Ура! Сегодня отмечаем #День рождения мамы. Меня очень даже устраивает, что до сих пор могу щеголять званием и дочери, и бабушки. Для мамы её правнуки – чудесные батарейки, всенепременно заряжающие на жизнь. Говорят, дождавшиеся правнуков поцелованы Богом.
И эта самая лучшая стабильность, которая только может быть, когда можно собраться у дедов, когда ждут мамины пироги, когда «старенький внук» Артём толкнёт поздравительную речь.
Нет, наша #семья не идеальная. Ссоры случаются: куда же без них. И с мамой мы никогда не были подругами. Я не уверена, что взрослые люди имеют право грузить немолодеющих родителей своими проблемами. К тому же мама – знак земной, я – огненный. Могу и вспыхнуть, когда мама по-земному основательно докладывает о цифрах давления и о причудах отца. Нет, я не рычу. Но мысли нехорошие крутятся: «Мам, а если я начну свои доклады делать?»
Пока такие мысли гоню быстро. Да, я поступила очень непрофессионально, когда, помогая врачам вытягивать маму из онкологии, слишком близко присоединяться к её состоянию. Но я вот не уверена, был ли бы результат, если бы я маму не чувствовала? Конечно, мне далеко до Паисия Святогорца, который вымолил у Господа рак, чтобы лучше понимать страждущих, которые идут к нему за помощью. Моего разумения хватило, чтобы не особо удивиться теперь уже собственному диагнозу. Знала ведь, что онкология не передаётся вирусным путём, но вот так, когда включаешься слишком, когда в унисон с человеком – то да, твой организм может скопировать «поломку».
Нет, я не жалею ни о чём. И вообще-то не о себе пишу) Просто у меня теперь есть реальный, хоть и ворчливый, живой маячок. И я знаю, что человек может быть сильнее любого диагноза, если в нём есть надоба, если не дать ему почувствовать безразличие. Если не оставлять с мыслями «Я уйду, а в этом мире ничего не изменится».
Я уже писала, что когда мама попала на операцию с первой онкологией, параллельно с ней оперировалась её приятельница. У мамы и у приятельницы стадии тогда были начальные и прогноз был благоприятный. Но… той приятельницы давно уже нет. Дочка скандалила с врачами, требовала «химию» для мамы. Считала это важнее, чем поговорить с мамой, за руку подержать. Нам же всегда некогда, и в приоритете более важные дела.
Мама чётко знает, что она действительно та самая пуговка, без которой – никак. Правнучки модничают в связанных прабабушкой платьях, Тёмус больше всего уважает именно прабабушкины пельмешки. А прабабушка Нина (дети зовут её, конечно, баба Нина) любит говорить, что правнуки силы дают.
Очень хочу, мама, чтобы у тебя хватило сил на этот твой персональный год. А дальше? Дальше ещё попросим новых триста шестьдесят пять дней. Нет, это всё-таки особый сорт удовольствия: не глотать целые года большим куском, как дежурное блюдо или фастфуд, а смаковать каждый день, как изысканный деликатес. Наверное, это и есть преимущество зрелого возраста: наслаждаться моментом без строительства наполеоновских планов, жить по своему расписанию, а не по расписанию электричек. И… никто не может тебя учить жизни, кроме себя самой!