Один дома. Глава 9
31 декабря 2005
Я соврала Илье – йод в шкафчике был. Но когда подумала, что пузырёк не кинешь ему как бинт, а придётся подать, решила, что обойдётся промыванием. В следующий раз будет думать, как насильно запирать девушек у себя дома. И тут он вдруг навернулся в обморок. То есть сначала зашатался, а потом рухнул. Я решила, что притворяется, но нет, всё было по-настоящему. Тогда мой мозг заработал в ускоренном режиме – надо обезопасить себя. Самое дикое было в том, что реальной угрозы от Ильи я не ощущала. Однако за те мгновения, что он валялся в отключке, успела добежать до его стола и схватить валяющиеся там провода. Обмотав один вокруг кисти его здоровой руки, я притянула эту руку к ножке стола. Тут он очухался и попытался встать, но я понимала, что немного времени у меня есть, пока он там как следует придёт в себя. И я строго сказала:
– Не дёргайся, а то я за себя не отвечаю. Сядь.
Он послушно сел.
– Если будешь хорошо себя вести, я тебе ничего не сделаю. Может, сразу отдашь ключ?
– Нет, – он мотнул головой, и я подумала – вот псих ненормальный, сам бледно-зелёный, рука в кровище, его привязывают, а он ещё что-то вякает и выделывается.
– Ладно, сразу не получилось, договоримся постепенно, – согласилась я.
Теперь одна его рука была заведена за спину и зафиксирована проводом. А вторая, раненая, пожалуй, не могла представлять большой опасности. Только ноги, их, наверное, тоже нужно было связать. Кажется, он догадался, о чём я думаю.
– Я буду сидеть тихо, могу вообще не шевелиться, только не уходи.
– Интересно, как я уйду, если ты нас закрыл?
Я всё-таки достала йод, разорвала зубами упаковку с бинтом. Так уж и быть, окажу первую помощь. В память о прекрасных пяти месяцах в интернете. Плеснула на рану от души, так что Илья резко откинул голову, долбанувшись затылком о стол, и зашипел.
– А ты как хотел? Дезинфекция!
Забинтовав порез, я подумала, что, конечно, он глубокий, но не повод для обмороков, мужчины могли бы быть и выносливее. Вторым проводом я привязала к той же ножке стола его теперь забинтованную руку, а третьим стянула их между собой. Вот так вот.
– Теперь я найду ключ, – сказала я ему. – А когда открою дверь, может быть, тебя освобожу. Но не уверена, потому что ты меня разозлил.
– Дай воды, – попросил Илья.
– Чего?
– Воды дай, пожалуйста. Потом будешь искать ключ.
Ладно, уж воды из его же крана мне было не жаль. Я нашла стакан, налила в него и поднесла к его губам. Да, ну у него и вид. На секунду сердце сжалось, будто это не он виноват в ситуации, а просто я так вздумала над ним поиздеваться. Решив, что жалость в нашем случае неуместна, я отправилась в прихожую. Итак, я прошла вот сюда, Илья был у меня за спиной и в этот момент запер дверь. Одно из двух – либо он сунул ключ в карман, либо положил где-то рядом. Рыться у него в карманах мне не очень хотелось, и я сначала перевернула всё вокруг двери – поискала в тумбочке, на тумбочке и даже под ней, заглянула в обувь, в карманы висящей на крючках одежды. Ничего. Пока я проводила осмотр, Илья из кухни втирал мне, что он абсолютно безопасен и отрицательно относится к насилию в целом. Просто не мог допустить, чтобы я ушла непонятно куда в лёгких кроссовках и с суицидальными мыслями.
– Ну и ушла бы, – сказала я, – тебе какое дело? Всех не спасти, пора бы знать, большой уже.
– А мне всех и не надо, – заявил он. – Мне только тебя…
– За что мне такая честь? – уточнила я, оглядываясь. Да куда же он мог сунуть этот чёртов ключ?
– За то, что я тебя люблю, – вдруг сказал он. – Раз ты уж узнала обо мне правду, что я не медик и всё такое. Узнай и это.
– Остроумно.
Думает, навешает мне на уши лапши, и я его развяжу. А ключ, похоже, он просто положил в карман. Зря я тут копошилась. Вернувшись на кухню, я встала напротив Ильи. Он сидел смирно, как и обещал.
– Придётся мне тебя обыскать, – сообщила ему я. Попутно испугавшись – а вдруг он будет отбиваться. Руки-то связаны, а ноги… Он сидел, вытянув их, и начать пинаться ему ничто не мешало… Хотя…
Подойдя вплотную, я села ему на ноги, так что мы оказались нос к носу.
– Отдашь ключ?
– Нет.
Засунув руки в карманы его штанов, я обнаружила там лишь блистер с таблетками. Название лекарства мне ни о чём не сказало. А жаль… Вот было бы весело, если бы это были какие-нибудь витаминки, а я уже бог весть что подумала… Но зачем-то же он запер дверь, и намерения его совсем чистыми и прозрачными мне сейчас не казались.
– Ты меня слышала? – спросил Илья.
– Про любовь? Слышала, я же не глухая. Думаешь, я тебе поверю?
– А зачем мне врать?
– А зачем ты мне всё время врал? – я снова разозлилась. – Но, кстати, я тебе тоже врала. Я ни фига не будущая актриса, учусь в педагогическом. А самоубийц считаю слабонервными идиотами. Ты зря потратил на меня пять месяцев.
Он молчал, уставившись мне в глаза взглядом профессионального гипнотизёра, и я чуть истерически не расхохоталась. Да ты, Женька, затейница, связала парня, в которого втрескалась, уселась на него верхом и толкаешь речи.
– Так что запирать меня, чтобы я не прыгнула в окно, – верх глупости. Где ключ?
Илья дёрнул плечом и стал смотреть мимо меня.
– Хорошо, – я встала. – Найду телефон и вызову милицию.
– А сотового у тебя нет?
– Я отыщу твой.
– Бесполезно, – сообщил Илья. – Я его разбил. А городской разломал чуть раньше.
Да он чудный и мирный парень, как я погляжу. Я устала. Напряжение начинало отпускать – всё же он ничего дурного не делал, сидел, где посадила. При этом что мне самой делать дальше, я не понимала. Пройдя по кухне, решила – погляжу, что тут в холодильнике. От нервов захотелось поесть. Первое же, что я увидела – тетрапак с вином. И дальше уже ковыряться не стала. Вино – то, что сейчас нужно. Чтобы успокоиться и понять, что происходит. Поем потом. Может, начать долбить в стену, достав соседей? В Новый-то год? Решат, что тут гулянка, и не явятся. Так, сначала – выпить. Открыв вино, я налила его в чистый стакан. Подумала и налила ещё в тот, из которого поила Илью водой.
– Жень, – сказал он, – развяжи меня, пожалуйста, мне неудобно.
– Мне тоже неудобно сидеть закрытой в квартире малознакомого парня. Может, алкоголь сделает тебя разговорчивей, и ты поделишься, куда сунул ключ?
– Мне пить нельзя, – отказался он.
– Почему? За руль собираешься? Только не начинай врать, я теперь заранее не верю ни одному твоему слову.
Он промолчал. Выглотав свой стакан вина, а потом и тот, что налила Илье, я снова подошла к нему вплотную. Почему-то тот факт, что он мне врал, раздражал меня пьяную больше, чем трезвую. И высказать всё, что я о нём думаю, мне захотелось прямо ему в глаза. Усевшись опять ему на ноги и обозвав его самыми гадкими словами, какие знала, я спросила:
– Ты понимаешь, что я с тобой по-хорошему? Я ведь могу сделать тебе больно, и ты отдашь ключ. Но мне этого не хочется.
– Конечно, – охотно согласился он. – Ты очень добрая.
– Это правда.
– И красивая, – сказал он, будто красивые девушки не способны ни на что плохое.
– И это верно, – согласилась я. – Тогда почему ты мне, такой доброй и красивой, не скажешь, где ключ? Ну глупо же меня закрывать. На всю жизнь, что ли, у себя оставишь?
Я решила вести себя с ним, как с сумасшедшим, так как, кажется, он им и являлся. А прикидывался психиатром потому, что тот – его лечащий врач. Он снова уставился мимо меня в угол кухни и вдруг выдал:
– А хотя бы и на всю. Не скажу тебе, как выйти, ты меня не развяжешь, тут я и сдохну. И хорошо бы, задолбало так жить. А новогоднюю ночь я ещё переживу, настолько быстро не умирают. Раньше бы сидел один, а так ты будешь со мной.
И я поняла – он абсолютно серьёзно. Что бы я тут ни делала, ключа мне не видать. Потому что ему до такой степени хреново, что он готов меня удержать даже таким способом. Это было ненормально, а может, ещё вино сыграло роль, но я потянулась к проводам и отвязала его.
– Ладно, что я, садистка что ли.
Глава 11