Саня с женой отправился погостить в Карелию к свояку Паше, где и сломал ногу прямо на рыбалке. А узнал про это через 2 дня, когда гипс наложили в местной Карельской больничке. Оставшуюся неделю отпуска пробыл у Паши в доме, прыгая на костылях, которые остались у Паши от прошлогодней поездки на лося. До лося Паша тогда не доехал, так как влетел в дерево на мотоцикле и с диагнозом ушиба бедер стал обладателем этих самых костылей, которые, к Саниному счастью, забыл сдать в больницу. Костыли были какие-то детские. При настройке на самый длинный вариант они все равно не доставали Сане до подмышек. Но через пару дней он приноровился скакать на них, синхронно отжимаясь на рукоятках. Выглядело не обычно, даже немного комично. Но других приспособлений для ходьбы не было.
Пашина половина, Любаша, была женщиной хозяйственной, успевала и на кухне и по другим домашним делам и за детьми смотреть, но насчет выпить тайком, Паше приходилось быть очень изобретательным. Найдет везде и пропесочит как надо.
- Хорошая она у меня, - говорил Паша. – Но иногда такая скоба! Представляешь, зашел ко мне друг Серёга под Новый год. Ну не с пустыми руками, а так с чекушкой старый год проводить. Только успели выпить, вижу краем глаза, Люба нарисовалась, и рука её за кочергой тянется возле печки. Я только и успел сказать: «Извини, Серёга!» обнял его с некоторой грустью и передвинул на свое место. Серёга тут же получил по башке кочергой, ноги у него подкосились, и он вдруг стал оседать и собственно осел на пол без признаков жизни. Короче рухнул нахрен. Даже улыбка от только что принятой порции из чекушки на лице осталась. Любка в крик, а я спокойно: «Вот видишь, что наделала? Теперь тюрьма тебе!». Серёга очухался минут через пять с огромной шишкой на голове, но и плюс от этого все же получился. Мы Любаню после раскрутили на пузырь для лечения. А если бы мне перепало кочергой, так еще не известно, как бы оно вышло.
Поскольку из-за сломанной Саниной ноги следующие рыбалки накрылись, Паша ездил собирать бруснику. Был сезон, и можно было подзаработать. С собой брал Санину жену, которая одновременно приходилась ему сестрой.
В один из вечеров Паша вернулся уставший, загнал свой ИЖ Планету с коляской в гараж и аккуратно позвал Саню. Попросил закрыть двери.
- Устал чего-то сегодня. Вот тут спиртик у меня, - продемонстрировал он Сане чекушку. -Давай быстро располовиним.
- А закусить? – спросил Саня.
- Так вон брусники полно. Бери прямо из шарабана. И витамин к тому же. – Ответил Паша.
Паша умело вылил в стакан половину чекушки, грамм сто с небольшим. Протянул спирт Сане. Саня выдохнул и выпил. Закусил горстью брусники, и заулыбался от полученного калорийного тепла, разливающегося по всему телу. Паша также налил и себе. Бутылку убрал подальше и только хотел запустить порцию в себя, как краем глаза увидел через щель в гараже направляющуюся решительным шагом Любашу. Решил не рисковать, да и захлебнуться ведь можно. Он быстро сунул стакан под брезент запасного колеса, которое крепилось на коляске и с широкой улыбкой пошел к дверям гаража навстречу своему счастью.
- Так, опять тут пьете! – констатировала Люба с порога.
- Отчего это? Просто беседуем, - парировал Паша.
- Чего тогда заперлись? – ответила Люба на слабый Пашин аргумент и стала водить глазами по сторонам. – Короче, давайте, показывайте, куда спрятали! – С этими словами начался досмотр.
Любаше бы точно на таможне работать. Все найдёт. Минуты через три из-под брезента был извлечён стакан с Пашиной порцией.
- Так это Саня выпить хотел, но тебя застеснялся. Я с дороги не стал, да и желания нет. Мне бы поесть, - убедительно начал дискуссию Паша.
- А ну дыхни, - приказным тоном, не терпящим возражений, произнесла Любаша.
Паша уверенно дыхнул, чем ввёл Любашу в некоторый ступор. Но создавать длинные логические умозаключения было не в её стиле.
- Пей! – тем же приказным тоном она протянула стакан Сане.
Саня посмотрел на Пашу. Паша знаками показал, что лучше выпить от греха. Тогда Саня снова выдохнул и влил вторую порцию вдогонку к первой. Уже привычно взял горсть брусники, закусил и отвесил комплимент Любаше, будучи уже достаточно навеселе. Он уже не очень ловко стоял на своих полутора ногах. Спасали костыли, создавая две дополнительные точки опоры.
Выполнив свою миссию, Люба сказала всем идти ужинать, стол накрыт, и еда стынет.
За ужином женщины объединились, как это бывает, и сообщили: «Хватит пить по углам. Хотите выпить – несите в дом и культурно посидите за столом. А если еще раз застукаем за этим занятием втихаря, то пеняйте на себя».
На следующий день мужчины мирно беседовали на лавочке перед окнами кухни, Паша курил. Женщины готовили оладьи. Во двор зашли соседи Плотниковы - Лариса и её муж Евгений. Лариса была милой сероглазой блондинкой с пышными формами. Все было при ней: и большая грудь, вздымающаяся при каждом вдохе, и приземистая кормовая часть и рост где-то под метр восемьдесят. Все это размещалось на весьма тонких ножках в красных туфлях с каблуками под цвет ярко красной помады. Лариса работала медсестрой в той самой больничке, где Сане наложили гипс. В руке у нее была мензурка, наполненная скорее всего чем-то съедобным.
Женя же был небольшого роста, худощавый с редкими усиками под носом и всклокоченными волосами на макушке, у левого глаза красовался лиловый синяк. Было похоже, что он совсем недавно получил очередную трёпку.
На самом деле Саня, выходя из дома прогуляться на костылях, видел пару раз, как Женька вылетал с крыльца прямо в картофельную ботву под действием какой-то непреодолимой силы, исходящей из недр его дома. Полёт сопровождался полуцензурной бранью типа: «Опять нажрался, в следующий раз прибью и поотрываю все лишнее!». И теперь вот эта сила предстала перед Пашей с Саней. Но видимо Евгений имел иные ценные достоинства, и потому был жив и практически здоров.
- Есть стопки? Предлагаем немного откушать спирту. - интеллигентно обратился Евгений к мужчинам.
- Нам так нельзя. Вчера слово дали, что теперь будем культурно, на кухне и по-семейному. – произнес Паша, глядя на внушительную мензурку.
- И правильно. Мой вон тоже все норовит по углам в одиночку, - подхватила Лариса.
- Ну тогда ты иди к женщинам, они оладьи жарят. Как раз помоги принести стопки и закуску. Прямо тут и посидим на воздухе, - предложил до этого молчавший Саня.
Лариса передала мензурку Жене на хранение, показала внушительный кулак и отправилась на кухню плавно покачивая всем, что покачивалось. Мужчины остались на улице, Женя держал мензурку двумя руками, боясь разлить содержимое. Мензурка представляла собой медицинскую ёмкость голубоватого стекла с широченным горлышком без пробки.
- А спирт-то разбавлен? – спросил Паша.
- А я почем знаю? – ответил Женя.
- Так надо глотнуть, проверить. А-то девчонки выпьют, обожгут себе горло, потом неприятностей не оберёшься. Короче, надо проверить, и если что, то добавим воду. – логично изложил Паша.
- Дай-ка сюда, - Паша взял мензурку у Жени и глотнул.
Из широкого горлышка мензурки в Пашу налилась треть содержимого.
- Ну чего? Разбавлен? – спросил Женя.
- Не понял я ни хрена. На, Саня, попробуй. - Паша передал ёмкость Сане.
В Саню чудесным образом провалилась вторая треть.
- Чего-то я тоже не понял, - произнёс повеселевший Саня и вернул мензурку Жене.
Евгений посмотрел на то, что осталось, потом на своих товарищей. Видимо прокрутил в голове последствия, и принял единственно возможное, по его мнению, решение. Выпил остатки.
Буквально через минуту на улицу вышли дамы. Одна держала в руках поднос с оладьями, другая тарелку с нарезанными огурцами и помидорами, у третьей в руке были стопки, шесть штук. Наступила пауза, во время которой члены компании, разделенные гендерным признаком, смотрели друг на друга.
- О, оладушки! – промолвил Саня, взял один и стал быстро жевать. – Очень вкусно. Девчата, вы прямо кудесницы, - попытался он разрядить обстановку.
- От паразиты! – Любаша убрала поднос с оладьями от потянувшейся Пашиной руки.
- Девчонки, честное слово, только проверить хотели на разбавленность, пытался оправдаться Паша.
- Ларис, больно горлышко широкое, - сказал Женя опрометчиво и очень зря.
- Горлышко широкое? И как оно в твоей лужёной глотке не застряло? – Лариса угрожающе двинулась на Евгения.
Женька с одной стороны был немного пьян, что придавало ему смелости, а с другой не настолько, чтобы не понимать надвигающуюся опасность. Сначала он отодвигался, пытаясь защищаться пустой мензуркой, а потом тело видимо вспомнило предыдущие неудачные столкновения, и Женя побежал. Он выбежал на улицу и бежал, что было сил, не выпуская из руки мензурки, поскольку за разбитый реквизит мог огрести дополнительно. Лариса постояла немного, уперев руки в бока.
- Придет, никуда не денется. - Усмехнулась она и направилась домой.
Благодаря Жене, обстановка несколько разрядилась, и Паша успел ухватить себе оладушек.
- Пойдемте уже в дом, есть там у меня бутылочка, но вам обоим теперь только чай, - сообщила Люба и направилась к крыльцу.
Паша заговорщицки подмигнул Сане, видимо у него был какой-то план. И Саня запрыгал на костылях вслед за Пашей навстречу новому плану.