Один дома. Глава 7
15 октября 2005
За окном шёл дождь, в комнате было прохладно, и у компьютера я сидела, завернувшись в покрывало. Справа от меня стояла чашка со сладким чаем, а слева лежала упаковка бумажных платочков. Мотаясь между институтом и двумя учениками-первоклашками, я простудилась и теперь пыталась не допустить, чтобы слабая простуда развернулась в полноформатную. На борьбу с организмом у меня был вечер и завтрашний день – воскресенье. Конечно, правильнее было бы лежать, но в интернете меня ждал Илья, и он привлекал меня куда больше, чем собственная кровать. Настроение у меня было под стать погоде и физическому состоянию – унылое. На этот раз на самом деле, а не как я часто только изображала.
«Слушай, друг-медик, – написала я. – Как вылечиться от простуды за десять минут?» – «Чудес не бывает». – «Вот и врёшь. А как же чудо существования разумной жизни во Вселенной? А чудо любви?» – «Где любовь, а где простуда. А ты что, влюбилась что ли?» – «Ну уж нет, увольте».
Не могла же я сообщить ему, что внутренне подпрыгиваю, как радостный щенок, только увидев его онлайн.
«Хочешь поговорить о любви?»
Всё-таки он типичный будущий психиатр. «Хотите об этом поговорить?» Любому другому я бы на такую фразу сказала – нет. Отвали и оставь меня в покое. Но тут меня вдруг понесло. Сморкаясь в платочки и чувствуя, что чай уже давит мне на уши, я решила сказать о любви правду. Не очень-то я в неё сейчас верю. В конце концов, нервные актрисы могут не верить в неё тоже.
«У меня было два парня, – сообщила я. – Один ещё в школе. Я его очень любила и даже бегала за ним. Но он моё чувство не разделил».
Ну да, он разделил со мной только постель в доме его бабушки, пока та ушла на почту получать пенсию. Тогда мне казалось, что уж после этого он должен начать относиться ко мне как-то иначе. Особенно потому, что был у меня первым. Но ничего особенно не изменилось. Было ещё несколько неловких встреч, после чего до меня наконец дошло – насильно мил не будешь. И продолжать за ним носиться просто ниже моего достоинства. Не хочешь – как хочешь. Я тогда очень сильно мучилась. А потом услышала разговор мамы с её подругой. Та вспоминала своего первого мужа, который её очень любил, и от него она ушла с годовалым ребёнком к другому, которого любила сама. И, мол, теперь-то она понимает, что жить надо было с тем, кто любит тебя, а не наоборот. Так ужасно сложилась её жизнь со вторым. Это было ни фига не романтично. А как же взаимное чувство и чтобы на всю жизнь? Но за одиннадцатый класс романтических настроений во мне сильно поубавилось, и тогда я подумала, что это правильно. Пусть меня кто-нибудь любит, а я буду спокойная и практичная.
Я вывалила это Илье почти со всеми подробностями, добавив и вторую историю – с Мишей, который втрескался в меня по самые уши на первом курсе. Мы познакомились в дешёвой кафешке у института, и я даже думала, что он учится в педагогическом. Но оказалось, что он будущий повар. Миша с самого начала смотрел на меня как на лучшее творение окружающей природы. И я решила встречаться с ним, пусть он меня любит, носит на руках и подаёт кофе в постель. Мишины родители часто уезжали в командировки, и это было реально. В смысле переночевать у него и получить завтрак в постель. Но почему-то его готовность делать всё, что хочу я, быстро начала раздражать. Вот ничего плохого человек не делает – а бесит. Будто я выискивала в нём недостатки. Тормоз, не очень умный, в речи проскальзывает безграмотность. И так далее и тому подобное. Даже когда мы разругались, он долго звонил и ходил за мной, обещая, что будет всё, как мне надо, только бы я вернулась. Но я уже поняла, что и это – неправильно. Я так не могу. Да, я из тех дурочек, которые не согласны любить неразделенно, это очень ранит, а быть только объектом – несправедливо и унижает обе стороны. Я хочу взаимности.
«К тому же три – магическое число, – сообщила я. – Вот я и проведу со своим третьим мужчиной всю оставшуюся жизнь. Будем любить друг друга до старости». – «Да ты нумероманка». – «Хотя бы и так. И рожу ему троих детей. Раз уж я такая нумероманка».
И подумала – главное, чтобы вот эта нездоровая тяга включить компьютер, не успев разуться, не переросла в полноценную любовь. Тогда мой третий мужчина будет только фоткой на мониторе, и красивое число нарушится, не рожу же я троих детей компьютеру…
«Трое – это большая ответственность», – занудно сообщил Илья.
Я снова убедилась, что дура. И его занудство меня совсем не раздражает.
«А я и пойду за ответственного. Найду вроде тебя – ооочень умного. Думала, таких не бывает, но теперь убеждаюсь, что была не права».
«Мне нравится, когда ты что-то планируешь», – написал он.
Ах да, если я планирую, значит, не прицеливаюсь в окно и не точу бритву, чтобы полоснуть по венам.
«Расскажи, как ты себе представляешь… например 1 сентября 2015 года».
Я прикинула – это мне будет двадцать восемь… Собственные дети-школьники к тому времени маловероятны, значит, одно из двух – я буду либо уже на афишах, либо торчать на линейке в качестве классной дамы и успокаивать какой-нибудь бешеный шестой, или не дай бог девятый класс. Правда, можно оказаться в декрете. Первый, второй, а то и третий раз. Написав это Илье – не всё время же заливать о смерти – так даже ему, чего доброго, надоест, я спросила: «А ты себе как представляешь этот день?» – «Маловероятно, что я буду в декрете», – ушёл он от ответа.
Но потом всё-таки написал, что к тому времени у него будет своя практика, отдельный кабинет и он с утра будет сидеть на приёме. – «И ко мне придёт новый пациент». – «Суицидально настроенный?» – «Зачем? Может, просто с какой-нибудь фобией. Или с паническими атаками. Ты же знаешь, что это такое?» – «Примерно». – «Таким людям очень неудобно жить. А я смогу помочь».
Подошла Машка, только что вернувшаяся с работы, ругалась, что промокла насквозь, потом поглядела мне в глаза, положила руку на лоб и заявила, что на мне можно изготовлять пиццу. Пришлось заканчивать беседу о любви и будущем, ставить градусник и сбивать температуру. Болеть мне было абсолютно некогда…
Глава 9