Дорогие читатели! Вас у меня пока мало, в связи с чем я могу себе позволить исполнять ваши просьбы и пожелания относительно содержания статей. Сегодня будет всё, что вы заказывали - Новый год, любовь, маленькие дети и большие собаки. Приятного чтения!
Наташа родилась в далёком полярном посёлке. Маме она там была совсем не нужна, папы в свидетельстве о рождении не значилось, так шестимесячная Наташа попала на Урал. Привёз её чужой дядька, мама не хотела отрываться от работы. Привёз к бабушке Тамаре Николаевне, но дверь открыла маленькая толстенькая тётя Люся. Как бы тётя. Потому что Люся родной дочерью Тамаре Николаевне не была, дочь покойного супруга. Люся жила в четвёртой квартире, Тамара рядом, в третьей. Удобно. Стали вдвоём воспитывать девочку, больше Люся, потому что Тамара Николаевна несколько лет была парализована ниже пояса. О чём мама Наташи, конечно, знала, но не находила это препятствием для того, чтобы сплавить ненужного ребёнка.
Полетели годы счастливого советского детства. Кино по выходным, ТЮЗ по праздникам, летом речка и дача, зимой каток и горка, на каникулах «Приключения Электроника» и «Гостья из будущего». В пять лет ангина, потом море, в двенадцать – «Орлёнок» и снова море. Во дворе «Казаки-разбойники», дома книжки: индейцы, мушкетёры короля, Немо... На Новый год ставили удивительную ёлку – ни одной магазинной стекляшки, все игрушки были сшиты и связаны мамой Люсей. Работала мама Люся в Доме быта закройщиком, по вечерам шила и вязала на заказ.
Благодарные клиентки то обрезки ткани оставят, то клубочек пряжи, то принесут вещи своих выросших детей. Одевала Наташу как куколку. И внешность девчушки тоже была кукольная – глаза большие, ротик маленький, волосы рыжие, кудрявые и блестящие. И прозвище её с детского сада ещё было Кука (от «кукла»).
Кука училась на «отлично». Одинаково успешна была в лыжных эстафетах, в решении задачек со «звёздочкой», в спряжениях глаголов, а сочинения писала такие, что вся учительская слушала их со слезами гордости и умиления. Уверенно шла на медаль. Которую в итоге и получила, единственная в этом выпуске. Все ломали голову, куда же Кука будет поступать, уж не в Москву ли. Наташа удивила – пошла в местный пединститут на самый не престижный факультет – педагогика и методика начального обучения. Будущий учитель начальных классов. Все удивились, посудачили, но жизнь на месте не стоит, у людей каждый день находятся новые поводы для пересудов, вскоре все оставили Наташу в покое. Она тихо жила, после лекций – домой, вечером – гулять с собакой, и больше никуда. Никому в целом свете не было известно о той боли, что девушка носит с собой, ни на секунду не расставаясь даже во сне, словно это и не боль, а родимое пятно.
Дело в том, что свою биологическую маму Наташа видела только раз, очень давно, ещё в школу не ходила. Мама приехала шумная, душистая, потрепала как щенка свою девочку, накупила много красивых вещей, назначения которых маленькая Наташа не понимала. А потом мама уехала. Пару раз в год звонила, но больше тёте Люсе, не Наташе, жизнь дочки не особенно её интересовала. Иногда приходили письма и посылки. В посылках были всякие диковины – сушёные бананы, абрикосовый джем, колготы в сеточку, блестящие заколки для волос. В письмах раз в несколько лет обнаруживались фотографии, на них мама - красивая, яркая – улыбалась, обнимая бородатого мужчину и маленькую девочку. Люся вздыхала, убирала фото в альбом, альбом в комод, ящик на замочек, ключик от замка в конфетницу, конфетницу в сервант. Пока Люся на работе, Наташа проделывала все эти манипуляции в обратном порядке, открывала альбом, часами рассматривала маму и её семью. Словно кино смотрела – мужчина сбрил бороду, но отрастил усы, девочка выросла, её чахлые хвостики превратились в косы, а мама… Мама меняла причёски, макияж, одежду, но всегда оставалась красавицей, хоть в журнале печатай. Кука размышляла, как она будет жить с этой семьёй, как подружится с девочкой, как вежлива будет с мужчиной, маме не будет стыдно за Наташу ни на минуточку, потому что Наташа сделает всё, чтобы мама и её вот так бережливо обнимала за плечи, и ей так же ласково улыбалась. А Томаса надо взять с собой, он умница и чистоплотный, можно гулять с ним по очереди с сестрой или даже вместе. Томас – лабрадор, красавец и добряк, невозможно не полюбить его.
В мечтах проходили годы, а мама за Наташей всё не приезжала. Накануне выпускного пришла телеграмма: мама едет! Ну вот наконец-то, наконец. Наташа ночами спать не могла от волнения, всё прикидывала – какие вещи брать, какие оставить, как везти Томаса, можно ли ему в поезд, а в самолёт? Мама приехала рано утром. Глядя на неё, можно было представить её сестрой или взрослой подругой, словно она старше лет на пять всего-то. Она была как из телевизора – модная, необыкновенная, нездешняя какая-то. А голос какой чудесный! И этим своим чудесным голосом, слегка приподняв идеальной формы бровь, мама произнесла: «С чего ты взяла, что я за тобой? Ты взрослая девочка, у тебя вся жизнь впереди, а у меня уже есть семья. Я приехала продать бабушкину квартиру.» Кука ощутила себя куклой – безмозглым, безголосым созданием, у которого только что открутили голову, но это не страшно, ведь есть новая кукла, незачем жалеть старую. Кука не плакала, просто ушла. Легла спать и спала очень долго, восемнадцать часов. Ей снились все они – Борис Петрович, мамин муж, и Лиля, их дочь, и как они все вместе живут счастливо и прекрасно, а она, Наташа, видит всё это через окно, но подходит мама и закрывает окно портьерой, и больше ничего.
Проснувшись, Наташа узнала, что мать уже уехала, а знакомая каждой царапинкой на обоях квартира по соседству продана. Люся вздыхает и готовит завтрак. Жизнь продолжается, несмотря ни на что. И Наташа подала документы, стала учиться и делать вид, что живёт, хотя внутри прочно поселилось что-то большое и холодное, как жадно откушенный кусок мороженого, этот комок не тает, а по ночам вызывает волчий инстинкт – хочется выть на луну. Но, в целом, не смертельно.
В бывшей бабушкиной квартире поселился странный сосед. Он спал днём, ночами делал не пойми что. Гостей не водил, сам не шумел и не мусорил, был вежлив. Но до наступления темноты никогда не выходил. В общем, вампир, похоже. Томас вампира не жаловал. По рычанию пса из прихожей Наташа и Люся понимали, что сосед вышел из квартиры или собирается зайти, его передвижения Томас отслеживал с невероятным усердием. Однажды обстоятельства сложились так, что двери обеих квартир оказались открыты одновременно, и добрейшей души собака, прежде не являвшая миру агрессии, смачно вцепилась в соседскую ногу. Так начался роман.
Соседа звали Рафик, Рафаил, почти Рафаэль. Поэтому Наташа не удивилась, что по профессии Рафик художник. Ночами от творил непонятное, но великое, по его словам, искусство. Днями спал. В промежутках между этими процессами происходила некая любовь, которая никак не влияла на холодный комок в душе Наташи, но всё-таки придавала миру красочности, а существованию - внятности. Наташа вдруг обнаружила себя хорошенькой, интересной, взялась наряжаться. Люсе нравился Рафик. Художник, а не пьёт, и видно, что из хорошей семьи, и квартиры можно будет объединить, как раньше мечталось. Но Рафик не дал надежд мечтам Люси, через полгода разбился на своём смешном жёлтом «Жигулёнке». Разбился так, что хоронили не тело, а целлофановый чёрный пакет, по весу как ведро картошки, словно в пакете не Рафик, а среднего размера собака. У Наташи даже рыдать сил не было, так и ушёл в землю не оплаканный ею.
Холодный комок занимал внутри уже так много места, что ночами Наташа не могла дышать, а по утрам корчилась от тошноты. Люся первая поняла – беременна. Начались приятные и не очень хлопоты – то купить, это пошить, анализы, процедуры, кроватка, коляска. Люся совсем похудела, мало ела, горстями глотала таблетки, ссылаясь на боли в пояснице. До родов оставался месяц, когда Люся умерла. Накануне Томас выл с такой тоской, что Наташа заволновалась – не с ребёночком ли беду чует. Пошла утром в церковь, а, вернувшись, нашла Люсю. Впервые за всё это время Наташа разглядела её худобу и ужаснулась, как раньше не замечала. Оказалось, что у Люси был рак. И лечила она его анальгином и натирками для спины, потому что ходить по врачам просто не находила времени и сама себе диагностировала совсем другое заболевание.
Наташа родила раньше времени. Восьмимесячному мальчонке трудно выжить, но сын Наташи и Рафика, смесь татарских и славянских кровей, выкарабкался, окреп и очень быстро догонял все младенческие показатели веса, роста и развития. Малышу шёл пятый месяц, когда поздним вечером раздался звонок в дверь. На пороге стояла смутно знакомая девушка. Симпатичная блондинка с большим животом. Совершенно очевидно было, что живот не просто сам по себе. Девушка была беременна, и давно. Слишком юная, чтобы стать матерью, но и такое бывает. Наташа ожидала услышать что угодно, но никак не то, что девушку зовут Лилей и она сестра Наташи. Мать девочек выгнала Лилю, не желая орущих маленьких исчадий ада. Выгнала два месяца назад, когда живот был значительно меньше. Сразу, как только узнала, что шестнадцатилетняя негодяйка оказалась настолько глупой, что позволила себя обрюхатить. С письмом в кармане, почти без денег, долгими окольными путями, опираясь только на помощь небезразличных к чужим бедам людей, Лиля поехала к сестре. И сестра приняла. Двухкомнатная квартира, две матери, два сына и стареющий пёс. Вот так они и жили. Бедно, но не скучно. А главное – комок в душе куда-то исчез.
Тридцатого декабря Томаса сбил лихач, Наташа поволокла его в ближайшую клинику, не надеясь на чудо. Но человек по имени Дима знал своё дело, работал ловко, умело и весело, успевая то подмигнуть Наташе, то сказать приободряющее слово. На прощание пожелал счастья хозяйке пса, а Томасу здоровья в наступающем году, ведь это будет Год Собаки. На что Наташа ответила, что и так у неё каждый год собачий.
Томас выжил, а Дима вошёл в семью. Дима был не один, воспитывал сестрёнку, на тринадцать лет младше, а у сестры был спаниель. Всей дружной толпой они решили переехать в квартиру побольше. Хозяин, сдающий жильё, собакам был не рад, от детей не в восторге, вообще такой не сильно добрый на первый взгляд. Позже выяснилось, что вовсе он не зол, просто жизнь потрепала, жена предала, один воспитывает двоих деток. Лиля растопила его сердце бархатным своим смехом и словами: «Нельзя притеснять собак в год собаки!» - и семья въехала в просторную трёшку. Сам хозяин жил этажом выше. И как-то само собой произошло, что и он влился в эту семью, и ребятишки его. И всем хватало и места за столом, и еды, и любви, и заботы. Свои и чужие дети и животные органично слились в единое шумное и весёлое семейство.
В этой семье я брала котёнка маме в подарок. Когда я пришла, дверь в квартиру была не заперта, на пороге сидела большая чёрная собака, в глубине прихожей лежал дог, лениво поднявший одно ухо при моём появлении. По догу ползали котята. А из кухни, еле передвигая лапами, не то шёл, не то полз очень толстый кот. Выбежал мальчишка, заулыбался искренне и открыто, доверчиво протянул ладошки, вышла женщина кукольной внешности, яркая, рыжая, улыбчивая. Я сразу поняла, что мне там понравится. И не ошиблась.
С Наташей я уже давно не поддерживаю отношений, так случается, жизнь разводит людей - спокойно, без ссор и обид, просто у каждого свой путь. А вот с сестрой Димы мы общаемся, благодаря ей написана эта история. Это моё "спасибо" всем замечательным людям, встретившимся мне в жизни.
Дорогие читатели! Если вы прочли статью до конца, и она вам понравилась, поставьте "лайк" (палец вверх). Вам не сложно, мне приятно.