Апологеты тульской версии ещё до Степана Нечаева развили бурную деятельность и попытались расставить вешки событий или привязать каждый летописный пункт Куликова поля к конкретной местности. Результаты их деятельности отразились на карте Епифанского уезда 1780 года. Пункты, отдалённые от верхней Непрядвы: Гусин брод, Березуй, Кузьмина Гать – остались в подвешенном состоянии. В 19 веке, на волне официального назначения Куликова поля в Тульскую губернию, место Кузьминой Гати показалось очевидным. С подачи Стефана Березнеговского, обыкновенная гать на Красивой Мече у села Кузьминки Лебедянского уезда была признана «Кузьминой Гатью» и утверждена голосованием экспертов Тамбовской учёной архивной комиссии (ТУАК). Эта безымянная мелководная гать послужила одной из десяти переправ Мамая через Мечу ранним утром 8 сентября, но нет ни одного исторического документа, в котором именно эта гать привязана к событиям Куликовской битвы, как ключевой пункт, повлиявший на её итог.
«Уже царь на Кузьмине гати стоит, но не спешит, поджидает Ольгерда Литовского и Олега Рязанского, а о твоих же сборах царь не ведает и встречи с тобою не ожидает, по письмам от Олега, и через три дня должен быть на Дону».
К верхней Непрядве эта «Кузьмина Гать-на-Мече» нисколько не вяжется, не об этой гати говорится в летописи. Не только ситуация, сюда не сходятся, ни расстояния, ни хронометраж. Поначалу нечаевцы не отрицали, что перед битвой Мамай стоял за Мечой напротив Кузьминок не менее трёх недель. И тут же городили несуразицу, что он пришёл в район именно этих Кузьминок за три дня до битвы. Современные апологеты слегка опомнились и стали утверждать, что все летописи фальшивые, недостоверные, переделанные, что верить надо только вымыслам кристально правильных нечаевцев. К началу 21 века поняли, что Красивая Меча находится слишком далеко от верхней Непрядвы, поэтому её роль в Куликовской битве стали замалчивать.
Что и как происходило в этом пункте на Красивой Мече? Где находится историческая Кузьмина Гать? Давайте разберёмся, и начнём с главного, с документов.
Вот она, настоящая и единственная на Руси Кузьмина Гать из документов 1577 года «О сторожевой службе»:
«4-я сторожа вверх речки Липовицы под большим Рогом ниже Дубровы, а сторожем на ней стояти из Рязского да из Шатцкого шти человеком из города по три человека, а переезжати им на низ по Липовице до Цны ниже Кузьминской гати против поля Нытярангуши переезду вёрст с пятнадцать, а на другую сторону переезжати вверх по Липовице до дву лесов переезду вёрст с дватцать» (1).
И ещё, из документа 1623 года:
«6-я сторожа Липовецкая, от Рязского 5-й день. А на ней стоят съезжие сторожи из Рязского и из Шацкова по 3 человека; а проезжать на Татарские сакмы с той сторожи направо вверх по Липовице и Польной вёрст с 30; а налево проезду к Кузьминой гати вёрст с 15-ть» (2).
Как только колонизация Дикого поля достигла этих мест, появилась 4-я, а потом и
6-я сторожи. Обратите внимание! Стратегическая дорога «север-юг» здесь названа Татарской сакмой, упоминавшейся выше. В разные времена её называли Ордобазарной дорогой или Астраханским трактом. Ногайская дорога, в направлении на северо-запад, перекрещивалась с ней у Кузьминой Гати и ниже Торбеева брода уходила к лебедянскому Гусину броду, перед которым ветвилась. Её правая ветка пролегала по Рясному полю к Ногайскому броду выше нового Данкова. У исторической гати в наше время расположено селение Кузьмино Гать. Ищите его на речке Цне южнее Тамбова, а подробнее смотрите в главе «Ногайская дорога».
Напомню. Согласно булгарским летописям, на этой Татарской сакме в поле Нытярангуши за Кузьминой Гатью пасло коней четырнадцатитысячное мамаевское войско, под командованием Багуна. Багун служил индикатором планов Мамая. За ним разведка следила особенно пристально. Отсюда постоянно шли донесения. Князь Дмитрий повернул армию от Лопасни на эту сакму совсем не случайно. Он перешёл на взвешенную позицию, с которой можно было действовать против любой из двух группировок Мамая, по конкретным сложившимся обстоятельствам. Мудро!
В списке поселений Бруслановского стана Елецкого уезда от 1627 года на берегу Красивой Мечи значится починок «Шеталов (Кузьмино) на Птаньском отвершке за рекою Мечёю под Романцовским лесом» (3). Несомненно, починок Шеталов древнее села Кузьминки – всё начинается с починка. Каменная церковь в Кузьминках появилась в 1822 году, была построена на средства помещицы П.П. Кошелевой и имела три престола: главный – Знамения Пресвятой Богородицы и придельные – Ильи пророка и Николая чудотворца. Её посвящение Богородице – это отзвук разгрома Мамая на этих берегах. Напомню, что письмо в Тулу Степан Нечаев сочинил в 1820 году, а Кузьмину Гать в эти места начали клеить ещё до этого.
Рельеф берегов в данном месте неудобный, неподходящий для переправы огромной армии, из-за крутого и очень высокого левого берега Красивой Мечи. Очевидно, тамбовские эксперты эти места не посещали. Да и что там было смотреть? На этом броде в 19-20 веках стояла плотина мельницы. Во второй половине 20 века заброшенную плотину смыла река, и стала видна гать – участок дна в устье балки Лагута, природный каменный, на всю ширину реки, относительно гладкий, протяжённостью метров до двадцати. В древности реку переезжали по этому ровному каменному настилу. Потом по крутым склонам балки по узкой тропе поднимались на высокий левый берег Мечи. В наше время через гать никто не ездит, а дорогами, ставшими полевыми, пользуются рыбаки да туристы.
Теперь давайте считать. Расстояние от этих Кузьминок до верхней Непрядвы, по прямой линии, около 70 километров, а это дня полтора пути. Уж никак не три. Вдоль овражистых левых берегов Мечи и Птани здесь не ездят. А где ездят? Прямая Турмышская дорога на север пролегала по водоразделу Дона и Мечи, но до неё надо было пройти ещё 10 км. Если всё сложить, то получим до 200 км. Получается, что Мамай должен был с утра 8-го форсировать Мечу, пройти вместе с пехотой до верхней Непрядвы, повоевать три часа, а потом обратно пробежать ещё более длинную дистанцию до Красного холма. На это нужно, как минимум, 4 дня для конницы! А для обоза с пехотой, который делает до 40 км в сутки – прикиньте сами. Ничего не сходится у этих Кузьминок, ни один летописный параметр! Фальсификаторы истории сами себе создали повод заявлять, что летописи врут, летописи исправлены.
А до братской могилы, которая в селе Перехваль у нижней Непрядвы, вы ходить не пробовали? Здесь как раз 10 старинных вёрст (16 км), которые «покрыли полки поле вёрст на десять».
Но куда исчезла у историков настоящая Кузьмина Гать-на-Цне под их родным Тамбовом?! Её, на волне нечаевской эйфории, утопил в болотах Нытярангуши священник С.А. Березнеговский. Причём здесь священнослужитель? Очень даже к случаю. Степан Дмитриевич Нечаев возглавлял Священный Синод, значит был верховным руководителем этого протоиерея. Поэтому можно понять яростное усердие, с которым отец Стефан сочинял статью «В каком уезде Тамбовской губернии лежит Косьмина Гать, на которой стоял станом Мамай перед Куликовской битвой» (4):
«В Тамбовской губернии три села именуются Косьмиными Гатьми. Первое в 20 вестах от города Тамбова, по почтовому Астраханскому тракту, на левом берегу реки Цны. Второе село Косьмина Гать находится на правом берегу реки Воронежа, в 12 верстах к северу от города Липецка, а третья Косьмина Гать за Лебедянью в 18 верстах, расположена на левом берегу реки Красивой, или Красной Мечи».
В самом начале статьи Стефан Абрамович посетовал на то, что ни один из историков не указал место Гати, а все скупо говорили только про Дон и про Непрядву. Всё правильно. К верхней Непрядве не подходит ни один летописный параметр, поэтому крупные историки не решались трогать этот, самый запутанный ребус в мире – не хватало сведений из булгарских летописей. Два этих пункта были простыми заурядными Кузьминками, среди десятков прочих, бесславных, разбросанных по России. Помещица Кошелева внесла свою лепту: с постройкой в 1822 году церкви Рождества Богородицы, починок Шеталов превратился в село Кузьминки. К 1902 году общественное мнение укрепилось настолько, что нашло отражение у академика Семёнова, который, отметив стояние армии Мамая на Нижней Мече у Дрысинской дороги, упомянул и Кузьмину Гать. Что было делать? Если нижнюю Непрядву, растоптанную в Перехвалку, к этому времени совсем забыли, а булгарским летописям, звенящим из стана бывших врагов, не доверяли никогда.
Краевед переиначил на свой, на нужный манер названия Кузьминок на Мече и на Воронеже. Никакие гати, ни в Кузьминках под Липецком, ни на Красивой Мече, ни в одном историческом документе не значатся. В самом Лебедянском районе, кроме этих Кузьминок, было ещё две деревни. И даже в далёкой от этих мест Москве, тоже имеются. За московские Кузьминки зацепились Фоменко с Носовским.
Далее автор статьи взвесил ситуацию для каждого выдуманного гидронима. Произвольно взвесил, не имея никаких оснований, никакой информации, и пришёл к выводу:
«Местность лебедянской Косьминой Гати в полной мере соответствовала расположению главной квартиры Мамая. Гать эта лежала и лежит на крутом полумысе, омываемом почти с трёх сторон Красною Мечьей. От нея к Куликову полю стлалась на необозримом пространстве возвышенная степь, покрывшаяся седым ковылём».
Как бы не так! Какой такой «полумыс»? Его придумал Стефан Абрамович. Меча в этих местах делает типичную дугу огромного радиуса, а её русло в этом месте выглядит идеально прямым. Здешняя каменная гать – это природная отмостка дна реки, образованная выносом булыжников из балки Лагута. Меча, бурная в этом месте, в течение тысячелетий ровняла и полировала эту отмостку, а всё лишнее смыла вниз по течению. Этой очень удобной мелководной гатью пользовались до момента постройки плотины. В середине 20 века мельницу забросили. Река размыла плотину. В настоящее время бурный поток эффектно переливается через эту платформу. Возможно, в древности Михайловский шлях переходил через эту безымянную гать или через брод у деревни Большой Верх и уходил на Михайлов Рязанский. Полагаю, это о нём говорится в летописи, как об отметке габаритов местности «между Чуровым и Михайловым», на которой стоял лагерем Мамай до Куликовской битвы. Стоял одновременно у Дона и у реки Мечи – в устье Мечи, категорически!
Будет нелишним ещё раз напомнить достоверную фразу из «Задонщины»:
«У Дона стоят татары поганые, Мамай-царь у реки Мечи, между Чуровым и Михайловым хотят реку перейти и с жизнью своей расстаться нам во славу» (5).
В 19 веке, в момент написания статьи, на каменной платформе гати, как на отличном фундаменте, стояла мельничная плотина, которая портила всю древнюю картинку. Гать лежала под толстым слоем воды, выше плотины, а переправой служил деревянный мост в сотне метров ниже по течению, несколько свай от которого торчат в реке даже в настоящее время.
Какая такая «возвышенная степь, покрывшаяся седым ковылём», могла простираться в то время выше этих Кузьминок? Опять сквозит незнание реальных ландшафтов. Лесные массивы Нижней Мечи отмечены во многих документах. Чем дальше к северу, к верхней Непрядве, тем гуще лес. Пространство к северу от Кузьминок, по берегам Дона и Птани, до сей поры покрывают леса и рощи. Под Романцовским лесом стоял починок Шеталов. Разумеется, дороги и поляны в лесах были, но говорить о ковыльной степи на необозримом пространстве… Местность левых берегов Мечи и Птани – это не степь, а холмистая Среднерусская возвышенность, необыкновенно сильно изрезанная глубочайшими оврагами, в зоне, прилегающей к этим большим рекам. И не подумайте! Не я их вырыл лопатой, в свою пользу. Овраги промыты в известняковой каменной породе тысячи лет назад, во времена схода ледника. Даже не пытайтесь протащить поперёк этих бесчисленных оврагов и балок огромную армию с обозом!
Непосредственно с гатью, как с задокументированным древним гидронимом или топонимом, связан только пункт на реке Цне «против поля Нытярангуши», который попал в документы 1577 года. Район отмечен в эрзянском языке, как топкое заболоченое место на Ногайской дороге, хорошо известной с древности.
Стефан Абрамович не знал о существовании второй части армии Мамая, под командованием Багуна, стоявшей под Тамбовом, на единственной Кузьминой Гати. Недостаток информации – в этом причина его заблуждения. Это простительно. Он привязал Кузьминки-на-Мече к достоверному факту стояния основной армии Мамая за рекой напротив.
Согласно булгарским летописям, Сабан Кашани, посланный казанским эмиром Азаном на помощь Мамаю с отрядом в пять тысяч воинов, располагался у верхнего брода Мечи (6). В данной местности до сей поры ходят легенды о шатре татарского хана, стоявшем на высоком холме. На месте брода в наше время устроен мост, а на холме расположена деревня Буравцева. А на Буравцевом поле во время пахоты выворачивают кости, татарские кости, если верить булгарской летописи. Рядом стоит известное от начала 17 века село Яблонево с Троицким храмом, приделы которого посвящены Архангелу Михаилу и Сергию Радонежскому, что прямо указывает на исторические события.
Комментировать Кузьминки на реке Воронеж, как и все прочие, бессмысленно. Они здесь абсолютно не при чём.
Кроме прочего из самой статьи встаёт пачка недоуменных вопросов, которые краевед как бы не замечает.
Зачем надо было самому Мамаю скакать трое суток до Дона, если он уже три недели стоял на этом самом Дону, в устье Мечи, в 18 км от Лебедяни?
Если Мамай уже стоял в Кузьминках, кто же тогда прискакал в Лебедянь на донской Гусин брод (Акказкичу) 7-го числа? И как он мог дойти отсюда до верхней Непрядвы к утру 8-го?
Ничего не сходилось, ни топография, ни расстояния, ни хронометраж, поэтому пошла осознанная подгонка событий под верхнюю Непрядву. Появилось утверждение, что до неё от Кузьминок на Мече всего лишь 30 вёрст:
«Татары в паническом страхе бежали на Кузьмину Гать к Красивой Мечи, где находился их главный стан, бросая оружие… Русские горячо по пятам преследовали татар на протяжении тридцати вёрст от Куликова поля до Красной Мечи. Много погибло татар при их преследовании от меча русских, но не менее, а, может быть, гораздо более потонуло их в Красной Мечи».
Помянем Стефана Абрамовича и пересчитаем ещё раз. По прямой линии от Кузьминок до официального поля битвы 70 км – это туда. А обратно? Если бежать после поражения за Мечу, в лагерь на Красном холме, то получится несколько больше – километров на 20. По берегам Птани здесь не ходят. Ходят восточнее, по водоразделу Дона и Мечи. Напомню: вёрсты периода Куликовской битвы, для перевода в километры, надо умножать на коэффициент 1,6, а в момент написания статьи, автор был обязан подавать их в современном размере, то есть умножать на 1,08. По Березнеговскому получается: мамаевцы проскакали туда 30 плюс обратно 30, в итоге 60 км – явная подгонка под один световой день! А по факту наберётся до 200 км, да ещё сражались часа три. Скажу: тягловый конь, или даже верховой – это вам не автомобиль, и не сказочный Пегас!
Ладно бы… Кто у нас не выдвигал наивные гипотезы? Можно бы и не разбирать эту. Однако! Уж очень показателен процесс надувания гати на Мече, как типичный подход наших историков к любой сомнительной проблеме, а особенно яростно, к теме локализации Куликова поля. Расчёт был на примитивную публику, не имевшую представления о топографии данной местности.
Имеет место быть преднамеренная подгонка! А это уже не простительно!
Парадокс! Противоречивая публикация Березнеговского получила бурное продолжение. В конце 19 века, казалось бы, образованные тамбовские историки и краеведы, члены ТУАК, подхватили выдумку протоиерея, провели дискуссию по этой теме и посчитали статью документальной основой для постановления. Имеет место быть типичный факт подпадания под навязчивую идею, под гнётом которой объективная информация не воспринимается. Уж так у нас повелось: стоит опубликовать ошибочную версию или наивную статью – тут же набежит масса сторонников, которые будут на неё ссылаться и возводить на уровень достоверной истины. Так было с версиями Степана Нечаева о месте Куликова поля, так стало с версией Стефана Березнеговского о точке Кузьминой Гати. Обе считаются каноническими, непререкаемыми. Общепринятое устоявшееся мнение.
Уместна реплика: попробуйте пробить или отстоять документальную истину – замучаетесь вусмерть!
И в русских и в булгарских летописях чётко говорится, что битва проходила в один день 8 числа. Мамай утром пошёл в атаку с Красного холма и после разгрома прибежал в свой лагерь, где оставался обоз. Топили в Мече его войско в тот же день! Даже от самого дальнего брода Мечи до устья нижней Непрядвы (Перехвалки) около двадцати километров, а до поля битвы не больше шестнадцати – в самый раз! Историкам, вынужденным заниматься подгонкой, пришлось «Красный холм» подыскать и назначить рядом с верхней Непрядвой, вопреки конкретным и точным сведениям из источников, что он находится в устье Мечи и называется «Красным» по двум языческим святилищам, сохранившимся в Чурове до наших дней. Ещё надо отметить, что от нечаевского Красного холма до официального поля битвы километров восемь, а на таком расстоянии наблюдать за сражением, и руководить им в те времена было невозможно. По факту там нет никакого холма. Памятник стоит на ровном месте. Вероятно, историки зацепились за известную летописную фразу и урезали расстояние наполовину. Это указание нельзя трактовать, как расстояние от поля битвы до Красного холма, для этого нет никаких оснований.
В свою очередь мамаевец Багун прошёл последние 15 км от лебедянского Гусина брода до нижней Непрядвы и атаковал русские позиции в полдень, в разгар главного сражения. Разведка спрогнозировала все его манёвры за три дня до этого.
В оправдание тамбовским историкам следует сказать, что на тот момент времени им ничего не оставалось, как заниматься подгонкой под свершившийся факт. Празднование 500-летнего юбилея прошло, и памятник уже стоял с царского соизволения. Скандалить не стали – поговорили, проголосовали за ошибочное решение и разошлись. И в наше время любой историк, выступивший против официальной версии, будет подвергнут остракизму, поэтому они и она так живучи.
Примечания:
1. Государева грамота в Темников князю Еникееву о посылке сторожей на польскии сторожи и запись о посылке таких же грамот воеводам украинных городов, с приложением росписей сторожам. №18-й. 1577. С. 5 // Интернет http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/XVI/1560-1580/Akty_Popov_I/1-20/18/htm
2. Беляев И.Д. О сторожевой, пограничной и полевой службе на Польской Украйне Московского государства до царя Алексея Михайловича. М., 1846. Источники. С. 64.
3. Сельские поселения Липецкого края в 17 веке.
4. В каком уезде Тамбовской губернии лежит Косьмина Гать, на которой стоял станом Мамай перед Куликовской битвой. С.А. Березнеговский // В кн.: Известия Тамбовской учёной архивной комиссии. Вып. 55. – Тамбов. 1913. С. 291 - 306 // Вып. 15. 1887 // Вып. 44. 1901. // Интернет https://elibrary.tambovlib.ru/?ebook=8752#n=11
5. Лихачёв Д.С. Отв. ред. Задонщина // В кн.: Повести ратной славы Древней Руси. Воронеж. 1986. С. 120.
6. Бегунов Ю.К., Нурутдинов Ф.Г.-Х. Куликовская битва в свете булгарских источников: ответ Рустаму Набиеву. С. 3 // Интернет http://bulgarizdat.ru/book109.shtml
Данная глава входит в историческую монографию «Свет забытой Непрядвы» - 2020. Издательский дом «Мичуринск».
Кроме бумажного варианта, монография опубликована на сайте автора http://kamenny-con.narod.ru/index/svet_zabytoj_neprjadvy/0-178
Николай СКУРАТОВ, академик ПАНИ. Январь 2022.
© kamenny-con