Хороший охотник не тот, кто поймал дичь, а тот, которого не поймали.
Предыдущая часть...
Часть 5
После этого разговора с Катей Кариночка начала встречаться на переменах, после уроков идти провожать Катю в сторону дома, а потом возвращаться в интернат, оставаться после уроков с классным руководителем, чтобы обсудить что-нибудь, инициатором чего оказывалась в основном Катя, а Кариночка лишь послушно ждала. Катя заполнила какую-то частичку жизни, которая до этого времени пустовала и оставалась леденеть в Кариночке. Пустые вагоны Карининого поезда понемногу заполнялись пассажирами, на лице появлялась улыбка, чего раньше не случалось с тех самых пор.
– Как сошлись, так и разойдемся, – прищурилась Кариночка, – Геометрия судьбы.
Сестра глядела недобро, надувая пухлые щеки больше, тянув руку выше, она стремилась стать отличницей, но не дотягивала по математике в основном. В дружбе Карины и Кати она учуяла некую угрозу, потому вечно недобро поглядывала на девочек, словно предупреждала, погодите, то ли еще будет, дождетесь вы у меня. Кариночке сестра напоминала мачеху во всех ее проявлениях, такие же волосы, улыбка, глаза, только сестра меньше в размерах, росте и не такая всемогущая, но это лишь вопрос времени. По росту сестра не обогнала Карину, а вот по весу да, была такой же пышной, как и ее мать.
– Вот увидишь, она что-то замышляет, Наташа хитрая…
Мурчала под нос Карина и в то же время обращалась к подружке.
– А тебе не кажется, что она замышляет что-то против тебя именно?
– Это подразумевалось.
Смелой Карина была только с ней, с Катей. Она не понимала, почему девочка вызывает в ней такие ощущение, которые рядом с другими она не испытывала, ей впервые показалось, что она смелая, что может больше того, о чем думала. Мачеха за время совместного проживания вбила в голову, что Кариночка никчемная, что толку с нее не будет, что ни способностей, ни рожи у нее нет. Куда ей выбиваться такой? Но тут в классе рядом с Катей, она подумала, что может что-то, учеба пошла вверх. Катя мечтала, что вместе закончат школу, поедут в Ленинград, пусть он уже столько времени назывался Петербургом.[1] Кате казалось это простым решением всех проблем, просто уехать и все, но разве это что-то изменит. В таком случае лес был лучшим вариантом, ведь ради него не нужно далеко ехать, что-то придумывать с деньгами на первое время, он тут рядом, ушел, насобирав запасов, и все. Катя имела в качестве костылей родителей, которые готовы были обеспечить ее всем необходимым, но Кариночка оставалась хромой, она знала, что мачеха ни за что на свете не согласится помочь ей с учебой. И все, на что может рассчитывать Кариночка, это работа на ферме в селе. Где упал жёлудь, там и вырос.
Наташа злилась, но Кариночка не понимала, на что. У нее все было – внимание и успех среди одноклассников, мама, семья, все то, чего Кариночке не доставало. Но ей не хотелось отбирать это у Наташи или кого-то другого, зачем этого лишать кого-то намеренно. Однако Карина подозревала, что сестра морщит губы, щурит глаза и мечтает забрать у других то, что ей не принадлежит. Ей не нравилось, что кто-то получает оценку выше, а она нет, кто-то приходит в одежде лучше, чем у нее, она говорила об этом мачехе и старшей сестре, в интернате держалась особняком, в классе как таковых подруг не было. Но вот зазнайство и излишнее самолюбование были и с такой лихвой, что можно было выйти на улицу и раздать прохожим. Если бы Кариночка вдруг оказалась Наташей, то нет, так бы себя не вела, точно. Карина бы боготворила маму, во всем помогала ей, уважала бы мужчину, который заменял ей отца, старалась бы учиться, что еще может сделать ребенок. Будь у нее такие отношения с одноклассниками, как у Наташи, она бы с удовольствием общалась и не воротила бы нос от предложенных угощений, как любила делать сестра.
По теории координат, которую придумала Кариночка, Наташа – тот человек, с которым ей пришлось встретиться, но ей хотелось сделать все, чтобы их пути разошлись, да поскорее. Кариночка поделилась своей теорией с подругой, да и воспитательнице рассказала. Ее глаза загорались, когда она говорила о бесконечных линиях, пересечениях, точках соприкосновения, которых не бывает вне пересечения, ведь люди могут либо пересечься, либо никогда не встретиться. Если людям не суждено узнать друг друга хоть с какой-то стороны, то как ни крути, как ни обманывай, ты пройдешь мимо, ты взглянешь на другого, ты отвернешься, ты поступишь на курс, ты не вступишь в ряды партии, ты не займешь смежную с ним должность, ты породнишься с совершенно чужими людьми, но не с ним, с которым тебе никогда не суждено столкнуться. Что это значит? Судьба есть судьба. И мы не можем стоять у нее на пути. Мама верила в судьбу, и Кариночка впитала в себя эту веру, словно икрящийся луч, словно слова «отче наш», которые мама произносила раза три на дню.
– Знаешь, а ведь если Наташа никак не нужна в твоей голове, да? То почему же вы с ней тогда типо сестры?
– Сама не понимаю. Но я думаю, это какая-то ошибка, судьба ведь тоже может ошибаться?
– По твоей теории никаких ошибок в координатах быть не должно. Геометрия – наука довольно точная.
– Как сошлись, так и разойдемся, – прищурилась Кариночка, – Геометрия судьбы.
Где упал жёлудь, там и вырос.
Девочки посмотрели друг на друга, улыбнулись обе несмело и словно по договоренности рассмеялись. Хохотали так вот просто, открыто, не прижимая ладошки ко рту, не боясь, что кто-то их пожурит. Кариночка давно не смеялась так от души. Дома ее душила мачеха тяжелым взглядом, таким, что ни встать, ни сесть, Кариночка могла позволить себе только короткие смешки, опускавшиеся между делом, да добродушные улыбки в сторону отца, который появлялся дома только вечерами и переделывал кучу дел на улице, только потом заходил в дом. Эмоциональный контроль был знаком Кариночке не понаслышке, она контролировала себя вечно, всегда, постоянно. Да и к тому же смеяться не хотелось из-за мамы, она тенью следовала всюду за девочкой нависшей тоской и неизмеримой утратой. Соседка говорила отцу: «Она все быстро забудет, дети в голове ничего не держат, что влетело, то и вылетит». Но Кариночка все помнила, и носила в кармане, все до мельчайшей детали, стоило засмотреться в окно, закрыть глаза, или коснуться ее вещи, брошки или чашки, из которой любила пить мама, и воспоминания наливались спелыми яблоками, закрывая Кариночке все двери, ведущие к реальному миру. Здесь с Катей она чувствовала что-то иное, что-то, что можно назвать реальной жизнью.
– Все, прекрати, сейчас учитель придет.
Катя с опаской метнула взгляд на дверь, проглотила смешок, закусила губы, чтобы не улыбаться. Дверь не двинулась с места, до звонка оставалось еще несколько минут. Она старалась не смотреть на подружку, чтобы сдержать эмоции, на Кариночку же сразу напал серьезный вид, она словно и смеялась вовсе, открыла книгу и попыталась прочитать вопрос, которые задали в качестве домашнего задания.
– Надо бы почаще смеяться, я давно так не… У меня слезы потекли…
Кариночка утирала рукавом глаза, она не замечала, как ребята сзади наблюдают за их партой. Шутки, смех и слезы не могут оставить окружающих равнодушными.
– Эй, вы чего там ржете?
[1] Санкт-Петербург – город стал называться с 1991 года.
Предыдущие части:
Продолжение...
Рада снова видеть Вас на канале!
#дом #семья и отношения #дочки-матери #дети 90-х #образование #учителя и дети #спор с одноклассником #несчастье в семье