Вначале Стас был моим шапочным знакомым. Но так случилось, что я с ним сблизился, когда попросил его помочь по хозяйству. Нужно было вычистить двор и освободить от хлама дом, купленный мной несколько лет тому назад. Совместными усилиями мы принялись за дело, и за это время я узнал многое о его личной жизни. Например, что он рьяный христианин, но что его вера не укладывается в классические каноны православия. Что у него вторая жена, и что с ней он обвенчан в церкви, как, впрочем, был обвенчан и с первой женой, от которой у него двое детей. Внешне Стас выглядел так, будто на нём долгое время возили воду. У него было измождённое выражение лица. Ходил он всегда торопливой походкой, спотыкался на ровном месте и говорил, захлёбываясь в собственных словах – быстро, прерывисто и невнятно. У него были на руках больные отец и мать, но жили они уже давно по отдельности. Отец болел и не вставал, мать, лучше бы тоже не вставала - что-то было с головой: напивалась пива, выходила на улицу и терялась, себя не помня. Стасу приходилось сутками её разыскивать по окрестным дворам.
Годы ранее у Стаса был бизнес. Он продавал журналы сомнительного содержания в людных местах. Не смотря на эту его самозанятость, первая жена безбожно его прессовала. Не выдержав гнёт, Стас сошёлся с другой и порвал с бизнесом - не отвечал новым духовным запросам. Та другая была его младше и выглядела, в общем-то, много благообразней. Но тоже религиозная донельзя, да ещё помешенная на милосердии. Её окрестили местной матерью Терезой. Она была просто находкой для всех обездоленных и облапошенных жизнью. Не имея абсолютно никаких собственных ресурсов для подаяния и поднятия духа падшим, Вера, её мирское имя, бегала по инстанциям и вышибала с власти имущих несчастные копейки для тех, кто глубоко в них нуждался. Религиозная почва для Веры и Стаса оказалась на удивление питательной. Они, не сговариваясь, зачастили в храмы на богослужения, в унисон стали думать и гадать, как помочь то одному бомжу, то другому, и вскоре поняли, что вместе они – мощнецкая сила. Их характеры закалились в борьбе за гуманизм и человечность, и вот Стас решает подать на развод, чтобы поставить жирную точку в отношениях, в которых стал путаться. То переночует и покушает у законной жены, то переночует и покушает у родителей пока ещё непонятно какой.
Что-то всё-таки обломилось Стасу после дележа имущества: то ли какие-то деньги от продажи дачи, то ли гаража, то ли машинёнки. В общей сложности 100 тысяч рублей перепало ему на карман. Новообразованная, пока ещё гражданская семья, приняла решение вложить их в духовное обогащение, и молодые отправились в поход по монастырям. Там они усердно молились, постились и настойчиво искали благословение батюшек. Надо сказать, что одни батюшки их костерили, другие злобно молчали, а третьи давали советы, как, не прогневав Бога, обвенчаться им во второй раз, чтобы их брак был скреплён на небесах по второму кругу. Для этого Вере нужно было быстрёхонько забеременеть, так учил очередной батюшка. Как раз для этого у них была палатка, в которой они ночевали близ святых обителей. После похода по монастырям пара духовно укрепилась и была готова к долгой и счастливой жизни. Правда, обнаружилось тотальное отсутствие средств для существования новой семьи. По этой-то причине Стас и решил мне помочь по хозяйству.
Работа была нехитрая: уборка мусора с участка, сжигание хлама, укрепление фундамента, копание грядок. Мне помогали ещё два моих хороших товарища-строителя. Стас работал с огоньком. Так бывает всегда, когда тебе за сорок, за спиной молодая жена, а впереди маячит призрак светлого будущего. Но вот дело коснулось духовных скреп. В куче мусора, которую сжигал мой товарищ-атеист, Стас узрел облупленную деревянную иконку. Он бросился за ней в огонь, вынул её из пепла и стал отчитывать моего товарища за кощунство. Товарищ ни сном, ни духом, как говорится, а когда понял, в чём его обвиняют, поднапёр на Стаса, вменив ему в вину обострение религиозного синдрома. Я еле их разнял. На следующий раз камнем преткновения оказался песок, который понадобился для раствора. За ним нужно было идти. Песок был на берегу реки на расстоянии, примерно, 300 метров от нашего дома, и куча песка около небольшого хуторского кладбища, на расстоянии, примерно 100 метров от дома. Песок к кладбищу люди подвезли для облагораживания могилок своих близких. И когда мой товарищ взял ведро и хотел пойти за песком на кладбище, Стас произнёс проникновенную речь о нравственных и безнравственных поступках, о верующих и неверующих людях и что их отличает. По его словам, люди, которые привезли песок для могилок, видели для него совсем другое предназначение, ритуальное, богоугодное. С другой стороны песок не наш и мы должны были бы этот песок попросить. Хозяев песка нет, поэтому если его кто-то возьмёт, это будет кража. А что говорилось в Нагорной проповеди? Не укради! Как можно так цинично попирать божьи заповеди? После очередного скандала Стас взял ведро и пошёл за песком к реке.
На этом поминание Бога в наших беседах со Стасом не заканчивалось. Стас всегда поминал Бога в малых и больших своих делах в том смысле, что Господь всегда приходил к нему на помощь. Например, когда он уже отчаивался найти свою заблудшую невесть куда мать, он, помолившись, её обязательно находил. Или вот свежий пример. Когда они путешествовали с Верой и шли по заброшенной старой дороге к своей цели, они внезапно захотели пить, а воды у них не оказалось – не подумали, что нужно иметь при себе воду. Их стала мучить жажда, беспощадно палило солнце, а воды нигде не было и они чуть не умерли. Тогда Стас взмолился Богу, и через какое-то время по дороге поехала машина. Они проголосовали, она остановилась и по счастливой случайности у водителя оказалась полторашка воды. Запасливый оказался. Ну и конечно то, что Вера со Стасом нашли друг друга, - это, ни дать, ни взять, промысел Божий.
Примерно через года два после этих событий я снова повстречал Стаса. Стас теперь работал в какой-то фирмочке по предоставлению целительных услуг. Он делал массаж и, по его словам, в основном тёткам, которым за 50 с гаком. Отец у него умер, от него осталась подселёнка, которую они с Верой продали и купили очень скромную квартирку при финансовой поддержке Вериных родителей. Вера родила и живёт у мамы. Потому что по наполняемости их со Стасом бюджета, не получается им пока жить отдельно от родителей . Стас зарабатывает мизер и минимум, потому что платит по договорённости, типа, элементы двоим своим сыновьям. Сыновья его не оставляют, периодически его атакуют и склоняют к более активному участию в их обучении. Старший хочет пойти в духовную семинарию, младший тоже куда-нибудь скоро пойдёт. Вера от этих контактов естественно не в восторге. Стас ничего не может поделать, не разорваться же ему между своими детьми! Мало-помалу стала заедать нищета. Решили квартирку сдать. Стас окончательно перешёл жить к тёще. После этого его посещение храмов и церквей заметно участилось. У Веры, со слов Стаса, в качестве послеродового синдрома обнаружилась одна пренеприятная черта характера. Она стала расходовать деньги не по назначению. Какие бы деньги у неё в руках не появились, она тут же идёт в магазин и спускает их, как заядлый картёжный игрок. Стас прекратил приносить в семью эти несчастные копейки, которые он с таким трудом зарабатывал, делая бабкам массаж. Теперь он сам покупает всё, что нужно к столу. Одежда, в основном б\у, достаётся им от друзей и знакомых. Вера, оставшись без возможности выносить деньги из дома, просто неистовствует и лезет на стену. Стас старается её успокоить, но масло в огонь подливает тёща. «Если бы не вера в Бога, - говорил Стас, - давно бы уж тронулся. К матери езжу по три раза на день, на массаж когда успеваю, а когда нет. Так, кое-как наскребаю на кашку, да на кефир»... Ему платят ещё какие-то там пособия по уходу за больной матерью.
Прошёл год, и я опять встретил Стаса. Такой же измождённый, но глаза поблёскивают, видно, Господь не оставляет его без присмотра. В его семье родился второй ребёнок. Сейчас они рады до безумия, что есть возможность заполучить материнский капитал. Думают, каким образом его заполучить и на что перенаправить. «Я бы, например, в первую очередь поехал по святым местам», - сказал я в разговоре о маткапитале. Стас как-то странно на меня посмотрел. Но я не стал ждать его реакции на мою глупую шутку. Я поздравил его с рождением второго ребёнка, пожелал ему счастья в личной жизни и достойного воспитания будущего поколения.