Судьба оказалась милостива, если так можно сказать, к Евдокии и ее оставшимся в живых детям. Старшая сестра Наталья, узнав о горе в ее семье, позвала Евдокию с детьми к себе в Мариуполь. Жила он с мужем не в самом Мариуполе, а за городом в селе Заиченки.
Там у сестры Евдокия с двумя дочерьми пережила зиму , а по весне решила строить свой дом. Денег не было, да и откуда их взять в то страшное время. Все разрушено, украинская земля сильно пострадала во время оккупации и последующих военных действий. Образования у Евдокии не было, зато характер был крепче стали. Целыми днями она ходила по домам и подрабатывала прачкой. Заработанного едва хватало на еду. Поэтому дом решили строить из подручного материала и своими силами.
Сейчас даже не поверит никто, что одинокая женщина с двумя детьми (родня помогла, конечно) за лето построит себе дом, точнее хату. Дело в том, что в тех краях дом строился совсем не так, как принято у нас в России, так как там вообще была напряженка с древесиной. На Украине сельские дома-мазанки складывали из саманов. Это кирпичи из конского или коровьего навоза, смешанного в определенных пропорциях с соломой и глиной. Полученную смесь вывозили на поле и укладывали в специальные формы сохнуть на солнце. Потом застывшую массу вытряхивали и получали небольшие кирпичи (саманы). Алла хоть и мала была, но тоже их лепила, воспринимая это как игру в куличики. Лариса же была на 5 лет старше и вовсю помогала матери.
Кладку из саманов обмазывали мокрым раствором, вмазывали плетенные штапики или как её тогда называли дранку, и покрывали еще одним слоем известкового раствора. Получалась хата – мазанка. Крышу крыли соломой. Из таких же кирпичиков клали печь.
К осени 1948 года жизнь наладилась окончательно. Евдокия стала работать в совхозе разнорабочей. А потом пришло время Алле идти в школу. Первого сентября, её нарядную, с цветами, с бантами, мать повела в школу. И начались новые будни. В школу приходилось ходить за два километра, а потом обратно. Там, в Заиченке, Алла проучилась четыре года. Рано утром мать уходила на работу, а возвращалась поздно. Девочки оставались на хозяйстве одни. Надо было дома прибрать, помыть посуду, намазать полы, вымести двор, нарвать травы и веток козе, не забыть покормить пса Шарика.
Потом подросла Лариса и устроилась на работу в городе на местный консервный завод. Мариуполь стоял на берегу Азовского моря и завод процветал. Жила Лариса там же, в городе, снимая квартиру вместе со своей подругой. На выходные она приезжала домой и привозила кое-какие продукты из города. Алка всей душой радовалась приезду старшей сестры. Они вместе играли в классики и в мяч, но по вечерам Лариса уходила на свидание к своему знакомому механизатору и бывало возвращалась очень поздно. Алка умоляла её не уходить, так как боялась оставаться вечером одна. Лариса же читала ей морали о том, что Алла уже совсем взрослая и ей нечего бояться. И потом, когда она сама станет такой же взрослой как Лариса, ей тоже захочется ходить на свидания. Вот это Алла особо запомнила и очень ждала, когда вырастет, чтобы тоже ходить на свидания.
А потом как-то вечером, мать пришла домой с каким-то мужчиной. Лариса была дома, накрыла стол, пили чай. Мать представила мужчину дочерям как будущего мужа. На вид он был очень красивый, высокий и стройный. За чаем разговорились. Он предложил Ларисе поехать работать в Брянск к его сестре. Обещал, что она поможет ей устроиться на работу.
Так Лариса и сделала - вскоре уехала в Брянск и устроилась на работу в больницу санитаркой, а потом работала в хирургическом отделении. Ларисе нравилась медицина. Она так увлеклась новой работой и жизнью в городе, что совсем не навещала родных. Так, писала иногда. Все звала мать и сестру в Брянск, рассказывая о прелестях городской жизни. Мать же с новым мужем (как потом оказалось, гражданским, брак они так и не оформили) и дочерью переехали в пригород Брянска – Хутор Михайловский, где сняли небольшой домик.
Надо сказать пару слов о сожителе бабушке. Как его звали, моя мать не помнит. Единственное, что застряло в памяти, что кто-то называл его Михалыч. Он был баптист и даже занимал какую должность в их общине, видимо, был пресвитером. Кроме того, он был человек весьма одаренный. Много читал, был мастер на все руки. А главное, что давало возможность безбедно жить всей семье, так это то, что он прекрасно шил. Портной он был отменный. Шил всё - от нижнего белья до верхней одежды. Заказов было море. При этом он умудрился найти время помочь отштукатурить местную школу и привлек к себе в помощницы Аллу.
К первому сентября школа была как новая. Но главное, что на торжественной линейке перед всеми учителями и кучей честного народа (тогда на линейки тоже приходили целыми семьями), директор школы наградил Аллу почетной грамотой за оказанную помощь. Это запомнилось на всю жизнь. А было это в 1952 году.
#семейная история #послевоенная жизнь #сельский уклад и быт #украинская хата-мазанка #воспоминания и семейная хроника