Часть 6. Дом в глубине сада
Глава 1
"Я чувствовал - что-то случится". Поиски Олега. Камышовая бабка.
Хорошее редко случается
неожиданно, а вот плохое будто
подстерегает за каждым углом.
- Однако двадцать минут двенадцатого, - констатировал Герман.
- Пора, труба зовет! - бодро воскликнул Владимир, и друзья отправились на "поимку" Олега.
Было уже довольно темно. Небо, по-прежнему затянутое тучами, слабо пропускало остатки солнечного света. В сырых сумерках окружающие пейзажи казались серыми, унылыми и пробуждали в душе непонятную тревогу. Такая необъяснимая тревога и называется плохим предчувствием. В теплый солнечный день редко бывают подобные предчувствия, а темная пасмурная ночь словно притягивает неприятные события. Часто слышим мы в рассказах слова: "Я чувствовал - что-то случится".
Продрогнув на влажном воздухе, троица быстро шагала по дачному проезду в направлении пляжа. Сумерки сгущались, с каждой минутой становилось темней. Выйдя к берегу оврага, Герман, который шел впереди, увидел одинокую фигуру. В темноте показалось, что стоящий возле воды человек ниже ростом и суше их довольно крепкого друга.
- Олег! - неуверенно окликнул Герман, продолжая спускаться вниз по тропинке, плохо различимой в темноте. Талгат и Владимир были еще далеко - задержались, закуривая сигареты.
- Не понял?!- Герман вдруг резко остановился: к нему обернулась та самая старуха, которую они не взяли в попутчицы! Он попятился, но, преодолев страх, заикаясь, спросил:
- Ты-ы-ы, вы-ы-ы? А где Олег?
Старуха ничего не ответила и шагнула в сторону камышей. Заросли зашуршали и поглотили невысокую сгорбленную фигуру. Все произошло быстро, осталось только ощущение, будто это просто привиделось. Волнение за судьбу исчезнувшего товарища оказалось сильнее страха перед таинственной незнакомкой, Герман спустился на пляж. На песке стоял бидон с плескавшейся в нем еще живой рыбой. Один конец удочки лежал на берегу, а другой слегка колыхался на волнах угасающей водной ряби, поднятой пропавшей в зарослях старухой. Он бросился в камыши и только напрасно набрал воды в обувь - ничего не было слышно, а тем более видно в накрывшей все вокруг темноте.
На пляж спустились Талгат и Владимир. Герман стоял перепуганный и растерянный. Ноги его, почти по колено, были мокрые.
- Что такое, что с тобой? - удивился Талгат.
- Тут только что старуха была, потом в камыши удрала, а Олега нет.
- Камышовая бабка, ага, понятно. Это как камышовый кот? - ехидничал Владимир. - То Талгату приснилась, то тебе мерещится. А Олег где? Тоже старухи испугался?
- Что теперь делать? Где его искать? - спросил Герман.
- Удрал, наверное, когда бабку увидел, - вполне серьезно предположил Талгат.
- Не могла же она его утопить - силенок не хватило бы, - засмеялся Владимир. - У Олега дури много, таких старух десяток бы отметелил. Он, наверное, уже на даче чай пьет.
Глава 2
"Пора разобраться, чего от меня хотят". Блуждания Олега.
Неудавшийся ночлег.
Если все время смотреть на звезды,
можно угодить в яму под ногами.
Блуждая по поселку, Олег неоднократно пытался поймать сигнал на телефон. Он помнил слова Владимира, что связь в этих местах бывает только в дождливую погоду и то не всегда. Может быть, как раз сейчас это "не всегда" и было. Смирившись с тем, что до рассвета ему не найти нужной улицы, Олег увидел домик, спрятавшийся в зарослях плодовых деревьев, с дверью на фронтоне крыши. Пришла мысль: забраться на чердак и дождаться утра. Страшная усталость чувствовалась во всем теле. Беготня и лазанье через заборы отнимают много сил. Тоской и гневом защемило сердце. "Пора разобраться, чего они хотят от меня, - решил Олег. - Может, пойти в милицию? Ага, и попасть в психушку", - парировал он собственную нелепую мысль.
Он без труда отыскал расшатанную лестницу. Она качалась и скрипела, но Олег благополучно влез в темноту чердака и щелкнул зажигалкой. На стропильных фермах висело несколько пахучих березовых веников, а на дощатом перекрытии было свалено множество старых газет и журналов. Соорудив матрас из стопок прочитанной кем-то за многие годы прессы, Олег подложил под голову несколько веников и улегся, с аппетитом грызя сорванные мимоходом ранетки. Сразу начало клонить ко сну, мысли смешались…
Неожиданно снизу, из предположительно пустого дома, до него стали доходить звуки - голоса двух или трех человек. Голоса бубнили что-то баритоном - это были явно мужские реплики. Олег открыл глаза, стал прислушиваться. Надо было броситься вниз, извиниться, объяснить, что заблудился и, возможно, узнать дорогу к даче Владимира, но что-то удерживало его. Тогда он осторожно, стараясь не производить никакого шума, пополз к тому месту, где сквозь щели между досками слабо пробивался свет из находящейся под ним комнаты. Прильнув к светящейся полоске правым глазом, он так сильно вздрогнул, что испугался, будто снизу могли услышать. Прямо под ним стоял открытый гроб. Высохшее почти до состояния мумии, лежало в нем тело, одетое в белую ночную сорочку. Конечно, это было тело преследовавшей его колдуньи! Растрепанные седые волосы разметались и свисали за края гроба, лоб вымазан чем-то коричневым, похожим на кофейную гущу. Глаза закрыты. Худые руки вытянулись вдоль туловища. Могильщики, которых он видел накануне вечером, стояли рядом с гробом. Один из них закатал рукава, обнажив татуировки, а второй принялся переносить эти загадочные знаки на лоб старухи, вычерчивая их в коричневой луже. Когда буквы были скопированы, мужики попытались сложить руки покойной на груди, но они не слушались, и стоило только отпустить их, как руки вновь медленно вытягивались вдоль туловища. Снова и снова могильщики размазывали коричневую массу по лбу старухи, и каждый раз с максимальной точностью рисовали те же знаки. Но все повторялось, и непослушные мертвые руки занимали прежнее положение…
Словно в полусне, наблюдал Олег за странным кошмарным ритуалом. Казалось, он никогда не закончится. Хотелось убежать отсюда куда угодно, но он боялся выдать себя неосторожным движением. К тому же внизу перестали переговариваться и с каким-то ненормальным упорством продолжали повторять все действия вновь и вновь. Олегу показалось, что где-то недалеко играет знакомая мелодия. "Да это же Metallika!", - узнал он песню, хотел броситься с чердака и побежать на звуки музыки, но в тот же момент увидел, что старуха открыла глаза. Его снова будто парализовало, он перестал дышать и съежился. Почему-то вспомнилась панночка из гоголевского "Вия" в исполнении Натальи Варлей. "Та хоть красивая была",- успел подумать он, как вдруг старуха села в гробу, запрокинула голову, посмотрела в то место, где он лежал, и погрозила пальцем.
- Он та-а-а-ам…- как всегда негромко и протяжно зловеще прохрипела колдунья. - Отда-а-а-ай… - предъявила она свое требование неизвестно кому и о чем, потом показала на потолок кривым костлявым пальцем. Это как будто послужило сигналом. В одно мгновение, не думая, что может сломать ногу, Олег прыгнул сквозь проем чердачной двери, преодолев на лету минимум четыре метра, и сразу покатился по земле, загасив скорость, набранную во время полета. Немедленно вскочил и, даже не оглянувшись, он, словно обретя второе дыхание, с удивительной легкостью преодолевал заборы и мчался в неизвестном направлении.
Прошло немало времени, пока он набрался мужества и остановился. Огляделся - погони не было. Дождь прекратился. В образовавшихся между облаками просветах появились редкие звезды, воздух был не такой сырой, как прежде, дышать стало легче. Отдышавшись после очередного марафона, Олег принялся изучать небо, чтобы по звездам найти стороны света. Так хоть приблизительно можно было определить местонахождение. Ни одного нужного созвездия или хотя бы Полярной звезды он не находил и все стоял, задрав голову…
Глава 3
А кот здесь при чем? "Самый умный, давай за руль!" "Master of pupрets". Тук-тук, кто в домике живет?
Виноват всегда тот, кто отсутствует.
Когда Талгат, Владимир и Герман вернулись на участок, Олега в доме не было. Не оставалось ничего кроме как отправиться искать его на машине. Владимир завел двигатель, а Герман и Талгат распахнули провисшие на петлях ворота. "Распахнули" в данном случае сказано смело. Чтобы открыть их, пришлось приподнимать створки над землей и боком семенить, переставляя ноги. Герман уселся рядом с Владимиром, а Талгат - за его спиной.
Фары, включенные на дальний свет, горели довольно ярко, но иногда впереди вставала стена сырого белого тумана, и тогда приходилось переключаться на ближний, иначе перед капотом ничего не было видно, свет словно смешивался с мелкими капельками дождя, больше похожего на морось. Дорога почти везде была песчаная, и только когда машина отъезжала далеко от реки, в противоположный конец улицы, "двенашку" начинало водить из стороны в сторону на сырой глинистой почве. В такие моменты можно было зацепить забор, сломать его и помять машину. Владимир перебирал руль то двумя, то одной рукой, опуская правую для переключения передачи. Герман ерзал ногами по резиновому коврику, словно это могло повлиять на управление автомобилем. Три пары глаз бегали по освещенному фарами пространству в надежде увидеть знакомую фигуру с кучерявой шевелюрой. Чтобы легче было обнаружить себя, друзья включили CD-проигрыватель почти на всю громкость. Даст бог, Олег услышит и выскочит на свет фар. По безлюдному ночному поселку, как сумасшедшая, носилась "двенашка". Из брюха кажущейся ночью черной машины на всю округу звучала известная песня "Master of pupрets" легендарной группы "Metallica".
Когда Владимир выворачивал на очередную улицу, дорогу неожиданно перебежала черная кошка. Машину сразу же сильно занесло, и он не успел вовремя ее выровнять. Раздался глухой звук - задний бампер "двенашки" с силой ударил в угловой столб забора. Я не буду описывать фразы, произносимые друзьями, когда они вылезли из салона автомобиля и оценили последствия ночного ралли. Возможно, человек, читающий эти сроки, обладает тонким эстетическим вкусом, поэтому я опускаю речевые обороты, отпущенные в адрес Олега. В адрес кошки не было сказано ни единого слова - кроме Владимира никто не заметил ее. Однако в таких случаях просто необходимо найти виноватого, а в данный момент никто лучше отсутствующего товарища не подходил на роль обвиняемого, тем более что косвенным образом он действительно был виноват. Удар нанес значительные повреждения, мужчины вернулись в машину, прикинули сумму, в которую обойдется ремонт. Звук в динамиках стал тише, скорость меньше. Настроение стало еще мрачнее, но это была только первая неприятность.
Минут через пять фары стали светить слабее. Не успел Владимир заметить загоревшуюся на приборной доске лампочку генератора, как машина заглохла. Он несколько раз повернул ключ зажигания, слышались только цокающие звуки, стартер не срабатывал.
- Твою же-шь… аккумулятор сдох! - выругался Владимир.
- Ну что, давай "с толкача", - предложил Талгат, - только музыку отставить.
Герман и Талгат налегли сзади. Когда машина набрала, по мнению Германа, достаточную скорость, он крикнул:
- Давай со второй!
Владимир медлил, видимо, не расслышав команды. Толкая машину, Талгат и Герман упирались, как могли, и орали в один голос:
- Отпускай сцепление!
Водитель, наконец, выполнил приказ, машина задергалась, выскользнула из рук, двигатель начал схватывать, но потом зачихал, и "двенашка" остановилась. Подбежавшие друзья набросились на Владимира с возгласами:
- Перекачал!- кричал один.
- Наоборот, когда схватит, выжми сцепление и газуй! - советовал другой.
- Зачем газовать, не слышишь, чихает?- снова спорил кто-то из них. Владимир выставил ноги наружу, оперся на колено локтем и положил подбородок на ладонь. Несколько минут он, словно мудрый дзен-буддист, спокойно ждал, когда улягутся страсти. Наконец аргументы иссякли, наступила долгожданная тишина.
- Кто самый умный, давай за руль, я - за лошадиную силу, - предложил Владимир. На роль самого умного вызвался Герман и уселся на водительское место. Он сразу включил вторую передачу и выжал сцепление.
- Двигатель хватанет, не отставайте, начнет глохнуть - толкаем дальше. Приказываю не жалеть себя во имя победы! - с пафосом произнес он. На этот раз машина завелась, для этого друзьям несколько раз без отдыха пришлось реанимировать начинающий работать и снова глохнувший двигатель. Глянули на приборную панель: контрольная лампа погасла - генератор заработал.
Герман остался за водителя. Поиски продолжались. На пасмурном ночном небе появились небольшие просветы, дождь перестал лить, предвещая улучшение погоды на завтра. Не теряя надежды, друзья методично обследовали улицу за улицей и вот на одной из них, в глубине засаженного плодовыми деревьями сада, заметили свет, пробивающийся сквозь густую черную листву. Деревянный домик прятался в дальнем от ворот конце участка. Старая шиферная крыша, черно-зеленая от покрывавшего ее многолетнего мха, сливалась с окружающим. Дом, по-видимому, брусовый, тоже почернел от времени. В предрассветных сумерках он зловеще смотрел на непрошенных гостей глазом одного горевшего окна.
Компания выбралась из машины и в полном составе отправилась по заросшей травой потрескавшейся бетонной дорожке вглубь участка. За время обследования поселка это был единственный домик с признаками жизни. Возможно, Олег, блуждая по окрестностям, заходил сюда и пытался найти подсказку по поводу своего местонахождения.
- Если бы улицы имели названия, давно бы сам пришел, - сокрушался Талгат.
- Ну да, тут ведь каждый день кто-то пропадает, - съехидничал Владимир.
- Еще и связи нет, - бурчал себе под нос Герман, пытавшийся поймать сигнал.
Постучали в дверь. Никто не открывал и не отзывался. Еще раз - эффект тот же. Тогда Герман решил постучать в окно, роняющее тень крестообразной рамы на траву. Внезапно крест исчез - в доме погасили свет. Постучав по дребезжащему стеклу, Герман попытался заглянуть внутрь, но там стало совершенно темно. В доме кто-то был, но не хотел открывать. Друзья долго еще стучали, громко объясняя цель своего визита. Хозяева оставались безучастны.
- Ладно, поехали, не будем же мы дверь ломать, - предложил Талгат, - если Олег заходил, наверняка сказали бы.
Троица побрела к машине. Когда выходили за ворота, снова загорелось окошко. Владимиру это показалось подозрительным, и он предложил:
- Вы отъедете, а я подкрадусь и посмотрю, кто это там нас боится.
Продолжение следует. Читайте в части 11. Подписывайтесь на канал. пишите комментарии.