Клад русского чернокнижника

ЗЛОВЕЩАЯ ТАЙНА КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ

Киево-Печерская лавра - древнейший и едва ли не самый та­инственный из монастырей Руси. За неполную тысячу лет суще­ствования обитель дала пищу невероятному количеству преданий и легенд, одна из которых гласит, что в скитах дальних пещер сокрыты несметные сокровища. Годами ловцы удачи - от охочих до дармов­щинки дилетантов до профессиональных археологов, в глазах которых любой образчик культуры прошлого, будь он даже бросовой медяш­кой, кажется драгоценностью, - тщетно силятся отыскать заветный клад, но не находят ничего, кроме смерти и безумия.

Добро северян

С чем в первую очередь ассоции­руются клады? Конечно с пира­тами. И сокровища Киево- Печерской лавры не стали исключе­нием, хотя в данном случае флибу­стьеры, некогда умыкнувшие не­сметные богатства у законных вла­дельцев, попутно отправив оных в лучший мир, были несколько иного толка.

Викинги. Варяги, норманны, люди Севера - отчаянные светлоглазые мореплаватели, державшие в страхе всю Европу от Британских островов до Средиземноморья. Прежние ра­спри русских князей стали для них настоящим подарком богов: в обмен на службу они получили доступ к прямому пути в Византию - месту сопряжения культур и богатств со всего света. По легенде, некогда в приднепровских пещерах был устро­ен тайник варягов, куда они прятали добро, награбленное на торговых путях в Константинополь, но к мо­менту прихода туда монахов эта история стала не более чем отголо­ском памяти старожилов. Но лучше бы она совсем забылась.

Из хором в пещеру

Это случилось в XI веке, в годы правления великого князя Святополка Изяславича.

Состоя­тельный горожанин по имени Фёдор, разочаровавшись в бессмысленной праздной жизни, внезапно решил отринуть мирское, в одночасье раз­дал беднякам всё имущество и при­нял постриг в Киево-Печерской лав­ре. Поселившись в одной из дальних пещер, новообращённый инок при­нялся истово молиться и безропотно исполнять любые поручения настоя­телей. Однако рвения надолго не хватило. На поверку духовная пища оказалась совсем не такой сладкой, как мнилось вчерашнему богатею, от холода каменной кельи ломило ко­сти, а тяжкий каждодневный труд из­матывал так, что прежняя «скотская» жизнь казалась раем на земле.

Фёдор вознамерился во что бы то ни стало вырваться из обители. Соб­ственно, силком его там и не держа­ли, вот только идти незадачливому святоборцу было некуда - в его до­ме давно жили другие люди, а за ду­шой не завалялось ни гроша. Тогда инок решился на отчаянный шаг - воззвать к Мафаве.

Согласно русскому чернокнижию, Мафава был ангелом. Когда Люци­фер пошёл против воли Всевышнего, Мафава принял его сторону и был низвергнут с небес вместе с госпо­дином. В благодарность за предан­ность Сатана сделал своего спод­вижника хранителем всех земных сокровищ и пожаловал ему чертог в недрах земли, полный злата, сере­бра и самоцветов. Ненасытный яще­роподобный демон, дышащий огнём, нюхом чует сокрытые сокровища и делится милостью с каждым, кто к нему обратится. Мафава дарует страждущим не только богатство, но и «счастливую жилку», помогающую извлекать выгоду из самых безна­дежных ситуаций. Единственное, что он требует взамен, - безраздельную преданность тёмному владыке. Если же человек одумается и решит вер­нуться к праведной жизни, его ждёт страшная расплата.

Клятое золото

Но наказание не страшило Фё­дора. Он провёл должный риту­ал, и демон незамедлительно отозвался на его мольбу. Оказалось, пещера, в которой нашёл пристани­ще горе-насельник, была тем самым затерянным варяжьим схроном, от века таившим несметные сокрови­ща, на которые Мафава и вывел про­сителя.

Готовясь к побегу, Фёдор нагрузил драгоценностями без малого шесть телег, но вывезти добычу так и не смог. Его друг, инок Василий, узнав о происхождении богатств, пришёл в вящий ужас и принялся уговаривать Фёдора одуматься, спасти свою бес­смертную душу. После долгих увеще­ваний Фёдор наконец уступил. Он остался в монастыре и вместе с Ва­силием вновь спрятал клад в лаби­ринте Варяжской пещеры.

Однако, избавившись от бесовско­го золота, иноки лишь навлекли на себя гнев Мафавы. Обозлённый не­почтением демон сделал так, чтобы о кладе прознал сын киевского кня­зя - человек алчный и горячий. Он повелел немедленно привести к не­му Фёдора, который без отпира­тельств признался, что действитель­но отыскал под землёй «сосуды ла­тинские и злата серебра во множе­стве», но богатства эти нечисты, а потому прикасаться к ним нельзя. Тогда княжич велел бросить монаха в темницу и пытать до тех пор, пока он не укажет место, куда зарыл клад. Но всё было тщетно - Фёдор мол­чал. Тогда заплечные мастера взя­лись за Василия, но и тот не проро­нил ни слова. Ослеплённый яростью княжич принялся собственноручно истязать иноков. Он тяжело ранил Василия стрелой в плечо, но монах лишь предостерёг, что, если княжич не покается, вскоре его ждёт та же смерть. Сказав это, Василий испу­стил дух. К утру скончался и Фёдор.

Месть демона свершилась, и она бы­ла поистине страшна.

Сегодня Фёдор и Василий Печер­ские почитаются как преподобные мученики, княжич же спустя не­сколько лет, как и предрёк инок, был ранен из лука в плечо и погиб в му­ках.

Случайные находки

Золото Мафавы вновь было утрачено. Ещё не раз отчаян­ные смельчаки предпринимали попытки его заполучить, но ничем хорошим это не заканчивалось - по­стриженики не раз находили в тём­ных коридорах изуродованные, а по­рой и обугленные трупы...

Клад упокоился в земле на долгие века, пока в годы смуты монахи слу­чайно его не отыскали. После даль­ний ход в злополучную Варяжскую пещеру засыпали, а проклятое золо­то упокоилось в казне монастыря, пока в начале XVIII века не грянула Северная война. Новорождённая империя отчаянно нуждалась в средствах, и Пётр I повелел конфи­сковать все церковные ценности, но насельники разделили сокровища на четыре части и спрятали их в раз­ных местах.

Прибыв в Киев в 1706 году, император, конечно же, не поверил, что старая лавра на­столько нища. Монахов допросили с особым пристрастием, и под пытка­ми один из них признался, где спря­тал часть золота. Второй тайник - полтора пуда золота и 17 пудов се­ребра, придавленные каменной глы­бой, - отыскали в 1898 году во вре­мя ремонта Успенского собора. Тре­тий с двумя вмурованными в стену сундуками золота и драгоценных камней вскрылся в 1977 году после Карпатского землетрясения. Остав­шуюся долю так и не отыскали.

Страх темноты

Примечательно, что схроны, най­денные случайно во время ре­монта или катаклизмов, не причиняли бед, тогда как все нароч­ные поиски лаврских драгоценно­стей заканчивались плачевно. Пер­вая часть клада, к примеру, принес­ла монахам лишь повторение исто­рии с княжичем, чью роль на сей раз исполнил государь Пётр, не говоря уже о том, что вплоть до Полтавской битвы русскую армию преследовало одно жёсткое поражение за другим.

После Революции 1917 года, когда по стране прокатилось новое пове­трие кладоискательства, в пещеры Киево-Печерской лавры устремились разношёрстные экспедиции, но са­мой большой их удачей стало унести ноги из мрачных катакомб. Хотя вез­ло не всем.

Не только самопровоз­глашённые искатели приключений, но и опытные археологи и спелеоло­ги - люди, не привыкшие придавать значение суевериям, - попросту не выбрались. Те же, кого пещеры отпу­стили, лишались рассудка, как это произошло с группой комсомольцев в конце 20-х годов. Выжившие рас­сказывали, что в скитах их внезапно охватывал иррациональный страх, буквально выгонявший наружу. По­рой затхлый каменный мрак озарял­ся блуждающими огнями, а с потолка начинала течь вода.

Даже в наши дни всепоглощающего скептицизма в пещерах продолжают сходить с ума. Причём не только лю­ди, но и техника - телефоны выклю­чаются, аппаратура выходит из строя, часы останавливаются. Вестимо, ста­рый слуга Люцифера по сей день рев­ностно бережёт остатки своего клада для того, кто сможет должным обра­зом попросить демона об услуге.