И далеко ли от Скотопригоньевска до Чермашни?
«Действие «Братьев Карамазовых» он перенес в этот город; читая их впоследствии, я легко узнавала топографию Старой Руссы. Дом старика Карамазова — это наш загородный дом с небольшими изменениями; красавица Грушенька — молодая провинциалка, которую знали мои родители в Старой Руссе лавка Плотникова была излюбленным поставщиком моего отца. Кучера Андрей и Тимофей — наши любимые кучера» - пишет Любовь Федоровна Достоевская в своей книге «Достоевский глазами его дочери».
Книга была закончена 100 лет назад – в далеких 1919-1920 годах, когда Россия была охвачена Революцией, а эмигранты, скитаясь за рубежом, мучительно пытались понять, в какой момент все непоправимо пошло «не так».
Любовь Федоровне Достоевской было чуть за 50, она осталась старой девой, оказалась неудачлива как писательница, и 7 лет (с 1913 года) мыкалась по Европе, пытаясь вылечить многочисленные хвори.
Почти всем приятно вспомнить детство, время, когда о тебе заботятся, ухаживают, балуют. Многие только такими воспоминаниями и спасаются во время больших бурь и ломки всех устоев. Но у Любови Федоровны, потерявшей отца, когда ей было 11 лет, были и другие мысли. Она писала свои мемуары к 100-летию Достоевского, которое пытались справлять и в России, и в эмиграции (со странным чувством, наверно, его праздновали – многое из того темного, что вошло наружу во время Революции, он в своих «Бесах» напророчил). Дочери Достоевского хотелось рассказать о жизненном пути великого русского писателя от самых истоков – от дальних предков.
Саги о литовских шляхтичах из «герба Радвана», сохранивших устои в не такой уж гостеприимной России, у Любовь Федоровны не получилось – слишком сложной и то неприглядной, то очень сомнительной оказывалась родословная. Но многое ей удалось вспомнить - осмыслить услышанное в разговорах с матерью, прочитанное в семейном архиве, «оживить» семейные предания.
Рассказывая о семейной истории, о своих дедушках и бабушках, тетках и дядях, кузинах и кузенах, Любовь Достоевская пришла к довольно странному и отчасти даже шокирующему выводу: ее отец не только описал свой старорусский (казалось бы, тихий, «детный» и семейный) дом в романе «Братья Карамазовы» в качестве дома «семейки» Карамазовых - cкандальной, буйной, непристойной и переполненной взаимными обидами и претензиями, а то и откровенной ненавистью. На взгляд Любови Федоровны, он сделал старика Карамазова похожим на собственного отца, а в образы Ивана и Дмитрия Карамазовых внес многое от себя самого - но в разные периоды своей жизни. Ивана Карамазова - в «ранний петербургский» период, когда, уйдя в никуда со службы, молодой Достоевский отчаянно пробивался в литературу и мучился религиозными сомнениями и неверием, «болезнями» своего века у образованных людей. Дмитрия же Карамазова – после каторги, когда, прожив 4 года в нечеловеческих условиях («я был заживо похоронен»), он возвращал себе потерянные имя, дворянство, право на писательство и был отчаянно влюблен в свою будущую первую жену Марью Дмитриевну, которая по мнению Любовь Федоровны этого очень мало стоила), а потом, спустя несколько лет, в Аполлинарию Суслову и Анну Корвин-Круковскую.
Какие доказательства и обоснования приводит дочь писателя своим предположениям? Любовь Федоровна опирается скорее на собственные внутренние ощущения – от разговоров с матерью, от общения с другими родственниками, от чтения переписки. «Мне всегда казалось, что Достоевский, создавая образ старика Карамазова, думал о своем отце» - пишет она в своей книге. Правда, дочь Достоевского добавляет при этом, что ей сложно доказать это документально: «мысль о сходстве между моим дедом Михаилом и стариком Карамазовым является исключительно моим предположением, которое я не могу подтвердить никаким документом».
Любовь Федоровна довольно подробно описывает биографию деда – он был рожден в семье бедного сельского православного священника, потомка литовских дворян, обедневших и попытавшихся где-то в 17-начале 18-го века обустроиться в далекой России. Идти по стопам отца в семинарию Михаил Андреевич (отец Достоевского) не захотел, в 15 лет он один отправился из Украины в Москву учиться на лекаря в Московском университете. Затем долго служил полковым врачам, а потом доктором в московской больнице для бедных на Божедомке. Женился на девушке из купеческой семьи с богатой родней (сестра ее вышла замуж за купца-миллионщика Нечаева). Когда бывший шляхтич родился в захолустье и живет только на жалованье, тут уж не до предрассудков. В казенной квартире с четырьмя, а потом и пятью детьми жили они мирно, только детей содержал Михаил Андреевич в слишком большой дисциплине, не давая им возможности играть с чужими детьми своих лет (“они росли, никогда не покидая отцовский дом, не зная жизни без товарищей, не бывая в обществе, они были большими детьми, наивными и романтичными мечтателями»). Потом удалось накопить денег на маленькое бедное поместье и – началась полоса неудач и ненастий. Неурожаи, бедность, долги, жена опять беременна (Михаил Андреевич сомневается в отцовстве), потом жена заболевает и умирает еще молодой. И у порядочного отца семейства как будто «срывает резьбу». Он начинает болеть, пить, уходит в отставку, переезжает в поместье. Дальше Любовь Федоровна пишет так: «Обеих младших дочерей Веру и Александру он взял с собой … Тетки мои были тогда еще настоящими детьми, чистыми и невинными. . С ужасом вспоминали они потом, как отец по вечерам заглядывал под кровати в их комнате, проверяя, не спрятались ли там их любовники…Скупость моего деда росла по мере усиления пьянства... Дед Михаил всегда был строг с крепостными. Чем больше он пил, тем более жестоким становился, пока, в конце концов, они его не убили. Однажды летом он поехал из Дарового в другое свое поместье Чермашню и не вернулся... Его нашли потом на полпути, задушенного подушками из его экипажа».
Любовь Достоевская пишет, что многое и в характере, и в образе жизни старика Карамазова и ее деда различно: «Карамазов был развратен… Старик Карамазов забросил своих сыновей и не интересовался ими; мой дед дал своим детям тщательное воспитание…. Карамазов был распутником, Михаил Достоевский искренно любил свою жену и был ей верен» (позднейшие исследования, впрочем, выяснили, что и отец Достоевского тоже был не чужд разврату в последний период своей жизни в деревне, из-за чего, как кажется, и погиб). Но все же, пишет она, некоторые характерные черты присущи обоим – это скупость и пьянство. Да и может ли быть, спрашивает Любовь Федоровна, что Достоевский случайно называет деревню, куда старик Карамазов вечером накануне смерти посылает своего сына Ивана, Чермашней? Еще раз напоминая при этом, что дед ее был убит крепостными именно во время поездки в Чермашню. И вот, казалось бы, совсем далекая от Старой Руссы (выведенной в «Братьях Карамазовых» под небесспорным названием Скотопригоньевс) Чермашня, расположенная в Каширском уезде Тульской области, вдруг оказалась близко.
Не случайно в эту незнамо где расположенную Чермашню отправляют и именно Ивана Карамазова. «Согласно семейному преданию, мой отец в образе Ивана Карамазова изобразил себя. Он полагал, что был таким в 20 лет» - пишет в своей книге Любовь Федоровна. А в другой главе вдруг добавляет: «Иван Карамазов, согласно нашему семейному преданию,— это Достоевский в его ранней молодости. Есть также известное сходство между моим отцом, каким он был, вероятно, во второй период жизни, между каторгой и длительным пребыванием в Европе после второй женитьбы, и Дмитрием Карамазовым. Дмитрий напоминает моего отца шиллеровским сентиментальным и романтическим характером, наивностью в отношениях с женщинами. Таким должен был быть, очевидно, Достоевский, считавший хитрую Марию Дмитриевну и распутную Полину женщинами, достойными уважения. Но больше всего это сходство проявляется в сценах ареста, допроса и суда над Дмитрием Карамазовым. Очевидно, сцена суда занимает так много места в романе потому, что Достоевскому хотелось описать страдания, пережитые им во время процесса Петрашевского и никогда им не забываемые».
Однако образ Катерины Ивановны из «Карамазовых», как пишет дочь Достоевского, списан отнюдь не с нелюбимых ею Марьи Дмитревны Достоевской (в первом браке Исаевой) или Аполлинарии Сусловой (Полины), а с Анны Корвин-Круковской, дочери литовского богатого помещика и отдаленного потомка небезызвестных бояр Глинских. «Вскоре после второй женитьбы моего отца Анна с родителями уехала за границу и встретилась в Швейцарии с французом, господином Жакларом, настроенным так же анархически, как и она. Они пережили восхитительные минуты, разрушая вместе Вселенную и воссоздавая се на гармонических основах, и получили такое удовольствие от этого занятия, что в один прекрасный день поженились… Ради своей прежней невесты Достоевский сердечно принял и ее супруга-коммуниста, хотя у них не было ничего общего. Я думаю, что отец вывел Круковскую в образе Кати, невесты Дмитрия Карамазова».
Версия, конечно, очень спорная. Но далеко не каждая спорная версия нуждается в немедленном отрицании.
Сейчас же дом Фёдора Павловича Карамазова, о котором рассказано в роман «Братья Карамазовы» стоит уже не близко к окраине, а почти в самом центре Старой Руссы - в Писательском переулке (специально названном в его честь, а раньше тут была Мининская улица). Реку рядом хорошо почистили, и она уже почти ничем не напоминает ту «канаву», которую Достоевский описал в Карамазовых. Набережную рядом очень скоро должны уже окончательно замостить. А в город по случаю юбилея Достоевского с необыкновенной активностью зачастили и русские, и зарубежные туристы. Все они по прежнему ищут ответы на какие-то свои вопросы, порожденные романом великого русского писателя. На вопрос же, зачем Достоевский разместил карамазовский вертеп в своем доме, сотрудники — кто же гения поймет? Может быть, думают о том, какое применение можно найти необыкновенной и фатальной карамазовской жажде жизни…
Полный текст книги можно бесплатно прочитать по адресу
https://fedordostoevsky.ru/pdf/lfd_1992.pdf
Предыдущие статьи на эту тему см.
1. Почему Достоевский описал свой дом в Старой Руссе, рассказывая о доме семьи Карамазовых? ч.1 - празднование юбилея в городе, названном в романе Скотопригоньевском.
2. Почему Достоевский описал свой дом в Старой Руссе, рассказывая о доме семьи Карамазовых? ч.2.