Подписывайтесь на мой канал, дорогие друзья!
Арамис Исидорович Блинов-Пирогов уютно возлежал на мягком диване, и с интересом смотрел, как по телевизору показывают передачу про животных. Где-то там, в Латинской Америке, на высоком, раскидистом дереве, растущем по берегу тихого озера, парочка белоголовых орланов, устроила гнездо. Два жалобно пищащих пуховых птенца, тянулись к родителям, вытянув тоненькие шейки, требовали еды, закатывая глаза словно симулируя неминуемую смерть в случае если не получат очередную порцию пищи. Папаша орлан, то и дело срывался с огромного гнезда выстроенного им самим из внушительного размера сучьев, и улетал к озеру, каждый раз возвращаясь, домой, то с рыбкой, то с очередной лягушкой потерявшей всякую надежду на перспективу окончить свою жизнь в кругу родных и близких. Охотничьи трофеи немедленно, поглощались ненасытными птенцами, и мама орланиха строго взглянув на супруга, как бы давала ему указание: чего, мол, расселся тут, ну-ка муженек давай сгоняй за едой, не видишь детишки расплакались!
Арамис Исидорович тяжело вздохнул, и, покачав плешивой головой, потянулся за фисташками и отборным изюмом, щедро насыпанными в хрустальные вазочки на десертном столике.
– «Понимаю тебя дорогой, – мысленно обратился к крылатому хищнику Блинов-Пирогов, – ох как я тебя понимаю! Всем нам мужчинам приходится трудно, в поте лица, не разгибая практически спины, пашешь как проклятый не покладая мозолистых рук своих. Но видать нам от рождения, прописано судьбой вкалывать словно тягловая лошадь, позабыв про все на свете, и, увы, брат мой орел – ничего тут не пропишешь, такова уж наша судьбинушка. Сам троих детей воспитал, на ноги так сказать поставил, в люди вывел. Эх-хх-х…»
Арамис Исидорович, смахнул с упитанной щеки сентиментальную слезинку, и решив отвлечься от тягостных раздумий, переключил телевизор на развлекательно-музыкальную программу. Там, на празднично украшенной сцене, среди восхитительных букетов цветов, ярких разноцветных пятен софитов, под зажигательную восточную мелодию, лихо отплясывали молоденькие, стройные танцовщицы в «драгоценных» нарядах. Блинов-Пирогов раскрыв рот, вперился, в экран, представив себя в роли руководителя танцевального ансамбля, в окружении прелестных чаровниц, и вдруг, словно очнувшись от прекрасного сна, заорал громко и властно:
–Эй, жена! Же-наа! Слышишь там меня или нет?!
В комнату вошла миловидная женщина, и устало присела на краешек дивана.
–Что у вас Арамис Исидорович, что так кричите?
Супруг, сделав страдальческое выражение пышущего здоровьем круглого лица, и капризно надул пухлые губы:
– Будет у нас сегодня обед, или решила меня голодом уморить? В конце концов уже без двадцати минут час дня, все прогрессивные люди уже за столом сидят, а я как неприкаянный, после завтрака, ни крошки во рту! За что меня Бог так наказал, скажи милая моя жена! За что? За мою доброту, милосердие и гуманность. Вон смотри, другие мужья как к своим супругам относятся – за всю жизнь ни единого ласкового слова не скажут, не приласкают, не утешат. А я разве такой? Нет, ты не отворачивайся, скажи на милость – разве я такой?
–Да ну что вы право – смущенно произнесла Лукреция Автандиловна, – все уже почти готово, потерпите, пожалуйста, пять минут, и сядем обедать.
– Пять минут? А что там у нас?
– На первое борщ со свиной грудинкой, на второе жаркое с картошкой, и два вида салатов.
–А… А, водка?
– Будет и водка.
–Ну, тогда хорошо.
Супруг сменил гнев на милость, и вновь уставившись на экран, где все так же зажигательно танцевали девушки, блистая красотой, молодостью, и задором, дал понять, что разговор окончен.
Лукреция Автандиловна, вздохнув, поднялась с дивана и направилась на кухню.
– «Опостылела уже, видеть тебя не могу – мысленно промолвил Блинов-Пирогов, вновь потянувшись за фисташками – еле двигается, не то, что эти молоденькие девчушки. М-ммм. Прелесть!».
– «Все тебе мало кровосос проклятый, – телепатически ответила ему из кухни супруга, выбирая шумовкой из котла мясо пожирнее, – не нажрешься дармоед поганый! Всю мою молодость загубил халявщик!».
Много лет назад, молодой специалист-инженер Арамис Блинов-Пирогов, приехавший в столицу из тихого периферийного городка, влюбился в красавицу Лукрецию, в то время студентку четвертого курса медицинского института. Парень был Арамис – хоть куда! Крепкий, чернобровый, он сразу как увидел прелестную девушку, так и ринулся, что называется – «в бой». Проходу ей не давал – подстерегал у института, слонялся у ворот дома, пытался хоть как-то привлечь ее внимание. Но Лукреция будто его не замечала, – проходила мимо, не поднимая глаз, а однажды просто «отшила» настойчивого воздыхателя, строго настрого запретив приближаться к ней, иначе пожалуется братьям. Тем не менее, Блинов-Пирогов, сдаваться не собирался, и, несмотря на молодость в жизни был уже неслабо «подкован». Влюблен он был не только в красоту и гордый нрав красавицы, – уж больно пришлось по нраву ее социальное положение. Выходец из обнищавшего дворянского рода, «положил глаз» на солидное материальное состояние красотки. Родители ее, были людьми очень богатыми, как говориться «в деньгах купались», но при этом истинную цену копейке знали. Детей воспитывали в достатке, ни в чем и не отказывали, но скромность и труд ставили превыше всего. А иначе как достигнешь всего без труда-то? Это только в сказке, можно развернуть скатерть-самобранку и пожелать, чего захочешь, практически не напрягаясь. Ну, сказка-сказкой, а реале, в жизни так сказать – все наоборот! Вечно нуждающийся в чем-то Арамис Блинов-Пирогов честно говоря и специалист был никудышный, потому как, не имея особой тяги к знаниям, институт закончил с грехом пополам.
Тем не менее, Арамис, глубоко осознав тот красноречивый факт, что, будучи никчемным инженером, он никогда не станет профессиналом своего дела, а равно тому никогда не заработает приличных денег, он на деньгах решил жениться. Не зря ведь в народе говорят «Терпение и труд, – все перетрут!». Вот Блинов-Пирогов, и решил приложить максимум усилий в достижении своей заветной цели, в итоге, добился-таки желаемого. Его много раз отгоняли от дома Лукреции, и однажды даже неслабо надавали по шее. Тем не менее, в один из дней, сваты от настойчивого и ушлого Арамиса все же пришли, а вскоре сыграли шумную и веселую свадьбу.
Прошли годы… За все то время что Арамис и Лукреция были вместе, глава семейства, так ничего путного не сделал, удобно устроившись на шее богатой жены, ел и пил вволю, ничем более себя не утруждая. Как никчемного работника, никудышного специалиста, не имевшего ни должных знаний, ни опыта, ни маломальского желания чему-либо научиться, Блинова-Пирогова постоянно «футболили» из одной строительной организации в другую, и, в конце концов, ближе к пенсионному возрасту уволили за абсолютную профнепригодность. Привыкший, к паразитическому образу жизни, Арамис Исидорович и не думал менять своего предназначения – быть нахлебником у своей супруги. Когда Лукреция Автандиловна была красива, молода и полна цветущего здоровья, она была нужна мужу как воздух, но с годами все поменялось. Всю жизнь, пахавшая на «мужа» словно в наказание, воспитавшая и вырастившая троих детей, крутившаяся день-деньской, словно белка в колесе, она уже страдала гипертонией, чем вызывала у холенного и упитанного супруга теперь лишь презрительную ухмылку. Пришедший сразу после свадьбы в ее дом, в залатанных брюках, дырявых башмаках и с фанерным чемоданом в руке, Арамис Блинов-Пирогов быстро освоился в новой жизни. Привыкший одеваться в модную дорогую одежду, есть изысканно и питательно, пить дорогие вина и коньяки, ездить на дареном автомобиле, он как и все нахлебники все же мечтал и грезил о том чтобы в один из дней плюнуть в лицо своему благодетелю – в данном случае своей жене. Как и в дни, давно минувшей молодости, Арамис Исидорович очень жаловал «домашний обед», предпочитая уплетать еду приготовленную ненавистной ему супругой. Даже в былые годы, будучи на работе, изнеженный и пресыщенный приспособленец презирая «столовскую жратву», приезжал домой на «Жигулях» подаренных ему тестем, фальшиво расхваливая женушку за заботу и «золотые руки», с жадностью набрасывался на обед, в душе проклиная семью супруги за чванство и гордыню. С тех пор как он был уволен с последнего места работы, Блинов-Пирогов обитал дома, ничем полезным не занимаясь, кроме как лежа на диване, уставиться на экран телевизора, или копошиться в холодильнике в поисках съестного. Жену он предпочитал «не видеть в упор», потому как завел себе на стороне молоденькую любовницу, которую содержал опять таки на деньги супруги, которая ни о чем не догадывалась. Лукреция Автандиловна, предпочитала молчать, и всеми оставшимися силами пыталась сохранить домашний очаг. Но в один из дней, терпение тихой и спокойной женщины, «облагородившей» паразитирующего супруга, все же лопнуло. Дело в том, что в последнее время, Арамис Исидорович взял паскуднейшую привычку, при каждом недомогании жены, оповещать всех друзей и знакомых, о том, что «супруга очень больна, и возможно даже…». Конечно же, друзья и знакомые срочно приезжали к Блиновым-Пироговым домой, где глава семьи со скорбным лицом, сообщал последние новости касаемо здоровья благоверной. Изображая из себя верного и крайне опечаленного мужа, он тем самым как бы готовил всех к тому, что может быть в один из дней его супруги не станет и вовсе. До этого презиравшая его жена, на основе полученных достоверных данных, наконец, сообразила, в чем тут собственно дело, и что называется «окончательно прозрела».
–Вы это что это себе позволяете! – закричала она, врываясь в зал, где Блинов-Пирогов щелкал орешки, сидя в роскошном кресле.
От испуга выронил блюдце с шелухой, и втянул голову в плечи словно черепаха.
– А… А, что такое, милая моя? Что случилось-то?
–Что случилось?!
Лукреция Автандиловна, надвинулась на супруга, и занесла над ним руку вооруженную каталкой для теста:
– Всю жизнь живете за мой счет, разбазарили половину моего состояния, угробили мое здоровье, молодость, надежды, а теперь еще завели себе любовницу, и готовите всех к моей близкой кончине? Не бывать этому! А ну пошел вон из моего дома, выродок!
Не дав опомниться оторопевшему мужу, она схватила его за воротник пижамы, и буквально выдернув из кресла, вытолкала на улицу, а затем захлопнула дверь.
Держась за сердце, женщина всплакнула, а потом, чуть успокоившись, набрала на мобильном номер старшего брата:
– Алло, Нугзар, срочно приезжай к нам. Я Арамиса выгнала из дома, сейчас на улице мерзнет в пижаме. Обратно его больше не пущу. И позвони своему другу, адвокату – буду подавать на развод!
Георгий АСИН