчера на земле «скорую помощь».
- Командир, вы должны знать. Наша пассажирка - личность известная. Это Ольга Вересова.
- Писательница? Жена какого-то актера?
- Она.
- Этого нам еще не хватало. Главное, чтоб журналисты не пронюхали.
Командир экипажа расстроено посмотрел на второго пилота, а тот в свою очередь, сочувственно пожал плечами.
Медработника на борту не оказалось.
Едва шасси коснулось земли и самолет начал торможение,через КПП на взлетную полосу уже заспешила карета скорой помощи.
Ольгу снимали с самолета без сознания. Бортпроводница отдала санитарам сумку с ее вещами и портфель с ноутбуком.
Встречать Ольгу приехал Андрей Петрович. Еще на светофоре у аэровокзала ему на встречу попала «Скорая помощь» с раздирающим воем сирены. Он и подумать не мог, что в этой машине его дочь.
Все пассажиры прошли досмотр и покинули зал для прибывших. Ольги нигде не было видно. Андрей Петрович прошел в справочную.
- Извините, пожалуйста, не подскажете, все пассажиры, прибывшие рейсом из Москвы уже прошли таможенный досмотр?
- Одну минутку. – Девушка что-то пощелкала на клавиатуре и повернулась к Андрею Петровичу. – Все, кроме женщины, которую сняли с самолета. Ее увезла скорая помощь.
В сердце у Андрея Петровича, что-то больно кольнуло.
- А имя этой женщины нельзя узнать?
- Одну минутку. Ольга Вересова.
Ноги у Андрея Петровича подкосились, и чтобы не упасть он вцепился в поручень.
- Мужчина, вам плохо?
- Нет, спасибо. А куда ее увезли?
- Этого я вам сказать не могу. Позвоните 03, вам скажут.
- Спасибо.
На ватных ногах Андрей Петрович дошел до скамейки набрал 03. Там ему сказали, что его дочь увезли в областную больницу.
Через час Татьяна Степановна и Андрей Петрович мерили шагами коридор нейрохирургического отделения. Врач еще не выходил.
Татьяна Степановна взглянула на мужа, и, вздохнув, вынула из сумочки сотовый телефон.
- Алло, Дима? Это Татьяна Степановна. Да, Оля прилетела. Она не может подойти. – Самообладание покинуло Татьяну Степановну, и она заплакала. – Дима… Она в больнице… Ее сняли с самолета… Без сознания… Врач еще не выходил…
Дима стоически перенес известие. Он словно что-то предчувствовал утром, когда провожал ее и не хотел отпускать.
- Я прилечу первым же рейсом. Я перезвоню, когда возьму билет. Держите меня в курсе. И держитесь.
Татьяна Степановна выключила телефон и села на скамейку. Слезы тихо катились по ее щекам.
- Зачем ты позвонила ему? – Андрей Петрович был явно не доволен поведением жены.
- Он отец ее дочери, он должен знать.
- У нее есть муж, и его место здесь, с ней.
- Вот и скажи ему это сам. Я не могу дозвониться до Егора. Дети у сватьи. Она тоже не знает, где он. Во всяком случае, Дима ее любит и не бросит.
Сколько бы продолжались препирания, не известно, но вышел врач.
- Здравствуйте, вы родственники Ольги Вересовой?
- Да, мы ее родители. Как она?
- Состояние стабильное. Она все еще без сознания. Сохраняется высокое давление. У нее было небольшое носовое кровотечение, но оно остановилось. В ближайший час мы сделаем МРТ, чтобы убедиться, что нет повреждения мозга. У нее были какие-нибудь травмы, сотрясение мозга, аллергия на лекарство?
- Аллергии на лекарство вроде нет, а вот травма была. Четыре года назад ее сбила машина, она месяц в коме была. Подробности мы не знаем, она в Москве живет. Но мы можем запросить из Москвы ее медицинскую карту.
- Понятно. Хорошо, если есть возможность, то история болезни бы очень пригодилась.
-Она в коме?
- Слава Богу, нет.
- К ней можно?
- Нет. Да и не зачем. Мы перевели ее в палату интенсивной терапии. Оставьте у дежурной сестры свой номер телефона, и поезжайте домой, вам перезвонят, если что-нибудь изменится. И еще, заберите ее вещи, там возможно есть ценные вещи, не хотелось бы, чтоб что-нибудь потерялось.
- Хорошо. Спасибо, доктор.
Врач ушел, а Андрей Петрович взял жену под руку.
- Таня, поедем, тебе нужно принять лекарство и полежать.
- Хорошо, Андрюша.
В другой ситуации она ни за чтобы не уехала, но сейчас оставалось только ждать.