Сегодня Вологду называют кружевной столицей России и жемчужиной Русского Севера, а сто с лишним лет назад в прессе и революционных кругах ее величали иначе: "подстоличная Сибирь" и "кандальный транзит". Вологодский каторжный централ считался одним из символов города.
Текст: Сергей Виноградов, фото: Александр Бурый
К чести современных вологжан надо сказать, что они не только не ретушируют тюремное прошлое своего города, который в XIX и начале XX века считался одним из центров политической ссылки, но и сделали его частью туристической программы и городского пейзажа. В Вологде открывают музеи ссылки и памятники ссыльным.
ВТОРАЯ ПОСЛЕ СИБИРИ
Статус ссыльной столицы подтверждается цифрами. По официальным данным, начиная с пушкинских времен и до Октябрьской революции в Вологде побывало около 10 тысяч ссыльных, не считая каторжан, шедших транзитными этапами.
В ссылке в Вологде побывали видные писатели, поэты, историки и революционеры. В 1830-е в Вологду ссылали за крамольные статьи и сочинения, в 1850-е — за членство в народнических кружках, в конце XIX века — за участие в волнениях и бунтах. Эти периоды, разумеется, условны.
Вологда принимала всех, окружала прелестями и дикостями русской глубинки, бодрила климатом, который одних донимал болезнями (например, сестру и мать Ленина), а другим, как Луначарскому, возвращал здоровье, подточенное революционной борьбой.
"Пойду искать по свету, где оскорбленному есть чувству уголок!" — делился планами Чацкий, требуя карету. В 1836-м прототип грибоедовского героя Петр Чаадаев опубликовал в журнале "Телескоп" первое из своих знаменитых "Философических писем", а "искать по свету" отправили в том же году основателя журнала Николая Надеждина. Сначала его сослали в Усть-Сысольск, который тогда входил в состав Вологодской губернии, а затем перевели в Вологду.
Ссылка в Вологду перезнакомила многих видных представителей русской интеллигенции и для многих стала "университетами", которые помогли проявить себя в будущем в различных сферах. Например, ссылка свела в одно время в Вологде писателя Алексея Ремизова и будущего эсера Бориса Савинкова. Ремизову друг по несчастью запомнился тем, что в бане "ни кипятком не обдаст, ни холодной не плеснет". "Ходили мы в Вологде в баню, займем номер: Павел Елисеич Щеголев, Борис Викторович Савинков и я, — вспоминал писатель. — И, как бывало, тру спину Павлу Елисеичу, а он песни поет — голос у него в пару особенно, с наливом, и так звонко, все соседи, бывало, всполошатся, и главный банщик их унимает; Борис Викторович молча, аккуратный, ни кипятком не обдаст, ни холодной не плеснет; а я все на скорую, без очков мне сослепу и шайки не найти, а как выйду в предбанник одеваться, тут вот у меня и разыгрывается — и я сочиняю...".
В 1903 году Савинков оставил товарищей по ссылке и бежал в Женеву, где примкнул к эсерам и позднее готовил теракты и политические убийства.
В предреволюционное десятилетие через Вологду прошли многие представители большевистской верхушки — Сталин, Молотов, Луначарский, Воровский, Богданов и другие.
В ГОСТИ К СТАЛИНУ
"А вы в "ссылке" бывали? — могут спросить вас в местах скопления туристов. — Нет? Обязательно сходите".
Сегодня вологодская ссылка — это не страшно и совсем недалеко. Одноименный музей располагается в 10 минутах ходьбы от Вологодского кремля. Бревенчатая двухэтажная изба соседствует со зданием областной администрации и причудливо смотрится на фоне 12-этажной громадины.
Эта изба была построена в 1870-е годы как доходный дом — комнаты арендовали приезжие и ссыльные. Не уцелеть бы избушке в центре областного центра, если бы не Иосиф Сталин, который отбывал здесь ссылку в 1911–1912 годах. Спустя четверть века в доме открылся Музей Сталина, в середине 1950-х он был преобразован в Дом-музей революционной деятельности большевиков в вологодской ссылке.
Позднее он снова стал жилым, а в новые времена дом несколько лет пустовал. В 2007 году он вновь открылся в качестве музея "Вологодская ссылка". Расположен музей на улице Марии Ульяновой. Сестра Ленина отбывала ссылку в Вологде в 1913 году.
Новый музей как бы объединил в себе экспозиции своих предшественников: со стен смотрят ссыльные большевики, но и про Сталина здесь не забывают. Судя по докладам вологодских филёров (филёр — сыщик, агент охранного отделения или уголовно-сыскной полиции в конце XIX — начале ХХ века. — Прим. ред.), следивших за ссыльным, в своей квартире Иосиф Джугашвили проводил лишь вечера и ночи. А днем, с раннего утра, пропадал в гостях у друзей и знакомых, а также в библиотеке: Кавказец — такое прозвище ему дали в жандармском управлении — за 42 дня жизни в Вологде 17 раз ходил за книгами.
Зато сейчас он круглые сутки "дома": в сталинской комнатке за столом сидит музейный манекен — бородатый человек в поношенном костюме и белой рубашке с высоким воротником. Для большей схожести с оригиналом манекен держит в руке курительную трубку. На столе перед "Сталиным" лежит газета, рядом — стопка книг, перо и чернильница, а также керосиновая лампа. Помимо стола и стула из мебели в комнатке лишь сундук да узкая железная кровать.
Гостей ссыльный "Джугашвили" не жалует: в комнатку нельзя попасть из-за запертой стеклянной двери. Мемориальных вещей здесь нет — казалось бы, зачем такие меры предосторожности? В музее объяснили, что в прошлом на сталинскую комнатку совершались нападения, была даже попытка поджога и кража экспонатов. Дверь из оргстекла призвана защитить музейный объект от недругов вождя. Высказать свое мнение о его деятельности можно, бросив черный или белый шарик в банку, стоящую у входа в сталинскую комнатку. "Бывают дни, когда посетители больше белых шариков бросают", — говорят в музее.
Сталин отбывал в этом доме свою третью ссылку в Вологодскую губернию. Вышло так, что ссыльный поселился у отставного жандарма Мефодия Корпусова, который жил здесь с семьей. Другой квартиранткой была 15-летняя Софья Крюкова, приехавшая обучаться мастерству портного. Она впоследствии описала музейщикам, как выглядело внутреннее убранство дома, по этим ее рассказам и воссоздана комнатка Сталина.
В углу закутка висит икона. "Хозяин приходил сюда помолиться и, видимо, "пошерстить" вещи ссыльного", — объясняет заведующая музеем "Вологодская ссылка" Анна Шалыгина.
ОКНО С РЕШЕТКОЙ И КАТОРЖНАЯ ДВЕРЬ
Войдя в музей "Вологодская ссылка", посетитель оказывается в крохотных сенях между тремя дверьми. В одну он вошел, другая ведет в основные музейные помещения, а третья находится за стеклом. Толстая деревянная дверь с тяжелым засовом, чугунными петлями и глазком для наблюдения за осужденными прибыла в музей из знаменитого Вологодского каторжного централа, открытого в 1850-е годы. Оттуда же привезли арестантский халат с бубновым тузом на спине.
Небольшое окошко забрано старинной решеткой. Зарешечены также музейная касса и гардероб. "Стилизация", — улыбается заведующая.
В первом зале выставлены кандалы и цепи, но основная часть экспозиции посвящена политическим ссыльным XIX — начала XX века, которые кандалов не носили, на небо в клеточку не смотрели. Они жили на частных квартирах, входили в местную элиту, редактировали газеты, вели переписку, участвовали в съездах политических ссыльных при губернаторе и то и дело самовольно покидали Вологду раньше оговоренного срока. Об этом свидетельствует переписка вологодских властей с Третьим отделением.
"Сбежать было нетрудно, — рассказывает Анна Шалыгина. — Наблюдение велось, но не круглые сутки и не каждый день. Ссыльных было много, филёров не хватало. Например, можно было уехать ночным поездом, как сделал Иосиф Джугашвили во время одной из своих вологодских ссылок".
Тюремных правил и обычаев в жизни ссыльных практически не было. По этапу их не гнали, в арестантскую одежду не облачали. К месту ссылки они нередко добирались своим ходом и на собственные средства.
В предписании значилось, что ссыльный обязан жить в Вологодской губернии без указания конкретного населенного пункта. По прибытии в Вологду дела ссыльных рассматривались в канцелярии губернатора, после чего их распределяли по губернии, которая была значительно больше современной Вологодской области. Остаться в губернской столице считалось наилучшим вариантом. Фигурантов одного дела в обязательном порядке распределяли в разные уезды — чем дальше друг от друга, тем лучше.
Ссыльные получали ежемесячное жалованье — от 7,5 до 11 рублей, но прожить на эти деньги было непросто. К примеру, съём самой дешевой комнаты стоил около 3 рублей. Так что ссыльные вынуждены были зарабатывать на хлеб самостоятельно. Например, упомянутый Николай Надеждин жил заработками журналиста и краеведа — он написал в Вологде более 200 статей.
По прибытии к месту ссылки людям выдавались так называемые "одежные" деньги. Ссыльным запрещалось брать с собой большой багаж, зачастую теплые вещи приходилось приобретать на месте. На эти цели выдавалось 25 рублей. На рубеже XIX и XX веков баранья шуба в Вологде стоила 11 рублей, валенки 3 рубля, а варежки 40 копеек. За "онучи суконные" просили 2 рубля 40 копеек, а "шапка сермяжного сукна" оценивалась в полтора рубля. То есть "одежных" денег едва хватало на самое необходимое.
Первый нарком просвещения РСФСР, Анатолий Луначарский, отбывал ссылку в Вологде и Тотьме, расположенной в 200 километрах от регионального центра. В своих воспоминаниях он пишет, что выживать помогала дешевизна продуктов.
Впрочем, денежные переводы от родственников не запрещались, как и приезд семьи к месту ссылки, а потому положение некоторых ссыльных напоминало жизнь путешественников, которые по какой-то причине решили задержаться в новом городе на неопределенный срок. Например, философ Николай Бердяев, сосланный в Вологду за участие в студенческих беспорядках, жил в лучшей гостинице города, "Золотой якорь", которая существует по сей день.
"В Вологде я чувствовал себя <...> свободнее, чем в Киеве, — писал Бердяев через четверть века. — Я сумел завоевать себе независимость и от диктатуры ссыльных. <...> Когда я был в ссылке в Вологде, то побил палкой чиновника губернского правления за то, что тот преследовал на улице знакомую мне барышню".
Мария Ульянова, отбывавшая вологодскую ссылку вместе с матерью, снимала трехкомнатную квартиру за 30 рублей в месяц. На лето семья Ленина отправилась к родственникам в деревню под Вологду. Впрочем, Марии Ильиничне и Марии Александровне регулярно напоминали о том, что в Вологду они не погостить приехали: выезд в деревню пришлось долго согласовывать, а летний отдых регулярно нарушался обысками.
ПОД ВЗГЛЯДОМ ЖАНДАРМА
Документы, фотографии и экспонаты музея "Вологодская ссылка" позволяют детально изучить эту странную жизнь — вольную, но под колпаком. Зал на втором этаже небольшой, а материалов много — для удобства и экономии места они размещены в вертикальных витринах, которые выдвигаются из стен, как двери в купе. Здесь можно найти отчеты филёров и списки тайных агентов (провокаторов) жандармов из числа ссыльных.
Стены зала оформлены фотообоями с изображением вологодских улиц конца XIX века, экскурсовод покажет, где в городе размещались тюрьмы — в эту эпоху в небольшой Вологде работали четыре тюрьмы. Одну из них, пересыльную, можно увидеть из музейного окна. Сейчас в этом здании размещается налоговая инспекция.
"Изначально это здание было построено как ночлежный дом, но после 1905 года поток ссыльных увеличился, и его перестроили в пересыльную тюрьму, как и некоторые местные арестантские отделения, — рассказывает заведующая. — Вологду тогда называли "кандальный транзит".
В углу музейного зала установлена фигура жандарма с огромным животом, в синем мундире и фуражке. Вероятно, для того, чтобы посетитель на себе мог ощутить, каково жить под постоянным наблюдением. От хмурого взгляда усатого жандарма в зале не скрыться.
Первая русская революция стала водоразделом в истории вологодской ссылки. "Существенно изменился контингент ссыльных, — говорит Анна Шалыгина. — До 1905 года в Вологду приезжала интеллигенция, думающие люди, дворяне. А после этого — разночинцы, бывшие студенты, рабочие, крестьяне".
В донесениях вологодской полиции за 1907 год сообщается о том, что из-за увеличившегося потока ссыльных в городе участились кражи, вымогательства и другие преступления. От прежних ссыльных подобного беспокойства не было. "Новые ссыльные мотивировали кражи тем, что деньги требуются для нужд партии, — объясняет заведующая музеем. — Вологодское дворянство и купцы столкнулись с угрозами и вымогательством. Конечно, многие местные жители были недовольны таким соседством".
В 1911 году в городском театре Вологды произошло покушение на тюремного инспектора: социал-революционеры решили наказать его за то, что он отдал приказ подвергнуть телесным наказаниям (50 ударов розгами) взбунтовавшихся заключенных каторжного централа, недовольных условиями содержания. В инспектора стреляла молодая девушка-эсерка Лидия Руднева, специально для этого приехавшая в Вологду из Парижа. "Две пули попали в инспектора, одна в жену и одна в местную помещицу, — рассказывает Анна Шалыгина. — Видимо, по неопытности и неумению покушение у нее не получилось. Все пострадавшие выжили. Девушку задержать не удалось, она смогла сбежать из Вологды и вернуться во Францию. Долго велось следствие, арестовывали политических ссыльных женщин. О том, что стреляла Лидия Руднева, которая умерла спустя год, стало известно из ее некролога в парижской газете социал-революционеров".
Если когда-нибудь в Вологде откроют туристический маршрут по местам, связанным со ссылкой, в нее обязательно включат памятник знаменитому английскому писателю Джозефу Конраду, настоящее имя которого Юзеф Коженёвский. В 1862 году 5-летнего Юзефа привезли в Вологду к отцу, который был сослан на Север за участие в польском революционном движении. Коженёвского-старшего, носившего имя Аполлон, приняли в вологодском обществе хорошо и называли Антоном.
Памятник его сыну установили в 2013 году на одной из центральных улиц Вологды, где стоял дом, в котором Коженёвские прожили около года. Жизнь среди ссыльных не прошла для Юзефа даром, несколько своих романов он посвятил революционерам, в том числе русским.
Часть своего детства будущий писатель-маринист провел между реками Вологда и Золотуха, которые в фантазии Конрада, в юности зачитывавшегося приключенческими романами, возможно, материализовались в виде тропической реки из его самого знаменитого сочинения, "Сердце тьмы".
Река из повести — тихая и сонная, с берегами, заросшими кустами и деревьями, за которыми скрываются опасности и открытия. Вологда ссыльная дарила своим непрошеным гостям, прибывавшим сюда не по своей воле, и то, и другое.