Сложно воевать, постоянно находясь в меньшинстве. Приходится часто маневрировать, приспосабливаться, партизанить. Любое локальное поражение на периферии театра военных действий грозит обернуться всеобщей катастрофой. Ротации комбатантов как таковой нет, резервы отсутствуют как класс или сводятся к содержимому погреба коллаборациониста, случайно выявленному в своих сплоченных рядах. И единственный плюс такого незавидного положения – маршал может знать всех своих солдат в лицо. В такой войне масштабы искажаются. И подобно солдату, сидящему в окопе и свято верующему, что все наличные боги войны столпились у его бруствера, так что судьбы войны и всей планеты решаются вот прямо здесь и прямо сейчас, сторона, воюющая в меньшинстве, любой намек на победу спешит записать в историю, как переломный момент всей кампании. И такое поведение единственно здравое и единственно верное в сложившейся ситуации. Потому что для победы солдату нужна вера. А веры не будет без победы. И если победных реляций давно не сочинялось, самое время их придумать.
В XIX столетии война за независимость Греции обернулась для нее чередой кровавых и страшных испытаний. Воевать приходилось с Османской империей – громадной державой с неисчерпаемыми, как тогда казалось, ресурсами. Вдобавок, на земле Греции часть населения, исповедующая ислам, поддерживала сильную сторону. Ну а внутри греческой оппозиции, как ни странно, так и не наступила сплоченность. Наоборот, первобытная раздробленность только нарастала даже в самые сложные для страны и революции времена. Купцы ссорились с крестьянами, адмиралы устраивали грызню с сухопутными командирами, а каждый военачальник рангом повыше стремился оттеснить коллегу или даже прирезать его – такое тоже случалось. Все при этом боготворили родину и ненавидели турок. Но, как только османа поблизости не находилось, точно так же ненавидели себе подобного полевого командира, засевшего на соседней горе или острове.
Турки, правда, тоже оказались в сложной ситуации. Вся разнонародная масса населения Империи особо воевать за идеалы султана не рвалась. И беспрецедентный перевес в количестве солдат не всегда оборачивался победой даже в бою регулярных армий в чистом поле. И приходилось использовать все наличные возможности. Вплоть до приглашения правителя Египта. Который, формально, вроде бы считался вассалом Стамбула. Но на практике вступил в войну только после щедрых посулов – его обещали сделать главнокомандующим войск империи, да еще подарить Крит с Мореей. Удержаться было сложно.
Египтяне устроили резню на Касосе, турки отличились на Псаре. Вот так примерно союзники и действовали, заботясь скорее об очистке земель, чем покорении населения. Разумеется, покорности быть и не могло. Наоборот. Желающих драться с мусульманами в христианской Греции находилось все больше.
В этой разномастной толпе проявился талант Янниса Гураса. Малограмотного, но весьма храброго патриота, служившего когда-то адъютантом Одиссея Андруцоса. Сначала он оставался в тени командира. Но после того как проявил себя в паре сражений, стал самостоятельным командиром. И в 1822 году даже стал комендантом Акрополя в Афинах. Где показал себя как тирана и вообще жесткого человека. Затем его стали использовать в своих интригах вожди поумнее, и дошло до того, что люди Гураса в 1825 году даже убили бывшего командира – Одиссея Андруцоса. Но Акрополь так и остался под контролем Гураса. Но это случится позднее. А в 1824 году на Афины, получив подкрепление от султана, двинул влиятельный Омер-паша, имевший в Греции немалые земельные владения. Омер-паша располагал своей тысячей, да еще метрополия прислала две. Вот армия и состоялась. У Гураса же со всеми добровольцами едва наскребалось 600.
Омер-паша сделал глупость. Он не пошел сразу на Афины, а решил сначала пограбить округу – и для устрашения врага, и на свою потребу. В то время Гурас вышел ему навстречу. Прекрасно понимая, что если грабежи в округе станут продолжаться, то афинянам очень скоро станет нечего есть. Так что город получиться взять голыми руками.
3 июля 1824 года отряд Гураса дошел до поля марафонской битвы, случившейся в 490 году до н.э. Это 42 километра от столицы. На этом поле имелся древний курган, насыпанный над телами павших в той далекой битве греков. И сам курган доминировал над местностью, да еще в то время вокруг него имелась каменная стена, неизвестно кем и когда построенная (сейчас ее нет, а тогда это был готовый мотти бейли). Вот за этой-то стеной и расположил свои силы Гурас.
Силы паши прибыли к точке рандеву 4 июля. Слегка осмотрелись и 5 июля принялись палить по укреплениям недругов из пушек. После чего началась череда атак. Причем штурмовали одновременно и янычары, и кавалерия. Защитникам кургана приходилось туго. И многократно фортуна дразнила то ту, то другую сторону. Гурас же подбадривал своих солдат тем, что они сражаются на поле, где когда-то их славные предки наваляли пришлым персам. Те в принципе бодрились, но все же силы от этого равными не становились.
Переломный момент наступил где-то в полдень и совсе неожиданно. На шумок явился отряд Дионисия Эвморфопулоса. Который базировался у Коринфа и, как и его коллега Гурас, решил на свой страх и риск пощипать пашу на марше или чистом поле. А, придя и увидев, что турки весьма заняты, решил занять их еще сильнее, ударив прямо с марша. У османов началась паника, которую усугубила контратака Гураса. В итоге неприятель бежал, оставив на поле сражения 260 убитых.
Турки при отступлении разделились – конница и янычары улепетывали разными маршрутами. Греки их слегка клевали по дороге, причем крохотными отрядами. Но проигравшие так торопились, что не могли ничего противопоставить. Узнав о поражении, Юсуф-паша с 12 тысячами решил наказать неверных, вторгнувшись уже со стороны Фермопил. Тоже знакового местечка. И тоже сподобился разгрому. В результате национальная гордость греков взлетела до небес. И новую битву при Марафоне славили как подтверждение боевой славы предков, эхом отозвавшейся во времени. Турки злились. Но издалека и не очень убедительно.
× Поддержите нас в телеграме: @battlez
Не забывайте ставить "пальцы вверх" и подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала