Тревоги Иванны были не напрасны. Написать ей, да и вообще кому бы то ни было, не мог небольшой медсанбат. Не все битвы приносят победы. И даже эти победы, военные победы омрачают раненые и убитые. А проигранная битва… Некоторые не знали, то ли им не повезло, что в поле не остались, то ли повезло. Но о везении не думали точно те, кто попадали в шталаг.
Ольга вздрогнула во сне. Ей вновь ночью приснился кошмар. Снились свист пуль над головой, взрыв снарядов, звук, как с неба падает земля, словно черный град, пелеметная очередь, крики, стоны…
- Тихо ты! – Шикнула на нее другая женщина.
Ольга сразу поняла, почему ей так говорят. Она опять кричала во сне. Она дотронулась рукой до мокрых щек.
- Извините. – Тихо прошептала она и повернувшись на бок закрыла глаза.
Каждый день теперь у нее напоминал кошмар. Небольшой шталаг, в котором было много пленных. Много раненых красноармейцев, которым она пыталась хоть как-то помочь. Но это сложно, иногда, падая на жесткую кровать от усталости, она думала, что все что она делает – делает напрасно. Каждый день натравливали фашисты то собак, то стреляли в раненых. А многим становилось уже лучше.
Но каждое утро она шла к ним. Помогала как могла, переворачивала, кормила, перевязывала тряпками раны, чистила раны. Поддерживала. Делала все, что могла. Но самое важное, что она делала, это конечно же, поддерживала пленных солдат. И вечером ругала себя за это. Давала им надежду, которую тут же забирали фашисты.
Когда их брали в плен, то она больше не видела других фельдшеров. Нет, видела. Некоторые были убиты, другие ранены и брошены в поле. И Ольга, тайно ото всех, молилась, что бы они выжили, что бы пришли с соседних деревень люди и помогли им. Что бы они не испугались… А что уж думать про тех, кого она не увидела больше? То, что остались они на том поле боя и не встали больше. И даже завидовала им. Она бы тоже лучше осталась там. Так она думала в минуты отчаянья.
Не смотря на то, что было жарко, ей иногда становилось холодно. А после жарко. И хотелось просто лечь и лежать. Но нельзя. Ляжешь – в лучшем случае пулю получишь, в худшем – затравят собаками. И она шла, жила, не останавливалась. Иногда думая о том, зачем?
Но, подходя к раненым и больным, Ольга забывала о себе. И жила ради них. Ведь если она остановится, то и их жизнь остановится. И рядом с ними, с ранеными солдатами, она верила, что придет Красная Армия и их освободят.
В один из дней, когда уже все лежали в кроватях спали, или делали вид, что спали, возможно кто-то был в забытьи, а кто-то даже умер. В один из таких бесконечных дней, когда уже был объявлен отбой, а солнце давно скрылось за горизонтом, в барак зашли фашисты. Рядом с ними был переводчик. Они остановились около кровати Ольги.
Нужно было быстро встать. Иначе получишь удар. Но сил уже не было. Она двигалась медленно, из последних сил. Встала и сгорбилась, словно старуха. Она состарилась в короткий срок. Была юнная и красивая, а вот молодая, но старая, чей срок жизни уже отсчитывает или последние дни, или последние часы.
- Yukhnevich Olga. Arzthelfer. – Сказал немец.
- Вы Юхневич Ольга. Работали полевым фельдшером? – Спросил переводчик.
Ольга посмотрела на своих мучителей.
- Да. – Тихо ответила она.
Фашисты кивнули.
- Иди за нами. – Сказал он.
- Мне одеться надо.
- Sie muss sich anziehen. – Сказал переводчик стоящим рядом фашистам.
- Schnell, russisches Schwein! – Сказал фашист. Они ушли. Но девушка знала, что за дверями ее ждут.
Ольга прекрасно и без перевода знала, что он сказал. К ним часто так обращались. И, не зная немецкого она уже знала, какими бранными словами их обзывают.
- А еще такие правильные. – Тихо сказала она и начала одеваться.
Она не спешила. Не могла спешить, не хотела спешить.
- Да что ж ты еле шевелишься! – Раздражённо сказала одна из женщин. Она встала и подошла к Ольге. – Подумают, что специально ждать их заставляешь, всех накажут!
Она принялась помогать Ольге одеваться.
- Я не…
- Молчи уж! – Сказала та женщина.
Когда Ольга была одета, она вышла. Только на этот раз она старалась идти быстро. Она не хотела, что бы из-за нее пострадал кто-то еще.
Они шли в ночной тиши, среди которой только был слышен лай собак. Вышли за предела шталага. Когда скрипучие ворота закрылись за ее спиной, Ольга вдруг выпрямилась. Она осмотрелась вокруг, но когда осматривалась встретилась взглядом с одним из фашистов, который смотрел на нее с насмешкой. И не отвела взгляд.
Скоро она зашла в здание и быстро поняла, что это бывшая школа, которую фашисты превратили в больницу. Было много раненых. Многие стонали лежа на кровати.
Ольгу быстро передели в руки врачей. И вот тут стало понятно, что она не понимает ничего, что ей говорят.
- Иди сначала руки помой. И халат надень. – Услышала Ольга голос Вари.
- Варя? – Удивленно посмотрела она на подругу.
Варя выглядела намного лучше, чем Ольга и все те военнопленные, которые находились в шталаге. И Ольга быстро поняла почему. Все поняла.
- Лечишь их значит. Что бы они потом наших! – Процедила сквозь зубы Ольга, с презрением посмотрев на подругу.
- Что ты, что я все равно теперь предатели для Родины. – Сказала Варя. – Одинаково судить будут. Только вот я до этого суда доживу.
Варя сделала шаг к Ольге, а та отступила.
- Не дури. – Тихо сказала она. – Помнишь Галку?
Ольга кивнула.
- Хорошая была медсестра. Только врагу такую пожелаешь. Кое-что я усвоила. И теперь как Галка делаю все. И ты. Так же делай. Пошли.
Ольга старалась теперь не отставать от Вари. Подруга помогла помыть руки найти халат.
- Многие наши отказались. Почти все. Только я и осталась. Другие… сама понимаешь. – Говорила Варя. – Максим Александрович сильно ранен был, его застрелить хотели, я не дала. Объяснила, что он врач, помогать им сможет. Так и остался он в живых. Не разговаривает правда, со мной. Но жив.
Ольга посмотрела на Варю и быстро пошла по коридорам больницы, заглядывая в каждый класс. Никто не останавливал ее и никто не мешал. Она быстро нашла Максима Александровича.
Вот он выглядел плохо.
- Максим Александрович! – Воскликнула фельдшер.
- Ольга! Жива! – Удивился он.
- Я тут рядом в плену была. – Сказала Ольга, утирая слезы. – Думала нет вас уже.
- Уж лучше не было. – Горько усмехнулся мужчина. – Помогай.
Ольга помогала чистить и обрабатывать рану. Немецкий солдат ругался на них, но Максим Александрович не обращал на это никакого внимания. Все делал быстро и хорошо. Когда они отошли он сказал:
- Валерию видела?
Ольга кивнула.
- Узнаю, что как она делаешь, придушу этими руками. Ты людям помогать должна. И не важно, кто перед тобой. Они уже догадываются, что вреди кто-то. Знаешь что будет?
- Знаю. Отвечать будут все и даже больше. – Шепотом ответила Ольга. – Мне назад надо. Там раненые, они ждут меня. Если я не приду, они…
Ольга сжала кулаки.
- Первый раз вижу, что кто-то в лагерь просится. Пошли.
Работали они без графика и режима. Просто работали. Пока не закончат. Ольга быстро устала. Она уже с трудом передвигала ноги, как и Максим Александрович. Но они шли. С трудом, но шли.
- Надо держаться. Быстрее закончим, быстрее вернемся. – Подбадривал Ольгу Максим Александрович.
- Вы сердитесь на нее? – Спросила Ольга. – Она же… влюблена в вас. Она бы не пережила бы, если бы с вами…
- Все бы она пережила бы. – Сказал резко Максим Александрович. – Не надо об этом.
Уже ближе к рассвету Ольгу сделала последнюю перевязку и их, всех советских людей согнали вниз. Рядом с ней оказалась Варя.
- Быстро ты сориентировалась. – Сказала она с обидой, и, как показалось Ольге, злостью.
- Он сердится на тебя. Я пыталась с ним поговорить. Но он сердится из-за того, что ты делаешь. Ты не забывай, что ты человек.
- А они люди? – Спросила Валерия. И быстро осеклась и глаза ее забегали.
Ольга в скором времени вернулась в шталаг. Максима Александровича и Варю она не видела до самого освобождения шталага Красной Армией.
Скоро планируется трансляция на канале. Вы можете заранее задать вопрос в комментариях, написал только, что этот вопрос для трансляции. О том, как все будет, можно прочитать здесь.