Продолжение. Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4
Эпизод первый "Сожжённое лето"
Глава пятая
Стас вышел на улицу. Стены домов и ошмётки старого асфальта, некогда бывшие улицей, уже начали остывать. Жар еще ощущался, но духота постепенно растворялась в сумерках. Лёгкий ветерок забрасывал маленькими порциями прохладу из недалекого лесного массива. Взломщик скорым шагом направился к паркингу Старого города. Десять кварталов энергичной ходьбы – отличная разминка перед ночной дискотекой. Мышцы упруго встречали ещё мягкий и податливый асфальт и, отвергая его ватное гостеприимство, несли тело вперёд, мимо вяло шуршащих, пыльных листьев, испещрённых морщинами стволов деревьев, разрушающихся, давно покинутых зданий.
Город умирал тихо, безропотно, как старик в богадельне. Отпечаток предрешённости его судьбы лежал на фасадах и эркерах, некогда являвшихся гордостью архитектурной мысли. Архитектурная мысль гордилась перед людьми. Люди ушли, и архитектура превратилась в театр, потерявший зрителей. Она могла прожить ещё некоторое время сама для себя. Но ощущение радости и красоты уже не несла даже той сотне человек, которые сохранили верность Старому городу. Смерть от старости не может быть ни красивой, ни радостной. Хотя, радостной смерть не может быть в любом возрасте.
Невесёлые размышления Стаса прервал крик.
–Леопольд, ко мне!
Взломщик узнал голос префекта Старого города. Префекту давно перевалило за сто пятьдесят, но он своего поста главы города не оставлял. Впрочем, забот у него было немного. Городской бюджет ничего существенного сделать не позволял. Стас со своей липовой конторой являлся основным, а, может быть и единственным налогоплательщиком. Со стороны казалось, что главной обязанностью старика были три прогулки в день с молодым рыжим кобелём колли. В перерывах между часовыми прогулками префект представительствовал в своём ветшающем офисе. И трудно было сказать, что для него было более серьёзной и ответственной работой: возня с собакой или ожидание редких сумасшедших посетителей префектуры.
«Чего его понесло на прогулку в такое время?» – Что-то заставило взломщика изменить первоначальный маршрут. Стас повернул направо в проулок. Именно оттуда из узкой горловины между двумя высотками донёсся окрик префекта. Взломщик и сам не мог определить для себя точно: что именно его насторожило. Причиной было не только странное время, выбранное для выгула собаки. Голос, тревожная интонация, собственные предчувствия или все вместе взятое, но уже через пять секунд Стас перешёл на лёгкий бег. Ни префекта, ни Леопольда видно не было. С каждым шагом сумерки становились всё плотнее. Здания будто высасывали свет из узкой полоски вечернего неба.
–Леопольд Третий! Ко мне!! – В голосе префекта ощущалась неуверенность и страх. Взломщик кинулся в узкую, вытянутую на два этажа вверх, арку. Двор здания был освещён чуть лучше. Во всяком случае, худощавую фигуру старика Стас увидел сразу. Он, успокоившись, перешёл на шаг. Префект стоял к взломщику в профиль и разглядывал что-то в левой части двора. Что именно, Стасу видно не было. Заслоняла стена.
«Наверное, своего ненаглядного Леопольда высматривает. Но тогда чего испугался?»
Старик неожиданно резво развернулся и мелкими быстрыми шажочками побежал прочь.
Почти сразу его место заняла туша огромного чёрного медведя. Зверь стоял на задних лапах и покачивался, угрожающе оскалив клыки.
Легенды о медведях-мутантах Стас слышал неоднократно, но видеть это животное не приходилось ни разу. Он вообще относился к рассказам о кровожадных черных монстрах как к устному народному творчеству. И ошибся. Похоже, старый префект так же не придавал значения слухам. И имел все шансы поплатиться за неуважение к ним.
Взломщик быстро выхватил из кармашка шокер, на ходу привёл его в режим комбинированного воздействия и переключил регулировку на положение максимум. Он не был уверен, что животное можно остановить шокером, но другого варианта просто не было.
Рывок к морде зверя запоздал на десятые доли секунды. Краем глаза взломщик увидел, как тяжёлая когтистая лапа смахнула сгорбленную фигурку префекта. Старик взлетел вдоль стены здания почти вертикально вверх. Уже в прыжке Стас услышал глухой удар и одновременно увидел маленькие злые и умные глаза медведя. Чёрный блестящий лоскут кожи на носу, словно магнитом притянул руку взломщика, с зажатым в ней шокером. Короткий щелчок. Едва заметное облачко газа. Зверь сжался в комок, уменьшился, будто по мановению волшебной палочки, и, издавая почти человеческий вопль боли и отчаяния, покатился мохнатым шаром к проёму ближайшего подъезда. Вероятно, там, в одной из заброшенных квартир, было его логово.
Стас не пытался преследовать медведя. Гарантии того, что после повторной атаки шокером зверь станет ещё меньше и беззащитней – не было. Скорее наоборот: преследуемое животное могло оказать отчаянное сопротивление. Если учесть разницу в силе и весе, то шанс не повторить полёт префекта, сводился к нулю. К тому же, по закону, любое физическое воздействие на животных является уголовно наказуемым преступлением. Участие в долгих и бессмысленных разбирательствах никак не входило в ближайшие планы Стаса Савенко.
Проводив противника взглядом, взломщик бросился к префекту. Старик лежал у стены, мягкой бесформенной кучей. «После такого удара, у него, пожалуй, ни одной целой кости не осталось». Стас пощупал пульс. Синяя жидка на шее вздрагивала быстро и прерывисто. Казалось сердце старика посылало сигналы SOS короткими чёрточками и точками древней азбуки Морзе.
Вызывать врачебную помощь из Нижнего города было бессмысленно. Пока прибудут роботы-спасатели, старика останется только отправить в морг. Разрывы и открытые раны взломщика не очень волновали. Токую плёнку самозатягивающегося клея он нанёс сразу, и смерть от потери крови старику не грозила. Гораздо страшнее были переломы и повреждения внутренних органов. Для этих травм требовались препараты, которых у взломщика не было. Их можно заказать в крейторе, но ближайший прибор находился в префектуре, в трёхстах метрах от места трагедии. Савенко поднял префекта на руки и, стараясь не растрясти, понёс.
Тело старика казалось невесомым. Сто пятьдесят лет жизни высушили его так, что остался только скелет, морщинистая кожа да минимум мышц, необходимый для трех прогулок с собакой в день.
Стасу было жаль префекта. Совсем недавно он был на юбилее этого человека. Среди многочисленных гостей Савенко оказался самым молодым. Все остальные давно перешли столетний рубеж. Какая-то бодрая старушка обратилась к Стасу: «деточка» и сорокалетнему взломщику это не показалось ни обидным, ни противоестественным.
По ходу банкета неожиданно выяснилось, что старик был очень известным поэтом. Известным, лет сто назад. Его величали, то гением мировой литературы, то величайшим поэтом ушедшего "Бриллиантового века культуры". Старик очень мило смущался, долго отказывался читать свои стихи. А потом, так же долго под аплодисменты их читал. Стас ничего не понимал в поэзии и откровенно скучал, но уйти не мог: не позволял статус почётного гостя. Как ни как: единственный спонсор префектуры.
Потом поэт, в ответ на дифирамбы сказал мысль, которая Стасу очень понравилась. Он произнёс буквально следующее: «Великими писателями литераторы становятся только после смерти и в единственном случае: если их продолжают читать. А я, как вы все можете видеть, ещё жив. Не торопитесь меня хоронить.»
Дыхание старого поэта становилось все тише и прерывистей. У входа в префектуру взломщик понял, что хозяин офиса мёртв.
–Всё…– Стас толкнул дверь префектуры. Тяжёлая деревянная створка, каких не делали уже лет двести, с тягучим скрипом отворила проём. – Теперь станет ясно: великий вы писатель или скромный литератор. – Сказал взломщик, пытаясь заглянуть в чуть приоткрытые уже потерявшие жизнь глаза старика.
–О, какой приятный гость! Давненько Вы, милейший не доставляли мне счастья видеть Вас, а главное, беседовать с Вами.
Стас изумлённо поглядел на стоящего в дверях префекта. У ног хозяина важно сидел рыжий и бодрый Леопольд Третий.
–Проходите, дорогой, проходите, – префект освободил проем и сопроводил приглашение взмахом руки. – Какая жалость, я надеялся, что он мне ещё пару дней послужит, – префект поглядел на растерзанное тело двойника.
«Клон» – сообразил Стас.
– Знаете, очень много дел последнее время. Некогда с собакой погулять. Вот и пришлось этими новомодными штучками пользоваться. И, как видите, ни к чему хорошему они не приводят. Положите несчастного вот здесь, на диванчике. Я потом уберу. – Префект указал на старый кожаный диван в холле. – И расскажите: какие приключения отняли жизнь у моего второго я?
Взломщик бережно положил труп клона на потёртую кожу. Он никак не мог избавиться от ощущения потери. Как будто растерзанное, с раздробленными костями тело принадлежало не трёхдневному клону, погибающему естественной смертью, спустя семьдесят два часа после рождения, а настоящему человеку, префекту Старого города, кумиру юности столетних старушек и старичков.
–Извините, я задумался, – Стас с трудом восстановил в памяти вопрос поэта, – Как ни странно – медведь-мутант. Напал во дворе высотки на улице Пьера Решара.
–Вы верите в эту ерунду?
–Не верил, пока не увидел.
–Не увидели что?
–Медведя. Большой, чёрный и очень неспокойный. Я бы даже сказал: агрессивный.
–Медведь – это факт. А мутант, милейший мой специалист по консалтингу, по крайней мере, должен иметь источник мутации. Если бы таковой имелся, мутировали не только медведи. Я так разумею, хотя мои стариковские мозги вполне могут давать сбои. Не угодно ли чаю? Кофе? К сожалению, спиртного не пью, возраст не тот, а энергетические напитки я не держу. Просто я их не понимаю. Энергия должна быть своя. Кстати, вы знаете кто такой Пьер Решар?
–Наверное, ваш коллега – литератор. – Стас украдкой взглянул на часы. Префект заметил брошенный взломщиком взгляд.
–Ах молодость, молодость. Мне бы ваши годы и ваши дела. Я бы тоже летел в Нижний город с надеждой развлечься… – Старик подхватил Стаса под руку и потянул за собой вглубь помещения. – А Пьер Решар, голубчик, был артистом. Довольно неплохим, но, на мой взгляд, чуть однообразным. Во всяком случае, я бы в его честь улицу не назвал. Тем более эту.
– В чем проблема? Вы же – префект. Переименуйте!
– Ни за что. Это дурной тон, молодой человек, и элементарное бескультурье, когда каждая новая власть сносит старые памятники и переименовывает улицы. Любое название – часть истории, часть жизни тех, кто был здесь до нас. А с жизнью следует обращаться бережно.
Префект обладал редким даром: он умел поправлять чужие ошибки, как бы мимоходом, легко и не оскорбительно.
–Возможно. А почему: «тем более эту?» – переспросил Стас.
–Да. У неё, милейший мой, в отличие от артиста, именем которого она названа, дурная репутация. Я бы, на вашем месте, забредал туда пореже. Или вообще обходил стороной. Может быть, там только медведи-людоеды водятся, и никакого источника мутаций нет, но моего клона это, как вы уже могли заметить, не спасло. Так что, направляясь ко мне, старайтесь ходить через центр. Держитесь центра…
Старик заглянул Стасу в глаза, будто пытаясь понять, усвоил ли взломщик сказанное, или требуются более точные формулировки.
–Уговорили. Буду держаться центра. – Согласился Стас.
–Вот и отлично. Так вы не ответили: чай или кофе?
– Спасибо, но у меня, действительно дела, – взломщик протянул руку префекту, хотя понимал, что по этикету должен был дождаться этого жеста от старшего. Но время уходило с катастрофической скоростью, а поэт, на то и мастер слова, чтобы говорить часами. К тому же префект никуда не спешил.
– Очень жаль, что не удалось пообщаться. Заходите в любое время – старик слегка придержал руку взломщика в своей руке. – А с проверкой на величие моего таланта я готов ещё подождать. Лет сто. Как вы думаете: не много, ли?
– Я думаю: в самый раз. Смерть – не то, с чем следует спешить. Даже, если её подгоняют амбиции.
– Неплохо сказано для человека, чуждого поэзии. Удачного вечера!
– И вам.
Продолжение. Глава 6
Начало: Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4.