#рассказ #триллер #киберпанк
Я помню тот день, словно он был вчера. Худший день в моей жизни. День, когда я все сделал неправильно.
В тот роковой вечер я помогал отцу с выкладкой новых товаров на пустые после распродажи полки. Мама в этот момент ушла в кабинет, чтобы посчитать дневную выручку.
Мы с отцом остались вдвоем. В какой-то момент наша житейская беседа перешла в спор о том, как лучше поступить с заработанными деньгами.
Я настаивал на покупке новой машины. Наш дряхлый пикап был уже ни на что не годен. А приезжать к друзьям на этом ржавом драндулете мне было просто стыдно. На совершеннолетие папа обещал подарить мне подержанный внедорожник. Я весь год жил ожиданием этого дня. И вот, когда до дня рождения оставалось меньше месяца, отец вдруг начал разговор о расширении бизнеса. Он хотел добавить накопленные деньги к заработанным на распродаже и вложить их в развитие магазина. Закупить больше товара, установить дополнительные полки, вложиться в рекламу. Он объяснял мне, что затраты окупятся и через год-другой мы сможем купить каждому члену семьи по новенькому автомобилю.
Сейчас я понимаю, что он был прав. Черт возьми, он всегда и во всем был прав. А я всегда вёл себя, как эгоистичный ребенок. Так же я поступил и в тот раз. Накричал на него и ушел в гараж, якобы сортировать ящики. На самом деле меня переполняла злость, я просто не мог находиться с ним рядом. Господи, какой же я был кретин. Я был так поглощен своей эгоистичной злобой, что не заметил, как в гараже появился чужак. Он был одет в протертую до дыр кожаную куртку и грязные джинсы. Дуло его пистолета смотрело мне прямо в лицо, а мерзкий прокуренный голос велел идти в торговый зал. Я поднял руки и повиновался. Что я – вчерашний выпускник средней школы – мог предпринять против человека с оружием? Ничего.
Мы жили не в самом благополучном районе. В детстве я не раз сталкивался с хулиганами, которым были нужны ценные вещи из моих карманов. Они тусовались небольшими группами в малолюдных местах и называли себя бандами. Бывало, эти кучки малолетних паразитов устраивали разборки друг с другом. Они называли это войной банд. Разные банды люто ненавидели друг друга, но обычно их разборки заканчивались разбитыми носами и поломанными челюстями. Никто ни в кого не стрелял, никто никого не резал. Да и меня самого ни разу не били. Расставшись однажды таким образом с телефоном и кошельком, я больше не ходил по тёмным улочкам, навсегда обезопасив себя таким образом от расставания с ценным имуществом. Собственно, это был единственный в моей жизни раз, когда я повстречал бандитов лицом к лицу.
И вот сейчас, тыча пистолетом мне в затылок, один из таких бандитов провел меня мимо маминого кабинета. Дверь в него была открыта, а пол усеян разбросанными бумагами. От осознания, что бандит здесь был не один и что мама могла пострадать меня начало мутить.
Мой сопровождающий ввел меня в торговый зал. От него сильно воняло потом и сигаретами, отчего меня стало подташнивать. Но то, что я увидел, пройдя через распахнутые двери, потрясло меня ещё сильнее. Земля вдруг поплыла под ногами, так и норовя выскользнуть из-под подошв кроссовок. В торговом зале был беспорядок. Некоторые витрины и стеллажи были повалены, а их содержимое раскидано по всему полу. Отец вместе с одним из налётчиков был за кассовой стойкой. Мама сидела в углу поодаль, закрываясь руками от широкоплечего мужчины. Бугай замахивался для удара битой, а затем смеялся над её вскриками. Только на моих глазах он повторил этот садистский трюк целых три раза.
– Эй, Череп! Тут это, в гараже еще один был, – прохрипел голос сзади, толкая меня вперёд.
Лысый тип с густой щетиной на лице, что держал отца за кадык, повернулся и уставился на меня. Его грубое и сухое, усеянное мелкими шрамами лицо скривилось в мерзкой злобной гримасе. Торчащая из грязного рукава кожанки металлическая кисть с противным скрежетом сжалась в кулак.
– Ты же сказал, что кроме вас двоих тут никого нет! – проскрежетал он искусственным голосом и двинул металлической рукой отцу под рёбра.
Папа согнулся пополам и перевалился через стойку. Мама взвыла и попыталась встать, но стоящий над ней амбал резко ткнул ее битой в шею. От этого зрелища моё сердце ёкнуло. Моя мама была добрейшим на свете человеком. Я никогда не видел, чтобы кто-то её бил. Она не заслуживала такого отношения к себе.
Мое сердце на мгновение остановилось. Дыхание перехватило, тело пробила крупная дрожь. Я должен был что-то предпринять, но я не знал, что именно нужно делать.
– Ну-ка, – проскрежетал Череп и сделал шаг в моём направлении. – Сюда его!
По затылку что-то больно ударило. Я отшатнулся и схватился за голову, как вдруг главарь взял меня за футболку и швырнул в прилавок с квантовыми процессорами. Я больно ударился и повалился на пол вместе с кучей маленьких коробочек и стеклянных осколков. Мои руки покрылись струйками крови.
Череп сел передо мной на корточки. На мятой кожаной куртке бандита были засохшие пятна крови. От него разило потом, алкоголем, дешёвым табаком и ещё чем-то, едва знакомым. Запахом, на миг вернувшим меня в детство, в ту самую тёмную подворотню. Череп схватил меня за кадык и немного приподнял, чтобы я не мог отвести от него взгляд.
– Знаешь, пацан, что я ненавижу? – от его дыхания я почти потерял сознание. Его жестокие глаза, казалось, были способны прожечь мой затылок. Его грубый голос, генерируемый неисправными искусственными связками, вызывал желание немедленно закрыть уши. – Больше всего в жизни я ненавижу лжецов. И с ними у меня разговор короткий.
Череп резко встал и вытащил из-за пояса пистолет. До того момента я никогда не видел оружие вживую. Появившийся в руках главаря бандитов ствол вверг меня в ужас. Я молча смотрел на то, как бандит направился к стойке с кассовым терминалом, и не мог пошевелиться. Когда он за ногу вытянул отца и наставил на него оружие, из моего горла вырвалось подобие крика. Сердце ёкнуло, из глаз потекли слезы. Я стал молить о пощаде.
– Любишь папочку, да? – лицо бандита растянулось в садистской улыбке. – А давай так: я не завалю твоего папочку, но трахну и завалю мамочку!
Он ударил отца ногой по лицу, наставил пистолет на маму и направился к ней. Я не знал, что мне делать. Мысли путались руки била крупная дрожь. Я попытался встать, чтобы помешать бандиту, но лишь завалился на бок. Ватные ноги не слушались.
Отец остался лежать, корчась от боли и хватаясь за бок.
– Череп, ты чё? – бандит в дырявой куртке встал на пути главаря. – Я на мокруху не подписывался! Уговор был быро взять кассу и свинтить!
– Чё, зассал? Вчера мне, сука, чуть ли не в верности клялся, а теперь предъявы кидаешь? – Череп заехал бандиту в ухо, отчего тот выронил оружие и сшиб стойку с адаптерами питания. Главарь подобрал его пистолет и сунул себе за пояс.
– Слабакам волына не положена, – сказал он, с шумом собрав во рту сопли и харкнув в лежащего напарника.
Ехидно ухмыляясь, амбал с битой сделал пару шагов назад, уступая место подошедшему боссу. Резким движением искусственной руки Череп схватил маму за шиворот платья и поднял. Прижал к стене, принялся её рассматривать. Мама скривилась и заплакала. Она попыталась отвести своё лицо от его физиономии, но ствол пистолета воспрепятствовал этому. Череп принялся лапать маму. Грубо схватил за грудь, залез под платье. Мама тихонько заскулила, я не мог на это смотреть.
Нет, это невозможно. В нашем районе такого произойти просто не может. Это всё неправда. Это не наяву. Тогда я всерьёз начал так думать…
– Так чё, пацан? Завалить маму или папу? – Череп приставил пистолет к маминому подбородку. Он смотрел на меня взглядом, полным ярости и азарта. Я понимал, что он ждёт от меня ответа, но я был не в силах сказать что-то. Да и как вообще можно ответить на такой вопрос? Я очень хотел верить, что всё происходящее – всего лишь страшный сон.
– Не… говори… с ним… – отец пытался опереться на дрожащие руки.
– Ебало завалил! – бугай с битой пересёк торговый зал и с размаха ударил его ногой по лицу. Папа упал куда-то за прилавок, но уже через секунду бугай выволок его в центр зала.
– Чё, думаешь, я шучу? – лицо Черепа вдруг стало серьёзным. В его глазах осталась только ярость.
Громыхнул выстрел. Отец застонал и схватился за ногу. Между его пальцев потекли ручейки крови.
– Думай быстрее! Или я завалю обоих! – Череп целился в родителей, держа по пистолету в каждой руке. На его лице вновь засияла садистская улыбка. Мама еле стояла на ногах. Если бы не пистолет у её подбородка, она бы рухнула на пол. – Решай, кого я завалю, а кого оставлю. Десять. Девять.
Черт возьми! Этот обдолбанный псих реально хотел убить кого-то. И не важно, кого именно. Ему просто хотелось разнести чью-то голову!
– Восемь. Семь.
Мысли путались. Я пытался понять, кого из родителей я должен выбрать. В тот же самый момент мой разум отказывался верить, что всё происходящее – реально. Что я вообще должен сделать какой-то выбор.
– Шесть! Пять!
Тогда-то я и решил, что всё это дурной сон. Я решил, что чтобы проснуться, я должен кого-то выбрать. В тот момент я реально в это поверил.
– Четыре! ТРИ! ДВА!
Я назвал папу. Собравшись с силами, я набрал полные лёгкие и выкрикнул:
– Папа!
– А? – Череп приложил один из пистолетов рукояткой к уху, якобы прислушиваясь к моему голосу. – Я правильно услышал? Ты хочешь, чтобы я грохнул папочку?
– Д… да… – просипел я, уже не в силах сдерживать слёзы.
Я повернулся к отцу. Приподнявшись на руках, он смотрел на меня удивлённым, и в тот же момент обречённым взглядом. Кажется, в тот момент он во мне сильно разочаровался. Громыхнул выстрел. Взъерошенные волосы отца всколыхнулись. Он рухнул на пол, словно тряпичная кукла.
Я не помню, как ушли бандиты. В полиции сказали, что опергруппа обнаружила меня, сидящим на полу, что я не отводил взгляд от тела папы. Следователь сказал, что банду нашли через час после ограбления. Вроде бы, все они были убиты в перестрелке с полицией.
Мама не простила меня. Она назвала меня убийцей. Сказала, что я не могу быть её сыном. Выкинула все мои вещи на улицу. Она прогоняла меня каждый раз, когда я приходил. Я понимаю её. Ей было тяжело. Мне тоже было тяжело, но я не заслуживал её поддержки.
А потом она повесилась. Я просто в очередной раз пришёл домой, надеялся помириться. И застал её, висящей на крюке для люстры. Красивую, любимую, бледную…
Это всё моя вина. Я не смог сделать ничего, чтобы остановить бандитов. Я сделал неправильный выбор, который погубил всю мою семью. Я виноват. Я испугался. Доктор сказал, что я поддался панике и потерял связь с реальностью. Что такое часто случается в стрессовых ситуациях. Убеждал меня, что я ни в чём не виноват. Но это не правда. Он просто делает свою работу. Пытается меня приободрить, вылечить. Всё без толку. Никакие лекарства не исправят мою ошибку.
Но сейчас, заканчивая писать этот текст, я чувствую уверенность в своём выборе. Я соврал доктору насчёт него. Но зачем ему знать? Это мой личный выбор. Сейчас я всё делаю правильно. Я это точно знаю.
Потому что теперь в моей жизни просто нет смысла...
Мастер. 24.12.2021.