Новый фильм "Нуучча" молодого режиссёра и сценариста Владимира Мункуева разворачивает на экране философскую драму якутского народа, культура и обычаи которого гибнут под катком цивилизации-колонизации, накатывающегося от... русских. Талантливо снятая картина выходит за рамки идеологической агитки, однако тонко играет на струнах якутского русофобского национализма. На Западе такое любят. Но нужно ли это России?
Один знакомый якутский "шаман-интеллигент" (к слову, выпускник МГУ), живущий, разумеется, не в стойбище, а в центре Якутска в квартире с евроремонтом, любил после третьей рюмки шотландского односолодового посетовать:
Вы, русские, из нас якутский дух почти вытравили, люди Олонхо забыли, не знают Нюргун Боотура, Ысыах не празднуют!
С этими словами он снимал со стены наследственный, по его словам, шаманский бубен, потрясал им в воздухе и несколько раз ударял, прислушиваясь. "Вот и звук уже не тот", – сокрушённо резюмировал он. После этого он, как ни в чем не бывало, закусывал оливье и запивал кока-колой. А после шёл показывать свою коллекцию православных архангельских икон XVII века. Заканчивался вечер под "Степь да степь кругом" и "Yesterday". Сын у него, к слову, работает топ-менеджером на угольном предприятии в Нерюнгри, материально помогая папе-идеалисту жить в достатке, двигая якутскую культуру в ширнармассы.
Якутские фильмы снимают буряты и русские
Когда СМИ вспоминают о возрождении якутского национализма, всегда вспоминается этот интеллигентный "шаман" с вискариком. И сложно не улыбнуться. Также, с улыбкой, а не праведным гневом, в принципе, можно отнестись и к кинодраме "Нууччи" Владимира Мункуева – последнему шедевру "Сахавуда" – якутского Голливуда, как его называют уже давно без всякой иронии.
Действительно, феномен якутского кино – явление яркое. Достаточно вспомнить мистическую драму "Пугало" Дмитрия Давыдова, победившую в прошлом году на "Кинотавре", и суровую картину "Чёрный снег" Степана Бурнашёва, взявшую первый приз Выборгского фестиваля "Окно в Европу". Вот и "Нууччи" уже отхватил Гран-при Международного кинофестиваля в Карловых Варах в секции "Восток–Запад".
Поскольку, "якутское кино" уже стало самодостаточным брендом, то и снимать его не обязательно именно якутам. Так, "Нууччи" снят по мотивам книги польского писателя и этнографа Вацлава Серошевского "Хайлак" (хаайыылаах – каторжник) живущим в Якутии выпускником Московской школы кино – бурятом Владимиром Мункуевым. Продюсеры картины – сплошь столичные: Борис Хлебников, Евгений Никишов, Валерий Федорович, оператор тоже – Денис Клеблеев. В главной роли – запомнившийся в образе казака-разбойника в сериале "Чики" московский актёр Сергей Гилёв. Якутские актёры, как и природа Якутии (снимали именно там), разумеется, присутствуют. Как и художественные ламентации о "погибели несчастного якутского народа".
О чём "Нуучча"? Внимание: спойлер!
Сюжет картины разворачивается в конце XIX века в отдалённом бедном остроге, где живёт неудачливая семья якутов Хабджий (Павел Колесов) и Керемес (Ирина Михайлова) отделившись от родственников в главном местном посёлке (Главстане). Они похоронили своего второго ребёнка, в окрестностях исчезла дичь и рыба, шаман говорит "вы не нравитесь духам". А тут ещё местный князёк, поставленный имперской администрацией, навязывает им в качестве сожителя русского политссыльного Костю Хрущёва, которого играет Гилёв.
Впереди – долгая и голодная зима, "страшные русские казаки", которые вот-вот должны наведаться в острог. А русский каторжник, от которого никуда не деться ни семье бедных якутов, ни даже князьку, как настоящий колонизатор устанавливает свои порядки "в хате" – спит с хозяйкой, учит хозяина, как ему жить, посмеиваясь над ним. И безвольный Хабджий всё это терпит. Правда, одновременно с появлением русского ссыльного в озеро мистическим образом возвращается рыба – а значит, голода удастся избежать. И эта плотская радость читается как метафора: плата за семейную честь, за потерю национального духа и "духов", которые, понятное дело, бегут от крестов на шеях крещёных якутов.
Национальной альтернативой христианизации и обрусению выступает в фильме мать якутского князька (Зоя Багынанова), которая, не желая доживать в новом, чуждом ей мире, велит по обряду закопать себя живой в землю. И укоряет напоследок якутских мужчин в трусости. И действительно, в "Нуучча" любой якут, включая "князя", гораздо бесправнее даже лишённого всех прав ссыльного каторжника Кости. Кстати, название фильма переводится с языка саха как "чужой", "пришлый". А в данном случае – конкретно "русский".
Нет, в фильме, снятом в жанре "медитативного реализма", нет прямых филиппик против "колонизаторов". Как нет плакатного деления на "добрых хороших якутов" и "злых наглых русских". Есть попытка воспроизведения, с одной стороны, общечеловеческой драмы шекспировского накала, с другой – драмы любого "малого народа", поглощаемого чуждой цивилизацией народа большого и напористого.
В последнем смысле картина следует в русле классических литературных реминисценций про "простодушных туземцев", которые лучше их "цивилизаторов" – от повести "Простодушный" Вольтера до вестерна "Танцующий с волками" Кевина Кёстнера. Об этом же фильм этого года "Дикий индеец" Лайла Митчелла-Корбина-младшего. В ней индеец Маква в течение всей своей жизни старается "выдавить" из себя всё индейское, чтобы стать настоящим янки по имени Майкл. Можно "Нуучча" сравнить и с культовой картиной "Мертвец" Джима Джармуша, где индеец по имени Никто ведёт уже много раз убитого белого бухгалтера в сокровенное селение "последних из могикан". Возможно, также уже мёртвых.
Неотъемлемая часть фильма – прекрасно снятая северная якутская природа, национальные обычаи, изыскано подобранная закадровая музыка. Но вот в чём штука: все эти изыски и прелести как бы перекрываются самым прямым и грубым прочтением сюжета, которое неизбежно у массового зрителя. И его так же прямо высказали уже рецензенты.
Колонизаторская сага (мнение либеральных кинокритиков)
"Нуучча" – фильм о России, великой тюрьме народов. Бессмысленно огромной, пустой и одновременной тесной стране, где каждый притесняет каждого и каждый в своем праве. Ничего нового, ничего устаревшего,
– пишет кинокритик Василий Степанов.
"Нуучча" – кино очевидно постколониальное, осмысляющее потерю самости народа, попавшего под сапог империи,
– постулирует Ефим Гугнин.
Общепрогрессивный разговор о российском колониализме разворачивается в масштабное экзистенциальное полотно,
– вторит кинокритик Егор Беликов. Сам же Владимир Мункуев специально отводит от себя возможные подозрения в русофобском прочтении его картины:
У нас же вся Россия – это колония одного города. У нас до сих пор есть царь, который на разных территориях назначает своих князей, и они там исполняют его волю. Но я ни в коем случае не хотел делать высказывание типа "жили бедные якуты, и тут пришли русские и их задавили". Это не так, главное зло там не от русского.
Может, и так, только русофобская коннотация о том, что пришли русские и всех сделали "нуучча" на родной земле, нет-нет, да и проскакивает. И это, безусловно, сознательная "заявка" (если не режиссёра и сценариста, то продюсеров) на фестивальный успех на Западе, где востребован именно такой взгляд на "русских колонизаторов".
Между тем, если вспомнить историю, то якуты и сами пришли всего тысячу лет назад на их нынешнюю землю с севера Монголии и Китая, вытеснив на обочину и покорив местные северные племена. А уж на русских казаков, начиная с Петра Бекетова, заложившего Якутский острог в 1632 году, якутам и вовсе жаловаться не пристало. Ведь именно их русские взяли в стратегические союзники. И замиряя силой оружия непокорных эвенков, юкагиров и чукчей, именно якутов оставляли в качестве управляющих наместников. Благодаря чему ареал нынешней Республики Саха (Якутия) расширился в сотни раз, достигнув пятой части всей России и двух третей площади Западной Европы.
Возможно, и неоправданно большой ареал для полумиллионного народа. Который живёт, как это в России бывает зачастую, и получше и посытнее "колонизаторов" – "нуучча".
Что с того?
Ни в коем случае не сводя тему якутского кино к национальным проблемам или пресловутому якутскому национализму, всё же стоит отметить, что тенденция такая есть, пусть и не в такой острой форме как, допустим, на Кавказе или даже в Татарстане. И проявилась она в большей степени в 1990-е, когда Республика Саха (Якутия) с подачи Ельцина ("берите столько суверенитета, сколько проглотите") стала "суверенным государством" со своими конституцией и президентом. Да, при Путине "суверенность" убрали, но она осталась в официальных праздниках республики.
На самом деле русские никогда не были против национального самосознания, обычаев народов, присоединённых к нашему царству и Империи. Именно поэтому они и сохранились, в отличие от индейцев в Америке или туземцев в Австралии, которых англосаксы выжигали как плесень, захватывая землю под себя. Русские же никогда не считали туземцев за "унтерменшей" и охотно роднились с ними, что происходит и сегодня. Понятно, что наши заклятые друзья с Запада всегда хотели разорвать эти связи, возбудив народы России против "русских захватчиков". И это стоит помнить всем, кто будет выпускать на большие экраны и смотреть такое кино. Особенно – талантливое.